Необходимость прощения излишне доказывать, каждый из нас знает по своему опыту его освобождающую радость, избавляющую от мук обиды и вины. Мы расскажем о том, как разрушительно непрощение для человеческой жизни.

Вспомним, например, историю семьи поэта Михаила Лермонтова.

Бабушка Лермонтова по матери, Елизавета Алексеевна Столыпина, в браке Арсеньева, не отличалась красотой. Современники описывали её как несколько неуклюжую женщину очень высокого роста. Зато она была умна и практична, отличалась суровым и твёрдым характером, превосходя силой воли и разумом своего мужа Михаила Васильевича, который принадлежал к уважаемому дворянскому роду и был хорош собой, чем его достоинства, похоже, и исчерпывались.

Отношения в семье усложнились, когда после рождения единственной дочери Марии у Елизаветы Алексеевны развилось женское нездоровье и она перестала уделять супружеское внимание своему мужу. Тот сошёлся с их соседкой по имению, молодой женщиной, супруг которой находился в действующей армии. Эта связь длилась несколько лет, а когда Михаил Васильевич узнал о возвращении мужа своей возлюбленной, он после рождественской ёлки принял яд и умер. Елизавета Алексеевна сказала: «Собаке собачья смерть», – и уехала на несколько дней вместе с дочерью, чтобы не присутствовать на похоронах.

Елизавета Алексеевна Арсеньева (урожд. Столыпина) (1773-1845 гг.). Неизвестный художник

Когда их дочери Марии Михайловне исполнилось 17 лет, она вышла замуж за соседа-помещика Юрия Петровича Лермонтова.

Мария Михайловна Лермонтова, урожд. Арсеньева (1795-1817гг.). Неизвестный художник

Юрий Петрович Лермонтов (1787—1831 гг.). Неизвестный художник

Как и её мать, после рождения единственного сына Михаила (названного по настоянию бабушки в честь покойного деда, а не в родню по отцу) она заболела женской болезнью. Юрий Петрович заводил романы, оскорблённая Мария Михайловна ссорилась с ним. Однажды взбешённый упрёками раздражительный муж ударил её по лицу. Впечатлительная и нервная Мария Михайловна заболела и вскоре умерла.

Двухлетнего Михаила стала воспитывать бабушка. Она страстно любила внука, но при этом ненавидела его отца и запрещала им встречаться. Мальчик видел жестокий конфликт в семье и страдал от этого. Когда юноша учился в Москве, отношения с отцом возобновились, стали дружескими, но тут снова вмешалась бабушка. Она взывала к чувству благодарности внука, обличала отца и грозила лишить наследства. Отцу и сыну пришлось расстаться. «Дух мой погас и состарился», – писал 16-летний Лермонтов.

М. Ю. Лермонтов в возрасте 3-4 лет (1817-1818 гг.). Неизвестный художник

Нельзя сказать, что трагизм его творчества обусловлен только семейной враждой, но и отрицать её мрачное травматическое воздействие на душевный мир поэта невозможно. Мы видим, как дух непримиримости и непрощения переходит от отцов к детям и разрушает жизнь внуков.

Что же такое прощение? Почему серьёзные обиды так разрушительно действуют на нас? Где источник прощения, в чём его опора?

 ПРОЩЕНИЕ КАК ПРОСТОТА

Современное русское слово «прощение» происходит от древнего славянского корня prostъ. Тот же корень находим в словах «простой», «простота».

Простота – одно из качеств, не слишком ценимых современной цивилизацией. «Она такая простая!» Имеется в виду, что она глупенькая и наивная, нет у неё хитрости, ловкости и смекалки. Понимающие люди и сегодня ценят простоту и стремятся к ней. Протопресвитер Александр Шмеман говорит в своём дневнике: «Настоящая вера есть всегда возврат к простоте – радостной, целостной и освобождающей». Поэту и филологу Ольге Седаковой однажды задали вопрос: «Вы учёный человек, а как вам удалось сохранить простоту?» Она ответила: «Я её не сохранила, а понемногу её приобретаю, и для этого надо много учиться».

Действительно, чтобы обрести простоту, необходима школа мысли, школа культуры. Простота – цельность, верность истине вещей, поэтому она сродни честности и благородству и весьма далека от упрощения, равно как и от усложнения.

Упрощение опасно, потому что оно заменяет восприятие вещи в её целостности и богатстве какой-то идеей, представлением или – ещё хуже – мнением о вещи.

Прощение – это восстановление простоты в межличностных отношениях, приведение их в соответствие нравственной норме и закону человеческой природы.

ПРОЩЕНИЕ КАК ПРЯМОТА

Во многих славянских языках простой значит прямой. Когда поляки говорят: «Idź prosto», это значит «Иди прямо».

Сближение понятий простого и прямого приводит к мысли о том, что прощение – это выпрямление того, что было искривлено, искажено. Прощение выпрямляет, делает простыми наши запутанные (по большей части нами же самими) отношения с людьми и жизнью.

Прощение предполагает прямое принятие своих чувств, их осознание. Нередко бывает, что мы не хотим замечать свои негативные чувства, связанные с другими людьми (обиду, гнев, раздражение), поскольку тем самым нам придётся признать, что у нас есть слабости и пороки.

Бывает, что мы очень хотим простить кого-то, но чем больше думаем об этом, тем труднее нам это сделать. Прощение, как и любой плод духа, должно созреть. А пока это время течёт, мы можем последовать совету известного английского богослова и писателя Клайва Льюиса. В своей книге «Любовь» он отвечает на трудный вопрос: мы все знаем, что любовь – это закон христианской жизни, но что делать, если я никак не могу полюбить какого-то значимого в моей жизни человека? Льюис говорит, что в этом случае мы можем начать вести себя так, как будто мы его уже полюбили: заботиться о нём, делать для него что-то хорошее, молиться за него. Так и с прощением: даже если в моём сердце ещё нет простоты, если боль, обида, гнев пока не пережиты, я могу тем не менее не причинять зла тому человеку, на которого сержусь.

ПРОЩЕНИЕ КАК ОСВОБОЖДЕНИЕ

В чешском языке слово prostit означает освободить. Простить – значит оставить человека в покое, отпустить его на волю. Это слово могло использоваться как в юридическом контексте (простить долг или ущерб), так и в нравственном (простить причинённое зло).

Необходимость простить возникает только тогда, когда есть некая вина, когда задеты наши чувства, нанесён ущерб, совершено зло, мы видим угрозу нашим жизненным интересам. На это указывает и синоним извинить – избавить от вины.

Прощение – акт свободного дара: человек мне должен, а я его освобождаю от этого долга, дарю ему не заслуженную им свободу. Прощая кого-то, мы освобождаем его от гнёта нашего осуждения и его собственного тягостного чувства вины.

Прощение освобождает другого, но оно же является и ключом к нашей внутренней свободе: человек, который не прощает и не просит прощения, находится внутри тяжёлых, связывающих отношений, в ситуации зависимости. Все знают, как бывает, когда нам нанесена обида или оскорбление, пусть даже мелкое: мыслями мы постоянно возвращаемся к случившемуся, не можем забыть. Прощение даёт нам свободу не ходить по этому кругу, не подсчитывать долги, оставить позади негативные эмоции.

Сергей, военный лётчик, больше десяти лет после окончания училища служил в дальних краях, женился, но всегда мечтал вернуться в любимую Москву, в дом на Пречистенке, где прошло его детство. Сергей не сомневался, что мать будет рада возвращению единственного сына. Однако его мама, которая так тепло принимала семью сына, когда они приезжали на пару недель в отпуск, через несколько дней после их возвращения сказала: «Серёжа, пойми, мне нужен покой, позаботься о съёмной квартире». Сергей не стал возражать. Внешне отношения с матерью оставались ровными, но боль в душе не стихала. В начале Рождественского поста Сергей впервые в жизни попал на исповедь. Священник, выслушав его рассказ об обиде на мать, сказал: «Вам необходимо её простить». – «Понимаю, стараюсь. Не получается». – «Не старайтесь. Просто молитесь за неё постоянно, но без эмоций». Сергей стал читать каждый день утром и вечером «Отче наш», а потом прибавлял: «Господи, помилуй рабу Твою…». Первого января они всей семьёй отправились поздравить бабушку с Новым годом. Сидя за праздничным столом, он вдруг с удивлением понял, что никакого следа обиды и напряжения не осталось.

ПРОЩЕНИЕ КАК ИСЦЕЛЕНИЕ

Слово «простите» в древнерусском языке означало не только извинить, но и исцелить. Наши предки одним словом именовали, а значит, и соединяли по смыслу, извинение (отмену какой-то вины или долга) и исцеление (обретение целостности, здоровья, прекращение болезни).

Исцелить – значит сделать целым, простым, прямым, открытым, без изъянов. По-видимому, простота для древних славян была связана со здоровьем и целостностью.

Другой аспект исцеления – обновление и исправление внутренней жизни. Фредерика де Грааф, духовная дочь владыки Антония Сурожского, много лет посвятившая сопровождению неизлечимо больных и умирающих людей, свидетельствует: «Владыка как никто понимал, опираясь на свой опыт врача и священника, насколько тесна связь между телом и душой: насколько все отрицательные чувства, эмоции, переживания, такие как зависть, гнев, страх, непрощение, отнимают наши жизненные силы». В подтверждение она рассказывает историю из пастырского опыта митрополита Антония. В приходе владыки был Александр, сильный, деятельный человек. Он жаловался иногда, что у него нет времени на осмысление своей жизни. Когда он серьёзно заболел, владыка сказал: «Что ж, теперь у тебя появилось время подумать». Они стали встречаться и говорить о жизни Александра. Во время этих бесед он вспомнил всю свою историю с самого детства, проанализировал множество событий, провёл большую работу прощения и примирения. Незадолго перед смертью он сказал: «Я сейчас физически очень слаб, но никогда в жизни не ощущал себя таким живым».

Прощение выступает и как основа внутреннего покоя, и как фундамент межличностных отношений, и как непременное условие мира в обществе. Отказ от прощения всегда приводит к борьбе, войне, разрушению.

Прощение – исцеление, излечение души и человеческих отношений. В процессе прощения негативные чувства (зависть, обида, гнев, страх) уходят, а их место занимают позитивные (сочувствие, жалость, нежность, благодарность). В результате и сам человек, и жизнь вокруг него меняются к лучшему.

НЕПРОЩЕНИЕ

Прощению противостоят непрощение, непримиримость, мстительность. В словарях к глаголу прощать приводятся антонимы взыскивать, мстить.

Отказываясь от прощения и совершая выбор в пользу взыскания, люди чаще всего руководствуются соображениями справедливости. Сторонники непримиримости доказывают, что поскольку мы живём в мире, повреждённом грехом, надо стоять на страже добра. Если мы будем прощать жуликов, воров и убийц, это даст им зелёный свет. Тогда зло захватит мир.

В этих рассуждениях настораживает их несоответствие жизненному и историческому опыту, который показывает, что в борьбе за справедливость и нравственность люди слишком легко совершают несправедливые и безнравственные поступки. Достаточно вспомнить великие революции, которые начинались с борьбы за светлые идеалы и заканчивались чудовищными преступлениями.

Тем не менее желание взыскивать и мстить имеет глубокие корни в человеческой душе. Пример литературного воплощения жажды мести – Псалтирь. Достаточно вспомнить 108-й псалом с впечатляющим потоком проклятий, призываемых на врагов.

Признаем, что люди, совершенно свободные от мстительности, редки. Почти каждому из нас в ситуации жёсткого конфликта, обиды, унижения случилось хоть раз в жизни подумать: «Ну, погоди, ещё посмотрим, как жизнь повернётся…»

Непрощение может доставлять некоторое мрачное удовольствие, но за ним всегда стоит неисцелённая рана, разрушенные отношения, искажённая жизнь. На пороге смерти ничто не приносит человеку столько страданий, как непрощённые обиды.

Акты мести и непримиримости вместо того, чтобы положить конец первому злодеянию, рождают следующее. Возникает устрашающий механизм бесконечного зла: в момент мщения мститель из борца за правду становится преступником, а преступник превращается в жертву, кровь жертвы снова взывает к отмщению, на сцену должен подняться следующий борец за правду, который тоже станет злодеем.

Прощение – новое начало. Наши деяния необратимы. Даже прощение не может отменить или исправить прошлое, но оно обладает удивительной силой – дать новое начало. В тот момент, когда человек свободно отказывается от мести и избирает прощение, он участвует в деле Бога: се, творю всё новое (Откр. 21, 5).

Для христианина отказ от непрощения в конечном счёте определяется даже не аргументами опыта и ума, а попросту тем, что Бог их не благословляет. Вспомним библейский рассказ о первом убийстве. Господь предостерегает Каина до убийства Авеля, затем осуждает его преступление, но когда жизнь самого убийцы оказывается под угрозой, Бог по Своей милости ограждает его печатью, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его. Несмотря на то что Каин отвернулся и удалился от Бога, Господь не лишает его защиты.

Иисус на вопрос Петра, сколько раз нужно прощать согрешающему брату, отвечает: до седмижды семидесяти раз (Мф. 18, 22). Тем самым мстительность, присущая падшему человеку, смывается Божественной заповедью прощения.

Из кн.: М. Архипова, М. Михайлова «Прощение: как примириться с собой и другими».

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска