Памяти Анатолия Ивановича Иконникова

На открытии клуба сплавщиков Печорской лесоперевалочной базы на сцену перед суровыми, много пережившими людьми вывели вместо маститых артистов мальчика. Такого крошечного, что его не было видно за баяном, а под недостающие до пола ноги пришлось поставить ящик из-под макарон. Одолев неудобства деревянного стула и совладав с весом баяна, взял первые аккорды. Ему было пять лет, и это было первое публичное выступление будущего аккордеониста-виртуоза. В зал поплыли звуки вальса «На сопках Маньчжурии».

Позднее Анатолий Иванович Иконников часто вспоминал этот свой первый концерт, состоявшийся в 1950 году. Говорил то ли в шутку, то ли всерьёз, что именно тогда он понял цену настоящей зрительской любви и признания. После концерта в клубе начали крутить кино, а юный артист остался сидеть в зале вместе со всеми. И не зря: пока шёл сеанс, эти, ещё недавно казавшиеся страшными, дяди и тёти без конца передавали по рядам маленькому Толе конфеты, пряники и даже пирожные – лакомство для послевоенных лет почти сказочное…

Толя Иконников. Фото 1953 года

В дальнейшем в посёлке Кожва, где родился Анатолий, концертной площадкой для него не раз становилась обычная крыша сарая. К тому времени баян пришлось оставить. Он освоил аккордеон, и его концерты собирали самую разношёрстную публику. Популярные после войны танцевальные мелодии танго и фокстрота, песни военных лет шли на бис в летние вечера… Его концерты собирали самую разную публику. Учитывая место действия – край заключённых, понятно, что было много людей, только что освободившихся из лагеря после амнистии победного 1945-го и в холодное лето 53-го. Для тех, кто выжил в чудовищной мясорубке, а потом так и остался на Севере доживать свои дни, мальчик на крыше сарая с аккордеоном в руках безо всякой натяжки был образом свободы. Сам Анатолий Иконников был слишком мал для того, чтобы осознавать это. Но концерты под открытым небом прочертили в его душе глубокую борозду памяти. Всю жизнь впоследствии раз за разом он рассказывал друзьям и новым знакомым историю о своих концертах на коньке сарая.

Как и все мальчишки послевоенного времени, Толя строил штабики в снежных завалах, играл в войнушку. С криком «Ура!» бесстрашно шёл на «вражеского» снеговика, защищённого ржавым ведром на голове. Он и не думал становиться профессиональным аккордеонистом, мечтая стать лётчиком. Сразу после окончания школы поступил в Киевский институт гражданского воздушного флота. После третьего курса был призван в армию, служил три года в ракетных войсках. Сослуживцы-аккордеонисты во многом повлияли на дальнейший выбор его жизненного пути, который с того времени весь был устремлён в мир музыки. К слову сказать, в армии Иконников успел блеснуть и уже через год после призыва стать лауреатом Всесоюзного фестиваля творчества советских воинов в Москве.

После армии Анатолий Иконников вернулся в свой медвежий угол – родную Печору. Всё здесь ему нравилось, и поэтому он так и не смог оторваться от родной земли, когда его, уже известного музыканта, не раз и не два соблазняли позднее комфортом больших городов.

Анатолий Иконников и его первый концертный аккордеон Weltmeister Supita. 1969 г., пос. Саратовка

Своей первой трудовой вахтой новоиспечённый лауреат избрал должность учителя пения в печорской школе. А вскоре, выдержав сумасшедший конкурс – 72 человека на место, поступил в Рижское музыкальное училище. В Риге при поступлении на одном из музыкальных испытаний Анатолий Иконников познакомился с профессором, доктором искусствоведения Альфредом Миреком, который позднее стал его другом. К этому мы ещё вернёмся, а пока скажем, что, проучившись два года в Риге, он перевёлся в Сыктывкарское музыкальное училище, хотя и считал для себя учёбу в крупнейшем музыкальном центре Прибалтики большой честью. Однако желание быть рядом с любимым человеком победило, потому и вернулся на родину.

– Анатолий был учеником Якова Перепелицы, – рассказывает председатель Союза композиторов РК Михаил Герцман. – Удивительно, что Яков Сергеевич был баянистом, но у него оказались такие замечательные ученики-аккордеонисты. Иконников на самом деле был выдающимся музыкантом-исполнителем. Был такой номер: ему завязывали глаза, закрывали клавиатуру и он играл. Виртуозно играл. Ни одной неверной ноты. С Анатолием Ивановичем мы одногодки. Я работал первый год в Сыктывкарском училище искусств преподавателем. И у нас был заочный курс – тяжёлое дело. Однажды Толя не явился на сессию. Я поставил ему неявку. Потом уже в коридоре увидел молодого человека. Это был Иконников. Он сказал, что не смог прийти на экзамен. Я предложил ему дать мне зачётку и поставить ему тройку. Но Иконников отказался, что меня очень удивило. В моей практике это было в первый раз.

«Вы что, четвёрку хотите?» – «Нет, четвёрка меня тоже не устраивает». – «А что же вы хотите?» – «Пятёрку». – «Ну вы знаете, за пятёрку придётся вкалывать».

Он меня тогда так разозлил: я был с консерваторским образованием, только что из Ленинграда – и вдруг такое. Мы пошли в учебный класс. Я сказал, что буду спрашивать все темы и надо будет играть хотя бы одним пальцем каждую из них. А он так нагло говорит, что может и двумя. И пошло… Бах, Гайдн, Глюк. И он всё играл, все темы, понимаете?! А я должен был как-то свою репутацию поддержать. Мы никогда не успевали пройти по программе Равеля и Дебюсси.

«Ну, давайте Равеля. Только не “Болеро”, эту тему все знают». – «Пожалуйста…»

И он начинает играть произведения, которых я не знаю. Я ему поставил пять с плюсом…

Вскоре аккордеон Анатолия Ивановича стал уже не личной, а семейной ценностью. Период ухаживаний за будущим педагогом, практиканткой Катей Рябовой, был ознаменован признанием в любви и походом в столичный загс. Ни муж, ни жена никогда не рассказывали, почему спустя многие годы, после того как уже исчез Советский Союз, они решили обвенчаться. Само это Таинство стало подтверждением сохранённой любви, преодолевшей все испытания.

Со слов супруги, Анатолий Иванович, как и любая творчески одарённая натура, обладал сложным характером. Но всё же главным в муже она видела высокий полёт его широкой, жадной до знаний натуры. Анатолий Иванович был настоящим интеллектуалом. В семье сразу утвердился культ книги: Достоевский, Куприн, Пастернак, Лермонтов… Иконников поражал тем, что мог читать по памяти большие фрагменты из произведений классиков. К тому же он владел языками, прекрасно знал историю Гражданской и Великой Отечественной войн.

В быту Иконников был совершенно неприхотлив, довольствовался малым. Нередко он повторял: «Боже мой, сколько в мире вещей, которые мне совершенно не нужны». Любил ходить в тайгу по ягоды и грибы – никогда не возвращался оттуда с пустым кузовком. Правда, однажды принёс в нём не грибы… Дело было так. Отправился он в лес с собачкой. Сам он был человеком выносливым, мог отмахать по буреломам много вёрст. Но собачка выбилась из сил, и милосердный хозяин вытряхнул из корзинки всё собранное, посадив в неё обессилевшего лохматого члена семьи.

Тайга тайгой, но всё же главной страстью Иконникова всегда и везде оставался аккордеон. Курьёзный случай, произошедший в годы учёбы Анатолия Ивановича в Рижском музыкальном училище, лучше многого подтверждает, как ценил он свой инструмент. Очарованный старой Ригой, Иконников долго бродил со своей Катей по узким средневековым улочкам. Вечером, когда уже устраивались на ночь в гостиницу, Анатолий Иванович усердно и с неподдельной тревогой убеждал латыша-привратника выделить им номер с хорошими замками, чтобы обезопасить дорогой инструмент от кражи. Музыкант делал это так настойчиво, что вконец осоловевший от доводов гостя клерк вписал в ордер в графе «проживает»: «Иконников с аккордеоном и женой».

В 70-е годы Анатолий Иванович одно время помогал эстрадным ансамблям, лично выпестовал ВИА «Ритмы сердца», известный в Печоре коллектив медицинских работников.

– Когда он оставил нас,– рассказывает друг Анатолия Иконникова врач-анестезиолог Геннадий Щербаков, – я сказал, чтобы он помогал нам иногда и дальше, так как я сам, например, не силён в музыке и не могу расписывать партии. К слову, о его абсолютном слухе. Взял я как-то сложную мелодию для разучивания, расписать на партии не хватает дарования. Звоню Толе по телефону. Тот меня спрашивает: «Пластинка есть?» – «Есть». – «Ставь. Так-так-так… Пиши…»

И он диктует по нотам всю партию… Толя мне говорил: «Ты меня ночью ткни, и я тебе точно скажу, какой аккорд звучит».

Стартом настоящей известности для Анатолия Иконникова стало приглашение вместе с коллективом на Центральное телевидение. В те годы таланты, которым выпадал счастливый жребий попасть на телевидение, наутро просыпались знаменитыми на всю страну. Иконников не нуждался в славе, в Печоре и без того он был всеобщим любимцем. Но, наверное, это было и радостно, и важно – как можно большему числу людей привить добрые чувства к аккордеону. После выступления на Центральном телевидении началась гастрольная жизнь: концерты, участие в фестивалях… Организатором многих конкурсов аккордеонистов был давний друг Анатолия Иконникова, директор Музея русской гармоники в Москве Альфред Мирек.

Доктор искусствоведения Альфред Мирек

Все годы с той далёкой встречи в Риге он следил за творчеством одарённого аккордеониста, приглашал его на концерты. По словам супруги Мирека, Натальи Александровны, Альфред Мартинович «был тем человеком, который отстаивал аккордеон на нашей российской сцене. Правда, с переменным успехом. Считали, что баян – это русский инструмент, а аккордеон – не наш, зарубежный. Закрывались классы, аккордеон называли пианино на бретельках, пианино для бедных. Зачем нам аккордеон, когда в каждой области выпускают свои удивительные гармоники? Но тем не менее это инструмент – особого колорита. У нас был целый цикл концертов в музее под названием “Волшебный аккордеон”, и несколько таких концертов было с участием Анатолия Ивановича. И было это всегда очень интересно, потому что Альфред Мирек был балагур большой, ведение концертов в его исполнении – целый спектакль, некоторые специально приходили послушать его байки. Однажды он, предваряя выступление Иконникова, рассказывал серьёзной публике о суровом северном крае, откуда приехал артист, об оленьих упряжках, а потом вдруг спросил, кто умнее – кошка или собака. Как выяснилось, кошка. Потому что она никогда не позволила бы запрячь себя в упряжку».

Зрительный зал всегда был полон. Уникальная манера игры, особые интервалы, особый колорит. Однажды кто-то из музыкантов сказал ему: «Ну научи. Как ты так играешь?» Он ответил: «Не могу, это душа так играет».

– С Анатолием Ивановичем приятно было общаться, – вспоминает Наталья Мирек. – Обаятельный, очень честный к себе, открытый и прямой человек. Без лукавства. Если ему что-то не нравится, значит, не нравится, и наоборот.

– Когда началась перестройка, – рассказывает Геннадий Щербаков, – я верил в светлое будущее, Толя тоже был патриотом своей страны, но он видел и понимал, что мы идём не тем путём. В этот период у меня вообще была потеря смысла жизни. Я спасал людей, но они от этого не становились лучше. У них отсутствовала любовь к жизни. Начался внутренний перелом. Я воспринимал это трагически. У Толи, наверное, так же было, не зря он потом пришёл к вере.

– Как-то спонтанно у него возникло желание креститься, – продолжает вспоминать Наталья Мирек. – Мы предложили ему сделать это в храме Успения Божьей Матери в Москве, куда мы ходили с Альфредом Мартиновичем. Анатолий Иванович был уже не молод. Целая жизнь за спиной. На крещении присутствовала монахиня Кирилла, она считала, что у него душа, несмотря на годы, осталась чистой, поэтому Бог дал ему такую возможность покреститься в столь зрелом возрасте. Помню, как после крещения он влетел в наш кабинет, радостный, с огромным букетом красных роз. Хотел подарить нам с мужем, но отправили его с этими цветами в храм, потому что благодарить за всё надо Бога. Просто Бог через нас действовал, чтобы он мог обрести душевный покой.

– Из музея гармоники приходят к нам многие прихожане, – рассказывает Алексий Гомонов, настоятель московского храма Успения Пресвятой Богородицы в Путинках – земляк Иконникова. – Анатолию Ивановичу понравилась наша церковь, хотя в Москве много храмов. Здесь решил креститься. Значит, у нас с ним есть что-то общее, в том числе и северная закалка. У нас в Воркуте климат резко континентальный, среди лета может холод наступить. Зимы такие, что ого-го!

– Даже не представляю, – продолжает отец Алексий, – как в наше трудное время финансовых обвалов, расслоения общества, несправедливости, проблем с детьми, развращённых Интернетом, люди всё это выдерживают и где находят опору, восстанавливают силы? У нас, у верующих, есть Бог. Оступился, раскаялся, причастился – и ты снова живёшь, действуешь, что называется, на коне. А люди неверующие, чем они живут? Смотрю, как повзрослели дети, внуки, как уходят из жизни мои сверстники. Я сам уже многое не могу в силу болезней. Как не загрустить, не заунывать? Но человек верующий не чувствует тяжести лет. Храм для него и лечебница, и училище благочестия, и источник сил – физических, моральных. Это и сокровищница ценностей нашего народа, весь быт его пронизан светом евангельским. Когда Анатолий Иванович крестился, он ещё не знал, что болен. Заболел потом, и мне кажется, что Господь помогал ему мужественно нести этот крест.

После обследования в одной из медицинских клиник, узнав о приговоре врачей, Иконников, как человек высочайшей внутренней культуры, не огорошил сразу родных и близких ему людей печальным известием, а просто прочитал строчки из стихотворения Николая Рубцова:

Что было в жизни, то прошло,
Что не прошло, уже проходит,
И всё уже произошло,
И ничего не происходит…

По воспоминаниям его жены, он всегда говорил о том, что будет играть до тех пор, пока сможет держать инструмент. Так оно и случилось. Когда болезнь совсем одолевала, Анатолий Иванович, как в детстве, садился на стульчик, жена ставила ему на колени аккордеон. На какое-то время маэстро затихал от боли, а потом пальцы его, рождая музыку, начинали порхать над клавишами, как птицы, вырвавшиеся из клетки. 2 апреля 2010 года вослед унёсшимся в небеса чудесным звукам, не переводимым на зрительные и литературные образы, последовала и светлая душа этого человека. Душа того, кого до сих пор называют «золотым аккордеоном Русского Севера».

 ← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска