Алёна УСКОВА

Источник изображения: triptonkosti.ru

Сухая пришла к Виктору внезапно. Полковник в отставке, он жил один в деревянном домике и не помышлял, что она нагрянет так нежданно. Нагрянула она кашлем и весенней лихорадкой.

По вечерам Виктор надевал свой старый и оттого особо любимый картуз, откашливался, брал «походную» палочку-трость, поскольку хромал, и командовал себе: «Приступить к наступательной операции! Не расслабляться! Враг пока ещё дремлет, надо укрепить рубежи!» Мысленно он рисовал карту мест, куда кашель сразу отдавал болью. «Итак, сегодня мы будем здесь разминать, здесь – бить. Выбить надо! Никаких таблеток, только физические нагрузки!»

«Сухая… Ах поди ж ты, за чаем одолела кашлем! Что ж ты делаешь-то?!»

Дал своей болезни Виктор именное величание – Сухая. Как будто она и его товарищ, и враг. Ведь он боролся с нею так, как когда-то: летели снаряды над головами и уносились куда-то, исчезая навсегда, и он командовал своим бойцам идти в бой, двигаться навстречу снарядам – и часто они тоже пропадали навсегда… А своим товарищем Сухую он считал потому, что болезнь месяц за месяцем и год за годом помогала ему понять что-то важное в жизни. Да и не осталось у него других товарищей, разве что пёс Палевый.

Во сне Виктор часто видел бои, но ещё чаще – картины своего светлого детства. Виделись ему золотистые поля вокруг села, и мать в белом платке, и даже то, как улыбалась ему некая птица, пташка лесная… Виделась маленькая деревянная церковь (в детстве он даже рисовал карту поля, где она располагалась) и как брат Митька бежит через поле к церкви и кричит: «Витька, не отставай, а то к причастию опоздаем, мамка заругает!»

«Не боись, не опоздаем!.. Хоть и бросает в жар, но мы не сдадимся…»

…Виктор всегда был бодр духом и чай любил, чтоб покрепче. С сахаром. Много чего ещё любил он в жизни. Луговые травы, осенний лес, неспешные прогулки на дальние расстояния. И ещё когда-то в молодости – кого-то… Ох, да там всё и осталось. А сейчас плечо бы размять, совсем задеревенело.

К ночи Сухая давила всё сильнее. И он, старый вояка, хорошо видел и понимал, куда болезнь собирается пробраться, и командовал себе передислоцировать на место возможного прорыва все резервы – сдержать и отбросить врага: «Не боись, мы не сдадимся!»

Под утро верный пёс Палевый суетился рядом с его кроватью, хватал зубами сползшее одеяло и отчаянно лаял – видимо, звал на помощь соседей. Самому Виктору позвать кого-нибудь не давала Сухая…

Когда Виктор очнулся, он увидел лица соседей – в деревне двери в то время не запирались. Люди стояли возле кровати и молча смотрели на него. «Значит, ещё живой, – подумал он. – Есть ещё во мне жизненная сила. Сколько раз выручала. Только одной её мало… не хватит. Вот если бы внучек был сейчас рядом… Внук полковника. Он бы точно помог!» И Виктор беззвучно запел: «Свечечка родная, как ты далеко…» Из глаз его выкатилась слеза.

– Ты победишь, – проговорил мальчик в белой рубахе, стоявший ближе всего к нему, со свечой в руке.

Виктор подумал: «Кого только не увидишь в забытьи?» Но всё-таки спросил мальца:

– Мальчик, ты кто? А чего босой?

– Эту свечу я даю тебе. Не потеряй, – сказал мальчик.

– Митька! Это ты?

Полковнику сделалось радостно, что Бог не оставил его одного в такой час – вот Митьку прислал.

«Пса бы кто забрал себе, – подумал он. – Записку надо написать, вот только даст ли Сухая… Ничего, Палевый, Митька подберёт тебя, поживёшь ещё».

Вдруг словно оглушительный снаряд прошумел в его голове. Как раз в ту минуту, когда, запыхавшись, в дом вбежал сельский фельдшер.

«Держать свечку! – подумал полковник. – Потерять нельзя».

Встреча

Когда-то в поезде они познакомились совершенно случайно. Разговорились о пейзажах за окном, о маршрутах, о работе. О своих краях. И так хорошо было им рядом, и говорили они на одной волне, как это бывает, наверно, только в поездке. Переписывались, звонили друг другу, но потом как-то всё сошло на нет.

Спустя много лет получила она маленькое письмо: «Приезжай! Мне уж скоро 75 исполнится. И чего я так долго ждал?.. Дом у меня в Саратовской области, палисад резной, как в песне! Сад есть, абрикосы. Я один уж 10 лет…»

Весёлый седой Михаил Иванович в клетчатой парадной рубашке с распахнутой душой встретил Инессу у зелёного забора: «Здравствуй, какая ты молодец, что приехала. Как дорога? Как здоровье? Как в городе у вас?»

Он провёл её сначала в сад, похожий на райский – так красиво, ярко и радостно было вокруг. А потом они прошли в дом, уселись пить чай у самовара. «А эти конфеты – как из моего детства. Их до сих пор делают в такой же обёртке, представляешь? Вот эти, серые, с фиолетовыми цветочками…» Они сидели, смеялись, много говорили, но тихо вздыхали про себя, и никто не решался спросить, отчего всё так затянулось, почему же нельзя было им встретиться раньше, взглянуть друг другу в глаза.

– Да ты оставайся, места много! А я спать буду на веранде в саду, там знаешь тепло как!..

Провожая Инессу, Михаил Иванович вздохнул:

– Жалко, что уезжаешь.

– Спасибо, Миша, приветил, угостил. Хорошо у тебя… Здоровья тебе крепкого да смысла жизни, – сказала она.

Он помедлил чуть-чуть и сказал:

– Такова жизнь, да?

Словно ждал, что разубедит она. Замуж когда-то она так и не вышла, хотя нет, не из-за него. Так сложилось.

Утренний поезд увёз Инессу Васильевну в родной город.

Источник изображения: triptonkosti.narisyu.cdnbro.com

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска