В январский выпуск «Веры» я подготовил комментарий о сборе биометрической информации у наших граждан. Назывался он «Биометрия под ёлку», и речь в нём шла о суперскоростном принятии закона о единой биометрической системе, которая будет хранить «однажды сданные вами “слепки” вашего лица и голоса». Отношение моё не только к закону, но и вообще к биометрической химере вполне совпало с мнением специалистов в области цифровых технологий: внедрение этого опасно как для каждого конкретного человека (из-за возможной кражи его биометрических данных), так и для общества в целом (из-за опасного разрастания контроля за личной жизнью). Я так и написал: «Дальше сканируют неповторимую вашу радужку, потом геном». Для меня значимы слова апостола: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?» Как же мы можем это «не своё» менять на комфорт и даже безопасность?.. Осторожное – если не сказать, отрицательное – отношение к такого рода «собирательству» выразила и наша Церковь.

Спустя какое-то время иду по улице, вдруг звонок от возмущённой читательницы: «Зачем вы смущаете православных людей, никакой радужки в государственную базу биометрии не собирают!» Я отвечаю, что и не говорил об этом – упоминал только как о возможности в дальнейшем. «Нет, вы написали!» – не соглашается читательница. Предлагаю ей внимательнее прочитать текст. «Я внимательно прочитала!» Потом бросила трубку. Не знаю, что её так задело: может, уже сама сдала эту биометрию и теперь не по себе? Так ведь и мне приходилось сдавать, но доказывать, как это замечательно, не буду.

Непонятно, почему так взволновал читательницу вопрос о сканировании радужки, ведь сейчас распознают и по походке, кардиограмме, даже по запаху изо рта. Но только делают это пока частники, не государство. А уж если тут запахнет большими деньгами, то корпорации приложат все усилия, купят всех нужных чиновников, чтобы технологии, сулящие им баснословные прибыли, государство внедрило. Поэтому внедрение сканирования радужки, полагаю, уже на подходе. Ещё в 2004 году туристу в Британию можно было попасть не по паспорту, а по радужке, остановившись перед специальной видеокамерой. С тех пор технология ушла очень далеко. Не нужны ни лицо, которое может измениться, ни голос: требуется только быстрый взгляд одним глазом с расстояния полуметра – и ты распознан. Сканеры радужки монтируют ныне даже в зеркала заднего вида автомашин. Ещё в 2016 году Майкрософт на своих смартфонах Lumia 950 установил сканеры распознавания радужки. Впоследствии более всего в этом направлении преуспела компания Самсунг: во всех её телефонах Galaxy, начиная с 7 версии, стоят такие сканеры. За корейцами поспешают Hewlett-Packard и ZTE (у нас телефоны этой китайской фирмы идут под брендом МТС). Интересно, что американцы запретили у себя использовать аппараты ZTE, потому что, де, через них можно шпионить. А что, через другие нельзя? Можно, но шпионить-то через Самсунг и Люмию будут сами американцы – а это совсем другое дело! Впрочем, и в США относятся к биометрии с опаской, потому что, как заявлял Американский союз защиты гражданских свобод, «если вы можете идентифицировать любого человека на расстоянии и без его ведома, вы буквально разрешаете физическое отслеживание человека везде, где есть камера и доступ к Интернету».

Вот приняли у нас закон о хранении отпечатков лиц и голосов в национальной базе, но простите: а те ваши лица, которые ваши же смартфоны распознают, они где хранятся? В мобильнике только? Не будем наивными. То же самое и с радужкой. Корпорации, продвигающие эти решения, говорят, что идентификация стала безопаснее. Но взломы пошли и здесь. И не только баз данных, но и самой технологии. Из пластика изготовляют точную копию глаза, используют контактную линзу с украденным рисунком радужки. Такие подделки даже получили своё название – спуфинг. Это я к чему? А к тому, что использовать технологии для своей выгоды будут не только мошенники, но и корпорации, а затем и власть – я в этом абсолютно уверен.

В командировке в Кирове недавно говорил с нашим читателем – он, напротив, просил продолжить тему биометрии. Так продолжать «смущать» людей или уж замолчать на эту тему? И вот я решил разобраться, как же всё-таки наше общество относится к этой технологии. Не только православные, среди которых, понятное дело, немало противников «цифрового концлагеря». Для понимания замечательно подходят футбольные болельщики: тут все регионы, все возрасты и профессии, социальные слои. В прошлом году чиновники провели закон, по которому желающие посещать стадионы должны иметь так называемый фан-айди – специальный пропуск, основанный на биометрии. Посещаемость матчей высшей лиги рухнула. Футбольные администраторы стонут: пропали сборы! А ведь предупреждали депутатов! Но те: люди просто разучились ходить на футбол после пандемии. Но кубковые матчи, где не нужен фан-айди, проходят при полных стадионах! Ладно, с 15 марта Минцифры разрешило не посещать МФУ, чтоб оформить фан-айди, можно прислать электронную фотографию. Но и на это люди не идут: не хотят полицейского контроля.

В законе о биометрии закреплено, что принуждение к её сдаче и дискриминация при оказании услуг недопустимы. Но есть хитрая оговорка – по «требованиям безопасности» биометрия обязательна. Хорошо, футбол любители могут смотреть и по телевизору. Но ведь «требования безопасности» можно включить в любое время и в любом месте: при входе в школу, в магазин, в государственное учреждение! Очевидно, что на футболе идёт обкатка псевдодобровольной биометрии. Цифровизаторы уверены, что им удастся прогнуть общество – дайте время. Но пока дела у них идут неважно. Бунтов нет, есть игнорирование, или, как ещё говорят, саботаж.

Наше общество не желает «бодаться с дубом», у нас не Франция, русские традиционно протест выражают через «уход». В старину наиболее деятельная часть населения уходила в степь, а, как известно, «с Дону выдачи нет». Во время гонений на староверов исчезали в дебрях Севера, от крепостников бежали в Сибирь. Государство через тупых чиновников постоянно пилило под собой сук, бесконечными запретами проявляя враждебность к своим гражданам. И беспрерывно копилась энергия ненависти, которая вспыхивала в виде бунтов и революций.

Одна из социальных закономерностей состоит в том, что бюрократия может вводить запреты до определённого уровня, после которого вся система начинает крошиться. В условиях нынешнего военного перенапряжения, кажется, это следовало бы учитывать. Но, глядя на происходящее, откровенно говоря, надежда только на то, что единственно война и способна вразумить и почистить наше крапивное семя.

Оглавление выпуска     Следующая публикация →