В московском аэропорту встретились два бывших одноклассника. Двадцать лет назад они окончили школу и с тех пор не виделись, но сразу узнали друг друга. После бурных восклицаний и вопросов вроде «ну как ты? где ты сейчас?» они устроились в креслах в зале ожидания. Времени до вылета было достаточно, и они предались воспоминаниям.

Фото: theladders.com

Говорил в основном Борис, высокий, с густой тёмно-русой шевелюрой, но с явно проступающими на лбу морщинами. Говорил он, улыбаясь и постоянно жестикулируя. Его собеседник, худощавый, с пробивающейся сквозь светлые волосы лысиной, лишь иногда вставлял несколько слов.

– Помнишь, Юра, каким я был выскочкой, всё старался себя показать. Учителей до слёз доводил. Такой был дурацкий характер. Конечно, родители меня избаловали, всё время восторгались единственным сынком: «Ах, какой ты у нас красавец, какой умненький!» Вырастили самолюбивого барчука – в семнадцать лет гвоздя забить не мог.

– А я помню, Боря, – улыбнулся Юрий, – ты на переменах ходил в одиночестве, ни с кем не общался.

– Да, гордыня у меня была неуёмная. Может быть, от отца передалось. Папаша мой даже с соседями никогда не здоровался.

– Ещё вспоминаю, Боря, как ты на уроке с математичкой спорил, потом выскочил из класса и дверью хлопнул.

– Да, было такое. Она мне тройку за контрольную поставила, а я к такому унижению не привык. Так вот, окончил я школу с отличным аттестатом. Уж не знаю, как мои четвёрки в пятёрки превратились. Может быть, потому, что отец помогал школе с ремонтом, он ведь в администрации города работал… Ты, Юра, парень был серьёзный, электроникой увлекался, поехал в Москву, поступил в престижный вуз, а мне было всё равно, какую специальность выбирать. Для меня главным было – стать первым и чтобы меня хвалили. Родители уговорили идти в местный университет на специальность «гражданское строительство». Взялся я за учёбу, но уже после первой сессии понял, что первым мне не быть. Охладел я к учёбе, стал занятия прогуливать, а после третьего курса меня отчислили – и загремел я в армию, как мой папаша ни старался меня отмазать.

Ну а в армии, Юра, ты знаешь, с самолюбивым характером туго приходится. Посылают в наряд на кухню, ребята со смехом учат меня, белоручку, картошку чистить да полы мыть, а у меня внутри всё кипит, ломка внутри идёт. Но я терплю. А вот издевательство старшины я выносить не мог. Смотрел он на меня как на последнюю тварь, называл маминым сыночком, наряды давал вне очереди. Сам малого роста, толстяк. Возненавидел я его.

Как-то выходил я из казармы, задумался о чём-то и споткнулся о половик. А тут навстречу старшина, кричит: «Половик поправь, инвалид косолапый!» У меня будто вспыхнуло что-то в голове. Я закричал: «Пошёл ты…» – и толкнул его в плечо так, что он упал. Потом я где-то читал, что гнев делает человека безумным сильным зверем. В общем, арестовали меня, присудили двадцать суток гауптвахты. Тяжело мне было – каждый день там водили на грязные работы. Но потом я понял, что для меня, маминого сыночка, это было полезно. Ночью лежу на койке и плачу, самолюбие моё слезами выходило. Я ведь потом перед старшиной извинился, причём без всякого лицемерия – понял, что я был виноват.

 После армии отец устроил меня в администрацию на простую должность – документы на компьютере набирать. Раньше такого работника называли писарем. Там же я с девушкой хорошей познакомился. Впервые в жизни испытал странное чувство – вроде болезни. Понял я, что это любовь, о которой пишут в книгах, а ведь я думал, что эти книжные страдания – выдумка, что человек может любить только самого себя. Ухаживал я за ней полгода и, наконец, признался в любви. К счастью, она отнеслась к моим чувствам вполне благосклонно.

Я предложил ей жить вместе, но она соглашалась только при условии, что зарегистрируем брак. Я говорю: «Какая тебе разница, есть в паспорте штамп или нет?» Но она девушка умненькая, говорит: «Разница большая: штамп – значит, семья, это ко многому обязывает, а свободная любовь мне не нужна». Поуговаривал я её, но вижу – она держится крепко. Зарегистрировались мы как положено, сыграли свадьбу. Жить стали в квартире жены с её матерью.

Жена моя оказалась верующей, в церковь ходила, а однажды и меня туда привела. Я стоял всю службу, ничего не понял, однако в следующее воскресенье меня почему-то туда потянуло. Так и стал ходить в церковь. И книжки православные стал читать, узнал, что гордость, самолюбие – это страшные грехи перед Богом. Ещё жена потребовала, чтобы я бросил дурные армейские привычки: курить и материться. И вот крестился я, а потом мы повенчались.

Плохо, что с родителями у меня получился конфликт. Им моя жена не нравилась, они даже на венчание не пришли. Ну что делать? В Библии сказано: «Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей». Слава Богу, живём мы мирно, двое детей у нас. Я теперь заведую коммунальной службой в городе, всё-таки начальник, но стараюсь держаться проще… А теперь, Юра, расскажи о себе.

– Ну что о себе? Живу я в подмосковном городке. Семья у меня, детей тоже двое. Работаю в НИИ, кандидат технических наук. Сейчас направляюсь в командировку в Плесецк.

– Молодец, Юра! А ведь ты у нас в классе самый скромный мальчик был.

– Не надо меня хвалить, Боря. И ты избегай похвалы. Из-за похвалы и людской славы человек становится самолюбивым, ты это сам знаешь. Самолюбивый завидует более удачливым людям, нередко наполняется гневом – губит душу свою. Хорошо, что ты пришёл от самолюбия к смирению. И важно то, что ты простил своего старшину. А то ведь самолюбие может привести человека к ранней смерти. Вот я расскажу тебе историю с одним нашим сотрудником.

Пришёл к нам на работу молодой парень. Диплом у него был с отличием, поэтому его сразу взяли на должность научного сотрудника. Направили в мою группу. Обычно у новичка навыки научной работы появляются постепенно, а этот парень довольно быстро вник в нашу проблему и даже стал предлагать свои решения. Пришлось ему разъяснять, в чём он ошибается и почему его решения нам не подходят. Но Славик парнем был упрямым – видно, очень хотелось ему прославиться.

Год прошёл, мы своё устройство успешно сдали заказчику, но Славик не угомонился. Создал свою теорию, отправил статью в журнал, её опубликовали. Обычно был он замкнутым, ни с кем не общался, а тут носит журнал со своей статьёй и доказывает всем, что если устройство сделать по его теории, то оно будет иметь преимущество. Я в его теорию вникать не стал, говорю: «Ладно, сделаем опытный образец. Ты давай подготовь чертежи и неси в цех. Мастера у нас опытные, сделают всё аккуратно».

Недели через две опытный образец был готов. Славик стал с ним возиться, но ничего не получалось. Он обвинял мастеров, ходил к ним, ругался, потребовал заменить некоторые радиодетали, но всё равно устройство не работало. А тут пришла рецензия из Академии наук на статью Славика, где утверждалось, что в статье есть принципиальная ошибка, которая сводит на нет результаты работы.

Славик ходил как в воду опущенный, а больше сидел, склонив голову, за своим рабочим столом. Смотрю, приносит мне на подпись заявление: «Прошу уволить меня по собственному желанию». Я удивился: конечно, неприятная история – расхвастался раньше времени, но ведь ничего страшного в этом нет. Стал я его уговаривать: «Скоро всё это забудется, ты грамотный специалист, трудись – и заработаешь хорошую репутацию». Не уговорил – пришлось подписать. Понял я его натуру: был он горделив до крайности, но в отличие от тебя, Боря, он не служил в армии, где человека смиряют. Такого позорного удара по своему самолюбию перенести не смог.

На другой день он должен был прийти подписывать обходной лист, но не пришёл. Разнеслась страшная весть: Славик погиб – разбился на машине. Это произошло накануне вечером, когда он ехал домой на своём автомобиле. На большой скорости влетел на перекрёсток и врезался в бетонную колонну, стоящую в центре. Официальная версия – несчастный случай, произошедший из-за нервного расстройства водителя. Но я склонен думать, что это самоубийство. Кстати, колонну эту, с каким-то непонятным орнаментом, у нас в городе называют «столб самоубийц». Уже не один горемыка разгонял автомобиль и сводил на этом столбе счёты с жизнью.

Юрий поднялся с кресла:

– Ну вот, Боря, мой рейс объявили. Вот моя визитка, надеюсь, ещё увидимся.

Бывшие одноклассники, когда-то совсем разные, а теперь хорошо понимавшие друг друга, обнялись и крепко пожали друг другу руки.

Вологда,

сентябрь 2021 г.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска