Моё первое паломничество

Татьяна КВАШНИНА

В моей жизни не было поездки счастливее этой. Не хватит даже самых радостных слов, чтобы о ней рассказать. Поездка длилась неделю, но пролетела как одна минута, а помниться будет всю жизнь.

В ней было всё, что радостно душе и сердцу, которые стремятся к Богу. Молитвы и акафисты святым читали в дороге и храмах отцы игумены Марк и Силуан. Рядом находился сплочённый и воцерковлённый коллектив воскресной школы. За окном автобуса – моя Россия, многократно разрушенная и несчастная. И слёзы мои о ней, и молитвы, и раздумья…

Слава Тебе, Господи, что показал нам этот край. Слава Тебе, Господи, за эту первую в моей жизни паломническую поездку, за горячие сердечные молитвы, за слёзные исповеди, за многообразие величественных храмов, хотя зачастую полуразрушенных или восстанавливающихся, за подвиги святых, о которых мы узнали, за светлые и одухотворённые лица людей в этой поездке. Слава Тебе, Господи, за очищение душ наших, за сияние глаз, за праздник в душе, за собранную в сердечную чашу благодать…

* * *

Святая северная Русь… Наверное, потому и святая, что северная. Души «не вытоптаны», как южные травы. Свежий ветер и свежие мысли. Суровость лета, вернее его застенчивая неласковость (ведь не его вина). Серое небо с дождями и такие же серые жалкие деревушки по обочинам дорог. Всё казалось таким трогательным, таким бесценным.

Дальше и дальше на север, и всё свободнее от транспорта дороги – и глаза отдыхают, любуясь природой. Жители края, возможно, и не замечают, в каком великолепии русской природы они живут.

В один из дней путешествия мы посетили знаменитую святыню Русской земли – Валдайский Иверский Святоозерский Богородицкий монастырь.

Как раз в этот день золотили купола. Событие стало неожиданным праздником. Солнце посылало в наши сердца тёплые вечерние лучи и сияние куполов. Мы прибыли вечером, но успели попасть на экскурсию и узнали на ней одну из тревожных страниц из истории Русской Православной Церкви.

Мужской монастырь был основан в середине XVII века Патриархом Никоном, человеком необыкновенно талантливым.

В его личной биографии есть трогательная страница: в тридцать один год он и его жена после смерти троих детей приняли сердечный обет и монашество.

 

Деятельность Никона была настолько многообразна, что определила во многом дальнейший ход истории и общественной жизни России. Он провёл церковные реформы, взялся вернуть русские богослужебные тексты к византийским источникам, и это вызвало среди верующих церковный раскол. Многие люди посчитали, что нарушение старых правил веры – это надругательство над Богом, кощунство. На тех, кто не подчинился Патриарху (старообрядцев), начались гонения. Протопопа Аввакума сожгли в Пустозерской ссылке. Распалось духовное единство народа.

Боярыня Феодосия Морозова тоже не смирилась. И у неё случилась в жизни драма: в тридцать лет она осталась вдовой и с той поры носила на себе власяницу, а уже будучи арестованной, потеряла и сына. Тайно постриглась в монахини с именем Феодора и в Боровске в земляной яме вместе с сестрой умерла от голода. Тяжкий ей крест достался… Теперь в центре Боровска в память о ней стоит часовенка.

Но вернусь к монастырю на Валдае. Он был построен по плану Иверского монастыря на Афоне. Его окрестности украшает величественное озеро с густыми рощами. Никон назвал его Святым. Сначала многие строители хотели покинуть это место от страха, видя, как встают во весь рост чудища из озера. Патриарх отслужил молебен, отпустив на дно озера золотой крест и золотое Евангелие. После этого видения прекратились.

Уже был поздний вечер, а назавтра нас пообещали повести осматривать Успенский собор, где мы сможем увидеть святыню – один из списков иконы Иверской Божьей Матери.

А перед тем мы услышали историю первоначального обретения иконы. Времена иконоборчества – тогда была объявлена необходимость очищения веры от «примесей» (как это похоже на времена Раскола в России!). И тогда эта борьба с «идолопоклонством» стала раздирать жизнь Церкви. Святые иконы уничтожали, сжигали, рубили, замазывали краской. Подвергали пыткам и казням тех, кто хранил и чтил иконы.

В X веке богатая вдова из города Никеи, спасая икону с образом Пресвятой Богородицы от уничтожения, пообещала воинам-иконоборцам денег. «Деньги будут завтра», – сказала она. В злобе корыстолюбивый воин ударил копьём лик Пречистой, и тотчас истекла из него кровь, как из живого лица. Воин, поражённый этим чудом, в раскаянии упал перед иконой. А вдова по совету этого воина решила спасти святую икону от поругания – опустила её в море. Однажды афонские старцы увидели в море огненный столп света. Не знали они причин этого чуда, но позднее увидели в море святую икону Богоматери. Доныне в Иверском монастыре ей поют славу: «Радуйся, благая Вратарнице, двери райские верным отверзающая».

Известно, как ответственно отнеслись афонские монахи к подготовке нового списка иконы по просьбе Никона, чтобы она получилась «аки старая». Сначала икона находилась в часовне у Воскресенских ворот Москвы. Её возили по городу, приносили в дома болящих и немощных. Для монастыря на Валдае сделали новый список и поместили в Успенском соборе. Икона Иверской Божьей Матери является и сейчас главной святыней монастыря.

Удивительный нам попался экскурсовод – его рассказ закончился, когда уже село солнце. Возле монастырской ограды стояло много туристических автобусов. Гостиницы были переполнены паломниками. Негде было нас разместить на ночь, и нам предложили переночевать в Успенском соборе, который стоял в строительных лесах.

Монастырский двор опустел. Стемнело. Я пошла по центральной монастырской дорожке от храма к автобусу за вещами. Неожиданно за моей спиной послышались звуки церковного хора: сначала тихо, потом всё сильнее и отчётливее. Я шла к воротам монастыря быстро, но звук по-прежнему словно за моей спиной был. Я подумала: «Может, из другого храма вышли с поздней службы и продолжают петь, пока идут к кельям? А может, проходит какой-то необычный ночной крестный ход вокруг монастыря и все, как и я, идут к воротам?.. Если так величественен и красив этот ангельский хор, то как должен быть многокрасочен тот небесный мир, который я могу себе представить через это возвышающее душу пение…»

Все эти мысли пролетели мгновенно. Потом я оглянулась и с удивлением обнаружила, что дорожка пуста. «А где же поёт хор?! Может, показалось?» – спросила я себя, остановившись на секунду. Повернулась и пошла дальше. А хор зазвучал с ещё большей силой, такой ангельской, что преображалась душа от пения, сердце наполнялось благодатью.

Я вышла из ворот монастыря – и хор смолк. А на обратном пути это уже не повторилось. Так жаль – лучше бы я не выходила! Я была расстроена и не знала, плакать ли мне от сожаления или же радоваться, что мне этот дар был дан. Может, он был наградой за все мои предыдущие жизненные печали? Или очередной ступенькой лествицы в укреплении веры? Господи! Что Ты этим хотел сказать? Скажи мне волю Твою!

Я улыбалась, и слёзы текли по моему лицу. Я думала: «Что за дивный монастырь, в котором всё так необычно и одновременно просто?! Здесь нет вычурной помпезности, недоступности, торжественности приёма. Почему в нём так уютно душе моей? Светлые, выложенные плиткой дорожки белели ниточками в темноте двора. Идеальная чистота, даже по уголкам дорожек и среди камешков. Разве такое может быть?»

Нести тяжёлый матрас для ночлега мне помог неведомо откуда появившийся паломник из нашей группы. Мы вошли в ночной храм в поисках места, где бы расположиться. Все места у входа – и справа, и слева, и в центральном проходе – были заняты. Помощник, осторожно перешагивая через вещи и лежавшие на полу матрасы, обходил готовившихся ко сну утомлённых людей. Наконец он прошёл куда-то вперёд и опустил матрас на пол. Я села, чтобы оглядеться вокруг. Потрогала рукой холодный мраморный пол, сложила у изголовья вещи. Паломники уже засыпали. Вокруг чьи-то сумки, из-под одеял – головы спящих людей. Тускло горели свечи, многие из них уже были погашены. Верхний свет выключен. Полумрак. Тишина. Передо мной какие-то небольшие ступени. Куда? Я подняла голову вверх и замерла от неожиданной радости. Прямо передо мной находилась чудотворная икона Иверской Божьей Матери, о которой я услышала на экскурсии.

Огромная икона сияла бело-золотистым украшением одежд. Лик Божьей Матери смотрел на меня сверху с такой заботой и любовью… Смиренно наклонённая голова Божьей Матери, Её светлый лик, добрые и печальные глаза влекли к тихой молитве. Я прислонилась спиной к колонне, удивлённая неожиданным открытием, и боялась пошевелиться, будто всё исчезнет, как дивный хор во дворе монастыря. Может, хор и оповещал меня об этой встрече?

Я говорила с Ней целую ночь, рассказывала о сокровенных мыслях, просила в молитве о нуждах своих: «Матерь Божия, немощь мою посети и душу мою помилуй». Я благодарила Её за детей и за всё, данное от Господа.

Дрожащие светотени по полу от пламени редких свечей, а в стене причудливым узором отражались тени стоящих у иконы цветов. Живой огонь создавал атмосферу таинственности. В тёмных глубинах бездонного в ночи потолка я различала жалкие белые пятна обсыпавшихся фресок. Они будто звали меня на помощь и издавали глухие стоны. Сердце прикасалось к ним взглядом бережно и печально, замирая от боли. Мне казалось, что святые мужи с иконостаса сочувственно поднимали головы вверх, а я с волнением говорила: «Верю, что скоро-скоро вас коснутся точной рукой талантливые мастера, смахнут пыль веков, обновят лики».

В ночном храме всё таинственно и необычно. Света от догорающих свечей хватало только на нижний ряд иконостаса, откуда святые мужи смотрели прямо на меня, и от неровного дрожания огня казалось, будто они слегка кивали мне головой. Многие лики мне незнакомы, но мне очень хочется узнать о каждом из них и помолиться им. Реальный мир терял свои чёткие очертания, от колебания пламени предметы делались подвижными и словно бы живыми.

Я вглядывалась в образы на иконах, но от усталости глаза закрывались сами собой, и сон становился продолжением ночных чудес: святые, будто угадывая моё желание, осторожно и неслышно спускаются вниз и двигаются ко мне со своими свитками по ступеням и по неожиданно возникшей на полу полосе странного света; тихо колыхается огонь свечей, будто от лёгкого дуновения ветра, когда кто-то из них проходит мимо; они разворачивают передо мной свитки, а я с благоговейным трепетом низко склоняю голову перед каждым; первый ряд иконостаса не вмещает всех, спускающихся ко мне, их череда необыкновенно длинна; юный апостол Филипп несёт крест, а из-за крыльев Архангела Михаила выступают всё новые и новые лики; проникновенны их глаза, и каждый называет мне своё имя, которое я не могу прочесть в темноте; дивное пение сопровождает шествие святых, они проходят возле иконы Божьей Матери, делают низкий поклон и показывают на частички святых мощей, находящихся в правой части храма.

Мощей – несколько рядов. Я иду туда и прикладываюсь к ним с молитвой: «Святые, молите Бога о мне».

Но это уже не сон. Это утро.

В Успенском храме начиналась литургия. Мы причастились после исповеди и пошли к автобусам. Впереди – дальняя дорога.

Сложна моя жизнь и жизнь окружающих меня людей, жизнь страны. Я знаю теперь, о чём мне попросить Господа, Божью Матерь и святых. Слаб человек управиться своими силами со всеми насущными проблемами. Живёт, барахтается в муках, а до храма дойти не догадывается или не созрел ещё до этой мудрости. Помогай им, Господи! Святые угодники, молите Бога о нас.

* * *

После возвращения из паломнической поездки я проснулась утром от невероятного состояния радости. Оно было так велико, что распирало грудь от неведомого неземного счастья. Я любила весь мир, всю вселенную, всех и каждого! Такое состояние любви мне было прежде не знакомо. Состояние – непередаваемое!

Я читала о том, как чувствовал Божью благодать оптинский старец Амвросий. Он знал, что если благодать касалась верующего человека хотя бы раз, то он уже не отходил от веры и молил Бога, чтобы ощутить эту неописуемую благодать ещё раз.

Монастырский священник объяснил мне, что маленькая искорка Божьей благодати может появиться в человеке после паломнических поездок, после литургии, после причастия. У всех по-разному. В душе обычного человека даже не хватает места, чтобы понести эту радость – так она велика! Он сказал: «Если человек готов принять благодать, он принимает».

Молю Бога, чтобы Он дал мне возможность донести до людей этим рассказом спасительный праздник веры.

Фотографии из архива Валдайского Иверского Святоозерского Богородицкого монастыря в социальной сети «ВКонтакте»

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий