История профессора Пермского университета Олега Сыромятникова, продолжавшего читать лекцию во время террористического акта, вызвала массу комментариев – как положительных, так и ругательных.

Доктор филологических наук Олег Сыромятников (фото: torg.spb.ru)

В здании университета – хлопки выстрелов: ворвался террорист. Сыромятников одобряет предложение закрыть железную дверь и продолжает вести лекцию. Это единственный способ сохранить людей, иначе начнут сходить с ума.

– Там, внизу, ЧП, что-то с оружием! – говорят ему.

– И?..

Бедные девушки строчат в соцсетях: «Ему вообще наплевать»; «Скажите ему, что это не норм»; «Сыромятников не реагирует вообще»; «Он говорит, что учёба важнее, и ведёт пару»; «На наши замечания не обращает внимания».

Поступает предложение залезть под парты. Потом парты предлагают таскать.

Профессор удивлён:

– Парты таскать? Ну давайте серьёзно, здесь учёба.

– Какая учёба?! Там знаете паника какая…

– Монголо-татарское нашествие – оно всё-таки меньше в литературном смысле, там меньше памятников, они проще для изучения и понимания, – продолжает сеять разумное и вечное Сыромятников.

– Олег Иванович, давайте выключим свет, как будто нас здесь нет.

– Давайте выключим, – деликатно соглашается он.

…Профессор словно пришёл из прошлого – из тех времён, когда в блокадном Ленинграде занятия вели в бомбоубежищах во время налётов. В прошлом сотрудник угрозыска, подполковник, однажды он сменил профессию, став доктором наук, преподавателем русской литературы в университете и в семинарии. Необычно, но таких в Церкви много, просто люди за её стенами об этом не догадываются.

Бородатый. Спокойный. Не российский, русский. В этом мире, где его студентки, став чиновницами, придумают какое-нибудь очередное безумное правило безопасности, он продолжает нести покой в испуганные души россиян: «Ибо кто Бог, кроме Господа, и кто защита, кроме Бога нашего?» Ну и, конечно, «Пушкин с нами!» – русская культура.

Но это не вся история. Было бы странно, если бы не усомнилось современное российское общество, воспитанное на шоу вроде «Все говорят» и на обмене глупостями в соцсетях.

Теперь студентки отказываются ходить на его занятия – он им непонятен. Даже православные в комментариях, особенно женщины (они мягче, душевнее), разошлись во мнениях: мол, стоило бы снизойти к девушкам, их страхам. Да, наверное, можно было бы. Но не ему. Он таков, какой есть: цельный, мужественный, убеждённый, что, даже если начнёт рушиться мир, древнерусскую литературу нужно знать. Будем ценить его такого. Вспоминаю свой курс в Ленинградском университете, в частности наших девушек, не сомневаясь, что они Олега Ивановича поняли бы и оценили, не стали бы впадать в панику. Это было другое поколение – неверующее, но знающее, что есть высшие ценности. Может, потому и нервы были крепче.

Сейчас всё иначе. Вот что написал один мой знакомый, петербургский писатель и литературовед: «Деточкам суют планшеты с играми и мультиками уже в несколько месяцев отроду. Чадо занято делом, родителям можно отдохнуть. Потом они не отрываются от экрана всё детство, отрочество и юность. И ладно бы тексты читали, а то ведь опять движущиеся картинки и немного междометий из динамика… Таращат глазёнки и при первой возможности снова к телефону под партой». Всех нормальных профессоров старой школы это выводит из себя. «Нет уж, вы будете учиться. Даже если камни падают с неба» – так я реконструирую ход мысли Сыромятникова.

Но, во-первых, и сейчас есть разные студентки. Во-вторых, такое поверхностное отношение к жизни не столько вина нынешней молодёжи, сколько беда, в которой отцы и матери виновны даже больше. Но к русской литературе тех, кто устроил бойкот Сыромятникову, подпускать всё-таки нельзя. Это не их, чужое. Сто раз было говорено, что без веры она не даётся, это будет просто пустое информирование, которое не проникает в душу. Как не проникло в душу студента-убийцы изучение юриспруденции. Представьте, что не купи он ружьё и не начни стрелять, сколько бы зла мог натворить этот человек, став прокурором или сотрудником МВД! Единственный закон для таких: «Я хочу!»

А остановил его тот, кто знает другое слово: «Надо». Он мог выстрелить со страху в живот, в голову, чтобы наверняка, мог взять на себя роль судьи, видя лежащих в крови людей. Но задача младшего лейтенанта Константина Калинина была не убить, а остановить. Он, как положено по инструкции, окликает преступника и требует бросить оружие. В ответ раздаётся выстрел в его сторону. Лишь тогда лейтенант стреляет в ногу преступника – что не останавливает того. Потом – во вторую, затем в руку. И оказывает первую помощь, останавливая кровотечение. Тот же почерк, что у профессора Сыромятникова: такой же спокойный, сильный человек. Рисковал жизнью, хотя, будучи сотрудником ДПС, имел полное право вообще устраниться. Тогда убитых было бы в разы больше. Сомневаюсь, что девицы, осуждающие Сыромятникова, с их невротическими реакциями, способны оценить Калинина как личность. Ну то есть спасибо, что спас, но замуж за такого, на его счастье, вряд ли пойдут.

Младший лейтенант Константин Калинин (фото: karaulovlife.ru)

Такие люди страшат некоторых женщин и даже некоторых мужчин. Но воин – это воин, даже если он профессор филологии. Ему не хватает мягкости, тонкости, навыков психотерапевта. Да много чего. Но всё-таки есть смысл уважать и принимать его таким, какой есть. А девушек Сыромятников всё-таки защитил, и пока он был рядом, им ничего не угрожало, даже если бы убийца добрался до аудитории. Через Олега Ивановича ему было не пройти. Это из его диссертации, посвящённой творчеству Достоевского: «Увидеть русскую идею за быстротекущей исторической реальностью – значит увидеть направление движения России в истории, увидеть её главную цель и опасности на пути к ней».

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска