Автор: Михаил Сизов

Белорусский рубеж

В детстве я почему-то был уверен, что Брест и Брестская крепость – это одно и то же. Лишь через полвека, когда я добрался наконец до легендарной крепости, обнаружил, что это не так.

Белорусский рубеж

Брестская крепость почему-то оживила в памяти гору Приполярного Урала. Лезешь-лезешь туда, под ногами и руками одни голые камни – нет уже жизни, даже мха нет. И вот ты на вершине. Камень и облака. Молчание и вечность. Но тут из тумана выступают… пирамидки из булыжников, таблички с надписями «мы здесь были», всякие предметы, оставленные «на память». И здесь такой же контраст: величие циклопического сооружения и разные памятные знаки. Одна табличка сообщает, что здесь в 1965 году посадили деревья победители Всесоюзного похода по следам боевой славы советского народа. На другом стенде – прямо напротив монумента «Мужество» и плит, под которыми лежат 850 защитников крепости, – рисунок с исторической справкой, что здесь были костёл и коллегиум иезуитского ордена.

Русский космос села Тетеринского

Храм в селе Тетеринском, что в костромских пределах, снаружи выглядит довольно аскетично. Однажды сотрудники музеев Московского Кремля, гостя в селе, даже заходить не хотели: что интересного можно увидеть в обычной сельской церкви? Но когда всё-таки зашли, взыскательные гости ахнули. Поражены были и корреспонденты «Веры»…

Зачем мирянам богословие?

Стоит ли обычному прихожанину грузить голову мудрёными богословскими терминами, вникать в теологические тонкости, полезно ли это? За ответом наш корреспондент отправился в Николо-Богоявленский Морской собор Санкт-Петербурга, где организованы богословские курсы для мирян. На его вопросы ответил протодиакон Константин Маркович, руководитель курсов.

Земнаго не сведая

Нынче в Дни славянской письменности и культуры епископ Луховицкий Евфимий, председатель Синодального миссионерского отдела, предложил в школьную программу внести преподавание церковнославянского языка. Сам владыка Евфимий по образованию филолог – в своё время окончил МГУ – и вполне компетентно аргументировал, что церковнославянский является «неотъемлемой частью русского языка». На этом бы и поставить точку – лучше и точнее уже не скажешь.