Иерей Игорь САЛЬНИКОВ

Вифлеем (Бейт-Лехем) переводится с иврита как «Город хлеба». Не в том смысле, как мы понимаем, например, «Ташкент – город хлебный», то есть благополучный и радушный, принимавший в войну тысячи эвакуированных, а потому что там, на краю пустыни, всегда была плодородная земля и выращивали хлеб. Впрочем, никто из местных этим хлебом Святое семейство не накормил и в дом не пустил, как мы знаем из евангельской истории. Ныне Вифлеем другой. Это уже город Небесного хлеба. Каждое Рождество вспоминаю, как первый раз приехал туда…

Вид на окрестности с вифлеемского холма

Это было на контрасте. Начало 2000-х, октябрь, сумрачная Москва, где собиралась наша паломническая группа. Столичная политика и погода не особенно радовали. Тьма, пришедшая отнюдь не со Средиземного моря, накрыла этот город.

Не весело было и когда на самолёте мы прилетели в аэропорт Бен-Гурион. Неприятная процедура досмотра, и вот наконец мы, полусонные паломники из тридцати человек со священником, то есть со мной во главе, и под руководством рыжеволосого гида Татьяны Леви, погрузились в автобус и двинулись в сторону границы с палестинской автономией.

По дороге Татьяна потихоньку нагнетала обстановку: в Израиле, мол, надо быть всё время настороже – постоянно носить с собой паспорт, ничего не поднимать с земли, не принимать ни от кого никаких посылок… Подъехали к пропускному пункту. Гид вышла объясниться с солдатами. Ни вежливых таможенников, ни представителей иных служб не наблюдалось. Поговорив о чём-то с женщиной с винтовкой на плече, Таня вернулась в автобус.

– Сейчас сюда зайдёт солдат, – сказала она с облегчением. – Поднимаем паспорта обложкой вперёд и улыбаемся. Они это любят.

В Вифлееме поселили нас в отеле. Он принадлежал Русской Миссии, но построен был на палестинские деньги и обслуживали его палестинцы-христиане. Все неплохо говорили по-русски. Накануне вооружённый террорист захватывал это здание вместе с заложниками, которых освободил израильский спецназ. К нашему прибытию следов происшествия уже не осталось.

Рано утром я вышел на широкую веранду Паломнического центра и понял, что все свинцовые тяжести спали с моей души. Сухой воздух с запахами увядающих трав наполнял лёгкие. Прохладный ветер освежал лицо. Впереди простирались холмы и небольшие здания Города хлеба, сшедшего с Небес, ведь Христос здесь родился и было сказано: «Я хлеб живый, сшедший с небес» (Ин. 6, 51). Здесь никогда не заканчивается Рождество. Любой бедуин может быть в ряду приветствующих приход Спасителя. Каждая пещера напоминает о той, где Пречистая Дева родила Сына.

Вид на базилику Рождества Христова

Отдельно надо сказать о жителях Вифлеема. Здесь традиционно много арабов-христиан, но за последние годы мусульман стало больше. Война выдавливает христиан из их домов и гонит в Европу, где их принимают какие-никакие, а братья по вере. Остальные в изоляции живут небогато. Всегда хочется им чем-то помочь.

Фреска над пещерой, где родился Спаситель

Дети на улочке Вифлеема

Мечеть Омара в Вифлееме, рядом с храмом Рождества Христова, была построена на земле, пожертвованной Греческой Церковью

Вифлеемцы напоминают взрослых и детей у новогодней ёлки. Одни дарят подарки, другие их принимают. И все, кажется, счастливы. Даже если они крайне бедны и им нечего дать гостю, вифлеемцы согреют любовью и вниманием.

Марш православных скаутов на Рождество

Помню, когда у меня закончились иглы для сахароснижающих инъекций, обратился в импровизированную аптеку на улице. Продавец достал пачку игл и отдал мне. Денег не взял. Я заметил у них некоторое презрение к деньгам – шекелям, долларам. Где-то свободно брали рубли. В Европе это абсурд, там принимают только по очень заниженному курсу и не во всех банках.

В самом конце паломнической поездки вышел я из отеля прогуляться по пустынной дорожке. Светило яркое солнце, и вскоре захотелось пить. Слева заметил строение, похожее на будку железнодорожного смотрителя, и направил туда стопы. Навстречу выбежала пожилая женщина, буквально затащившая меня в дом. Она ни слова не понимала по-английски. Но как-то до её сознания дошло, что этот священник из России. Пожилая арабка стала эмоционально жестикулировать, указывая на убогую утварь и большие семейные фото. Из чего я понял, что сама она мусульманка, но её муж принадлежит христианской вере, поэтому она очень рада принять дорогого гостя в своей лавке. Через пять минут появился её муж – это был на вид суровый пожилой араб. В момент он расцвёл лицом и заговорил на ломаном английском, сильно смягчая «л»: мол, они впервые принимают русского батюшку и очень этому рады. К сожалению, их семья очень бедна. Дела по торговле оливковым маслом идут плохо.

Напоив чаем с лукумом, эти прекрасные люди вручили мне трёхлитровую канистру масла лучшего отжима. Просили приезжать ещё, но, мол, они живут в очень тесной квартире, поэтому поселят меня у своих богатых родственников.

Оставив им бесполезную визитку, я шёл в отель и думал, что нигде и никогда не встречал такого искреннего гостеприимства. Было радостно на сердце. В этом граде Небесного хлеба.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска