Картинки детства золотого

Алексей ИЛЬИЧЁВ-МОРОЗОВ

Мне повезло – детство моё случилось на закате советской эпохи. В ту пору не было смартфонов и компьютеров, зато были настоящие друзья – весёлые ребята, такие же, как и я, жившие со мной по соседству. Да и само время было иным: добрым и неторопливым. И это время мы проживали, как могли, – шумно и озорно.

М.Г. Богатырёв. «Будущие чемпионы»

На каникулах в домах нас видели редко. С утра до ночи на улице мы играли в различные игры вроде догонялок или казаков-разбойников, бегали купаться на речку, в золе от костра пекли картошку, а иной раз просто собирались где-то в лесу и травили друг другу леденящие душу байки, пугая девчонок. А однажды летом устроили им такое эффектное представление, о котором я и сейчас вспоминаю с дрожью.

Недалеко от моей улицы, в переулке, в котором жили мои дедушка с бабушкой, стояла старая хата. В неё заселились новые жильцы и, как водится, стали наводить порядок. Около двора спилили несколько огромных тополей и сложили их возле своего забора. Вот как раз там все и играли. Иногда, в солнечные дни, мы сидели там и лупой выжигали на коре тополя причудливые узоры, а бывало, забирались на массивные ветви и раскачивались на них как на качелях.

И вот как-то раз, так качаясь, мой друг Максим предложил:

– Пацаны, а давайте девчонок разыграем!

– Как? – спросил я.

– Да просто! Будем качаться, а когда они станут мимо проходить, мы тебя столкнём. Ты упадёшь и притворишься мёртвым, а мы тебе подыграем.

– Пойдёт! – сказал я, и мы стали ждать.

Вскоре появились девчонки, а Максим с Юркой меня толкнули. Я, сорвавшись с веток, так натурально упал на спину, что не только девчонки, но и сами пацаны, наверное, поверили в мою неминуемую смерть. Я до сих пор удивляюсь, как тогда ничего себе не сломал.

– Лёшка, вставай! – крикнул Юрка.

Я лежал не шелохнувшись, вполглаза наблюдая за происходящим. Максим, спрыгнув с ветки, стал меня тормошить, призывая подняться, а потом всем объявил:

– Да он не дышит…

– И пульса нет, – вторил Максиму перепуганный Юрка.

– Что делать будем? Нужно скорую вызывать, – предложил Серёга.

– Ага, ты ещё в милицию позвони! – цыкнул на него Максим.

Надька, самая старшая из девчонок, подбежала и стала щупать мой живот. Я в этот момент, закрыв глаза, насколько мог, задержал дыхание.

– Наташка, Олька, он правда не дышит! – проревела она и со всех ног побежала к дому моего деда. Олька и Наташка, визжа, кинулись следом за ней.

Пацаны стали свистеть и кричать им, чтобы те вернулись, – да куда там! А я лежу и думаю: «Ну всё, приплыли!»

Природа изнывала от полуденного июльского зноя. Дед мой, вероятно, дремал. И можно было себе представить, как он тогда спросонок испугался влетевшего в дом девчачьего роя, сообщившего ему, что Лёшка умер…

Минутой позже я уже видел мчавшегося ко мне деда, грузного, в одних семейных трусах, и понимал, что сейчас я чудным образом воскресну, но как жить-то теперь… И эта мысль наводила на меня ужас похлеще, чем на девчонок наша разудалая шуточка.

Дед, подхватив меня на руки, горестно запричитал:

– Лёнька, внучок… Да как же так-то?!

Тут я открыл глаза и сказал:

– Дед, ты чё?

И без того бледный дед побледнел ещё больше. Но надо отдать ему должное: быстро сориентировавшись, он больно ухватил меня за ухо и, прищурившись, прорычал:

– Чтоб я тебя месяц в своём переулке не видал…

Уже в следующее мгновение, кажется, я был дома. Мне было стыдно и очень жалко горячо любимого деда Юру. Но он был отходчив сердцем и уже через неделю смилостивился, позволив мне снова играть с ребятами у себя в переулке.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска