Се, жених грядет

Хочу откликнуться на вопрос одного известного в православном мире человека, имя которого называть нет смысла: «Православные, а что для нас Нотр-Дам, кроме как архитектурно-исторический памятник и еретическая синагога, в которой, по большому счёту, все 800 лет души уводили от Бога?»

Мне ближе другое мнение – донецкого священника Дмитрия Трибушного, сказавшего: «Если бы у меня спросили, что такое “русский мир”, я бы ответил: это когда в Париже горит католический Нотр-Дам, а у тебя болит сердце». Некоторое время назад со мной поделились воспоминанием о посещении этого собора. Как несколько десятков человек тихо молились, а вокруг были толпы туристов всех расцветок. Они смотрели на христиан как на участников представления, которое должно было их развлекать. Что-то подобное случилось со мной в Александро-Невской лавре году в 90-м. В какой-то момент верующие по знаку священника опустились на колени, а зеваки остались стоять. И оказалось, что христиан там малая горсть, может, одна десятая. Но уже через несколько лет православные оказались там в большинстве.

В Европе, увы, тенденция обратная. Возможно, поэтому немногочисленные верные в храмах Старого Света больше не воспринимаются как иноверные, как не могут быть нам чужими японские или мексиканские мученики, пусть даже они и католики. Я не увидел иноверной в художнице, приехавшей из Польши к православным друзьям в Сыктывкар, рассказавшей, как ей живётся в окружении «этнических католиков и протестантов». Впрочем, она жизнерадостная девушка, настроенная оптимистично. Верит, что колесо повернётся и мир снова изменится. Некоторые её знакомые, верующие из Западной Европы, выросли в атеистических семьях.

Мне думается, что там, где начинается исповедание Христа, всё лишнее отпадает, остаются просто свои. Самим фактом верности они доказывают свою подлинность. Речь, подчеркну, не об «этнических», среди которых полно неверующих, не о папистах, а о людях действительно религиозных. То, о чём я говорю, не имеет отношения к экуменизму, это не призыв смешаться, забыть об отличиях, а лишь предложение не терять головы на почве своей истинности. Проще говоря, гордыни.

Вспоминается прекрасный совет прп. Силуана Афонского архимандриту, который пытался возвращать в православие католиков. «Я им говорю: ваша вера – блуд, – объяснял миссионер, – у вас всё извращено, всё неверно и нет вам спасения, если не покаетесь». Старец же отвечал: «Душа их знает, что они хорошо делают, что веруют во Иисуса Христа, что чтут Божию Матерь и святых, что призывают их в молитвах, так что когда вы говорите им, что их вера – блуд, то они вас не послушают. Но вот если вы будете говорить народу, что хорошо они делают, что веруют в Бога и прочее, но в том-то у них есть ошибка и что её надо исправить, и тогда всё будет хорошо».

Так вот, Нотр-Дам для меня – это место, где последние христиане Европы продолжают славить Бога, а не что-либо иное. В 18.20 в день пожара люди собрались на службу, но в этот момент сработала сигнализация. Прихожане бросились искать очаг возгорания, однако в 18.43 дым повалил с крыши, и люди бросились спасать святыни, в том числе величайшую – терновый венец Христа, который чудом уцелел во время Французской революции. Его тогда лишили золотой оправы. На переплавку пошли и колокола, без следа исчезла церковная утварь. В 1793 году Нотр-Дам перестал быть церковью и был превращён в Храм Разума, украшенный бюстами Вольтера, Руссо и им подобных. Место статуи Богоматери заняла богиня Свободы, которую изображала актриса Тереза Анжелика Обри. Вокруг неё звучали патриотические песнопения. Наигравшись, превратили церковь в склад, а Терезу уронили, спуская с нарисованных облаков на сцену, на это раз в качестве Минервы – богини войны. Сломав обе ноги, она больше не могла танцевать. Всё проходит, и это прошло. Нотр-Дам снова стал храмом.

Через несколько лет он оправится и от нынешней катастрофы, во время которой мы стали свидетелями чуда. Бронзовый галльский петух, в котором хранятся частицы мощей святой Женевьевы, святого Дионисия Парижского и шип от тернового венца Спасителя, не расплавился во время пожара, а спланировал с горящего шпиля, с высоты 93 метров, на землю, словно живой. Сначала решили, что он вместе со шпилем рухнул в огонь, но за этим последовала радость. Это настоящее послание от Того – Единственного, Кто знает, чего каждый из нас стоит.

«Немыслимо, как мог он уцелеть!»

Об этой истории с петухом, которого нашёл реставратор, конечно, многие уже слышали. Напомню, что петух в христианстве – это символ духовного пробуждения. Как он не спит, ожидая рассвета, так должен бодрствовать верующий, ожидая Господа. Несколько дней назад петух слетел с горящего храма, главного собора Франции, чтобы напомнить: «Се, Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща». Эта молитва звучит в православном храме в первые три дня Страстной седмицы. Но у католиков она началась на неделю раньше – 15 апреля, в тот день, когда заполыхал Нотр-Дам.

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий