Горькие колоски
Уважаемая редакция! В преддверии Дня Победы посылаю вам архивный документ. Хочу, чтобы люди помянули моего отца, одного из миллионов участников народного бедствия – Великой Отечественной войны, мл. лейтенанта Дубинина Ивана Степановича. Это напечатанный на машинке приказ от 24 января 1944 года о награждении его орденом Красной Звезды. Отец служил командиром стрелковой роты 219-го Гвардейского стрелкового полка 71-й Краснознамённой стрелковой дивизии.
К приказу прилагается наградной лист – от руки написанное «конкретное изложение личного боевого подвига».
Бисерный почерк штабного писаря до сих пор читается легко. Вот краткая выдержка из него: «В ночном бою с 3 на 4 января 1944 г. в результате стремительной атаки рота под командованием Дубинина уничтожила до 25 гитлеровцев. Лично Дубинин огнём ручного пулемёта уничтожил до 7 гитлеровцев. В этом бою <он> был ранен, но не покинул поле боя, продолжая управлять ротой до выполнения боевой задачи. За отвагу и мужество, за умелое руководство своим подразделением гв. мл. л-т Дубинин достоин награждения орденом Красной Звезды».
Этот священный архив проливавших кровь за Родину воинов невозможно списать, бросить в корзину – Господь накажет тех, кто отвергает святую память. Они все дали свободу от злого рабства, ценою миллионов жизней. Беда коснулась каждой семьи. И моё мнение – не один раз в году, 9 Мая, чтить погибших и уцелевших на войне, а всегда и всюду. В этом земном аду отец был ранен трижды, и последнее ранение – оторвало миной правую ногу. Полгода залечивал раны в госпитале, а потом вернулся домой. В нашей деревне был ещё фронтовик, потерявший на войне левую ногу, так они с отцом покупали пару обуви на двоих: одному левый сапог, другому правый. Недолго прожил отец. Весь больной, на 39-м году жизни, оставив нас сиротами, переселился в обители небесные. Несмотря на воинские подвиги, никаких льгот отец не заслужил, жил на мизерную пенсию и, как все, платил налоги.
* * *
Время после войны было трудное, голодное – вспоминать горько. Но расскажу один случай, который на всю жизнь врезался мне в память – он произошёл в начале 50-х, когда я ещё учился в школе.
Была у нас в деревне одинокая женщина по имени Стеша, лет под 40, худенькая, слабенькая. Муж, защищая Родину, погиб, дети умерли в младенческом возрасте, устрашившись такой жизни. Стеша жила в небольшой избушке, крытой соломой, держала корову да несколько курей. А через дорогу жил её сосед, Иван Александрович Корчагин, за глаза его звали Слышкой, потому что он был глуховат. А ещё называли склочником и стукачом. Он был бригадиром полеводческой бригады и объездчиком полей, для этой цели имел лошадь и тарантас. Его боялись как огня. Ярый был служака – воевал с беззащитными женщинами и подростками. Не щадил никого. При уборке небогатого урожая комбайном колоски терялись, и женщины тайком ходили на поле и собирали эти колоски в небольшие мешочки, чтобы прокормить семьи. И вот он, завидя этих женщин, налетал на них, как дикий демон, отнимал у них всё, что собрали, и изгонял с полей, размахивая кнутом и матерясь на чём свет стоит. Всё это – чтоб услужить власти, чтоб не думал никто, что зря ест хлеб.
И вот заинтересовала его соседка Стеша. Он давно за ней наблюдал: как стемнеет – так уходит куда-то со двора. Она ходила за километр от дома, где оставалось ещё неубранное поле, тоже за колосьями. Созрел у бригадира план поймать её с поличным. Сообщил председателю колхоза Андрею Дубовицкому. Сели они в засаде недалеко от её дома, выжидая, когда вернётся с добычей. И вот показалась женская фигура с мешком, освещённая луной. Она! Только зашла во двор, как подходят к ней два дюжих мужика. Отняв мешок, спрашивают: «Стеша, давно ли ты этим делом занимаешься?» Она, трясясь от страха, еле выговорила: «По-о-ощадите, не буду более». Дубовицкий сказал: «Собирайся в дорогу, страну поглядишь!» Взяв у неё мешок, отнёс его в правление колхоза как вещественное доказательство, а утром позвонил куда надо. И два милиционера не замедлили приехать, будто только и ждали этого звонка. Усадив Стешу с мешком в чёрный воронок, увезли в район, как расхитительницу колхозного добра.
Доволен собой председатель, что зорко охраняет своё хозяйство. Но на этом всё не закончилось. Второе действие началось: стражи порядка придумали устроить в деревне показной суд над бедной Стешей, известив жителей объявлением на дверях клуба. Состоялся суд – как все поняли, для устрашения. Привезли её: бледная, сгорбленная. Поставили у трибуны. Заседатель за столом, указуя на неё, грозил народу: «Вот что будет с каждым, кто позарится на социалистическую собственность». Зал угрюмо молчал, будто тут был покойник. А Стеша уткнулась в трибуну, и плечи её вздрагивали от рыданий. Сквозь слёзы она просила прощения у всех, но суд был неумолим. Некоторые женщины плакали. Судья, встав из-за стола, стал читать липовое своё сочинение и в конце оглушил как громом: Стеша осуждалась на 10 лет тюрьмы. Услышав это, она тут же рухнула на пол.
Среди судей произошло замешательство – не знали, как себя вести и что с ней делать. Подскочили милиционер с уполномоченным, подняли на ноги, взяв под руки, и вон из зала. Запихали Стешу в воронок, тут же и увезли её, как злостную воровку социалистической собственности, отбывать наказание.
Народ не расходился, рассуждая о Стеше и о жестокости нашего времени. Это происходило в селе Тихоновка Тоцкого района Чкаловской, а ныне Оренбургской области. О дальнейшей судьбе Стеши доходили до нас слухи. Краткое время она была в Чкаловской тюрьме, потом её переадресовали в Соль-Илецкую тюрьму. Но Бог её пожалел, избавив от мучений, взяв её душу через год и семь месяцев. Так закончилась печальная история нашей Стеши.
Много удивляюсь я тому, что в то трудное время за вынесенный с колхозного поля килограмм зерна садили на 10 лет, а то и поболе давали, очень строгий был хозяин страны; мы в заплатах ходили и прославляли Сталина за счастливое детство. Сейчас же всё разворовывается в миллионных масштабах… и ничего!
Иван Иванович Дубинин
г. Сорочинск Оренбургской области
← Предыдущая публикация Следующая публикация →
Оглавление выпуска
Добавить комментарий