Сорок лет печёт козули архангельская мастерица Наталья Яковлевна Матонина

Мы в уютной квартире Натальи Матониной в центре Архангельска. На стенах – множество картин, в прихожей – коробки с козулями: ангелами, оленями, моржами-бельками. Пекутся они на кухне, где стоит для них специальная электрическая печка.

Мастерица Наталья Яковлевна Матонина

Пришли вдвоём с дочкой Машей, она неподалёку отсюда ведёт уроки рисования в Доме детско-юношеского творчества. Добирались, кстати, по пешеходной улице Чумбарова-Лучинского, где стоят бронзовые скульптуры, в том числе Сени Малины верхом на налиме – героя Степана Писахова. Сказочный мир, продолжением которого стало жилище Натальи Яковлевны. Честно говоря, на встречу не надеялись – нам сказали, что Матонина уехала в Петербург на Пряничный фестиваль читать доклад. Но оказалось, что вернулась.

Пьём чай, я вприглядку с пряником в виде башни с осыпающейся надписью: «Соловки». Наталья Матонина – человек известный, на её глазах возрождался Соловецкий монастырь; в начале 90-х она жила на архипелаге. Владеет многими искусствами и ремёслами, но сегодня рассказ – про козули.

ПТИЦА СЧАСТЬЯ ИЗ БЛОКНОТИКА

– Вчера проводили мастер-класс в Музее Писахова и присыпали козули сахарным песком. Они после этого словно в инее, – рассказывает Наталья. – И я вспомнила детство, начало шестидесятых, когда козули продавали перед Новым годом из-под полы, тоже расписанные, хотя и не очень красивые. И в памяти остался запах. Запрещали их продавать до 1976 года, когда наконец-то признали народным промыслом.

А сама я начала печь их в 83-м, когда сидела в декрете. Денег не хватало – и подумала: «А почему бы не заняться?» Рецепт получила от Галины Ивановны Меньшиковой, она работала во Дворце пионеров, вела кружок мягкой игрушки. Кто ей передал, не знаю, но рецепт был необычный, нетрадиционный, со сгущённым молоком, – такого я больше не встречала. После молоко добавлять перестала – выяснилось, что и без него вкусно.

Делала козули поначалу на Новый год, о чём знали все окрестные дети. На стол поставишь – соседка стучится: «Наташа, дай козульку!» Сначала не знала рецепта глазури и покрывала помадкой. А когда впервые попала на выставку – в здании, где сейчас Морской музей, – поняла, какие интересные вещи можно делать. Запомнилась огромная птица по образу щепной птицы счастья. Я была с блокнотиком, всё зарисовывала. Вот так постепенно и осваивала.

Так что, когда у нас начали снова праздновать Рождество, кое-что умела. В то время я переехала жить на Соловки. Помню, как в 90-м или 91-м году выставила свою большую объёмную козулю в виде карусели на аукцион – мы с ещё двумя женщинами договорились: если покупать не станут, устроить торг между собой, чтобы оживить вечер. Аукцион проходил в гостинице «Приют» – это одна из первых частных гостиниц, которую организовали супруги Муромцевы в бухте Благополучия на Сельдяном мысу напротив монастыря.

– На Соловках было много других мастериц?

– Приезжала летом из Архангельска Валентина Саблина, у неё там квартира – она да, мастерица, как и Татьяна Онучина, тоже архангельская, или Татьяна Малишава. Фамилия такая, потому что муж из Абхазии – известный в Архангельске баритон Валерий Малишава. Он, кстати, тоже делает козули, которые можно увидеть в Музее Писахова. А соловецким мастерам неоткуда было взяться, на Соловках даже до революции козули не пекли.

Козули мастериц Валентины Саблиной (слева) и Татьяны Малишава

К Рождеству я делала поначалу ангелов и звёзды, но если со звёздами было всё понятно, то относительно ангелов возникли вопросы. Как их есть: с головы, что ли? Взрослые иногда задумывались, но оказалось, что дети вообще не заморачиваются, едят с любой части.

Вскоре выяснилось, что козули на Соловках нужны круглый год, особенно летом, когда начали приезжать – и чем дальше, тем больше – туристы и паломники, чаще всего из Москвы. А с сувенирами было очень плохо. И отправилась я к отцу Герману (Чеботарю), первому игумену нашей возродившейся обители, за благословением. Он спрашивает: «Это семью кормить?» – «Да». – «Ну, благословляю». Даже цену с ним обговорили, какую уместно брать. В школе брала печку в аренду, потом в райпо ходила печь, через него же и продавала. Так появились козули в виде соловецких башен, и постепенно что-то ещё придумывала: котов, оленей, селёдку, треску…

ИСТОРИЯ КОЗУЛИ

– Первое упоминание козулей относится к двенадцатому веку. Но, представляя, как они выглядели в древности, мы понимаем, что эти печенья намного древнее – пришли из языческих времён, чтобы домашняя скотина прибавлялась, промысловый зверь водился, достаток в доме был. Через них как бы общались с потусторонним миром.

– А название откуда – козули?

– Есть два предположения: от козы и от завитка, змейки – на поморской говоре это тоже «козуля».

Козуля на Севере – это хлебное произведение: ржаная мука и вода. Всё! Это было обрядовое печенье, которое в его настоящем, старинном, виде сохранилось только на Терском берегу в Мурманской области и в других глухих углах. Когда появилось христианство, козули стали дарить тем, кто ходил славить Христа, – славильщикам. Так они стали рождественским печеньем.

Вкус ржаной козули был другой, не нынешний. Очень сложно реконструировать, потому что делалось печенье из проросшего зерна, где крахмал превращался в глюкозу, так что козули были не лишены сладости и в древности. Зерно сушили в печах, немножко поджаривали и делали из него муку для пивного сусла. Но часть этой муки оставляли для обрядовой выпечки. Сейчас, понятно, такой муки уже не найдёшь, так что те, кто пытается повторить старинные рецепты, делают печенье из обычной ржаной муки, лишённой сладости, а потом удивляются, почему невкусно выходит. Но и нынешние рецепты воплощать хлопотно: зерно надо запечь, в кипятке обварить, снова запечь и так несколько раз.

Козули – это не один вид печенья, а несколько. Катаные, витые из жгутов ржаного теста, сохранились до наших дней в Лешуконском районе. Как и мезенские, их делали на Рождество. А вот тетёрки пекли на весеннее новолетие – 22 марта: мастерицы свивали длинный, до 2 метров, жгут, из которого завивали козули-тетёрки – кто по солнцу, кто против солнца.

Каргопольские тетёрки

Рождение современной расписной козули пришлось на начало девятнадцатого века, когда в Архангельске один за другим появились шесть сахарных заводов. Делали сахар из привозного тростникового сырца. Сто двадцать тысяч пудов сахара отправлялись отсюда каждый год в российские города. Промежуточным продуктом при производстве сахара была патока, достаточно дешёвый продукт, который не кристаллизуется, как сахар, так как текуч. Его и стали использовать для выпечки. Как и пряности, которые шли через Архангельский порт.

Форма для колзуль начала ХХ века

Козули начала ХХ века

Не только сахар и специи везли из-за моря, но ещё и рецепты. У нас была Немецкая слобода, где селились немцы и голландцы, которые пекли разные печенья на Рождество. И наши архангелогородки подглядели-разузнали. Район Соломбала недаром считается центром выпечки козуль: там находился порт и женщины торговали разной выпечкой. С Соломбалы и пошло. Но и жители соседних с городом деревень не дремали, тоже занялись пряниками.

Козульный промысел завоевал рынок мгновенно, что неудивительно – пряник лежит долго, выглядит красиво, необычно. Именно таких в России нигде не делали. В 1854 году козули экспонировались на второй кустарной выставке в Вологде как архангельский пряник. Пытались наладить выпуск в Петербурге, но помешала революция. К этому времени тростниковый сахар-сырец завозить к нам перестали, стали делать из свёклы по всей России, да и льготы, которые имело производство сахара в Архангельске, закончились. Так что заводы закрылись, а патока стала уступать место при изготовлении козуль жжёному сахару, который придаёт козулям тёмный цвет. У европейцев такого нет, там по-прежнему использовали патоку, и это тоже способствовало тому, что архангельские пряники стали уникальны ещё и по вкусу.

НОВАЯ ИСТОРИЯ СТАРИННОГО РЕМЕСЛА

– В двадцатые годы козули властью приветствовались – народное искусство как-никак, – продолжает рассказ Наталья. – Открыткии с изображениями народной обрядовой выпечки выпускались, Писахов даже диплом получил как художник-этнограф «за распространение простонародного пряника – козули».

Современные козули – изображения Степана Писахова

Но когда запретили Рождество, сомнение начали вызывать и козули, выпечка которых стала вроде как антинародной. Старые мастерицы вспоминают, как их гоняли в шестидесятые. Всех взяли на заметку и в ноябре – декабре – самое козульное время – наведывались с рейдами по домам. Понятно, лишь самые стойкие продолжали держаться, так что промысел оказался на грани вымирания. Мастерицы в то время и бесплатно соглашались печь – только продукты приносите.

Так что пусть немногие, но смогли дотянуть до 1976 года, когда козули снова разрешили печь. Спасли промысел сотрудники Архангельского музея изобразительных искусств. Лично уговаривали печь мастериц, к тому времени совсем уже стареньких, закупали для них продукты, потом ездили забирать готовые пряники.

– Вы так хорошо знакомы с историей промысла! Как собирали материал?

– Знаете, я такие странные вещи слышала про козули, даже не верилось, что всё могло быть так. Пошла в библиотеку и стала этим заниматься. Потом подготовили с Лизой Лялюшкиной доклад для Пятых Северных детских чтений по истории северного пряника. Она тогда была ученицей нашей воскресной школы, а после окончила регентское отделение в Загорске, вышла замуж за священника и сейчас живёт в Братске. А я продолжаю интересоваться.

«НАХОЖУ СЮЖЕТЫ ВЕЗДЕ»

Приходит покупательница. Наталья Яковлевна встречает её в прихожей, откуда доносится разговор: «Домика два, оленёнок один, ангела раз, два… четыре ангела. В Белоруссию отправляю». – «Главное, чтобы не шевелились, не болтались», – советует Матонина.

Когда возвращается на кухню, произносит:

– С ноября у нас начинается «козульный сезон», в декабре проходят мастер-классы. И опять начнём козули расписывать для подарков больным. В православном сестричестве кто у нас их печёт? – спрашивает себя Матонина, а потом начинает загибать пальцы: – Старшая сестра Мария Павловна Некрасова, её помощница Светлана Борисовна Селянина, Тамара Васильевна Панкратова, а ещё Анна Юрьевна Спиридонова, секретарь отца Алексея Денисова, настоятеля нашего Свято-Троицкого прихода и руководителя сестричества. А на Рождество сёстры ходят в больницу и дарят подарки с козулями больным.

Маша спрашивает у Натальи Яковлевны:

– Идеальные пряники должны быть немного мягкие?

– Нет, козуля должна быть сухой, сладкой, легко кусаться и таять во рту. Но на Соловках они всегда немного мягкие, потому что там влажно. Пересушивать пряники тоже нельзя, глазурь осыплется. Хранятся лет пять, хотя за это время запах уходит, но съедобны. Знакомая моих знакомых в Москве хранит мой пряник уже пятнадцать лет.

А в Русском этнографическом музее в Петербурге хранится коллекция из тысяч козуль академика Алексея Дмитриевича Виноградова, которую он передал туда в 1954 году, а перед тем собирал полвека. Там есть и около трёхсот пряников Писахова, которые он подарил учёному.

У нас мужчины в Архангельске к козульному промыслу относились серьёзно, порой сами в нём участвовали. Понятно, что формы они тоже сами делали – гнули из кровельного железа. Месили тесто. Ремесло от меня перенял сын Николай. Не думала, что он станет козульщиком, но отучился на технолога, сам рецепт совершенствует, каждый год вносит поправки. Он и печёт, а я расписываю. Шергин вспоминал, как в больших глиняных крынках тесто замешивали по два пуда – без мужчин никак. Расписывали тоже всей семьёй.

Что касается специй, козуля должна содержать их не меньше трёх: обычно корица, гвоздика, кто-то имбирь кладёт, кто-то мускат, перец и так далее – чтобы вкус был яркий. Когда мастерицы на выставках стали пробовать козули друг у друга, оказалось, что у каждой свой вкус – очень и очень разный. Каждая в своём углу сидит и что-то своё придумывает.

Наталья Матонина за работой

Печь их в старину начинали с ноября, чтобы потом распродать на Рождество. Сначала выпекали, а ближе к празднику начинали расписывать палочками, расщеплёнными на конце, – тисками. За стол садилась вся семья: мужчины, женщины, дети – стар и млад; младшие учились у старших приёмам росписи, повторяя узоры десятилетиями.

– У вас есть художественное образование?

Мастерица смеётся:

– Полгода изостудии.

ОЛЕНИ, НАРТЫ И ШНЯКИ

– Как к мастерицам приходят сюжеты? – спрашиваю.

– Из жизни. Так появлялись козули в виде коней, птиц, домиков, ёлок, снежинок, корзин и ваз с цветами. Очень популярны олени. Архангелогородцы катались по Северной Двине на оленях. Поморы-промысловики одевались в ненецкие малицы – так появились козули, в которых узнаются поморы, ненцы, олени, нарты, причём нарты изображались очень точно, как и кораблики под парусами, где можно было увидеть все-все снасти. Сейчас такое никому в голову не придёт, а в начале прошлого века старались не упустить ни одной подробности.

Приедет в Архангельск балерина – балерину испекут. Во время Первой мировой кто-то испёк козулю в виде раненого воина. «Что за воин?» – не могла я понять, а потом догадалась, что с открытки взяли, тогда таких много выпускалось. В советское время можно было увидеть козули в виде зайца и волка из «Ну, погоди!». Появились в виде пряников и космические корабли.

А ещё метод есть: кофейную гущу или чайную заварку выльют на картоночку – для вдохновения, – пальцем разведут и смотрят, что интересного получится. Был период, когда я очень мучилась, новые формы хотела найти. За сорок лет научилась видеть, что может стать козулей. Нахожу сюжеты везде.

Придумала в незапамятные времена и стала делать козульные объёмные колокольчики. Один журналист спрашивал: «А что это ваши колокольчики не звенят?» «Если они будут звенеть, их нельзя будет есть», – отвечаю.

– Вы говорили, что формы раньше гнули мужчины из кровельного железа. А вам кто их делает?

– Одну выгнул много лет назад реставратор икон Владимир Шапошник, я ею пользуюсь до сих пор. Но так как я четыре года работала бутафором в кукольном театре, то много чего умею делать руками. В наше время можно купить кондитерскую ленту, а раньше из банок вырезали полоски жести, а ещё металлические полоски, которыми скрепляли доски на лесозаводах. Я и сейчас могу выгнуть любую. Всего их у меня за сорок лет скопилось около двухсот.

Козули и формы для их выпекания

КОЗУЛИ НА ПОДСТАВОЧКАХ

– Видел в Музее Писахова один из ваших замечательных вертепов. Когда вы начали их делать?

– Вернёмся в детство. Моя мама в одно время была заведующей детским садом, и я ходила к ней на работу, где в одном из шкафчиков были фанерные фигурки для кукольного театра на подставочках: ёлочки, мишки, домики. Когда стала заниматься козулями, выплыло из подсознания: поставила козули на подставочки – и они стали стоять. Первый вертеп сделала, когда мой муж, Василий Матонин, работал в Центре христианской культуры. Весь набор испекла: Богородицу, Иисуса-Младенца, Иосифа, пастухов, волхов, овец, звезду Рождества, ангелов, ёлочки. Целый стол занял вертеп. Куда потом его дели, не помню. Съели, скорее всего. Смотрю как-то, число ёлочек в вертепе уменьшается, а после и барашки стали исчезать.

– Дети, наверное, не смогли устоять? – спрашиваю я.

– Ну, не взрослые же, – улыбается Наталья, но, похоже, во взрослых тоже не уверена. – Потом стала повторять вертеп для Музея Писахова. Отвезла один в Питер на Пряничный фестиваль, другой – в Малые Карелы на конкурс.

Как-то на Вербное воскресенье – это было на Соловках – придумали делать вербные ветки. Помогла мне в этом гостья, польская мастерица, которая занимается народным искусством. Мы с ней обменивались мастерством. Я показывала, как козули делать, а она – как можно делать древесные почки. Взяла спичку и слепила на ней тесто двух видов. Спичка эта потом лежала у меня на Соловках много лет, и однажды я подумала: «Почему бы не сделать вербные ветки?» И стали мы с сыном Николаем вербные ветки делать на праздник. Но люди некоторые не понимают, что это козули, и ставят их в воду (смеётся).

Однажды Владимир Бурчевский для своей Школы народных ремёсел собирал экспонаты для выставки от разных воскресных школ. И я от нашего Свято-Троицкого прихода сделала композицию «Адам именует зверей». Там было большое дерево с яблоками, рядом Адам, к которому подходили волки, олени, сверху птица сидела. Потом вижу – барашки начали исчезать, словно волк их съедает, а после и волку обкусали уши.

Мои дети на Рождество тоже хотели пряников, но они стали разрисовывать их сами. Все внуки умеют расписывать козули. Я много лет зимой веду мастер-классы в Музее Писахова, делюсь рецептами и секретами, учится стар и млад.

Наталья Яковлевна увлекает нас с Машей в дальнюю комнату, чтобы показать мультфильмы, которые делают Матонины: «Писахов и архангельский базар», «Козульная Арктика», «Адам именует зверей». На экране снова козули, но теперь уже ожившие и под музыку. Скачут олени, плавают рыбы, выпрыгивают из воды тюлени-бельки – просто чудо!

Козули, использованные в мультфильмах, которые делают Матонины: ««Адам именует зверей» и ««Писахов и архангельский базар»

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска