Сам не плошай

мишаКаждый год с Рождественских чтений, которые проходят в январе в Москве, привожу я что-то новое для себя. Конечно, нынче Чтения уж не те, что прежде, но и они родили во мне какую-то новую мысль-ощущение: «Несовершенства “вообще” не существует, если оно возникает, то по воле человека». Как-то так.

…Утро, чешу по Сретенскому бульвару, опаздывая на научную конференцию. Гудящий поток машин, озабоченные лица прохожих навстречу. Вот и нужное здание. Минут десять ищу парадную, начиная уже нервничать. Наконец во дворах натыкаюсь на неприметную железную дверь с табличкой: «Институт экономических стратегий Отделения общественных наук РАН». Под ней объявление, что конференция переносится на четыре часа. Ну и ну!

– Тоже на конференцию? – раздался голос сзади. Подошедший священник с беспечным видом прочитал объявление и посоветовал мне: – Рядом Сретенский монастырь, там о монашестве говорят, сходите…

Так я попал туда, куда и не думал идти. Монастырский актовый зал полон чёрных клобуков, похоже, один я здесь такой пёстрый. Усаживаюсь. Никуда спешить уже не надо… На стенах зала огромные панно: слева – колосящееся рожью поле, и свет с нарисованного неба так удивительно падает, словно поле живое; справа – бурное море в стиле Айвазовского. Не ликами святых зал расписан, а картинами присутствия Бога во всём. И то верно: не стоит смешивать место молитвы и место бесед о грехе и святости.

Выступающие говорили о застарелых проблемах. О бесконечной ротации монастырских кадров, что разрушает братство и непрерывное духовничество. О двоевластии в монастырях, когда братия, бывает, объединяется вокруг духовника обители, а игумен-администратор оказывается «чужим среди своих». Или когда одобрение монастырского начальства превалирует над духовным деланием.

Казалось бы, неразрешимая проблема – вот с этим двоевластием. Дух и тело – две разные природы, несовместные: кому-то о духовном надо печься, а кому-то – деньги считать, стройкой заниматься, с властями дружить. Но всё зависит от человека, который носит в себе образ Божий и в силах соединить несоединимое. Один монах привёл афонский пример. Там есть традиция ежедневных бесед игумена с братией, и если они не проводятся, то монах имеет право перейти в другой монастырь. Сближает игумена с братией и общая молитва, да не в алтаре, а на службе в храме. Многое можно сделать, чтобы монастырь стал семьёй, а игумен в ней – отцом.

К некоторым несоответствиям мы так привыкли, что принимаем как должное. Например, на вечернях слышим: «Исполним утреннюю молитву», – и не задумываемся, а чего это мы утреннее вечером читаем? Ну, мирянам в 3 часа утра на молитву не встать. А монахи? Игумен Пётр из Екатеринбургской епархии поведал слова одного старца, услышанные на Афоне: «У нас так же, как и у вас, – молимся, трудимся. Только мы не ходим на головах». И пояснил: «Вы – в России, за вечерней – начинаете молиться тогда, когда я прихожу в келью и валюсь от усталости». На Афоне спать ложатся раньше, затем около полуночи встают, келейно молятся и примерно в 3 часа утра идут в храм на службу. После службы двухчасовой отдых – и далее обычные послушания. Смысл утренней молитвы старец раскрыл так: «Ночью монах себя приносит в жертву Христу, а утром на литургии Христос приносит Себя в Жертву монаху». И ещё он сказал: «Днём мы смотрим, какую рыбу поймали ночью». И день проходит легко – после утренней встречи со Христом.

Конечно, не всё так просто, существует много обстоятельств, мешающих возродить у нас практику ночных келейных бдений. Хотя бы за отсутствием самих келий, ведь часто монахи живут в многоместных комнатах. Но всё решается доброй волей. Игумен Пётр рассказал: «У нас в братстве жили по пять-шесть монахов вместе, поскольку помещений мало. Но мы взяли и поделили комнаты на очень маленькие кельи. И братья, несмотря на тесноту, рады, уединение для них – духовный отдых».

Что я вынес с этого монашеского собрания – непреодолимых обстоятельств не бывает. Всё в воле человека, даже время прихода конца света… На днях прочитал: в одной из компаний в Швеции нескольким сотням офисных работникам имплантировали электронные чипы под кожу. Вживляемый в руку RFID-чип позволяет открывать дверные замки, запускать компьютерное оборудование, расплачиваться за обеды в столовой. Очень удобно и не так уж сложно – имплантация напоминает обычную подкожную инъекцию, а делают её профессиональные татуировщики. Первая мысль: технологии не остановить, но разве мы обязаны им подчиняться?

На самом деле весь ужас не в технологиях, не в этих апокалиптических чипах, а в том, кто и как будет ими управлять. Тут проблема власти и человеческой воли. Вот недавно всех потрясла история с блокадницей, рассеянной старушкой, которую работники магазина сдали в полицию из-за будто бы украденной пачки масла. Эти люди, видно, упивались своей административной властью. Но есть и другие примеры. Один владелец магазина рассказал: «Деда задержали. 74 года. Спускаюсь, а там на полу этот старик, двое контролёров и гогочущий оператор ВН. Выяснил: деда выгнали из дома, тупо нечего есть. Набрал участкового, тот всё подтвердил. Деда мы отвели в кафе, накормили и отдали кусок мяса в вакууме, им украденный. Упырей уволил в течение недели. Нельзя так. Нужно всегда оставаться людьми».

Так что всё в наших руках. А на научную конференцию в тот день я всё же попал. Говорили там среди прочего о падении рубля. Протоиерей Александр Меняйло, доктор экономических наук и ректор Уральского института бизнеса им. Ильина, объяснил просто: «Девальвация рубля есть следствие греха». На самом деле рубль здоров, поскольку обеспечен богатствами нашей страны, большим золотовалютным запасом и профицитом бюджета. Почему же он «упал»? Причина – в злой воле человека, исказившей нормальные экономические отношения. Ростовщичество, биржевые спекуляции, индексы рейтинговых агентств – это ведь всё людьми придумано.

Вот такие впечатления от прошедших Рождественских чтений. А более всего почему-то в памяти запечатлелась картина на стене: ржаное поле, пронизанное неизъяснимым светом.


Оглавление выпуска     Следующая публикация →

Добавить комментарий