В нашем маленьком храме на Рождество собралось тридцать с небольшим человек.

Ещё недавно людей к полуночи набивалось полный храм, многие не помещались: стояли в коридоре, на лестнице, ведущей на первый этаж. Постепенно они расходились, так что оставались всё те же три-четыре десятка человек. Не вижу некоторых постоянных прихожан. Боюсь, их нет более в живых, а с ними исчезли из церкви их дети и внуки. Надеюсь, встречают Рождество в других храмах. А где остальные? Может, наслушались про жадных священников на дорогих машинах и перестали в храм ходить? Но у батюшки, который ведёт службу, машины нет вовсе. В свободное от служения время он подрабатывает, настраивая горожанам фортепьяно. Незаметно пролетают несколько часов. Хорошо среди своих, но как жаль, что их не становится больше. Словно задумалась большая страна, идти ли ей в храм, и решила пока воздержаться.

Фото со страницы «ВКонтакте» Крестовоздвиженского Кылтовского женского монастыря

* * *

На днях наткнулся на видеоролик православного секретаря коммунистической ячейки, обличающего митрополита Иоанна Белгородского. Господи, что на этот раз?

«В истории войны, – сказал владыка во время одного из выступлений, – есть очень показательный для всех нас урок. В первые месяцы практически более 65 процентов Красной Армии, то есть молодых бойцов, которые были рождены уже в безбожное время, большинство из них не были крещёными, – они были убиты. Это была жертва несоизмеримая. Это была жертва, которая была принесена за безбожие».

Речь, разумеется, о том, что богоборчество настолько ослабило покров Божий над Россией, что стала возможна эта трагедия. Нельзя, правда, не заметить фактической ошибки в словах: «большинство из них не были крещёными». На самом деле крещёными были почти все. Но в целом сказано верно, любой церковный человек всё поймёт правильно. А околоцерковный?

«Меня, как и многих христиан, родившихся в Советском Союзе, чрезвычайно задели слова этого чиновника из РПЦ», – возмущается автор ролика, решивший, что архиерей обличает мёртвых солдат, мол, погибли они из-за своего безбожия. Этот ложный вывод стал следствием того, что о гонениях на православных, о попытке искоренить христианство в нашей стране православный коммунист знает очень поверхностно. Ближе к концу видео он всё-таки обратился к теме довоенных гонений на Церковь, однако не только не осудил их, но как бы и оправдывал, заявив, что нынешнее руководство Русской Православной Церкви если бы и не расстрелял, то как минимум отправил бы на работы в общественные туалеты или хостелы выносить утки за безнадёжными больными. Отмечу, что всё это говорит человек верующий.

Непонимание трещинами пробегает по Церкви, недовольство сгущается. Епископатом возмущаются и миряне, и приходское духовенство, которое изнывает от растущих выплат священноначалию. Тут что получилось. С одной стороны, кризис сильно опустошил кошельки прихожан, а значит, и церковные кассы. С другой – требовать с приходов меньше не стали. Как следствие, рядовое духовенство, оказавшееся в этой вилке, остаётся без средств к существованию, начинает роптать, а миряне и вовсе бьют в набат.

Вспомним осенний конфликт в Бузулуке, где архиерей объявил прихожанам храма Святой Татианы, что у них будет новый настоятель. Подоплёка, как почти всегда, финансовая. «Каждый приход является частью Русской Православной Церкви, – объяснил епископ Алексий. – А это побуждает каждый приход содействовать процветанию всей Русской Православной Церкви. И это должно проявляться во всём: и в проповеди, и материально. Каждый приход для общецерковных нужд должен перечислять в епархию 20 процентов. Когда я сюда пришёл, то снизил до 10 процентов». По его словам, в некоторых епархиях требуют сорок процентов. Прихожане начали выкрикивать: «Сколько надо платить? Пять, десять, двадцать тысяч рублей? Всё дело в выручке! Чтобы вы съездили в Турцию!»

Архиерея никто уже не слушал, посыпались обвинения, шумели, даже когда встали перед ним на колени. Вскоре видео собрания оказалось в социальной сети. Так возникают «горячие точки» в Церкви.

Это усугубляется раздражением против Церкви со стороны нашего либерального, но довольно влиятельного сообщества, которое активно действует в СМИ. Я уже не говорю про внешних врагов. Государственный департамент США больше не скрывает, что намерен разрушить Православную Церковь. Это много лет у нас обсуждалось, но плохо было с фактами. Сейчас их сколько угодно. Оказались почти отсечены друг от друга трудами американцев, не тайными – явными, греческие и славянские Церкви.

* * *

Задаю себе вопрос: почему я не с протестующими? Иногда, конечно, поддерживаю, но в целом – нет. Дух, который всем этим движет, – это не блаженство ищущих правду, а сплошь и рядом совершенно другое: кризис веры.

Многие христиане переживают сегодня этот кризис из-за умножения зла вокруг, социальной несправедливости, страхов и обид. Одни бросаются в прокоммунистические движения, другие – в оппозицию, которую можно назвать либеральной, третьи – в радикально-патриотическую. Утешения в Церкви, если говорить о внешней стороне её жизни, за пределами богослужения, они, к сожалению, не находят.

Интересно, как решали это православные прошлого? Может, во времена того или иного расцвета святости мир был лучше, а Церковь и государство совершеннее?

Едва ли. Не была совершенна Римская империя, далека от идеала жизнь на Руси времён монголо-татарского ига. А ведь были периоды расцвета, и один со-всем недавно, в 90-е годы. Почему же жизнь Церкви то наполняется великим смыслом, то начинается отлив, сопровождающийся бессилием и ложной активностью? У меня нет ответов на все эти вопросы.

Но посмотрите на ту часть нашей Церкви, которая осталась на Украине. Господь в трудный час послал ей прекрасного митрополита Онуфрия, авторитет которого огромен. Проводятся трёхсоттысячные крестные ходы в защиту веры, устояли перед колоссальным давлением со стороны государства, потребовавшего разорвать отношения с Русской Церковью, чтобы влиться в какую-то раскольничью, чудовищную по своей извращённости, антиканоничности. Мы можем лишь восхищаться своими собратьями, а ведь никакой разницы между украинскими и российскими епархиями нет – они идентичны, такие же владыки, отцы, миряне. В общем, не стоит нагонять мрака, хотя заметим, что дела, к сожалению, лучше год от года не становятся.

Думаю, что нельзя этого замалчивать, особенно в нашей стране, где государственность рухнула под напором страстей дважды за столетие. Активному человеку нужен идеал, необходима перспектива, чтобы было куда направить свою энергию. Тупики, в которые мы упираемся, – они как тромбы в кровеносных сосудах человека. Церковь при этом больше других делает для того, чтобы предложить выходы. Возникают, скажем, множество проектов социальной благотворительности. Однако мы видим, что протестантам, у которых эта сторона жизни развита ещё лучше, они если и помогают, то недостаточно. Никакая самая энергичная социальная деятельность не поможет, если в сердце стало слишком мало места для Христа.

А ведь, вспомним, именно с поднятыми здесь вопросами связан первый кризис в Церкви, случившийся ещё при жизни Спасителя, когда практически все ученики взбунтовались, а многие и вовсе отошли от Сына Божия.

* * *

Речь идёт о том, как Спаситель накормил несколькими хлебами и рыбами сначала пять тысяч, затем четыре тысячи человек. Это было рождение, можно так сказать, церковной благотворительности. Но душевное бессилие учеников, их социальные мечты, надежды на создание идеального царства проявились в этой истории как никогда. Мы, как и сегодня, видим кризис веры и отпадение, в том числе начало того пути, который привёл Иуду к предательству.

Пять тысяч человек собираются на берегу Галилейского моря близ Вифсаиды, чтобы услышать Христа. Кто они, откуда взялась такая масса людей, прямо не говорится, но догадаться нетрудно. Только что казнён троюродный брат Христа, Его Предтеча – Иоанн Креститель. Пять тысяч – это последователи Иоанна, желавшие понять, следовать ли им за Спасителем, найдут ли они в Нём нового учителя. Их дух далеко не мирен. Они полны гнева на Ирода и готовы к решительным действиям, чтобы разрушить царство зла, насилия, презрения к святости. Здесь нужно уточнить, что не Спаситель их искал, а они Его. Услышав о казни, «Иисус удалился оттуда на лодке в пустынное место один; а народ, услышав о том, пошёл за Ним из городов пешком».

Нагнали Его, будучи голодными, уставшими, больными: «И, выйдя, Иисус увидел множество людей и сжалился над ними, и исцелил больных их». Вечером к Нему подошли ученики, сказав, что люди хотят есть: может, есть смысл им отправиться в селения, купить еды? или им самим сходить за нею? Но нет, Иисус предлагает немыслимое – самим накормить всех. Андрей, брат Симона Петра, объясняет, что у них ничего нет, лишь у одного мальчика имеются пять хлебов ячменных и две рыбы, но что это для такого множества? Оказывается, этого довольно. Спаситель, как пишет апостол Марк, «повелел им рассадить всех отделениями на зелёной траве. И сели рядами, по сто и по пятидесяти». Здесь мы видим организацию людей совершенно военную. Разгневанная толпа превращается в армию, но вовсе не для того, чтобы идти походом против Ирода. Христос преследует совсем другую цель – успокоить, утешить: «И ели все и насытились; и набрали оставшихся кусков двенадцать коробов полных».

Насыщения народа пятью хлебами на картине Джеймса Тиссо

* * *

О том, что было дальше, читаем у Иоанна:

«Тогда люди, видевшие чудо, сотворённое Иисусом, сказали: это истинно Тот Пророк, Которому должно придти в мир. Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять Его и сделать царём, опять удалился на гору один».

Что значит нечаянно? Загадочные слова, предположительно означающие, что в цари Спасителя хотели поставить против Его воли. Из контекста можно понять, что ученики Христа присоединились к последователям Иоанна. Мысль у них одна – нести в мир своё учение, навести в нём порядок. Что-то знакомое. Ничего не напоминает? Да, именно так и поступил Магомед, основатель ислама. Не добившись успеха многолетней проповедью, он вооружил учеников и отправился переустраивать мир на основе веры и справедливости. Так же поступили большевики, решившие, что христианство себя исчерпало, нужно самим переделывать мир к лучшему.

Сын Божий поступает прямо противоположным образом. Он гонит от Себя учеников, отдав распоряжение ждать Его на другой стороне моря, Сам же восходит на гору, чтобы снова остаться в одиночестве.

* * *

Ученики сели в лодку, но буря в их душе, судя по всему, не утихала. Почему Учитель отказался быть царём? Ведь протяни лишь руку – и весь мир признает Твою волю. И не станет голодных, не будет правителей-насильников, мытарей и князей Церкви, заботящихся лишь о своём, всё переменится, и наступит Царствие Божие на земле. Сильные люди плывут через воды Галилейские и ропщут на Мессию, Который не хочет понять, чего от Него ждёт человечество.

Но вот ирония судьбы: лодка останавливается посреди моря. Ветер дует навстречу, поднимаются сильные волны, и апостолов охватывает страх. Они выбились из сил, им уже не до покорения мира, добраться бы до земли. В момент, когда отчаяние достигает пика, они видят Учителя, идущего к ним по водам. Он, как всегда, спокоен, а они кричат от страха: «Это призрак!» Но нет, не призрак. «Ободритесь; это Я, не бойтесь», – говорит им Спаситель.

Пётр, самый ревностный, восклицает: «Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде». Ему кажется, что он полностью доверяет Христу, поэтому выскакивает из лодки, идёт навстречу Христу, но ветер не утихает, волны не успокаиваются, и Петру становится страшно, он начинает тонуть с криком: «Господи! спаси меня». Сколько раз на протяжении жизни мы восклицаем это, и Господь спасает нас снова и снова. Схватившись за руку Иисуса, Пётр опять идёт по воде, вместе они поднимаются в лодку, после чего ветер стихает.

Ученики вновь полны веры, как запомнилось апостолу Матфею, говорят: «Истинно Ты Сын Божий!» Но совсем другие воспоминания сохранились у святого Петра, со слов которого написано Евангелие от Марка. Вот что продиктовал ему Пётр: «И они чрезвычайно изумлялись в себе и дивились, ибо не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено». Какая страшная разница между двумя описаниями одного события!

* * *

Следующий день готовит новые испытания, прообраз будущих разделений, в том числе случившегося в 1917 году, когда множество народа отпало от Церкви.

Пять тысяч, накормленных Христом, и не думали расходиться. Наутро они столкнулись с загадкой. На берегу недостаёт лишь одной лодки – той, на которой уплыли апостолы. Но нет и Спасителя. Где искать? А ведь народу прибывает. В итоге вся эта масса людей приходит к мысли, что Иисуса следует искать там, где Его ученики. Это назидание тем, кто ищет Бога не в Церкви, а где-то ещё. Где-то ещё вы Его не найдёте.

Целая флотилия отправляется на поиски учеников и находит Сына Божьего в Капернауме. Первый вопрос: «Равви! когда Ты сюда пришёл?» Но Иисус отвечает на совсем другой вопрос – тот, который люди забыли задать себе сами. «Вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились, – говорит Господь. – Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий».

Его не понимают: одни просят того вкусного хлеба, что был вчера, другие требуют знамений, подтверждающих, что Иисус – Мессия. А в ответ слышат пугающие слова:

«Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира». Спаситель развеивает последние надежды, говоря о скорой Своей гибели. «Предсказание о смерти Мессии разрушало приятные мечты о сильном царствии Мессии, которым тешились так много, а тут ещё слова о предании Плоти в пищу. Всё это казалось странным, невыносимым», – писал об этом святитель Филарет Черниговский.

Так Христос бросил вызов, который открывает Ему дорогу ко Кресту.

С точки зрения пропаганды, пиара, Сын Человеческий всё сделал неверно. Любой из политтехнологов с презрением отнёсся бы к этой речи, в которой Господь открылся миру. Какие-то непонятные обещания воскресить, предупреждение, что скоро погибнет… И это после вчерашнего чуда с хлебами, которое всколыхнуло столько надежд!

Результат был предсказуем: «Многие из учеников Его, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать?» Остальные последователи и вовсе отшатываются. «С этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним», – пишет апостол Иоанн, а Иуда задумал предать Учителя. А что остальные? Перестали ли они сердиться на Него, поняли ли? Маловероятно. С ними произошло другое – они доверились Господу: «Пусть мы Тебя не понимаем, но всё равно останется с Тобой». Вскоре чудо с умножением рыб и хлебов повторилось, только пришли на этот раз лишь четыре тысячи человек, остальные покинули Христа.

* * *

Требования справедливости, мечты о царствии Божием на земле родились, можно сказать, одновременно с Православной Церковью. Искание этого царства всегда будет отчасти сопровождать, но отчасти и противоречить исканию подлинного Царствия Божиего – соединения со Христом. Так что, выразись митрополит Иоанн Белгородский более точно, это не спасло бы его от гнева тех, кто путает церковную жизнь с политической.

Значит ли это, что можно примириться с несправедливостью, с невнимательностью к нуждам церковного народа? Конечно, нет. Дух безразличия, как правило, ещё более страшен. Как верно пишет один богослов, дух мира сего атакует Церковь, и есть огромное искушение христианам успокоить себя: «Так было всегда, поэтому нет причин для беспокойства!» Но стоит вспомнить, что ещё несколько десятилетий назад поводом для скандала служило рождение внебрачного ребёнка. Всё стремительно меняется, и не в лучшую сторону. И если вас всё вокруг устраивает, это тоже огромный повод для беспокойства.

Но сегодня мы о другом – о том, что, если ты чувствуешь богооставленность, пустоту в сердце, её не получится заполнить борьбой за справедливость. Спасаться нужно от той болезни, которая тебя поразила, но не бежать, а спасать мир.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска