Наши дорогие, уважаемые и любимые, здравствуйте! Как же это отрадно – иметь возможность общения с близкими по духу, знакомиться с новыми людьми и краями, согретыми светом православия, со страницами истории нашей страны, читать ваши рассказы о святых местах. Низкий вам поклон за ваш труд! Расскажу и я о светлых людях, встречу с которыми послал Господь.

Наталия Смолина, г. Углич

 Матушка Лена

В конце августа 1992 года впервые попали мы в храм Архистратига Михаила «что во бору» под Угличем. Отец Сергий Симаков стал первым нашим любимым батюшкой. Начало его служения в этом храме – весна 1991 года. Матушка Лена – красивая, статная – руководила клиросом, то есть нами, неразумными, и жизнью прихода. Всегда окружена была людьми, каждому радовавшаяся, без устали работавшая. Вот кого-то уговаривает креститься или венчаться, вот утешает плачущего, а кого-то и поругать могла. Её стараниями устраивались трапезы после службы, на Рождество – ёлка в храме, подарки для детей. Она учила нас всему, вела, как детей малых за руку (тогда только начали появляться хоть какие-то книги, даже молитвослов было трудно купить). Голос у матушки сильный, высокий. Нас батюшка благословил на клирос. Стоим все вместе с м. Леной, поём стараемся, тянемся за ней.

О жизни прихода, о батюшке и нашей «легендарной матушке», как её любили называть, сняты фильмы, есть журнальные публикации. Это, конечно, с их стороны был большой жизненный подвиг – из Москвы уехать в глухую деревню и начать служить в древнем храме за долами, за лесами. (Отец Сергий Симаков в миру был известным художником-авангардистом, входил в творческую группу «20 московских художников». – Ред.)

Матушка Елена – младшая дочь генерала Александра Георгиевича Котикова (1902–1981), который после Победы был комендантом Берлина с 1946 по 1950 год, руководил восстановлением его из руин. Наряду с жилыми домами в первую очередь восстанавливались и культурные, общественно значимые объекты: музеи, театры, библиотеки, школы, институты. Вот один из случаев того времени. В Берлин приезжает известный скульптор-монументалист Е.В. Вучетич с рабочей группой художников. По приказу Сталина должен быть создан памятник советскому воину-освободителю. Обратившись к генералу Котикову, скульптор просит дать ему солдата для зарисовок, эскизов. Во время этого разговора к генералу подходит солдат с рапортом об окончании суточного дежурства – рослый и красивый парень. «Очень подходит! – радуется Евгений Викторович. – Но ещё нужен ребёнок». Из дома на прогулку с детьми выходит жена генерала Надежда Петровна. Старшей дочке, Свете, три года, на руках грудная Лена. Генерал распоряжается: «Вот Светку и берите!» Такова история появления известнейшего монумента «Воин-освободитель» в Трептов-парке.

В 1996 году матушка Лена стала крёстной моей старшей внучки, Лизочки. Наша дорогая матушка во время долгой болезни приняла монашеский постриг с именем Анна, в честь святой Анны Кашинской. Это произошло 25 августа 2004 года. А 24 сентября она отошла ко Господу.

В храме Царевича Димитрия на крови. Слева направо: м. Лена и о. Сергий Симаковы, отцы Сергий Данилин и Владимир Ромашов со своей крестницей Лизой. 2003 г.

На второй день после пострига монахини Анны, 26 августа 2004 г. Батюшка Сергий, монахиня Анна, её крестница Лиза с мамой Ириной

Отец Сергий стал монахом, сейчас он игумен Рафаил. В Угличе есть галерея «Под благодатным покровом», где представлены его живописные полотна и графика. Его картины выставлялись во многих городах в России и за рубежом. Посвящены они истории Святой Руси, а главные персонажи их – православные святые. Некоторые из полотен прямо на выставках мироточат.

Столько родного, трогательного и дорогого связано с именами батюшки и матушки… (Матушку мы все так и звали – просто Лена, мы ведь примерно одного возраста, да и никаких званий она от нас не признавала. Дети, конечно, обращались к ней со званием-величанием.)

Об оптинском иеромонахе Василии и братьях Ромашовых

Как я уже сказала, матушка Лена стала крёстной моей внучки Лизочки. А вот крёстным отцом, по предложению матушки, стал батюшкин алтарник Володя Ромашов – Володя из Володинского, как мы его звали (Володинское – село, в котором жила тогда его семья, уехав из Москвы). Вскоре наш Володя из Володинского стал отцом Владимиром. Служит он теперь в храме Ильи Пророка в селе Золоторучье рядом с Угличем, на красивейшем высоком берегу Волги. И вот, прочитав в своё время только что вышедшую книгу Нины Павловой «Пасха красная», услышала я рассказ отца Владимира. Старший брат батюшки, Илья Ромашов, и Игорь Росляков, будущий иеромонах Василий, были друзьями детства, вместе учились. Мама братьев, Ромашова Зинаида Лукьяновна, преподавала физику и биологию; Игорь Росляков – красавец, умница, надежда школы – был её любимым учеником. Ребята проводили много времени вместе: общие интересы, спорт, учёба, – словом, были не разлей вода. Ну а младший, сорванец Володя, конечно, всё время мешался под ногами у старших. От Ильи ему постоянно доставались нагоняи и взбучки. Игорь всегда защищал Володю, старался смягчить «воспитательное воздействие» его старшего брата. Когда Игорь стал интересоваться православием и начал посещать храмы, Илья всегда был с ним и всеми возможными и невозможными способами старался разубедить друга, отвлечь от веры, доказывал обратное. Такие вот два «духовных противника». Илья шёл по тому же пути, но, как говорится, от противного. И Господь всё поставил на свои места. Игорь уходит в монастырь, в Оптину пустынь. Это всех потрясло. Семья, друзья, спортивное сообщество (Игорь состоял в сборной СССР по водному поло) – для всех его уход был чем-то невероятным, настоящим шоком. Отец Владимир говорит, что Зинаида Лукьяновна не могла прийти в себя от этого известия – такого просто не могло быть!

Оптина пустынь, Пасха 1993 года, 18 апреля… История оптинских новомучеников – убиенных иеромонаха Василия, инока Трофима и инока Ферапонта – всколыхнула всю страну. А Илья Ромашов уезжает на Афон, становится монахом. Подвизается в Пантелеимоновом монастыре.

Такая вот история.

В Никольском

Село Никольское – это бывшие угодья Шереметьевых. Народ съезжался из разных мест: Ярославля, Ростова, Москвы, Санкт-Петербурга, Саратова, Украины, Сибири, – кого там только не встретишь! Начали мы ездить в Никольское, когда батюшка Иоанн (Исаев) был ещё игуменом Алексием, удостоились присутствовать на его постриге в схиму. Это было ещё при Ярославском владыке архиепископе Михее (Хархарове). И батюшка стал схиигуменом Иоанном.

Схиигумен Иоанн (Исаев)

Его исповеди предварялись содержательными беседами на разные необходимые темы. Мы получали иногда такую встряску – только держись! Очень продолжительными – по монастырскому уставу – были службы, порой они длились до 4 часов вечера. И всё легко выдерживалось под особой благодатью Божией, под покровом Божией Матери и руководством Николая Чудотворца.

В храме семь престолов, чудотворные иконы старинные, много святых мощей. Часты предпраздничные крестные ходы. Всегда торжественно, радостно, красиво. Храм величественный.

Случаев чудесных было много. Вот один из них. Лето грозовое. То жара сильнейшая, то вдруг стразу ливень с градом, ветрище налетает, тучи заволакивают небо, не поймёшь, день или вечер – темень. И вмиг ветер стихает, опять солнце жарит во всю мочь. Жители, конечно, очень беспокоились за свои огороды. Такая нестабильность в природе ничего хорошего не сулит.

В церкви у монахов службы длинные: и утренние, и вечерние, и ночные. Не очень за погодой есть время смотреть. И вот в очередную «круговерть» в храм прибегает Фотина, одна из певчих, – и к батюшке: «Отец Иоанн! Вот вы тут, конечно, молодцы, служите день и ночь, а что вокруг делается, будто и не видите! Или будто вас ничего не касается. Ты хоть выйди, погляди на улице, что там творится!»

Побежал батюшка за ней да на небо и уставился. Руками всплеснул… А оно в чёрных тучах, ветер их крутит-рвёт, не понять, с какой стороны свищет. Прямо над крестами-куполами огромный круг из рваных облаков. Батюшка закрестился, потом крестит эти тучи, воздел руки к небу и кричит: «Илюша! Ты чего хоть там глядишь-то?! Что делается!! Что же ты такое безобразие допускаешь? Гони, гони их отсюда! Смотри, бабы у нас ревут на огородах! Ты уж, чудотворец Божий, постарайся Христа ради! Да и прости меня, грешника!» Пообщался так старец-батюшка с пророком, поклонился в землю. Глядит – а ветер поутих и дует уже только в одну сторону. Тучи погнал-погнал, небо засветлело, солнышко показалось, всё как-то успокоилось. Батюшка благодарит пророка Илию и снова в землю кланяется. Говорит: «Ну, пойдёмте молебен о погоде служить, благодарственный». И ничего, всё наладилось.

Прошлым Великим постом отошёл наш дорогой отец Иоанн ко Господу, было ему за 90 лет, служил в этом храме с 60-х годов. Царство ему Небесное. Молись о нас, старец Божий!

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска