Протоиерей
Михаил Резин

С отцом Вениамином встретились мы, как и договорились, возле храма. Обнялись.

– Отец, нужна твоя моральная поддержка, – сказал он. – Дело для меня непривычное – беседа со школьниками и учителями.

– Что за нужда идти к этому пересыхающему источнику знаний?

Он молча протянул помятую записку «О здравии», какие обычно лежат на столах в храме: «Отрока Ярослава 13 лет, очень злобный, может ударить, мать сидит в телефоне, может, порченый, папа его повесился. Учится в 3-й школе».

– …Я позвонил Вере Павловне, директору школы № 3. Наша прихожанка. Рассказал про записку. Она только тяжело вздохнула и сказала: «Батюшка, если можете, приходите с беседой. Вряд ли поможет, но что-то делать надо. Назрело давно». «Тысячу лет не был в школе, Верочка, да и не приглашают нас, попов, – отвечаю. – Видимо, за ненадобностью». Сейчас, говорят, свои штатные педагоги о Церкви рассказывают. И деньги за это получают. А люди приходят в храм с этими телефонными и интернетными проблемами и не знают, что делать! Вчера одна прихожанка оттягивает рукав кофты и показывает руку: синяк и следы зубов. «Это, – говорит, – внук зубами вцепился, когда я телефон у него забрала. А ему шесть лет! Мальчик скромный, тихий, мухи не обидит, а как дело дошло до этой штуковины – озверел!» – «Позвольте мне пригласить также отца Михаила, – говорю директору, – ему найдётся что сказать. И ещё одного бойца для контраста. Он после ранения. Мальчишкам будет полезно пообщаться».

Навстречу нам идёт молодой человек в камуфляже и рюкзаком на плече. Внимательные карие глаза, каштановая ровная бородка, усталое лицо.

– Знакомься, это Игнатий, сын моего соседа. Недавно вернулся из гос­питаля после ранения и контузии. Пусть пару слов скажет о реальной жизни, о которой молодые и представления не имеют.

– Вы больное затронули, – говорит Вера Павловна, встречая нас в вестибюле, – у нас это проблема из проблем. Дети просто с ума сходят из-за этих гаджетов. И забираем на время урока, тем более что сейчас нам это разрешено, и родителям сообщаем. Просим купить им для связи обычные кнопочные телефоны, чтобы без Интернета. А те в ответ: «Как же без него, если задания вы даёте, которые без Интернета не сделать?» И это правда! Заколдованный круг. Вчера наша преподавательница по русскому рассказала вообще дикий случай. У неё девочка ходит в детский сад. Старшая группа. Привела её, как обычно, утром в раздевалку, помогла раздеться. А рядом крутился мальчик из их группы. Мама его уже ушла, забрав сотовый телефон. И не просто крутился, а как-то совершенно неестественно вихляясь, закидывая голову и заламывая руки. И вдруг, заходя в основное помещение, поворачивается к нашей учительнице по русскому, смотрит неподвижным взором и говорит вполне взросло: «Да-да! Бес!» Что это было?

Мы с отцом Вениамином переглянулись.

Поскольку во встрече принимал участие военный, Вера Павловна для поднятия патриотического духа пригласила не только преподавателей и родителей, но и старшеклассников. В актовом зале собралось человек пятьдесят. Вера Павловна попросила выключить и убрать телефоны, а потом представила нас собравшимся. Отец Вениамин провёл рукой по белой бороде и пошёл к трибуне.

– Я первый раз за этим аналоем, – сказал он, поглядывая на микрофон, который пододвинула ему Вера Павловна. – Прошу не судить строго. Тема моего доклада будет о воспитании детей. Ко мне родители обращаются за советом, многие мамы плачут на исповеди, не зная, что делать со своими чадами. Смотрю на них, смотрю вокруг – и диву даюсь, до чего люди изменились в худшую сторону за последнее время. Избалованные, капризные, ленивые, вечно всем недовольные. Говоришь им прописные истины – как об стенку горох. Я сейчас расскажу обо всём по порядку, чтобы не мучились и не ломали головы, как загубить своих чад раз и навсегда. Итак, доклад называется «Как окончательно испортить своего ребёнка».

Отец Вениамин разложил перед собой листки и перекрестился:

– Господи, благослови! Итак, с малых лет ни в чём не отказывайте ребёнку. Давайте ему всё, что ни пожелает, особенно если он упрямится и плачет. Так он вырастет и будет верить, что все ему чем-то обязаны и что он имеет только права, никаких обязанностей.

Когда с уст его будет срываться брань, особенно матерная, вы улыбайтесь, снимайте ролик и размещайте в Интернете, чтобы все видели, как он умён и остроумен в столь раннем возрасте.

Собирайте всё, что он всюду раскидывает: книги, одежду, обувь, огрызки и остатки еды. Никогда не говорите ему: «Собери и положи на место». Так он поверит, что мама его рабыня, отец добывает для него деньги и что за всё всегда отвечают другие.

Позволяйте ему смотреть всё подряд в Интернете и общаться с кем попало. Ваш ребёнок – умница, он сумеет самостоятельно сделать выбор. Так он будет всесторонне развит и образован.

Не насилуйте его духовным воспитанием. Насмехайтесь в его присутствии над верой, Церковью, священниками, которые только и делают, что обманывают людей. Когда ребёнок вырастет, он сам разберётся, нужна ли ему вера в Бога.

Давайте ему побольше карманных денег, чтобы он не чувствовал себя хуже других и чтобы не был лишён того, чего были лишены вы в детстве. Когда он вырастет, то будет уверен, что ценность людей заключается в деньгах. И совершенно неважно, как они получены.

Никогда не говорите ему: «Делай это!» – поскольку так вы оказываете на него давление, не уважаете свободу его личности и тем самым можете нанести ему психологическую травму. Когда он вырастет, то будет думать, что в жизни он может только приказывать и ни в коем случае не должен слушаться никого.

Когда он начнёт интересоваться вопросами пола, закрывайте глаза на его поиски и метания. Не говорите с ним об этом, не направляйте, не советуйте. Мы – свободные люди, живём в свободной стране. Интернет поможет.

Всегда будьте на его стороне в отношениях с учителями и соседями. Никогда не верьте, что ваш ангелочек может хулиганить или совершать гадкие поступки. Ругайте всех, кто по-дружески и с добрыми намерениями сообщает вам об этом. Они – клеветники и завистники.

Поступая так, вы приготовите себе жизнь, полную боли, страданий, угрызений совести и одинокой нищей старости в приюте для престарелых. Если ещё раньше не умрёте от инсульта, инфаркта и беспросветной тоски.

Аплодисментов не было. На лицах учителей и родителей напряжённые улыбки. Дети посмеивались.

– Что же делать? – спросила Вера Павловна. – Предлагаю доклад отца Вениамина увеличить в размере и в виде плаката разместить в вестибюле. Пусть видят и читают родители, педагоги, школьники. Может, до кого-то дойдёт.

– Да, – сказал я, – это правильно, а озаглавить плакат надо словами Джона Донна «По ком звонит колокол?». Родители теряют детей, потому что сами потеряли или не нашли Бога.

– Можно мне, батюшка?

Не дожидаясь ответа, раненый воин Игнатий встал и повернулся к сидящим:

– Батюшка всё правильно сказал. Те, у кого есть мозги, поймут. Особенно замечу про телефоны, про Интернет. Вы не представляете, какие страшные эти штуки, которые детям покупают с пелёнок. Я не говорю про вой­ну. Там от этих побрякушек гибнут десятки, если не сотни. Засвечиваются по обыкновенной глупости болтовнёй, фотками, которые пересылают с позиций, а противник всё отслеживает…

Хочу сказать про мирную жизнь. Здесь сидят родители. Вместо смартфона дарите вашим деткам обыкновенные боевые гранаты типа Ф-1. Дёрнул кольцо – взорвался, погиб. Может, ещё кого за собой прихватил. Погибло тело, а душа – к Богу. Хоть молиться за него можно будет. А так сгниёт нутро заживо, душа осатанеет и других за собой потащит. Со мной в подразделении служит отличный мужик, с позывным «Зевс». Воюет с 2014-го. Бесстрашный, сообразительный. Так вот, вернулся он после отпуска. Вижу, сам не свой. Я к нему с вопросами. Молчит. «Дело тухлое, – думаю. – Что-то в семье». Ненадолго упустил из виду – пропал «Зевс». Я туда-сюда, кинулся к дальнему окопу, а он уже ствол автомата в рот. С ноги выбиваю – времени нет церемониться. Пламегасителем рвёт губу, он соскакивает, держится за рот. Я ему тампон из аптечки. Присели. Оказалось, что его 15-летний сын имеет физическую близость с другим парнем. Причём сына «Зевс» натаскивал с детства по рукопашке, тот места занимал по тайскому боксу. А тут на тебе! По Интернету познакомились, закрутилось-завертелось. «Я, пап, знал, как ты отреагируешь,– сказал сын, – а потому хотел убить тебя. Из ружья, когда ты будешь спать. Рука не поднялась. Прости меня, если сможешь! Даю слово, больше ничего подобного не будет!» Простой вроде случай, а меня сразил наповал! Долго мы сидели и толковали с «Зевсом». «Жизнь продолжается, – говорю, – война продолжается. За наших детей как раз и сражаемся, чтобы не опаскудились совсем. Эта вся гниль оттуда, куда наши стволы направлены… А сына твоего отобьём, ещё с нами плечом к плечу встанет…»

– Разрешите мне! – поднялся я и обратился к аудитории: – Мы живём с вами в исключительно интересное и опасное время. Прежде всего это время информационного шторма, который не стихает ни на минуту. Нас кидает из стороны в сторону, на нас обрушиваются невиданные волны текстов, реклам, фотографий, клипов, предсказаний, заманчивых предложений и откровенного разврата. Всё это или почти всё – токсичный мусор, который люди не умеют фильтровать. Он заражает их, пленяет и, в конечном счёте, убивает сначала духовно, а потом – физически.

То, о чём рассказал Игнатий, – один из множества примеров. С чем это можно сравнить? Недавно познакомился с примечательным явлением под называнием «Кордицепс милитарис». Это микроскопический гриб, который паразитирует на насекомых. Например, муравей, поражённый спорами этого гриба, зомбируется, теряет способность ориентироваться в пространстве и покидает колонию сородичей, забирается на растение, впиваясь челюстями в стебель. Обездвиженный, он становится инкубатором для гриба, который прорастает сквозь тело муравья множеством тычинок и разбрасывает свои споры. На фото это выглядит устрашающе. Мне думается, дьявол, используя духовную беззащитность большинства людей, действует как этот гриб-паразит. Информационное поле – это колоссальный генератор грибных спор, которые в Священном Писании и святоотеческой литературе называются многоразличными страстями. Один из основных симптомов поражения духовным «кордицепсом» – это крайний эгоизм, отрицание совести, жажда удовольствий любой ценой: наркотики, алкоголь, самые немыслимые извращения, виртуальный мир с его играми; страх перед ответственностью; аборты и собаки вместо детей; никаких семейных отношений – вместо этого дружба организмами. Как следствие – вырождение.

Вспомним парализованного муравья, сквозь которого проросли грибные щупальца. Война – ярчайшее проявление этой болезни, этой заражённости. Она же и способ лечения, которое применяет Господь. Хирургическая операция. Это кризис, после которого организм или выздоравливает, или погибает. Единственной защитой от этого смертельно опасного явления всегда была вера в Бога, следование Его законам, пребывание в лоне Церкви.

– А вы лично, Игнат, для чего пошли воевать? – спросила молодая женщина с длинной светлой косой. – Вы же из верующей семьи, если не ошибаюсь. Господь ведь запретил убивать…

Игнат помолчал, с усилием потёр пальцами виски и, не вставая, сказал:

– Если честно, я никого не хотел убивать, я шёл защищать Родину и думал обойтись без стрельбы по ближним, отсидеться где-нибудь в штабе. Но однажды мы вошли в дом, где в засаду попали наши ребята из штурмовой группы. Их было трое, они лежали на полу, лица были обезображены, просто снята кожа. В тот же день в подвале другого дома нашли мёртвыми и обнажёнными молодую беременную женщину и девочку лет 12-ти. Над ними издевались. Все отверстия в теле, кроме глаз и носа, были заполнены монтажной пеной. Сомнения исчезли, появилась тупая ожесточённость. Иногда ловил себя на том, что нажимаю курок с удовольствием.

В зале повисла мёртвая, сковывающая тишина. Отец Вениамин это почувствовал и повернулся к Игнату:

– Игнатий, а были случаи проявления чудес, вмешательства иных сил в происходящее?

Тот встал, расстегнул рюкзак, который лежал на столе, и вытащил бронежилет:

– Видите здесь отверстие? Это пуля от винтовки СВД, которая с десяти метров пробивает шейку железнодорожного рельса. Естественно, она с лёгкостью пробила бронник. Стреляли почти в упор…

Он оттянул ворот армейской футболки и достал большой деревянный крест:

– Это крест из кипарисового дерева, который мама привезла когда-то из Иерусалима и надела на меня, когда я уходил на войну. А в середине креста – та самая пуля. Господь остановил её, она застряла в пересечении тонких перекладин. Я почувствовал сильнейший толчок в грудь, но пуля не прошла дальше креста.

Он снял крест и вместе с гайтаном протянул сидящим:

– Передайте другим, пусть посмотрят!

Тишина сделалась уже не мертвящей, а благоговейной.

Всё та же молодая мама со светлой косой спросила:

– Скажите, Игнат, а вам очень страшно бывает там?

Мне показалось, лёгкая судорога прошла по его лицу.

– Простите, не знаю вашего имени, но скажу честно: здесь страшнее!

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска