Сижу на платном приёме у врача-аллерголога. Пришёл за двадцать минут до времени, указанного на номерке. Прождали с Андреем, нашим певчим, согласившимся меня подвезти, минут сорок. Но возмущения нет. Люди заходят, выходят – значит, там не бездельничают. Отношусь спокойно, по слову апостола Павла: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе».

А какие были чувствования у Христа? Он всех любил и нам велел любить, даже врагов, а врач мне совсем не враг. Нахожусь я не в лесу под дождём, а в красивом месте, где хорошо пахнет, медсёстры и санитарочки одеты, словно стюардессы, и такие же вежливые. Я должен ещё и доплачивать за то, что здесь нахожусь. У нас не должно быть неприязни ни к кому и ни к чему. Она, как ржа разрушает железо, разрушает бессмертную душу. Господь учит любить. Этим и побеждаем мы раздражение и страхи, которых всё больше.

Как от них избавляться, известно давно. В среду читали в храмах из пророка Иоиля: «Соберите народ, созовите собрание…» Все должны собраться. Затем вперёд должны выступить иереи: «Да плачут священники, служители Господни и говорят: “Пощади, Господи, народ Твой, не предай наследия Твоего на поругание, чтобы не издевались над ним народы”». И тогда «возревнует Господь о земле Своей, и пощадит народ Свой». И не станет опасностей, рассеются демоны. Живущим по заповедям бояться нечего, с любящим ничего не случится, потому что он доверился Богу и живёт под Его покровом. «Не бойся, земля: радуйся и веселись, ибо Господь велик, чтобы совершить это», – говорит пророк.

А что у нас? Не собираются собрания, не спешит народ обратиться к Господу. Не слышно и плача священников в алтарях. Мы самодовольны, привыкли к безопасности, имеем мало любви и много вражды, мы все друг друга хотим закабалить: жена – мужа, начальник – подчинённого. Мало кто хочет служить, больше прислужников самим себе, оттого и страх, беспокойство, от которых умирают до срока.

…Захожу наконец к врачу. Услышав мою фамилию, спрашивает, не помню ли я её отца. Оказалось, что она – дочка бригадира, с которым мы когда-то вместе работали. Я очень уважал его и как человека, и как работника. Забывая себя, вместе тянули линии ЛЭП в дальние районы, чтобы там был свет; трудились, получая огромное удовлетворение, оттого что служим людям, строим коммунизм. Сейчас проезжаешь порой по тем местам, а опоры по-прежнему стоят – приятно видеть труды своих рук. Как жаль, что всё делалось без Господа и оттого рухнуло. Но капитализм ещё хуже.

Перед тем как выйти из кабинета врача, благословил её и попросил с отцом прийти. Вспоминаю, как уходил из мира в Церковь, как смотрели вслед друзья, родные, все без исключения атеисты, и все пришли к выводу, что я, наверное, юродивый. Лет пять наблюдали со стороны. Потом смотрю: то один, то другой начинают заглядывать в храм, а некоторые так и вовсе воцерковились со временем. Оказалось, что я вовсе не сошёл с ума – они увидели, что я счастлив, весел, хотя не всегда могли понять почему. Кто же из нас безумец?

Шесть пар моих знакомых, которым за пятьдесят-шестьдесят, находятся сейчас на грани развода – ссорятся, не могут потерпеть один другого. В молодости уступали, имея некий интерес, а теперь интереса нет, только привычка – бессмысленная, скучная, тоскливая жизнь. Начинает кто-то из супругов ходить в церковь – но это не помогает восстановить отношения, потому что причины для раздражения копились десятилетиями. Порой становится даже хуже, потому что один в храм пришёл, второй нет. Неужели всё так безнадёжно? Нет. Когда в храм приходят вместе, отношения обновляются. Таких пар у меня на памяти великое множество. У людей появляется общий интерес, мысли, которыми можно поделиться, общая радость после литургии и причастия.

На их примере мне хорошо видно, что вот так же Господь может обновить и нашу страну, политические дела, экономические, демографию. Со времён пророка Иоиля ничего не изменилось, разве что богоборцев стало больше. Даже в Церкви много недовольных, ропщущих, ищущих, кого обвинить. Но ты сначала с собой разберись, стяжи Дух мирен, потом суди! Любое недовольство кем-либо, чем-либо – это недовольство Богом, как бы человек сам от себя этого ни скрывал.

Сегодня ездил на молебен в одно место. Бабушек было человек сорок, многие, что интересно, читают «Веру», хотя некоторым за девяносто. Пятеро присутствовавших – участники СВО. Один без руки, у второго голова в шрамах. Обнялись, помолились. Ни копейки не заработал – это и не предполагалось, не ради этого ездил, – а радость большая.

Когда кропил водой, все улыбались. Вспомнил, как, будучи директором леспромхоза, позвал игумена Питирима освятить наше хозяйство, чтобы меньше воровали, жили дружно, чтоб травматизм снизился. Когда он стал кропить, народ, смотрю, морщится. Производственный отдел и плановый вообще заперлись – затаились. Удивительно, но данные за следующий месяц оказались куда лучше, чем за предыдущий… Бог – Он над всеми, даже над безбожниками.

А так-то люди не изменились, конечно. Спустя какое-то время ушёл из леспромхоза без скандала. Лет за десять там всё развалилось, и не только моё хозяйство, но и всю отрасль уничтожили сознательно, сверху. Хозяева мира решили оставить нам только добычу полезных ископаемых и кое-что из переработки вроде металлургических заводов. Помню, как приглашали в Америку руководителей, меня – так почти каждую неделю. А ребята в Ленинградском лесном порту, с которым мы сотрудничали, говорили мне: «Не езди. Там придумают, что с тобой сделать». Потом гляжу – действительно люди возвращаются другими. Не только одежда другая – другая философия, на всех сверху вниз смотрят. Вроде тот же, но уже не наш.

Кто мог нас защитить? Бог. И больше никто. Но понимания этого не было. Я всё думаю, почему тогда, на том молебне в леспромхозе, корчили недовольные физиономии, а на нынешнем радовались. Пережили больше, настрадались, что-то поняли, что не ради суеты стоит жить. Тяжело даётся такое понимание. Но без него куда тяжелее.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска