Автор: Игорь Иванов

Объединяя силы

«Россия страдает и мучается от кровавой внутренней борьбы, от страшной во всём дороговизны, от безбожия и крайнего упадка нравов. Судьба печальная, наводящая на мрачные думы. Но всеблагое Провидение не оставит России в этом гибельном состоянии. Оно ведёт её к возрождению».

Русская тема

Сегодня уже очевидно, что борьба против русофобов, за русское начало – это не утверждение нашей самости и национальной исключительности, но борьба за русский православный всечеловеческий идеал, осознание особой русской миссии в мире. Завершившаяся война между Арменией и Азербайджаном (Турцией) ясно показала, что побеждают те, у кого есть сверхзадача. Какова она у России? Что мы хотим в конечном итоге? И слава Богу, что именно благодаря русским все народы нашего Отечества живут в мире. При этом произнести слово «русский» для чиновника по сей день, даже после Крыма, страшно.

Сны о Севере

Вот и завершилась очередная наша редакционная экспедиция. Она стала самой долгой за всё время выхода газеты: мы – Михаил Сизов и я – путешествовали с 12 августа по 30-е, и вот уже 31-е число, а я ещё в пути, возвращаюсь в редакцию. За спиной – более пяти тысяч намотанных на спидометре километров, и это тоже рекорд.
Вновь я посетил тот уголок земли, где провёл первые мгновения своей жизни, – мой заполярный Мурманск

Ермак Тимофеевич и его недруги

Каждый юбилейный год памяти атамана Ермака вспыхивают споры о его значении для России. Казалось бы, всё очевидно: это ведь он начал приращать Россию Сибирью. Регулярно «поджигают» конфликт вокруг имени Ермака сибирско-татарские националисты из Тюмени. И небезуспешно: уже много лет не удаётся там поставить памятник первопроходцу… А нынче они решили воспрепятствовать установке креста в честь отряда Ермака в Тобольске. О перипетиях этой истории – в рубрике «Отчина».

Третье небо

Утро, чай и пирожное со взбитыми сливками и несколько глав из «Пятнадцатилетнего капитана» Жюль Верна. Переделаны все дела, намеченные на поездку в Архангельск, а накануне я без особых проблем добыл пропуск в погранзону – всего за один визит в обком. Стоя на набережной Двины и глядя, как сверху ниоткуда опускается нежнейший пух, я представлял сигару самолёта в голубой пустоте: «серебро в лазури».