(Продолжение. Начало в №№ 913–926)

Лики икон и городов

Из заметок Михаила Сизова:

Свято-Покровский кафедральный собор своей «прямоугольностью» напоминает католический, хотя по краям длинной его базилики высятся вполне православные луковичные купола и шатровая колоколенка. Тоже, что ли, перестроен? Внутри просторно, иконостас от входа кажется далёким – идти и идти до него…

Покровский собор и памятник Покрова Божией Матери

Приложились к особо почитаемым святыням: чудотворной иконе Казанской Божией Матери и ковчежцу с частицей мощей мученика-ребёнка Гавриила Белостокского. В жизнеописании говорится, что родился Гавриил в 1684 году в селе близ городка Заблудов под Белостоком, в семье православных крестьян. Однажды его мать понесла обед мужу в поле, а шестилетнего мальчика оставила без присмотра. Местный еврей-арендатор Шутко, «член изуверской иудаистской секты», приласкав ребёнка, увёз его в Белосток, где девять дней мальчик подвергался ритуальным истязаниям, имитирующим страсти Христовы: его пригвоздили за руки и за ноги к стене и прокололи бок, выпустив кровь. После смерти тело маленького страстотерпца выбросили в поле. Его нашли и похоронили у церкви. Тридцать лет спустя во время очередного погребения случайно задели гроб Гавриила и обнаружили, что тело его не истлело. И начались посмертные чудотворения…

Мученик Гавриил –детская икона на выставке работ воспитанников воскресной школы в Покровском храме Гродно

Подхожу к дежурному священнику протоиерею Владимиру Петручику с вопросом, как здесь оказалась частица мощей Гавриила из Белостока, то есть вроде как уже польского святого.

– Так они здесь целиком находились, их во время войны из Минска в наш храм перевезли. Сделали это с помощью немцев, что народу не понравилось, поэтому мощи долгое время не выставляли для поклонения.

– Может, и церковные власти насторожённо относились? Ведь могли обвинить в антисемитизме.

– Да какой тут антисемитизм! Ребёнка замучили сектанты, на всех евреев это не распространяется. Так вот, мощи были у нас, а в середине 90-х владыка Савва, нынешний Предстоятель Польской Православной Церкви, будучи тогда главой Белостокской епархии, выступил с предложением перенести мощи к ним обратно. И наш митрополит Филарет согласился, что так будет справедливо. Для православных поляков эта святыня очень важна. И был большой крестный ход с мощами отсюда в Польшу – Заблудов. Там они и находятся, только на зиму переносят в Белосток, в Никольский храм.

– Туда вы часто ездите?

– Постоянно. И не только в Белосток. Православные приходы есть и на западе Польши, в Познани – недалеко от границы с Германией. И православные оттуда к нам часто приезжают, в том числе на фестивали. В основном это этнические белорусы, конечно. Очень много молодёжи, им здесь всё интересно.

– Ещё вопрос: ваш собор из католического перестроен?

– Нет, его построили в 1905 году по проекту русского архитектора. А то, что он в виде базилики – так базилики и в Константинополе, и в Риме были, это общий стиль. Изначально храм строился как военный, а базилика удобна тем, что в неё можно завести роту солдат и они сразу строем встанут, места достаточно. Если заметили, в храме есть таблички с именами погибших на русско-японской войне. Это изначально храм-памятник.

– А как он кафедральным стал?

– Перед тем как в 1915 году сюда пришли немцы, почти все православные священники покинули Гродно. Есть фотография: стоят немецкие солдаты перед запечатанными дверями нашего храма. Эти двери открывались лишь на время – когда заходили служить священник и монах, единственные оставшиеся в городе клирики. Потом пришли поляки. Софийский собор они забрали, и кафедральным пришлось сделать этот собор.

И знаете, тут такая преемственность… Вы фильм «Поп» смотрели? Прообраз главного его героя – отец Кирилл Заиц, который при немцах возглавлял Псковскую миссию. А прежде он был последним настоятелем Софийского собора. Оттуда он перешёл сюда служить, и вон те верхние иконы в иконостасе – их отец Кирилл из Софийского с собой принёс.

– У вас много икон новомучеников. Особо их почитаете?

– Их благословил написать наш владыка Артемий (в ту пору он ещё здравствовал, почил 22 апреля 2023 г. – М.С.) к столетию нашего собора. Семь икон из десяти мы просто переписали с клейм образа новомучеников, который находится в Московской области. Наши гродненские мученики были там расстреляны, поэтому они почитаются там тоже.

– Ваш город чем-то напоминает Витебск…

– Да что вы! Совсем разные города! Я сам родом с Брестщины, и скажу, что уникальнее города Гродно нет ничего в Белоруссии. Что такое Витебск? Это фактически Россия в своём виде. Могилёв – это столица, которая должна была быть вместо Минска, поэтому он такой обособленный и как бы наднациональный. Гомель – это Украина, так можно сказать. Брест – это Полесье. А Гродно – его ни с чем не сравнишь, здесь всё так переплетено.

– Я имею в виду, что здесь православные и католические храмы рядом стоят, как в Витебске, – уточняю.

– Да в Витебске католиков совсем мало. И в Гомеле тоже – на 550 тысяч населения там два костёла, а православных храмов четырнадцать. А здесь у них два монастыря, семинария и храмов вполовину от наших. Это не считая протестантских кирх и синагоги – самой большой в Восточной Европе. Она стоит в самом центре города, на Большой Троицкой улице.

– Вроде бы самая большая – это Центр Минора в Днепропетровске, которую построил олигарх Коломойский… – не соглашаюсь я.

– Та современная, а я говорю об исторических. До 1940 года здесь вообще было более 40 синагог на 40 тысяч населения. Так что все народы здесь.

– Можно ли сказать, что Гродно – это как Санкт-Петербург в России?

– Да, наверное, у Гродно есть «европейскость» – нацеленность на образование, научность. Возможно, поэтому здесь по сравнению с Брестщиной и Гомельщиной у православных меньше обрядоверия, люди больше от христианского образования идут. А Витебск – там было сильнейшее влияние старообрядцев, причём беспоповцев. Им что священник, что нет его – всё хорошо. Но всё же с Петербургом я бы не сравнивал. Петербург специально создавали как европейский город, а Гродно изначально был таким, тысячу лет. При этом был православным.

– А как же уния?

– Да, к 1739 году на Городенщине не осталось ни одного православного храма – их отобрали или закрыли. Но уния длилась меньше двух веков и далеко не сразу победила. А до этого, в том числе при Великом княжестве Литовском, здесь всё было православным. Если заметили, напротив Старого замка стоит памятник знаменитому воеводе Давиду Гродненскому. Кем он был? Защитником православной Руси. Псковичам помогал защититься от Ливонского ордена, и есть сведения, что его там избирали князем. В 1314 году он разбил крестоносцев под Новогрудком, организовал походы в Пруссию и был убит, когда вёл войско на Бранденбург. Его, спящего в шатре, заколол польский рыцарь, вероятно подкупленный германцами. И похоронили его здесь у православного храма. Если пойдёте в Коложскую церковь, то увидите там памятный камень-знак над его могилой. Хотя есть версия, что его могила в Старом замке, в некрополе Нижней церкви. Почему называется Нижней? Она сгорела, и над ней при князе Витовте была построена Верхняя церковь в готическом стиле. Обнаружили Нижнюю только в 30-е годы прошлого века во время земляных работ. Сейчас развалины этого древнейшего в Гродно православного храма накрыты павильоном, туда водят туристов.

Простившись с батюшкой, идём в Коложскую (Борисоглебскую) церковь.

Церковь небольшая. Внутри голые каменные стены, в них встроены кувшины-голосники для лучшей акустики. Вслушиваюсь в тишину… Жанна говорила, что храм очень намоленный. Постоять бы здесь, помолиться, но надо идти дальше.

– Точная дата, когда он был построен, неизвестна? – спрашиваю Романа.

– Это XII век, что подтверждает удлинённая плинфа, из которой он сложен. Есть версия, что построили его сыновья князей Бориса и Глеба, которые здесь правили. А ещё раньше здесь, по всей видимости, было славянское языческое святилище – над родниками. «Коложань» на древнерусском языке – это место с родниками.

– Вы ведь здесь крестились?

– А потом и венчался с женой. А до этого участвовал в восстановлении этого храма – одной стены-то у него не было, она обрушилась во время большого наводнения. Здесь работали реставраторы, а я в Минске выбивал деньги из управления культуры. Как только храм передали верующим, мы приехали сюда с ревизором. Был вечер, в храме никого, но уже столик стоял со свечками. Помолились, положили свои пожертвования на столик – и так спокойно на душе стало! Ощутил я, что это моя церковь. Вот после этого и крестился.

Память улочек

Из заметок Игоря Иванова:

Сущее удовольствие бродить по прозрачному Коложскому парку в Гродно. Вообще в экспедициях редко выдаётся спокойная минутка – всё бегом, второпях. Уже давно Покров минул, у нас на Севере, поди, и снег выпал, а тут как в начале сентября: тёплый денёк, ароматно пахнет сухой листвой. Отстав от Михаила с Романом, ступаю по ковру из опавшей листвы: рдяные скрутившиеся веточки рябины, разлапистые пятерни янтарного клёна и бледные берёзовые листочки, уже рябеющие по краям, бордовые картонки остролистного дуба. Почему-то не видно желудей. С наслаждением пинаю листья, пока не попадаю ногой по скрытому под ними бугру – земля в парке изрыта кротами. Вот рядом с колышком посажено какое-то молоденькое деревце. На нём жетон: «Дерево посажено семьёй Мялковских 14 октября 2022 года». На фоне белорусского флага в мультяшном стиле изображены рожицы в фуражках и написано: «Семья: служим вместе!». Судя по всему, посадили дерево военные.

На самом обрыве реки стоит Коложская церковь – одна из двух древнейших в Белоруссии (вторая – в Полоцке). Подобной я прежде не видел: построенная из плинфы, украшена вмурованными в стену валунами и плитками из майолики в форме крестов – издали храм чем-то напоминает кекс с изюмом. Со стороны парка не сразу и заметишь, что часть церкви закрыта деревом – это южная и частично западная стены, которые обвалились в 1853 году при необычно высоком половодье на Немане.

Коложская церковь на берегу Немана

Стены Коложского храма с камнями-вставками похожи на кекс с изюминками

В старину здесь располагался монастырь, а его главной святыней была чудотворная Коложская икона Божией Матери – покровительница и заступница Гродненского края. Легенда утверждает, что икону церкви завещал нищий, который по обету носил её на груди – она и в самом деле невелика. Во время Первой мировой войны, когда многие святыни эвакуировали в Россию, икона затерялась. То есть произошло примерно то же, что и с крестом Евфросинии Полоцкой, – и потому есть надежда, что она всё-таки отыщется. Ведь в середине XVII века, во время русско-польско-шведской войны, её уже похищали из Борисоглебского монастыря, но она вернулась. А пока в храме в киоте находится копия Коложской святыни, некогда подаренная Николаю Второму и сравнительно недавно выкупленная у коллекционера в Германии. Каждую пятницу перед образом совершается служба с чтением акафиста.

Изображение Коложской иконы. Национальный музей в Кракове

Одно из самых известных чудес от иконы – это когда после объявления Первой мировой войны немецкие войска подступили к Гродно и в городе началась паника, но архиепископ Гродненский Михаил (Ермаков) вместе с образом объехал гродненские форты со стороны, откуда ждали противника, после чего вражеское наступление чудесным образом захлебнулось. После чего город ещё почти год прожил в мирной обстановке.

Дальше идём вдоль не то ручья, не то речушки Городничанки и выходим к синагоге – той самой, про которую говорил отец Владимир. Действительно, производит впечатление, а недавно, по всему видно, она была ещё и капитально отремонтирована. Непонятно, правда, для кого: в Гродно проживает всего несколько сот евреев, из которых малая горстка – иудеи. Это в начале XIX века 85 процентов 10-тысячного населения города были иудеями, да и в начале прошлого века из 47 тысяч их было больше половины и им принадлежало три четверти коммерческих и промышленных предприятий. В годы Второй мировой войны 20 тысяч евреев Гродно были расстреляны и отправлены в концлагеря…

А ещё надо сказать, что в начале XIX века в Гродно не было ни одного православного храма. Только католические и униатские. При том что православной была большая часть христианского населения города и прилежащих земель. Через столетие приходит Россия, и в крае открывается 654 церкви и 4 православных монастыря. Но в начале 1920-х возвращаются поляки – и история повторяется: православные храмы закрываются…

Недаром говорят, что самые опасные враги русских – мы сами. К сожалению, это относится и к нашей Церкви. Понятно, когда полонизацией и окатоличиванием белорусов занимаются ляхи. Печально, что продались латинянам православные иерархи и занялись тем же. Гарнизонная церковь Александра Невского в Гродно огласилась в годы польского владычества литургией на польском. Но это не помогло – в 1938 году по указанию польского правительства гарнизонную церковь таки снесли. В том же году в Гродно был создан Православный научно-издательский институт, который занялся пропагандой и ассимиляцией уже на «научной» основе. Несогласных православных священников штрафовали, удаляли из приходов, арестовывали, заключали в польский концлагерь в городке Берёзе-Картузской с пулемётными вышками по периметру.

Мы идём по улицам симпатичного уютного городка, и мне понятно, за что его любят жители Гродно – любят со всей его противоречивой историей. Но я, как житель далёких краёв, могу себе позволить любоваться улочками города, при этом его историю не любить – ни уничтожения здесь православия, ни ополячивания, ни еврейских погромов. Более того, у меня есть все основания опасаться её повторения. Потому что на каждом шагу я вижу мины, заложенные под будущность православной Белоруссии…

В уличном кафе в середине октября можно пить кофе

Старейшая пешеходная Советская улица прежде именовалась Виленской, Соборной, Доминиканской и Hildenburg

Сквер Швейцарская долина в центре города

Вот центральная часть города – улицы Парижской коммуны, Свердлова, Карла Маркса, и других революционеров и террористов, убеждённых врагов Православной Церкви. Скажете: в России то же самое! Отвечу: а разве у нас это не минные поля? Но мы всё же в 1917 году и 1993-м получили какую-никакую прививку от разрушительных бунтов, а в Западной Белоруссии этого не было… Вот улица Стефана Батория. Хоть он и был злейшим врагом Руси, но по крайней мере имеет отношение к городу, потому что умер здесь. Из улицы Крупской её переименовали в улицу Стефана Батория в 1992 году, при Шушкевиче, по стечению обстоятельств как раз тогда, когда Ватикан учредил в Белоруссии свою Апостольскую нунциатуру. А вот улица польской писательницы Элизы Ожешко, участницы антироссийского восстания 1863 года. Кстати, она прямо признавалась, что Гродно не любит, и наверняка бы удивилась, увидев на улице своего имени памятник себе. Зато памятника первой женщине-офицеру русской армии, героической кавалерист-девице Надежде Андреевне Дуровой, которая служила в гродненском Литовском уланском полку, в городе нет.

Напротив католического костёла, где мы побывали, расположена площадь. На ней когда-то стоял храм, взорванный при Хрущёве. Его можно называть по-католически – Фара Витовта, а можно – православным Софийским храмом. В местных газетах пишут, что утверждённый за пару месяцев до нашей экспедиции план реконструкции города предполагает его восстановление. Но в каком виде – в русском или польском? Это ли не бомба раздора? Удивляет меня, впрочем, другое: белорусские националисты в таких вопросах, как правило, принимают польскую сторону. Это при том, что поляки белорусов всегда гнобили: к началу Второй мировой войны в Белоруссии не осталось ни одной белорусской школы, польские власти запретили преподавание на белорусском языке. Развивалась же белорусская культура именно при российской (советской) власти. Впрочем, принцип жизни националистов понятен: враг моего врага – мой друг.

Рядом с этим предполагаемым местом восстановления храма установили два года назад, в День города, скульптуру святому Губерту. Местная газета называет его «настоящим молитвенником», пишет: «В королевском городе появилась скульптура покровителя Гродно. Интересно, как скоро Святой Губерт с оленем станет новым символом Гродно?» Спрашивается, с какой стати? Какое отношение этот француз-католик имеет к городу? Никакого. Именно через такие вот коммерческие мелочи в наши дни под строгой рукой «батьки Лукашенко» проникает в Белоруссию ползучая полонизация. Или вот заголовок в другой местной газете: «Какая святыня оберегает Гродно?». Вы ошибётесь, если назовёте Коложскую икону. Оказывается, по мнению журналистов, это Конгрегатская икона Богоматери из фарного костёла. Местный ксёндз Ян Кучинский, настоятель бывшего главного иезуитского храма в Гродно, поясняет: «Меня часто спрашивают, можно ли православным людям молиться Матери Божьей Конгрегатской о заступничестве. Эта древняя икона равно почитаема в христианском мире, Богородица услышит искреннюю мольбу любого человека…» Какая трогательная забота о православных – единство христиан, всё такое! И мы ведь русские, советские, расположены так мыслить: веротерпимость – это благо, почему бы всем не жить дружно, вот католики, а вот православные – братья во Христе в наше безбожное время…

Но беда в том, что православие – это всегда о вере и о традициях, а католичество – это всегда о политике и о прозелитизме. Может быть, в какой-нибудь Португалии или Бразилии, где у католиков нет конкуренции за души и за власть, ситуация иная, но в тех странах, где существуют народы с другой культурной матрицей, другой веры, – там католики и их боевой отряд – иезуиты – обязательно будут пытаться «перевербовать» на свою сторону не мытьём, так катаньем.

И так повторялось в ходе всей истории этого края. В 1812 году католическая община Гродненщины приветствовала приход Наполеона и профинансировала рекрутов в полки «великой армии». Когда в декабре 1812 Денис Давыдов со своим отрядом взял Гродно, местного ксёндза, более других славословившего Бонапарта, заставил проклясть его и пропеть дифирамбы императору Александру, светлейшему князю Кутузову и русскому народу. Отряды бунтовщиков действовали в Гродно во время Польского восстания 1830 и 1863 годов. Пётр Столыпин, бывший гродненским губернатором с 1902 по 1903 год, на второй день своей работы закрыл Польский клуб, где господствовали «повстанческие настроения».

Уж казалось бы, глава белорусских католиков архиепископ Тадеуш Кондрусевич, 17 лет проработавший в Белоруссии, должен был знать характер Александра Лукашенко. Но едва закачалась власть в Белоруссии во время бунтов 2020 года, как немедленно архиепископ Тадеуш включился в политическую борьбу – по словам президента, «ездил в Польшу и получал консультации, как разрушать страну». Но с батькой не забалуешь – и на пути обратно в Белоруссию его просто остановили на границе…

Храм на вырост

Из заметок Михаила Сизова:

Идём к Старому замку, и я вдруг вспомнил, что мы с Игорем так и не заехали в Беловежскую пущу, которая находится на территории Брестской и Гродненской областей. И ведь планировали побывать в Беловежской резиденции, на лобном месте великой державы, где Ельцин, Кравчук и Шушкевич в 91-м подписались под развалом Советского Союза.

– Там до сих пор охотничья правительственная резиденция, – ответил Роман, – но экскурсии вроде пускают. Заранее надо записываться.

– А вы в резиденции бывали?

– Что там смотреть? В саму пущу, конечно, ездил. Она считается старейшим заповедником в Европе, в Ипатьевской летописи упоминается под 983 годом – уже тогда сообщалось, что в пуще девственные леса. Владимир Мономах вообще там подолгу пропадал, охотился на туров и зубров. А ещё я ездил, когда в посёлке, административном центре заповедника, храм строился.

Тогда, а это было уже перед пенсией, работал я в Гродненском стройуправлении, и приехал оттуда батюшка с просьбой: помогите доставить башенный кран в Беловежскую пущу, чтобы храм достроить. А это целая история: надо взять разрешение от троллейбусного управления, чтобы по городу кран провезти, надо обеспечить сопровождение ГАИ и так далее. Но главная проблема – у батюшки нет денег на доставку крана, за которую Дорстрой брал 30 центов за километр. Взял я старое неиспользованное разрешение, пошли мы в Дорстрой, там пункт назначения исправили – и так сэкономили 300 долларов для прихода. Кран работал полгода – поставил коробку, купола. Образовалась большая задолженность, платить батюшке опять нечем. Он снова ко мне. Говорю: «Вот вам черновик просьбы, перепишите на бланк райисполкома». Он всё сделал, идём к начальнику стройуправления, и говорю свою дежурную фразу: «Мы храмы разрушали, теперь надо всем миром восстанавливать». Задолженность простили. Это в 2010 году было. И теперь храм у нас в Беловежской пуще стоит.

Подходим к Старому замку. Через пять минут музей в нём закрывается, входные билеты не продают. Уже вечер. День был насыщенный, много чего видели, и без музея обойдёмся. Да и ехать пора.

В Старый замок мы уже не успели

– Вы в сторону Минска? – спрашивает Роман. – Там, на выезде из города, есть замечательный храм Собора Всех Белорусских Святых, давайте я с вами до него доеду.

По пути рассказывает:

– Это уже другой случай. Пришёл в стройуправление священник, отец Владимир, попросил грузовик. Говорит, что собирается храм строить. Спрашиваю, где у него пятно под застройку, он называет. А это место я знаю: там должна была быть гостиница «Интурист», но дело заглохло, и был ажиотаж с землёй. Место видное, у трассы. Спрашиваю: «Когда земля выделена?» – «Два года назад». А по положению местной власти, если в течение полутора лет участок не освоен, то землю забирают. Говорю батюшке: «Так! Бегом мчитесь туда и хоть какую-то бытовку поставьте. И сделайте вид, что начали работать». Он так и сделал…

Подъезжаем. Храм Собора Всех Белорусских Святых огромный, многоглавый, в новгородском стиле. Построены рядом и церковные здания, где воскресная школа и духовно-просветительский центр. Роман поясняет, что всё это «на вырост» – здесь, на окраине Гродно, ведётся большая жилая застройка и народа будет много.

Храм в честь Собора Всех Белорусских Святых

Приложились к иконам, помолились. Оставили подшивки нашей газеты в церковном киоске. Пришло время прощаться.

– Ангела в дорогу, осторожней за рулём, – напутствовал Роман. – Я-то своё отъездил, 77 лет мне. Два года назад попал в аварию – машина всмятку, а на мне ни царапины. Был такой знак мне, что пора и честь знать. Господь ведёт по жизни, направляет – и Богу слава!

(Окончание следует)

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска