Ольга очень любила рисовать цветы. Их всегда много было в доме, где она росла: даже на Рождество теснились в вазах, цвели в горшках на подоконниках, на полу. Ими любовался и святой Иоанн Кронштадтский, с которым дружил отец Ольги. Как знать, может быть, именно здесь о. Иоанну и пришла мысль: «Цветы – это остатки Рая на земле».

Мы забыли сказать, что домом Ольги был императорский дворец в Гатчине. А её папа, Александр Александрович, был царём. И таким царём, которого народ любил и почитал. Пока он правил, не было ни войн, ни народных волнений, и в историю он вошёл как Царь-Миротворец.

Валентин Серов. Портрет великой княжны Ольги Александровны

То, что Ольга с младенчества рисовала, никого не удивляло – все Романовы любили искусство и дружили с красками и кистями. Но она-то была с ними неразлучна в любую свободную минуту! И тогда папа-царь, как это делают все хорошие родители, стал поддерживать талант дочери, приглашая к ней учителей. Те нарадоваться не могли на свою ученицу – Ольга шла вперёд семимильными шагами. Акварель – довольно непростая техника, это знают все, кто рисует, но девочке она давалась без труда. Ольга переносила на лист всё, что видела в парадных залах и домашних покоях императорской семьи, и никому не удавалось избежать её живой кисти.

Дни Рождества и Пасхи Ольга особенно ждала – и за радость, которую они дарили, и за раздолье тем для акварелей. За несколько недель до Рождества во дворце начиналась суматоха: прибывали посыльные с какими-то пакетами, садовники несли ёлки, повара сбивались с ног. Даже личный кабинет отца был завален пакетами, на которые детям было запрещено смотреть.

В тесной кухне священнодействовала няня великой княжны Ольги миссис Франклин, готовя сливовые пудинги и не желая уступить это важнейшее дело поварам. К сочельнику всё уже было готово, и после полудня во дворце наступало всеобщее затишье. Все русские слуги стояли возле окон, ожидая появления первой звезды. В шесть часов начинали звонить колокола Гатчинской дворцовой церкви, созывая верующих к вечерне. А потом был семейный ужин и наступала волшебная минута, когда распахивались двери, за которыми стояла наряженная ёлка, а дети, забыв про чинность и правила хорошего тона, с криками радости бросались к ней…

«Цикламен на фоне ёлки»

Но не только домочадцы и придворные с высоким положением радовались в эти дни. На ёлку во дворец приглашались и получали прекрасные подарки все, кто служил при дворце. Душевно щедрый Александр III считал своей семьёй не только Императрицу Марию Фёдоровну и шестерых детей, но также и великое множество родственников, тысячи слуг, лакеев, придворной челяди, солдат, моряков – словом, всех, кто служил при дворце. И всем им полагались подарки! Каждый ребёнок, пришедший на утренник, мог снять с ёлки на память какую-нибудь из чудесных вещиц, которыми она была украшена. И никто из детей не уходил с праздника без новенького полушубка, тёплой обуви и одежды. А в придачу каждой семье выписывали сажень дров!

Воспитанная в такой семье, Ольга и сама выросла на редкость отзывчивым человеком. Она всю жизнь кому-то помогала. Ольга Александровна щедро благотворила бедным художникам, а в годы Первой мировой на свои средства построила Первый Евгенинский госпиталь и была в нём сестрой милосердия – наравне со всеми ухаживала за ранеными и не чуралась самой грязной работы.

Ольга Александровна на свои средства построила госпиталь и была в нём сестрой милосердия

Портрет мужа, полковника царской армии Николая Куликовского, с сыном Тихоном

Рождество. Портрет сыновей Тихона и Гурия

Не успела закончиться война, как грянула революция, не оставившая камня на камне от всего, что было дорого и свято для Ольги. Был злодейски убит её любимый брат Ники – русский император Николай II – со всеми своими прекрасными пятерыми детьми и супругой. Пройдёт много лет, и Церковь прославит их в лике святых. Но задолго до этого Ольга Александровна скажет: «Я молюсь не за них. Я молюсь им – они святые страстотерпцы». Самой Ольге с мужем и двумя сыновьями удалось спастись и выехать за границу – в Сербию, а потом в Данию.

Эта акварель была написана Ольгой Александровной в 30-е годы в эмиграции

Жизнь изменилась, но Ольга осталась прежней. Как и раньше, она много рисовала и помогала ближним. В годы Второй мировой их было очень много – обездоленных русских эмигрантов, которым она протянула руку помощи. Настолько много, что после войны, в 1948-м, наша страна на государственном уровне выразила Дании протест, потому что там проживает та, которая помогает «врагам народа» и должна быть за это сурово наказана. Ольга Александровна снова вынуждена была бежать, на этот раз в Канаду, где и провела свои последние годы.

Она тосковала по Родине и корила себя за то, что пришлось её оставить ради детей. Но до конца дней продолжала писать красками радостное, доброе из прежней жизни, что навсегда осталось в памяти. И подписывалась просто: «Ольга».

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска