1 февраля – первое обретение честных мощей прп. Саввы Сторожевского

Было это во время Отечественной войны 1812 года под Москвой – в Звенигороде. Французы заняли Саввино-Сторожевскую обитель и принялись грабить её. И вот одному из военачальников, принцу Евгению Богарне, явился основатель монастыря – преподобный Савва – и сказал: если принц запретит своим солдатам бесчинствовать, то вернётся домой целым и невредимым. Исполнив повеление прежде неведомого ему старца, Богарне и в самом деле прошёл войну без единого ранения и стал горячим почитателем св. Саввы, завещал чтить преподобного и своим детям. Но это будет потом. А сейчас его солдаты негодовали: столько трофеев прихватили бы отсюда, из русского монастыря! И что это нашло на их командира, почему запретил?!.

 Не меньше французских вояк изумлены были и монахи, лишь смутно догадываясь, что их обитель спасена по молитвам преподобного Саввы.

А надо сказать, что она была одной из самых богатых в России – с тех пор как её покровителем стал царь Алексей Михайлович. Умело быть благодарным царское сердце. Ведь святой Савва спас государю жизнь: заблудившись во время охоты, тот вышел прямо на медведя – встреча не предвещала ничего хорошего, и вдруг из-за деревьев возник монах и прогнал зверя, а сам словно растворился в воздухе, успев сказать, что он Савва, инок местного монастыря.

Спасение царя Алексея Михайловича от зверя

Царь хотел разыскать отца Савву, поблагодарить за спасение, однако оказалось, что среди насельников монастыря такого нет. И лишь взглянув на икону основателя обители, жившего несколько столетий назад, государь понял, кому он обязан жизнью. С тех пор и стал щедро благотворить монастырю.

Но поистине царским даром стал колокол-благовестник, равного которому не было в Русской земле. Не величиной славился колокол, были и побольше его на Руси, а голосом редкой красоты. Глубокий и певучий, плыл малиновый звон на десятки вёрст вокруг, достигая даже Москвы.

Отлили колокол в 1668 году искуснейшие русские мастера под руководством Александра Григорьева. Царь приказал украсить колокол надписями и лично составил текст.

Большой Благовестный колокол с надписью, текст которой составил царь Алексей Михайлович

Прошло 110 лет, и как-то раз приехал в Саввин монастырь маститый учёный Герхард Миллер. Будучи немцем, для молодой русской науки он сделал немало. Именно Миллер и обратил внимание на то, что из девяти строк текста, украшавших колокол, шесть выполнены церковнославянской вязью, а последние три прочесть невозможно – они на неизвестном языке! Учёный был взволнован: что сие значит, какая тайна сокрыта в этих 425 значках?! С лёгкой руки Герхарда Миллера слух о таинственных письменах на звенигородском колоколе несколько десятилетий будоражил учёные умы. Многие пытались найти к ним ключ, пока в 1822 году эти попытки не увенчались успехом – общими усилиями надписи были прочитаны. Так что же за тайну они скрывали?

Оказалось, никаких секретных сведений в них не было. Из надписи следовало, что колокол отлит в знак особого расположения к монастырю царя Алексея Михайловича – «от любви своея душевная и от сердечного желания». Только и всего. Но как это трогает! Значит, государь не желал, чтобы весь мир знал о его сокровенных чувствах, потому и скрыл их в тайнопись.

Надпись на Большом Благовестном колоколе, перенесённая на бумагу

Чудо-колокол, как это ни прискорбно, не уцелел до наших дней – без малого 80 лет назад, в начале Великой Отечественной, он был сброшен с колокольни и, скорее всего, переплавлен. Был разорён и Саввино-Сторожевский монастырь. Горько сознавать: не посмели покуситься на его святыни чужеземные солдаты, а наши русские люди – посмели. Но их было немного – кощунников, остальные же скорбели о происходящем. И верили, что когда-нибудь в будущем месту, святому для всякого русского, снова вернётся его слава. Так и случилось. Честные мощи преподобного Саввы ныне вновь почивают в монастыре. А взамен утраченного Большого Благовестного колокола в начале нашего столетия был отлит новый!

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска