В дверь постучали, когда я, собираясь на работу в школу, в коридоре допивала на ходу чай и застёгивала плащ. На пороге стояла запыхавшаяся соседка.

– Слава Богу, успела! – выдохнула она, обрадованная тем, что застала меня дома. Потом затараторила о какой-то гимназии номер 175. Слова «теракт», «пару часов назад», «убили детей» дошли до сознания огненной волной, ведь пару часов назад я проезжала в том районе и встала в глухой пробке. Оказывается, её образовали родители, которые, узнав о трагедии, кинулись забирать детей из всех школ.

Гимназия № 175. Фото: kazanreporter.ru

Кто? Как? Почему? Ответы на эти вопросы все последующие дни заполнили новостное и блогерское пространство, часто противореча друг другу. Компьютерные стрелялки, психическое заболевание, ненадлежащая охрана детских учреждений… Но дети испокон веков играли в жестокие игры. Чем, собственно, отличается стрельба в компьютере от уличных игр в «войнушку» с убитыми и ранеными понарошку? А «крыша» у отдельных персонажей съезжала и в былые времена – но ни одного случая массового убийства не было…

Я, как и многие, сделала собственные выводы, о которых предпочла бы молчать, если б не одна встреча…

Спасаясь от жары, присела в тени под деревом в одном из городских дворов. На соседней скамейке группа детей среднего школьного возраста что-то живо обсуждала. Фраза одной из девочек резанула слух, и я пододвинулась к детям ближе: неужели речь идёт об Ильназе Галявиеве – том самом, который устроил бойню в казанской гимназии?

Я не ослышалась: у нелюдя появились в Интернете фанаты и сейчас ребята обсуждали некую юную блогершу, которая считает отморозка героем.

– …Я написала ей комментарий, – тараторила одна из соседок по скамейке. – «Какой он хороший?! Он ведь убийца! Удали эту группу немедленно!» А она удалила мой комментарий!

Галявиев Ильназ. Фото: sharij.net

Внимание взрослого незнакомого человека, по-видимому, польстило молодым, и они охотно стали делиться со мною своим мнением «знатоков». Выяснилось, что мои собеседники учатся в школе, расположенной недалеко от той, где разыгралась трагедия, и даже могли пополнить число её жертв: им стало известно о некоем списке учебных заведений, запланированных террористом для нападения, где следующей после 175 гимназии значилась их родная школа!

– А мне на полном серьёзе хотелось сделать то, что сделал Ильназ. Несколько лет назад. Мысль прямо в голове засела и сверлила: «Вот бы оружие достать!..»

– Ты рассказал об этом кому-то?

– Что вы?! Сразу в сумасшедшие запишут. Но было ужасно. Я вышел из этого состояния, когда залез в душ. Стоял под ним два часа и всё думал, что ведь это ненормально. Решил «стереть» из башки эту информацию. Как вирус.

– У тебя тогда что-то случилось в жизни плохое? Кто-то очень обидел?

– Не знаю, просто у каждого человека бывает такое: живёт-живёт, а потом вдруг начинает всех ненавидеть… У меня так было.

Я вгляделась в лицо юного собеседника: симпатичный воспитанный мальчик с умными глазами. Неужели за этим милым личиком скрывалась буря дьявольских страстей?

С Сашей, назовём его так, мы продолжили разговор наедине. Оказалось, что за свои 13 лет он видел многое: и развод родителей, и смерть обоих дедушек, и тяжёлую работу матери, старающейся обеспечить детей всем необходимым. Не в один ли из тяжёлых дней, обрушившихся на детскую психику, возникло желание убить? Мальчик озадачил меня своей философией: человека воспитывают родители, но только до пяти лет, а потом он сам себя начинает воспитывать. И от того, что заложено в нём до этого возраста, зависит, как он себя будет воспитывать. Поэтому смешно, когда взрослые начинают винить во всём Интернет…

– Тогда кто виноват в трагедии?

– Виноваты… деньги. Да, те деньги, которыми люди себя «воспитывают». Когда идут работать судьями не для того, чтобы справедливость восстановить, а из-за больших зарплат, когда полицейскими становятся не для того, чтобы защищать закон, а из-за «приработков», в чиновники – не ради пользы городу и стране, а из-за возможности получать «вознаграждения» от бизнесменов… За деньгами гонятся сейчас все: врачи, бизнесмены…

– И учителя?

– Учителя у нас разные. Некоторым нравится нас чему-то учить…

– А что бы ты сделал в первую очередь, если бы вдруг стал министром образования России?

– Я бы отменил все домашние задания. Их задают так много, что если всё выполнять, то не останется времени больше ни на что. А если ещё в кружки и студии ходить, так вообще никогда отдыхать не будешь. На психику давит, когда тебе постоянно говорят: «Ты должен хорошо учиться, ты должен быть успешным, должен, должен…»

Вопрос об ужесточении мер безопасности вызвал у моего юного собеседника усмешку:

– Где вы сегодня найдёте для этого столько охранников? На каждый этаж по гвардейцу?.. Вы бы сами захотели находиться там, где за вами постоянно кто-то следит да вещи проверяет?

После разговора с Сашей мне попалась на глаза «памятка», разработанная в эти дни специально для педагогов.

Она учит бдительности: как не допустить в молодёжной среде появления очередных стрелков. Неужели в руководстве современной системой образования наконец вспомнили опыт советской школы, важнейшей задачей которой было воспитание человека-гражданина?..

Но надежда умерла на пункте инструкции-памятки, где каждому педагогу предлагается сообщать в компетентные органы о внешних признаках принадлежности ребёнка к одной из неформальных группировок. Причём экстремистскими, наряду с неофашистами, называются панки, эмо, готы, хиппи!

В начале 2000-х годов в Казани скверы и другие места отдыха завоевала бритоголовая молодёжь – возрождалась организованная молодёжная преступность. Районы делились по господству той или иной группировки, вход чужаков жестоко карался, во дворах местных жителей пугали сходки «бригад», на которых стриженые парни со злыми глазами, играя кулаками, что-то бурно обсуждали. Дошло до насильного рекрутства «бесхозных» подростков в отряды. Моя коллега как-то пожаловалась: «Приходят по вечерам крепкие ребята, чуть ли не выволакивают сына на улицу. Я отбиваю его, прошу оставить нас в покое, а их главарь ещё меня “вразумляет,” мол, зря вы не хотите отдать его нам, у нас дисциплина, он не сопьётся, человеком станет…»

Это было время и неформального расцвета молодёжной субкультуры. На улицах появились странно одетые подростки с длинными волосами или ирокезами. Их стычки с гопниками происходили регулярно. Полиция же явно была в стороне. Однажды мой сын пошёл на рок-концерт и оказался… за решёткой. Выяснилось, что накануне неизвестные осквернили еврейские могилы на старом казанском кладбище: разбили надгробия, разрисовали памятники фашистской свастикой. И стражи порядка не придумали ничего лучшего, как подъехать на концерт, где собрались неформалы, и загрести всех без разбора.

Среди возмущённых этой бессмысленной акцией была и моя знакомая, солистка джазового оркестра, Ирина, сына которой «страшные ниферы» спасли от помешательства. Она рассказала его историю. Кирилл рос добрым домашним ребёнком, не умеющим за себя постоять, что вызывало проблемы с детства. Настоящая трагедия разыгралась в старших классах, когда в школу проник «казанский феномен». Однажды, когда Кирилл возвращался домой, его окружила группа гопников-одноклассников. Они прижали его к стене дома и устроили экзекуцию – «просто так, чтоб боялся». Одни держали его за руки, остальные били и унижали. Психологическая травма была такой, что мальчик с тех пор перестал общаться с миром, потерял интерес к жизни. К его дому часто стала подъезжать скорая: Кирилл то вскрывал себе вены, то глотал горстями психотропные таблетки. Нетрудно догадаться, чем бы закончилась эта история, если бы не случай. Один из соседских мальчиков стал неформалом и уговорил Кирилла пойти с ним на тусовку, познакомил с друзьями. Кирилл «ожил».

– Там сверстники в нём впервые увидели человека, – подвела итог рассказу Ирина. – Они приняли его как равного. Благодаря новым друзьям Кирилл смог побороть свой недуг, там же встретил девушку. Сейчас он обычный мужчина, глава семейства.

В те годы я интересовалась темой неформальных группировок. Выяснила, что претензии у граждан только к их непонятному пугающему виду.

Например, те же панки. Как молодёжное движение оно зародилось в прошлом веке в Англии. Ребята из нормальных семей вдруг стали одеваться в грязную, рваную одежду, вызывающе себя вести в обществе. Что они хотели этим сказать? Просто выразить своё неприятие двойной морали общества: вы врёте, притворяетесь благочестивыми и религиозными людьми, но на самом деле вас интересуют только деньги. То же самое демонстрировали российские панки, протестуя против гонки «за место под солнцем», захватившей общество. Переживая за несовершенство окружающего мира и будучи не в силах его изменить к лучшему, некоторые дети создают свой мир, живущий по другим правилам. На самом деле из этой небезразличной части молодёжи, если их не ломают взрослые, вырастают добрые неравнодушные люди.

А авторы той «памятки» по борьбе с подростково-молодёжным насилием, которые вроде бы должны разбираться в детской психологии, не смогли вникнуть в разнообразный сложный мир детей.

Нам, взрослым, надо внимательнее относиться к подрастающему поколению, к его внутреннему миру с переживаниями, горестями и радостями. Вот какова должна быть главная «памятка» для нас, если мы хотим справиться с сутью проблемы, а не с последствиями. Наших детей не защитят охранники на входе, не защитят ограничения компьютерных игр и блокирование контента в Интернете – кроме нас, родителей, защитить их некому.

г. Казань

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска