На службу они опоздали. Младший, семилетний Миша, завозился и задержал всех остальных. На амвоне уже читали Евангелие. Таня поискала глазами своего духовника, отца Зураба. Его не было видно. Какая жалость. Придётся исповедоваться кому повезёт.

Таня с тремя детьми заняла очередь на исповедь. Продвигались вперёд довольно быстро, исповедников было немного. Таня пропустила вперёд дочку и двоих сыновей. Всё-таки детям проще: им задают пару стандартных вопросов и благословляют причащаться.

Так и вышло. Нато, Гоча и Миша вышли от священника с разницей в пять-десять минут. Наступила Танина очередь. Она встретилась глазами с незнакомым священником, ему было лет под тридцать. «Новенький, наверное», – мелькнуло в голове.

– Постились? – спросил он устало.

– Да.

– Правило читали? Вчера на вечерней были? – сыпалось знакомое.

Таня кивала и достала свой листок с грехами, стала перечислять по пунктам.

– С мужем венчаны? – вдруг он затронул самый неприятный момент. Её-то духовник был в курсе непростой истории, а этому – иди объясняй, ещё и неизвестно, как рассудит. Очень уж смутительно ситуация выглядела со стороны.

– Нет. Понимаете… – сказала Таня, запинаясь и не зная, с чего начать.

– Детей сколько?

– Трое. Вот они только что вышли от вас…

– И до сих пор не венчаны?! О чём вы вообще думаете? А муж где?

– Он… уехал.

– Вот повенчаетесь и приходите. Следующий.

Следующим оказался молодой парень, и он тут же оттеснил Таню.

Объяснять что-то и оправдываться было бессмысленно. Тем более, уже запели Херувимскую и надо было молчать…

* * *

Так уж сложилось, что родители Тани в начале 1990-х выехали из Грузии в Россию на заработки, а свою единственную дочку – книжную тургеневскую девушку – оставили на попечение бабушки, ещё вполне бодрой старушки.

Таня между тем немного оторвалась от любимой книжной продукции, огляделась по сторонам и… тут же влюбилась в Нукри, сына прокурора. Молодые люди стали встречаться, и Таня уже планировала, какого фасона у неё будет свадебное платье и какого цвета стоит выбрать туфли к тому платью, как вдруг жизнь внесла свои беспардонные коррективы в эти сладкие мечты.

Нукри пришёл на свидание очень взволнованным и после некоторого усилия выдавил из себя:

– Давай поставим на этом точку. Я не хочу тебя больше обманывать. Мой отец не хочет, чтоб я на тебе женился.

– Почему? – ахнула Таня, потом, справившись с первым шоком, уточнила: – Потому что я русская, да?

– Неважно. Да, это одна из причин, – нехотя признался Нукри. – Извини меня.

И ушёл не оборачиваясь.

Таня медленно шла домой, не видя дороги из-за набегавших слёз. Жизнь для неё кончилась, так и не успев начаться.

Зашла домой как лунатик, а тут звонок. Однокурсник Рома кричит в трубку:

– Нукри в республиканскую увезли!

Таня в чём была, в том и выскочила на улицу, поймала такси и через полчаса оказалась в больнице. Идёт она по коридору и видит: человек двадцать кучкой стоят и вид у всех напряжённо-ожидающий. Подошла к ним и спросила:

– Здесь Нукри?

Какой-то здоровенный дядька обернулся на вопрос, скользнул по ней цепким взглядом и ответил:

– Да, здесь. Там операция идёт.

Таня так и осталась стоять ждать. А дядька тот, шкафообразный, рядом пристроился. Потом как бы между прочим стал вопросы задавать: где живёт, с кем, где родители.

Таня, простая душа, находясь словно в какой-то отключке, отвечала как было. Примерно на пятом вопросе она уставилась на седого незнакомца:

– А почему вы спрашиваете?

– Хочу помочь тебе. Родители, сама говоришь, далеко. А я всё могу. Хорошее место занимаю. Продиктуй-ка мне твой адрес. На всякий случай…

В этот момент дверь операционной открылась, вышел врач и на бегу бросил ожидающим:

– Всё обошлось. Пациента скоро перевезут в палату.

Люди загомонили, оживились. Таня стала выяснять номер бокса, и тут промелькнула фамилия оперируемого.

Медленно, но всё же дошёл факт до замутнённого сознания: это был другой Нукри, не её, а просто парень из параллельной группы. Таня ещё раз уточнила свою догадку и побрела, разбитая, домой выплакивать своё горе верной подруге – подушке.

Первый, кого она увидела на следующий день утром, был её вчерашний знакомый из республиканской. Он посигналил ей из элегантной «Тойоты» и вежливо раскрыл дверцу. Таня с трудом вспомнила его лицо.

– Меня Заур зовут, – представился обладатель транспортного средства. Потом назвал фамилию, которая ничего Тане не говорила. – Садись, отвезу куда надо.

Таня села:

– Я в институт тороплюсь.

– Не проблема, – просиял Заур улыбкой кота, обозревающего банку свежей сметаны.

С этого дня Заур стал тенью Тани. Встречал, провожал, возил на базар, пару раз являлся к бабушке с огромным тортом, и всё это, по его словам, «просто так».

В один прекрасный день Заур пригласил Таню на свою дачу в Коджори, сказав, что будет приятная компания, а ей, молодой девушке, полезно завести новые милые знакомства. Когда они вошли в двух-этажный дом, Таня с удивлением обнаружила, что там не было никакого намёка на вечеринку. Заур на все вопросы отвечал шутками и пошёл варить кофе.

Выпив чашку, Таня отключилась.

Утром она обнаружила себя в постели. Жутко болела голова. Не могла вспомнить, что было после того кофе.

В спальню зашёл Заур и, победно улыбаясь, объявил:

– Считай, Таня, ты вышла замуж. Позвони бабушке, чтоб не волновалась. Теперь ты здесь хозяйка.

– Как замуж? – не поняла Таня.

Заур удовлетворённо погладил свой объёмистый живот:

– Назад пути нет. Домой ты уже не вернёшься. Меня в городе все знают. Я в КГБ большое место занимаю. У меня везде свои люди.

Дальше пошёл рисовать картинки одну хуже другой – про хладные трупы в сточных канавах всех, кто Тане сколько-нибудь дорог. Итог подвёл такой:

– Сама подумай: кто на тебе женится, когда ты уже не девушка?

До Тани медленно доходили размеры катастрофы. По всему выходило, что это тупик. И оставалось лишь смириться. Кавказ есть Кавказ.

Потом она позвонила бабушке и, запинаясь, сказала:

– Я вышла замуж. У меня всё хорошо. Не нервничай. Потом зайду и всё объясню.

Сказать что-то другое значило спровоцировать у старушки сердечный приступ.

Так жизнь Тани изменилась коренным образом. Будь она поопытней и более боевого характера, может, и по-другому развернулись события, но история не признаёт сослагательного наклонения.

К занятиям прибавились ещё готовка и уборка. Заур часто приводил гостей, человек по тридцать, и надо было обслуживать эту ораву выпивох, которая засиживалась за полночь.

Через месяц Таню стало подташнивать. Её опасения скоро подтвердились. У неё будет ребёнок: и радостно, и страшно одновременно. Сказала об этом Зауру.

Он достал из кармана сотню долларов и положил на стол:

– Сходи к хорошему врачу и реши эту проблему. Мне не нужен этот ребёнок. У меня уже есть дети от официальной жены. Да, мы давно вместе не живём, но усложнять жизнь мне не надо.

Таня переменилась в лице:

– Я не буду его убивать! Понял? Ни за что!

Заур пожал плечами:

– Дело твоё. Но фамилию я не дам. Я хотел как лучше. Ты же учишься. Ребёнок появится – придётся бросить твой институт.

Таня хлопнула дверью и ушла в свою комнату. Об аборте не могло быть и речи.

Нет, не так она представляла свою семейную жизнь. Заур ей был противен. От и до. Седые волосы на груди, дряблая кожа, лысина, про интеллект и вовсе не стоило вспоминать. На всё это она, сжав зубы, закрывала глаза, чтобы сохранять видимость семьи. Думала, будет сумасшедшим отцом, как подавляющее большинство грузин. И на тебе. И в этом не повезло. Почему? За что? Непонятно.

Таня подошла к большому зеркалу. Оттуда на неё смотрела высокая красавица с серыми глазами, аккуратным носиком и светлыми волнистыми волосами. Вроде и внешне всё на месте, и за свои 18 лет никаких особых грехов не совершила. Даже наоборот.

Таня, сколько себя помнила, была верующей девочкой. И потому задумывалась прежде, чем что-то сказать, и очень переживала, если кого-то всё же случалось обидеть. Ей было от этого физически больно.

Когда-то в аховой ситуации, о которой не знала даже мама, Таня дала себе обет никогда не курить, не делать аборта и не изменять мужу. И теперь, оказавшись перед выбором, она не сомневалась.

Первая беременность пролетела быстро. Таня разрывалась между учёбой и готовкой. В положенное время родилась дочка Нато. Заур подарил ей кольцо (при его возможностях это был просто знак внимания), но не скрыл своего разочарования:

– Э-э-э, я ждал мальчика.

Молодая мама пропустила это мимо ушей. Какой ещё мальчик?! Нет на свете ребёнка красивее её принцессы: тонкие пальчики, тёмные волосики, глазищи на пол-лица – улучшенная копия папы.

Дальше потянулись бессонные ночи, памперсы, возня с молоком, прогулки с коляской, первые звуки – всё то, чем заполнен первый год жизни человека, пришедшего в мир.

Отношения с Зауром были таковы, что лучше не вспоминать. Таня жила на каком-то автопилоте, стараясь не задумываться о себе и полностью сосредоточиться на ребёнке. Изменить что-то в своей ситуации она не могла, просто тщательно скрывала истинное положение дел от своих родителей. Говорила им, что всё хорошо.

Через год она снова обнаружила, что беременна. Как-то предохраняться у неё не получалось. Слишком всё происходило спонтанно и без её согласия. Сообщила мужу. Тот нахмурился и полез было в карман за лопатником:

– Возьми деньги и сделай что-нибудь! Не рожать же всех подряд! Неужели ты не устаёшь?

Таня прикусила губу:

– Я не буду делать аборт! Понял? Ни за что!

Заур выругался и покрутил пальцем у виска:

– Не думал, что ты будешь такой ненормальной. Все женщины запросто идут на это и не создают проблемы. Хотя… – он немного задумался. – Может, на этот раз будет мальчик. Рожай. Назову его Гочей, в честь моего деда. Сделаю уважение старику.

Таня ушла к себе – думать. Как странно складывается её жизнь. Совсем не так, как мечталось. Но изменить что-то она не могла. Из-за того старого обета, данного из страха…

* * *

…Тот случай из детства Таня старательно прятала в глубине сердца, никто о нём не знал.

Как-то они бегали с мальчишками в Крцанисском ущелье. Ребята были все свои, с соседних дворов, и Таня по наивности считала их лучшими друзьями, неспособными выкинуть какую-нибудь позорную штуку.

Они долго лазили по камням и кустам. Ушли довольно далеко от дома, вокруг не было ни души. Вдруг мальчишки стали перемигиваться и пошли на Таню с совершенно определённой целью. Убегать куда-то было бессмысленно – впятером всё равно поймают. Таня разыграла как по нотам комбинацию, сделавшую бы честь любой профессиональной актрисе. Она поскользнулась на камне, ударилась головой, потом открыла глаза и стала задавать мальчишкам тупые вопросы: «Где я? А вы кто? Как меня зовут?»

Ребята перепугались: «Вай ме! Гагижда!»^[1], «Цодуа!»^[2].

Таня же в это время молилась: «Господи, хоть бы они поверили! Пронеси, Господи!» Вот тогда-то и дала обет: «Я никогда не сделаю аборт, не изменю мужу и не буду курить!»

Всё обошлось как нельзя лучше. Мальчишки под руку привели Таню домой и сами чуть не плакали по дороге.

Об этом случае Таня никому не рассказывала. Дома знали, что она просто упала, но без последствий…

* * *

Поэтому рожать или не рожать у неё вопрос не стоял.

В положенное время у неё родился сын Гоча.

Теперь Таня разрывалась между двумя детьми и учёбой. Она смирилась со своей жизнью и уже ничего не собиралась менять. Когда Гоче было два года, Заур неожиданно умер от сердечного приступа. Таня, забрав детей, вернулась домой. Без средств к существованию. Оставив детей с матерью, Таня занялась косметологией, и вполне успешно. Часто бывая на людях, она не могла не остаться незамеченной.

Высокая светловолосая красавица как магнитом притягивала к себе заинтересованные взгляды. За месяц работы у неё появилась куча друзей. Да, попадались и разные типажи с нелестными предложениями «просто пожить», но таких Таня сразу же отсеивала.

С Вовой они познакомились у подруги. Буквально через неделю он сделал предложение:

– Я усыновлю твоих детей. Будем жить все вместе. Ты не будешь работать. Мои дела идут прекрасно.

Ухаживал он очень красиво. Вова не шёл ни в какое сравнение с грубым, обрюзгшим Зауром. Со свадьбой просил повременить: его преследовали временные финансовые трудности. Ведь всё это суета сует, когда люди любят друг друга.

Таня переехала к нему. Сперва всё было изумительно. Дети полюбили нового папу. И папа, несмотря на занятость, находил время для игр и приятной возни с младшим составом. Месяца через два Таня сообщила Вове новость:

– Я беременная.

Хотела порадовать, но вместо всплеска эмоций увидела кислую мину:

– Как? Так быстро? Ах ты, чёрт, как не вовремя. Я думал, что ты примешь меры…

И вдруг ошарашил, отводя глаза:

– Сделай аборт. У нас ещё будут дети… Потом. Как-нибудь… Я пока не готов к этому.

Таня отшатнулась:

– Как не готов? Я никогда не делала абортов.

Вова начал выкручиваться:

– Я понимаю, это трудно психологически. Но надо же когда-то начать. Пойми, я не планировал…

Таня заявила, что не пойдёт на операцию.

Они впервые поругались.

Через неделю Вова исчез из съёмного дома, не оставив ничего, даже записки. Тане пришлось перебраться домой. Сердце её было разбито. Хорошо, что помогали друзья, которых оказалось даже больше, чем она думала.

Впереди ждала полная неизвестность: как жить с тремя детьми и как зарабатывать? Отца Тани к этому времени уже не было в живых. Но мать отнеслась с пониманием: третий так третий, как-нибудь подымем всех.

Таня была уже на восьмом месяце, когда случайно столкнулась с Вовой в кафе. Точнее, его Гоча заметил. Кинулся к нему с криком:

– Папа-а-а!

Тот сидел с друзьями спиной к выходу и не видел, откуда приближается судьбоносная встреча.

Увидел Таню с животом, в лице изменился:

– Это ты?

Тут ещё друзья подлили масла в огонь:

– От тебя беременная, а ты молчишь?!

Вова заюлил: да так вышло, да я не знал.

Таня не стала ему устраивать прилюдную головомойку. Может, и вправду одумается, будет наконец-то семья, как у всех. Ломать – не строить.

Тем более, его друзья двойную порцию пива заказали – отмечать. А как выяснилось, что Таня мальчика ждёт, так и вовсе пошёл пир на весь мир.

Потом, когда остались без свидетелей, Вова стал замазывать дурно пахнущее прошлое:

– Я ушёл, потому что думал, что ты в таком положении сто процентов сделаешь аборт и так будет лучше для нас обоих. Не ожидал, что ты окажешься такой упёртой.

Зажили по-прежнему. Таня хотела доносить ребёнка без нервотрёпки и как-то отпустила ситуацию.

Вскоре родился Миша.

Папаша недолго наслаждался своим отцовством – увлёкся другой.

Так и осталась Таня с тремя детьми. Говорят, чтобы научиться водить машину, стать успешной в нескольких областях, надо всего-навсего неудачно выйти замуж.

На ней эти слова исполнились лучше всего.

Таня закончила второй институт, раскрутила свой личный маленький бизнес, купила машину. Все трое детей – её гордость и постоянная радость.

Вот только долгое время не давал ей покоя вопрос: почему жизнь сложилась именно так? отчего нормально с замужеством не сложилось? Потом вдруг осенило: может, дело в её обете? Как ещё Господь мог проверить её в решимости не сделать аборт? Только поместив в трудную ситуацию. Будь у неё любимый надёжный муж, так она бы и десятерых родила с удовольствием. А вышло как вышло.

Хотя, конечно, утверждать что-то наверняка сложно. На многие неразрешимые вопросы человек получит ответ, только перейдя в вечность…

* * *

– Мама, ты почему не причастилась? – спросил Миша, дожёвывая кусочек просфорки.

– Так, не подготовилась нормально.

Таня увела разговор в сторону: не хотелось поколебать веру сына в то, что священник всегда прав. Самое простое в этом случае сослаться на собственное недостоинство. Грехов-то всегда у человека в избытке.

^[1] С ума сошла (груз.).

^[2] Жалко её (груз.).

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска