Божья душа

Впоследнем выпуске «Веры» за прошлый год был опубликован материал «Руфина Прокушева, попросту – Руфа» архимандрита Трифона (Плотникова) о простой боголюбивой прихожанке Римме Ивановне Прокушевой. Я тоже хорошо знала её.

Руфина сфотографировалась возле собора после шествия «Бессмертного полка»

Как только узнала о её смерти, сразу всплыла в памяти картинка: Руфина стоит на коленях в углу Стефановского собора на Николу Зимнего. Простояла так всю службу, я только потом решилась подойти и спросить у неё почему. Оказалось, мама её при смерти, а Руфина хочет, чтобы она ещё хоть немного пожила, вот и молила Святителя Николая. И вымолила: мама умерла у неё на руках ближе к весне – ясно помню, как по дороге к ней на поминки сорвала несколько первых цветочков мать-и-мачехи, вылезших на проталине. После кончины мамы попросила Руфина помочь ей читать Псалтирь и меня, и других верующих подруг. Для меня на сегодня это был последний раз, когда позвали. Я очень любила читать Псалтирь по покойникам, в прошедшем времени – потому что сам этот обычай вымывается из жизни.

Больше всего я с ней общалась лет 20 назад: мне было 40, Руфине – за 50. Самое время учиться! В это время захотелось мне и самой дореволюционную орфографию учить, и других приобщить. Идея была экзотическая, но Руфина не только её поддержала, но и свою подругу Олю привела. Раз или два в неделю на протяжении зимы мы втроём ездили в Эжву, где к тому времени о. Владимир Дунайчик построил при храме чудесный деревянный терем воскресной школы, там к нам присоединялась ещё одна чудачка – Ирина Зеноновна.

Выучил ли кто-то из них, кроме меня, на всю оставшуюся жизнь правила дореволюционной орфографии, не вем, но время мы проводили замечательно. Северная зима, темень, холодина, утопает в сугробах избушка воскресной школы на берегу реки Вычегды в слободе Эжве, и вот сидим мы там и вчитываемся в строки пятнадцатого века. Удовольствие не портили даже дым от ЛПК и промёрзшие автобусы (до Эжвы от Сыктывкара почти 20 км).

Тебе же, о епископе Стефане,

пермская земля хвалит и чтит

яко апостола, яко вожа, яко учителя…

яко семенем обучением словес насеял еси в браздах сердечных,

отнюду же возрастают класы добродетели,

их же сынове пермстии яко серпом веры жнут

радостныя рукояти вяжущи снопы душеполезные.

Не только «сынове пермстии», но и дочери, такие как Руфина. Почти 30 лет прожив на Коми земле, именно там воцерковляясь, я не могла не думать об этой земле и её народе. Как сейчас живёт этот край – стыдно писать: Москва выкачивает недра и рубит леса, а взамен как-то предложила большую помойку устроить, еле отбились на Шиесе. Знаю только, что многовековая общая судьба русских и коми неразрывна.

Никогда не спрашивала, какое было образование у Руфины, простой коми девочки родом из «дикого» лесозаводского района Сыктывкара, но вера у неё была простая, искренняя, детская. Любила паломничества, монастыри, долгие службы, монахов и священство.

– Поедем в Никольский храм в Затоне, там ночная служба на Крещение! – звонит мне.

Поехали, отстояли. Обратный автобус только утром, на полу холодно, лавок прилечь нет, ноги отваливаются. Но как-то дотерпели до утра, до автобуса. Ну всё, теперь горизонтально и спать. Ан нет, надо же ещё кресты на дверные косяки нанести! Ходим по моей квартире и с крещенским тропарём кропим водой все углы и свечкой рисуем кресты на косяках. Много лет потом они у меня так и красовались.

Соскучиться с ней было невозможно.

– Наташа, срочно беги ко мне на работу!

– Да что за срочность?

– Прибежишь – узнаешь.

Прибегаю. Оказывается, у неё пачка листовок про ИНН, чтобы не принимать. Помню, я тогда прочитала и действовала по инструкции, как там было написано, заявления об отказе писала. Каково же было моё удивление, когда выяснилось, что номер всё равно мне присвоили. Не знаю, как сама Руфина выкрутилась.

Очень она Патриарха Алексия любила. Про одного бойкого митрополита после крестного хода в Дивеево она – не выдержала – сказала: «Ну никак не может дождаться, чтобы умер уже Патриарх Алексий, при жизни вперёд него забегает». Но это было исключением, вообще-то язычок за зубами умела она держать, в отличие от меня, не ввязывалась ни в какие авантюры, а только молилась и благотворила. Ухаживала за стариками – говорила, что со стариками ей проще. С детьми же нынешними не справилась бы – и слава Богу, не дал их Господь. Хотела пожить на Святой Земле, в Горненском монастыре, да не случилось.

Удивительная у неё кончина: вскоре после причастия в любимом ею Ульяновском монастыре. Всю жизнь за другими ухаживала, а сама – никаких больниц и «некому ухаживать». Господь Своих не бросает. Вместе с мамой и роднёй в одной ограде теперь на Кочпонском кладбище упокоилась. Царствие ей Небесное!

 Наталья Чернавская,

г. Жлобин, Белоруссия

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий