Праведный Димитрий Горский

Говорят: «Когда гремят пушки, музы молчат». А вот Церковь не молчит. Упаси Боже, конечно, как это было на Украине с духовенством «Киевского Патриархата» или греко-католиков, когда люди в рясе сами, по собственной инициативе, ехали на фронт, чтобы благословлять убивать сограждан или выступать с проповедями ненависти.

Что же должна делать Церковь в лихую годину войны? Быть. Жить своей жизнью. Укреплять осиротевших, покалеченных, отпевать умерших, призывать к святости жизни, обращать ко Христу. Так и было с Украинской Православной Церковью в 2014 году, в разгар боёв на Донбассе.

19 июня 2014-го – на Донбассе тяжёлые бои ополченцев под Ямполем, обстрел окружённого Славянска. В этот день Св. Синод УПЦ под председательством митрополита Онуфрия, «рассмотрев житие, труды, подвиги и учитывая народное почитание Димитрия Горского (1740-1828), определил благословить местное прославление его в лике святых и почитание в пределах Северодонецкой епархии».

Праведный Димитрий Горский

6 октября. По военным информационным сводкам, продолжаются боестолкновения между ополченцами и украинскими силовиками в аэропорту Донецка, назавтра ополченцы ожидают наступления украинской армии; после обстрела Киевского района Донецка погибли трое мирных жителей, четверо ранены, разнесены в прах несколько жилых домов… Северодонецк, с весны находившийся под контролем Луганской народной республики, уже в 20-х числах июля был сдан ВСУ. Сюда из Луганска перенесена украинская администрация, но город остаётся, как и был, русским – не только по языку, но и по симпатиям, по ментальности. Теперь разделённые земли Слобожанщины объединяла только единая епархия.

В тот день, 6 октября, на площади перед Христорождественским кафедральным собором города Северодонецка Блаженнейший митрополит Киевский Онуфрий при стечении множества людей возглавил литургию с чином прославления в лике святых праведного Димитрия Горского. Такое событие произошло впервые в истории духовной жизни Луганщины…

6 октября 2014 г. – прославление прав. Димитрия Горского в Северодонецке

* * *

В конце XVIII века в селе Закаменка (так до 1829 года назывался современный посёлок Новопсков Луганской области) проживал крестьянин Игнатий, промышлявший ткачеством. Имел он взрослого и женатого сына Димитрия, занимавшегося тем же ремеслом. Несмотря на преклонный возраст, Игнатий сильно пьянствовал, притом буйствовал и проматывал общий с сыном заработок, и это частенько приводило к конфликтам отца и сына.

Однажды вернувшись домой с полевых работ, Димитрий застал своего отца пьяным. Игнатий начал донимать сына, что и послужило началом ссоры. В гневе сын ударил отца и выскочил из дома. С этого момента его душой овладела скорбь о содеянном. В воскресенье после службы в храме Димитрий рассказал приходскому священнику о своей скорби, и тот посоветовал попросить прощение у отца и попоститься в знак покаяния. Димитрий вернулся домой, и пал в ноги отцу и, покаявшись, попросил прощения. Протрезвевший Игнатий, который не особенно помнил эту стычку с сыном, охотно простил его.

Но ни пост, ни покаяние не вернули Димитрию душевный покой. Он начал меньше общаться с родными, сделался замкнутым, от бессонницы стал похож на тень. Родственники решили, что на него навели порчу. Но способы исцеления от неё шептаниями и наговорами не помогли, и от Димитрия отступились.

Вскоре умер отец, недолго прожила и жена Димитрия. Оставшись жить с дочерью, он всё свободное время посвящал покаянной молитве и как-то весной собрался в Киево-Печерскую лавру. Придя в Киев босиком, в благоговейном страхе Димитрий долго стоял у порога церкви, в глубине души уверенный, что Ангел храма не допустит великого грешника внутрь, и вдруг почувствовал на плече чью-то руку. Оглянувшись, он увидел слепого схимника. Это был прозорливый схимонах Вассиан. Взяв Димитрия за руку, старец сказал ему: «Разве ты не знаешь, что Христос за грешников умер?!» И ввёл его в храм. Поражённый красотой храма и лаврского пения, Димитрий стал со слезами молиться, а на следующий день исповедовал духовнику скорбь, которая терзала его душу столько лет.

Иеромонах, выслушав исповедь, наложил на него епитимью, состоявшую из определённого числа земных поклонов в день, которую он должен был нести в продолжение года, и благословил причаститься Христовых Таин. После причастия Димитрий, наконец, получил долгожданный душевный мир. Поклонившись мощам святых, он вернулся домой и продолжил обычный ход своей жизни, трудясь и посещая богослужение. Так прошли многие годы.

Однажды Димитрий, находясь на службе в церкви, услышал за чтением Евангелия такие слова: «Аще десная твоя рука соблазняет тя, усецы ю, и верзи от себе» (Мф. 5, 30). Эти слова разожгли в его душе старую скорбь. Он вспомнил то самое давнее происшествие, когда ударил отца, и, поняв слова Евангелия прямо, решил отсечь себе правую руку, которой согрешил против отца. Одним ранним утром Димитрий ударил топором себя по руке, но руку не отрубил полностью, а перебил кость ниже локтя. Со временем рука срослась, однако постепенно стала усыхать и уменьшилась до размеров детской – так сильная травма навсегда лишила его возможности пользоваться правой рукой. А сразу после удара топором, истекая кровью, он возвратился в дом и много дней пролежал в горячке. Во время забытья ему тогда было видение, после которого он в корне изменил свой образ жизни.

Димитрий продаёт своё имущество: часть раздаёт нищим, часть оставляет дочери, вышедшей замуж. На целый год отправляется в паломничество, поклоняясь святыням и беседуя с духовными людьми: священниками, монахами, старцами. По возвращении в своё село он подарил родительский дом одному бедному крестьянину, а сам решил подвизаться в землянке на правом крутом берегу реки Айдар в полуверсте от села – выкопал её в уступах глинистой горы. Малолюдная местность находилась на горной возвышенности, от которой Димитрий впоследствии и получил прозвище Горский. Здесь он проводит ночи за чтением Псалтири, а днём трудится с молитвой Иисусовой на своём небольшом огороде. В землянке-келье была простая обстановка: в святом углу перед иконами Пресвятой Богородицы и святителя Димитрия Ростовского постоянно теплились лампады; спал он на ложе из хвороста, ничем не застеленном, вместо подушки лежал камень. Зимой поверх лёгкой одежды носил длинную суконную свитку. Денег он не принимал ни от кого, даже к ним не притрагивался, помня, что из-за них произошла его размолвка с отцом. Не у всех принимал подвижник и приношения. Случалось, обличая тайное согрешение посетителя, совсем отсылал прочь жертвователя вместе с даром.

Подвижник вёл строгую постническую жизнь, рыбу и постное масло не употреблял даже в самые великие праздники. Постоянно посещал все богослужения в храме села Закаменки. Идя в церковь, Димитрий хранил строгое молчание, никогда не отвечал на вопросы встречавшихся односельчан. В храме всегда становился в самом укромном месте и на каждой литургии исповедовался и причащался Святых Христовых Таин. После богослужения, взяв просфору, удалялся в свою пустынь.

Высокий ростом, сухой телом, до старости он ходил прямо. Продолговатое его лицо обрамляли белоснежные волосы и борода, доходившая до пояса. Приятная улыбка оживляла его добрый и приветливый лик. Серые глаза его были проницательны, но в то же время в них и в его постоянной улыбке пребывал отпечаток постоянной грусти.

Молва о подвижнике скоро облетела окрестности, и к пещерке Димитрия потянулся народ – кто из простого любопытства, кто из желания получить от него наставление или совет по духовным вопросам. Со временем места перед келией старца стало не хватать, и он нашёл для общения с приходящими к нему удобное место на самой вершине горы, куда поднимался из пещерки по утрам и вечерам. Сидя на камне, он выслушивал своих посетителей и давал советы духовной мудрости. Советы старца были незамысловаты, но исполнены житейской мудрости и христианской добродетели. Особенно же наставлял родителей, чтобы они не раздражали своих детей несправедливостью, а детей учил уважать и слушаться во всём родителей. Особой любовью старца пользовались дети: всегда был добр к ним и старался чем-то угостить.

Сохранилось воспоминание одного должностного лица, посетившего в это время Димитрия Горского вместе с закаменским священником: «Дверь на зов священника немедленно отворилась. Тихо шепча молитву, вышел высокий ростом старик, лицо которого привлекало особенной старческой красотой. Одет был в белую крестьянскую свитку, опоясанную ремнём». Приняв благословение священника, своего духовника, с некоторым удивлением взглянул на незнакомого посетителя-барина, которому затем низко поклонился, произнеся обычное для местности приветствие: «Здорови булы, панэ!» Пригласив пришедших в своё жилище, которое было чистым и опрятным, с накрытым полотном столиком у святых икон, на котором лежала раскрытая книга и теплилась восковая свеча – следы прерванной их приходом молитвы подвижника, он усадил гостей на лавке. Посетители попросили его рассказать им историю своей жизни. Глубоко вздохнув и молитвенно взглянув на иконы, начал он свой печальный рассказ. Когда речь коснулась усечения им своей руки, то гость спросил: «Не жалко было рубать свою руку?» «Жалел я о ней после, – отвечал Димитрий, – когда уже совершил сей тяжкий грех; да и теперь жалею и ежедневно поливаю её своими слезами, прося у Господа себе прощения, что дерзнул отнять у себя то, что Он мне даровал».

В этих словах слышалась глубокая скорбь, глаза подвижника наполнялись слезами. Не желая более причинять ему боль своими расспросами, посетитель переменил предмет разговора, спросив, не боится ли он жить один, ведь ему могут навредить злые люди. «Я – Божий, – отвечал старик, – потому и воля Божия во мне совершается. Без неё озлобить никто меня не может, если же угодно будет Богу меня наказать, то справедливо будет, ибо грешник я великий».

Затем посетитель попросил Димитрия помолиться за него Богу и предложил ему в дар серебряный рубль. Подвижник спросил его об имени, к деньгам же не дотронулся, только сказал: «Отдайте их вот батюшке на нашу церковь, а мне они не нужны, молиться буду за вашу ласку, панэ».

«За всех посещающих меня, убогого калеку, молюсь я повсегда, чтобы избегнуть им моих грехов, – продолжал Димитрий. – Может, как умру, и меня добрые люди помянут в молитве, как я поминаю их теперь в своей молитве».

После этих слов разговор со старцем окончился; низкими поклонами проводил он своих посетителей далеко за порог.

На закате жизни Димитрий редко стал выходить к посетителям, предаваясь молитвенному безмолвию. Несмотря на постоянный пост, молитвенные бдения и подвиги, он дожил до глубокой по тем временам старости: в 42 года оставил родительский дом и 46 лет провёл в затворе, всех же лет его земной жизни было 88.

Незадолго до своей смерти подвижник заболел и попросил причастить его – священник закаменской церкви принял его предсмертную исповедь и напутствовал Святыми Христовыми Тайнами. В ночь на 15 декабря 1828 года, на 89-м году жизни, старец Димитрий предал дух свой в руки Богу.

По завещанию старца похоронили его возле келии. Со временем жители села стали хоронить своих близких рядом с могилой Димитрия, надеясь, что по его молитвам души покойных обретут жизнь вечную. Со временем возле горы забил источник, который местные жители называли Димитровским и считали его целебным. В дореволюционное время ежегодно за неделю до Рождества Христова народ соборно служил по Димитрию панихиду. В мае ежегодно совершали крестный ход от церкви к пещерке старца, где на его источнике освящали воду.

Судьба мощей старца также интересна, как и сама его жизнь. Изначальное место погребения Димитрия было недалеко от его кельи. Но когда в тех краях началась холера, то местные жители решили перенести святого в своё поселение, что в 1835 году и сделали, перезахоронив Димитрия Горского за алтарём осиновской Успенской церкви. Чудом холерный мор остановился. Долгое время могилка старца была особо почитаемой православным народом.

По многочисленным просьбам были подготовлены акты о канонизации Димитрия Горского, но тут грянули революционные события. Местные активисты нового порядка решили уничтожить могилу старца. Разрушили сень над ней, построенную благодетелями, разбили надгробную плиту, и могила праведника была утрачена. Но память о нём хранилась в сердцах православных христиан.

В 2008 году была создана комиссия по обретению честных мощей Димитрия Горского. Сняв первый слой земли, нашли множество костей животных, которые специально были зарыты на небольшой глубине, чтобы вонь, исходящая от них, отгоняла паломников. Стало ясно, что могила была осквернена красными безбожниками. Но надежда обрести останки старца не покидала комиссию. И вот на третий день раскопок, 15 августа, в яме увидели стенки дубового гроба. Была отслужена панихида по блаженному Димитрию, и началось поднятие честных останков. Выяснилось, что во времена безбожной власти могила, к сожалению, была вскрыта и мощи старца засыпаны известью. Но свершилось чудо: вопреки всем законам химии, известь не тронула мощи. Профессиональная экспертиза подтвердила, что они принадлежат мужчине возрастом более 80 лет, перенёсшему травму правой руки пониже локтя, – это полностью совпадало с описанием травмы старца, которую он себе нанёс.

В 2008 году мощи перенесли внутрь Успенской церкви.

 

Святого Димитрия почитают в народе. На фото: Часовня в честь Димитрия Горского. Фото с сайта Стахановского Никольского собора

* * *

…И вот ныне кто-то во дни междоусобной вражды горланит: «Слава Украине!» – прославляя на самом деле предателей и врагов своей родины, кто-то шпыняет отцов-ветеранов, «декоммунизируя» страну, а кто-то совершает службы святому Димитрию – и тут имеющий уши да слышит! Учил же праведник об истинном почтении к оскорблённому отцу – Отцу Небесному и отцу родному, кровному. И всякий думающий православный без лозунгов и призывов поймёт, как надо вести себя по отношению к пусть и «опьянённому» коммунизмом или ещё чем отцу: никогда не поднимать на него руку, а уж коль грех такой совершил – каяться в нём.

В молитве праведному Димитрию Горскому есть такие слова: «Молим тя, праведне Димитрие, вознеси тёплую молитву об Отечестве нашем и спасение народу нашему испроси. Предстательством твоим даруй нам мир, тишину, веры Православныя в сердцах укрепление…»

В этих словах – глубокое упование на волю Божию. Нет надежды на власть имущих, позорно правящих Украиной вот уже три десятка лет, осталась только надежда на Господа и святых Его, которых у народа Новороссии много. По их молитвам трудолюбивый и простодушный, как во времена прав. Димитрия, так и ныне, народ Слобожанщины сумеет устоять в смутное время, не предать ни Бога, ни отцов.

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий