Конец февраля – годовщина начала военной операции на Украине, которую сейчас уже даже чиновники открыто называют войной (и правильно). Скажу несколько слов на годовщину – первую и, надеюсь, последнюю. Хотя, если честно, в это я особо не верю. Однако россияне, согласно опросам, более оптимистичны: почти половина считает, что война завершится в этом году. На чём основан такой оптимизм, не пойму.

Короткие сообщения о значимых событиях

В Государственной Думе началось обсуждение очень важной темы – возвращения в школу уроков труда. В Сыктывкаре есть памятник выдающемуся педагогу Александру Католикову, в честь него назван детский дом, о нём издана книга. А система воспитания, которую создал этот замечательный педагог, полностью разрушена, как и созданное им подсобное хозяйство.

Родители отца Сергия Умбрасаса, как можно понять по фамилии, из Прибалтики. В детстве он был крещён в католичество. «Когда я решил стать православным священником, мама благословила, а потом и сама перешла в православие», – рассказывает он. О его родителях, пути к вере, непростой жизни священника в Архангельской глубинке читайте в рубрике «Стезя».

«В Полоцк, один из градов Руси изначальной, мы въехали к вечеру и, устроившись в гостинице, сразу же пошли в Спасо-Евфросиниевский монастырь». («Белорусский рубеж», дневники редакционной экспедиции–2022, начало в №№ 913–917). Полоцк, один из градов Руси изначальной. Спасо-Евфросиниевский монастырь, беседы с игуменией Евдокией и мирянкой Натальей.

В апреле 2023 года исполняется 100 лет Александре Прокопьевне Куимовой, уроженке вятской деревни Малые Хаймёнки. Этот очерк посвящается ей, женщине-труженице, первой трактористке Полуптюжья. Мужскую профессию она выбрала не сама – заставило время. Как стремительно всё перевернулось в её молодые годы: от спокойной и сравнительно сытой жизни к тяжелейшим испытаниям военного времени! Минувший год у нас прошёл под знаком военной операции, но можно ли нашу жизнь представить «военным лихолетьем»? Сравните.

Стою у нежно-розовой стены большого и светлого зала, где год назад располагалось кафе, а сейчас – швейный цех для пошива необходимых фронту вещей. Год назад здесь стояли столики, именно у этой стены мы ели разноцветные шарики пломбира с детьми, а сейчас на стене висит листок со словами: «Братья – работаем! Сёстры – помогаем!».

В преддверии Великого поста предлагаем вниманию читателей статью Л.Г. Яцкевич, доктора филологических наук, бывшего преподавателя Вологодского педагогического государственного университета. Она о том, как отразилась тема покаяния в русской поэзии, прежде всего в творчестве вологодских поэтов, ведь для Людмилы Григорьевны Вологодская земля была родной. 26 января исполнился год, как её нет с нами. Публикуем эту статью в память о Людмиле Григорьевне, для которой православная вера была и опорой, и светом, и самим дыханием.

С древних времён привести душу в правильное состояние – доброе и мирное – людям помогают назидательные истории из жизни подвижников веры – патерики. Такие истории записывались с первых веков христанства и были очень любимы в народе. Поначалу их героями были святые отцы древности, подвизавшиеся в пустынях Египта и Палестины (отсюда и название «патерик»: «патер» переводится как «отец»)

Предлагаем вам прочесть две истории из сборника, составленного С. Г. Пушковой специально для детей. Он так и называется: «Детский патерик».

23 февраля – 215 лет со дня рождения Петра Васильевича Киреевского

Ксюша Авелина, катаясь на скейте, умудрилась вывихнуть ногу. Папа в командировке, мама на смене. Пришлось позвать на выручку бабушку.
И вот Анна Фёдоровна и внучка рядом. Странно сказать: внучка уже не лялька, а ничегошеньки-то не знает о своей любимой бабушке. А всё потому, что некогда было спрашивать в житейской круговерти. Если не растормошить, не расспросить бабушку, так ничего и не узнаешь о её жизни.

Смешанные чувства владели Катериной. С одной стороны, грусть расставания с сыном. С мужем не так, чтобы очень. С другой – переживаний так много было в её жизни, что она устала. И дороже всех бриллиантов на свете был ей этот недельный отдых от самых близких ей людей.
Она закрыла за своими дверь, выглянула в окно, проследив взглядом, как подошли они к машине, подняли головы, на прощанье помахали.

Папа Максимки улетел в свой медвежий угол, в далёкую тайгу, а мама с Максимкой остались в Москве. Вскоре мама под давлением бабушки подала на развод.
Потекли дни без папы. Один, второй, третий… Потекли недели без папы. Одна, вторая, третья… Потекли и месяцы. Максимка вдруг заметил, что краски окружающего его мира как-то сразу потускнели. А с папой и солнышко светило ярче, и небо было, кажется, голубее… Максимка очень любил, когда папа рассказывал ему удивительные истории из жизни зверей и птиц.

Я написала новый рас сказ и показала его в первую очередь самому родному человеку – своему мужу. Муж прочитал его, вздохнул и сказал:
– Какая же эгоистичная у нас молодёжь пошла! И в кого только они такие?
После слов мужа я даже расстроилась. Мой рассказ же совсем не про то, какая эгоистичная у нас молодёжь…

В 1910 году вышла книга «Православное учение о спасении» архимандрита Сергия (Страгородского), будущего Патриарха. Там говорится о трёх этапах спасения. На первом – человек приходит к вере, переживая озарение. Он чувствует себя рабом Божиим, доверяется Ему, но совсем Его не понимает.

Прошёл через это и я, конечно. Готов был мёрзнуть и мокнуть, лишь бы оставаться с Богом. Помнится, узнал в одной библиотеке, что там совсем нет духовной литературы. Предложил свою, уже прочитанную, принёс около двухсот православных книжек и брошюр. А директор мне: «Мы не можем это взять». Отправила меня за разрешением к министру культуры. Тот отвечает: «Не могу решить без коллегии». Коллегия заседает и приходит к выводу, что нужно писать в Москву – это вроде как «на деревню дедушке»…

Шёл однажды добрый молодец Илья Муромец тёмной ночью в сторону города Мурома, по дорожке прямоезжей через леса Брынские. Зашёл уже глубоко, и вдруг услыхал он на дереве да на ветвях шорох загадочный. Глядь туда, а там из темноты смотрят на него леденящие всю душу глазища. Мог это быть Соловей-Разбойник разве или смерть сама?