Буй, да не тот

Этот дом в городе Буе полон голосов, улыбок, радости. Он двухэтажный, просторный, но чтобы поговорить с отцом Сергием Вележаниным, нашлось только одно относительно тихое местечко – кабинет директора этого православного духовного центра.

– А мы пока в одном только храме были, когда проезжали по городу, – объясняю батюшке, – благо он на самом виду, пристроен к железнодорожному вокзалу («Храм при дороге», № 903, июль 2022 г.). Много лет ездим по Костромской области – и всё мимо Буя. Думали, город новый, промышленный, без традиций. А у вас три старинных храма и православный центр какой огромный!

– Было-то четыре храма. Вы же мимо железнодорожного моста проезжали? Там, на углу улицы Красной Армии и улицы Коммунистов, стоит техникум – так он на месте разрушенной Покровской церкви. Большой был храм, красивый, пятикупольный.

– Но всё равно три действующих церкви не много ли на небольшой городок?

– Как вам сказать… Много – не мало, – смеётся батюшка. – А насчёт традиций и местной промышленности… Городок наш существует с 1536 года, когда здесь построили крепость, чтобы Кострому оградить от набегов казанских татар. Они ходили по Волге, заворачивали в притоки, в том числе на реку Кострому, и всё сжигали и грабили. Спустя время крепость посетил игумен Иаково-Железноборовского монастыря, благословил строить церковь, и в 1542 году здесь появился Благовещенский храм. Так что недавно мы праздновали 800-летие первого буйского храма – на его месте стоит нынешний наш каменный Благовещенский собор. Ну а потом, как вы знаете из истории, набеги татар прекратились, поскольку в 1553 году Иван Грозный взял Казань, и значение Буй утратил. Жили себе потихоньку. Но что примечательно: в 1812 году сам император Александр I пожертвовал тысячу рублей на внутреннее убранство нашего храма, когда его построили каменным. И это несмотря на войну с Наполеоном! То есть власти не забывали о Буе. Но, повторю, городок ничем особо не выделялся. Промышленности до начала ХХ века здесь никакой не было, местные ремёсла – маслобойное, кожевенное, ещё валенки валяли – размахом не отличались, торговали только внутри уезда. Спокойное такое место, никаких событий.

Благовещенский собор в Буе

– А название Буй от слова «буйный»?

– О, тут интересно! В 1778 году указом императрицы Екатерины Бую был пожалован статус города с присвоением ему герба. И что на нём изобразили? Вот описание из того времени: «Во второй части щита в голубом поле железный якорь с привязанным на золотой верёвке буем, означающим имя этого города».

«Буй, да не тот»

– То есть имя города появилось от речной обстановки? – не понимаю.

– Да нет же! Слово «буй», в смысле плавучего сигнального знака, – это от голландского boei, мы его заимствовали при Петре I. А в столице на полном серьёзе думали, что и название нашего старинного городка имеет отношение к голландскому речному поплавку. Вот вам пример, где и как помнили собственные корни. В столице даже русский язык забыли, в котором «буй» – это открытое высокое место. А ещё наши предки буем называли площадь у церкви с домами для причта. Так что если где и хранились традиции, о которых вы сказали, то как раз в таких городках, как наш. Здесь – жизнь. Кстати, если заглянете в словарь, то обнаружите, что слово «буй» восходит к «быть» – в значении расти, становиться большим.

– А вы местный?

– Родился я в соседнем городке Галиче. Он ещё древнее Буя, основан в 1159 году. Школьником родители увезли меня в Бокситогорск, где в советское время был построен самый большой в Европе животноводческий комплекс. Отец работал на нём ветеринаром, мама – дояркой, была передовиком, её даже путёвкой в Болгарию наградили. Понятно, о Боге в нашей семье не говорили. Но так получилось, что вернулся я на Костромскую землю и в 2000-м принял крещение в Сусанино, в Покровском храме. Там алтарничал, там же и в священники рукоположили…

Но мы о Буе говорили. Что ещё по истории? В 1903 году сюда провели железную дорогу, и за десять лет население увеличилось более чем вдвое, к началу революции здесь жило уже семь тысяч человек. Стала развиваться лесная промышленность, построили винный завод, который вскорости переделали в химический. Этот химзавод на улице Чапаева до сих пор у нас действует, производит удобрения, антисептики, моющие средства и так далее. Но и при советской власти промышленным гигантом Буй не стал – сохранилась в нём неспешная патриархальная жизнь. Хотя всё могло измениться в 70-е годы, когда в нашем районе начали строить Костромскую АЭС.

– Близ местечка Чистые Боры? – вспоминаю. – Мы проезжали там в 1996 году, и уже тогда стройплощадка напоминала «зону сталкера».

– Проект АЭС по ходу менялся, поэтому стройку не раз останавливали, а потом случилась авария в Чернобыле, снова стали переделывать проект под другую модель энергоблоков. И дотянули до 90-х годов, когда в Костромской области прошёл референдум, на котором жители высказались против строительства атомной станции. Последняя попытка возобновить строительство была в 2009 году, его включили в план до 2030 года. Но «Росатом» сам отказался реанимировать эту стройку. Так что по-прежнему никакой «буйной» деятельности у нас здесь нет, живём тихо и мирно. И слава Богу…

Дверь в кабинет распахнулась, впустив многоголосый шум. Заглянула молодая женщина в платочке и объявила: «Отец Сергий, гости уже приехали!»

Батюшка пошёл встречать автобус, прибывший из Костромы, а я остановил «на пару вопросов» хозяйку кабинета Екатерину Николаевну Кукову, директора Духовно-просветительского центра «Благовещение».

Екатерина Николаевна Кукова, директор Духовно-просветительского центра

Церковь – живая!

– Ваш центр по названию Благовещенского собора назван? – спрашиваю Екатерину Николаевну.

– Да, это наш главный престольный праздник. Батюшка ведь рассказывал вам об истории нашего города? В 2023 году центру исполнится 10 лет.

Духовно-просветительский центр «Благовещение»

– Большой он у вас.

– Так и народа много приходит. Ну, давайте я вам кратенько перечислю, чем мы занимаемся, помимо преподавания Закона Божия и других церковных дел. Есть кружок по рукоделию «Затейница», отдельно – по вязанию. Для мальчиков – резьба по дереву. Далее: клуб краеведов, драматический театр, кукольный театр, литературный кружок. Подростково-молодёжный кружок «Агницы». Школа «Букварик» – там готовим шестилеток к общеобразовательной школе. А для взрослых – школа будущих родителей «Лучик счастья», где готовим к родам, там же основы домоводства, питание, грудное вскармливание, курс массажа и так далее. Что ещё… Работает у нас педагог-психолог высшей категории, он же дефектолог – занимается с проблемными детьми. В нашей воскресной школе обучается пятнадцать детей-инвалидов, для них оборудована специальная сенсорная комната с тактильными предметами, которые помогают развивать мелкую моторику. А всего детей у нас 135 человек. Ещё у нас английский язык, физика, логика, клуб эрудитов «Хочу всё знать» и, конечно, церковные хоры.

– И сколько хоров?

– Четыре, все поют на клиросах. В них обычные люди, наши буевляне, у кого есть вокальные данные. Это и рабочие химзавода, и работники администрации – все мы одна семья. Есть те, кто поёт на клиросе уже и по тридцать лет – кто пришёл в 91-м и 93-м, когда наши храмы открылись. Сама я здесь с 2013-го, пришла как волонтёр да и осталась.

– Городская администрация вам помогает?

– Сотрудничаем, конечно, но финансово мы самостоятельны, существуем на пожертвования прихожан. И просто люди нам помогают, в том числе бывшие выпускники школы. Недавно приехали из Москвы навестить родителей и к нам заглянули: «Чем помочь?» Говорю, к празднику хотим большое чаепитие устроить. Они сразу в магазин – привезли три коробки пряников. За десять лет уж сколько ребят выпустили, и все остаются для нас родными. У нас же не обычная школа, а воскресная… Кстати, вы можете поговорить с батюшкой, настоятелем церкви Спаса-на-Запрудне, который возглавляет в нашей Костромской епархии все воскресные школы. Он только что приехал со своими ребятами, будут у нас спектакль показывать.

* * *

Разговор с отцом Иоанном

С отцом Иоанном Степановым удалось поговорить перед самым спектаклем. Он порадовался здешней большой сцене:

– У нашего театра своего помещения нет, занимаемся фактически в храме, а здесь какое раздолье!

– Почему нет? – удивляюсь. – У вас храм знаменитый, слышал про его древность, неужели там никаких подсобных зданий не построено?

– Здание-то есть, огромное, оставшееся от Спасо-Запрудненского монастыря и духовной семинарии. Но его государство использует как раз для работы с молодёжью. Другие здания занимает судостроительный завод. Хорошо, что храм у нас большой, двухэтажный – как-то находим место. А летом просто на улице репетируем.

О церкви Нерукотворного Образа на Запрудне у нас была большая публикация Евгения Суворова («Спас-на-Запрудне», № 606, февраль 2010 г.). Напомню коротко: стоит она на окраине Костромы на том самом месте, где росла берёза, на ветвях которой в 1263-м (по другим источникам, в 1239-м) году Костромским князем был обретён чудотворный образ Феодоровской Божией Матери. Тот самый, которым спустя столетия благословили на царство первого царя из рода Романовых. Вскорости на этом месте вырос монастырь, где затем расположилась Костромская духовная семинария. Когда семинарию перевели в другое место, остался один храм – на месте той берёзы. Был он деревянным, а нынешнему, каменному – 350 лет. Не закрывался он даже в советское время.

– То, что наш храм за 800 лет никогда не закрывался, – говорит отец Иоанн, – накладывает особую ответственность. И мы стараемся держаться вот этой преемственности, в том числе между поколениями наших прихожан. Разделение на молодых, зрелых и пожилых на приходе я считаю неправильным. Одно дело – кружки по интересам, другое – жизнь в целом. Все вместе мы семья, чем Церковь и является. И в воскресной школе я стараюсь, чтобы были задействованы все: бабушки с дедушками, родители, дети.

– Храм у вас славен древней историей. Это как-то отражено в учебной программе?

– Да, рассказываем о костромских древностях, как жили тогда православные русские. И тема Царской Семьи звучит – с упором на укрепление семейных отношений.

– Вы в епархии координируете работу воскресных школ. Как думаете, здесь что-то будет меняться, развиваться или уже всё отлилось в окончательную форму?

– Почему же, Церковь живая, она развивается. До революции воскресных школ как таковых вообще не существовало, были церковно-приходские. И в советское время их тоже не было. Возникли они сравнительно недавно, в 90-е годы, когда была полная неразбериха и никто не понимал, как церковную жизнь восстанавливать. И как-то само собой появились вот эти наши школы, где не только Закон Божий преподаётся, но и общинная жизнь проявляется. И форма у них гибкая, на каждом приходе обязательно что-то своё. У нас, например, такая особенность: дважды – после литургии, перед занятиями, и вечером, когда родители приходят за детьми, – кормим всех. Сидим вместе за столом, все поколения.

Всегда самое главное – это люди. Нужно встречать их, занять чем-то, и нужно самому гореть. Приходить и общаться с холодным камнем никому не интересно – надо, чтобы было всё живое. И в детях надо воспитывать такие же добрые чувства. У нас в округе, в Первомайском районе, есть несколько детских домов и реабилитационный центр – вот туда вожу наших ребят, они показывают там спектакли, общаются с неустроенными детьми. А сегодня после этого спектакля поедем на хутор 1-го Мая – там единственный в Костромской области дом-интернат для умственно отсталых детей. Они вроде как неумные, но добрые, ведь в каждом человеке светится образ Божий. И наши дети откликаются на это. А ещё там есть психоневрологический интернат для взрослых, где люди пожизненно живут. Вот как им не подарить радость… Но извините, начинать пора.

Отец Иоанн Степанов пригласил нашу редакцию приехать к нему на приход, чтобы увидеть, как и что изменилось за 12 лет после предыдущей публикации в «Вере». Сам он, кстати сказать, из большой священнической семьи, пятеро его братьев стали священниками, в том числе и старший – покойный епископ Архангельский и Холмогорский Тихон (Степанов). Батюшка не раз бывал у нас на Севере, так что есть что вспомнить.

Сияние души

Перед спектаклем отец Иоанн обратился с речью к детишкам, которых набился полный зал – и не только «своих», церковных, но и мирских. Вход-то на спектакль свободный.

– В прошлый раз мы показывали вам «Снежную королеву», – начал он. – В ней у мальчика Кая заморозилось сердце. И вот как надо было растопить его сердце?

Одна девочка подняла руку:

– Горячим!

– Молодец. Только чем горячим? Кипятком? Огнём? Да, можно огнём. Но не простым, а духовным. Вот как вы от одной свечки зажигаете другую, так и мы можем от своего сердца зажечь другое. Наши сердца должны гореть, светить – потому что у нас купол храма какой?

– Золото-ой! – отвечают дети хором.

– И сердце должно так же сиять. Мы такие и рождаемся, со светлыми, горячими сердцами. Но потом что-то происходит и мы леденеем. А ещё сердце у недобрых людей какое может быть?

– Каменное, – отвечают дети вразнобой.

– Это хорошо или плохо?

– Пло-охо!

– И вот сейчас вы увидите сказку о каменном цветке. Мы её чуть-чуть переделали, как и тогда «Снежную королеву», но сама по себе она православная, потому в ней побеждает добро. После я вас спрошу, что вы из неё поняли. И можно ли вообще каменное сердце как-то зажечь? Как и ледяное, растопить? Но сразу вас предупреждаю: сколько бы человек ни знал, сколько бы ни умел – без Бога ничего не получится. И сейчас я совсем не шучу. Есть Евангелие, где об этом точно сказано. А знаете, как в Евангелии сказано?

– Нет, – отозвалась та же маленькая девочка.

– «Без Меня не можете делать ничего». Кто это сказал?

– Иисус Христос! – вновь ответили дети хором.

Начался спектакль: «Дело было в одной деревне, что рядом с каменными холмами да горками стояла…» Появляется Прокопыч, мастер каменных дел, а с ним и Данилка. По ходу сюжета герой взрослеет, и мастера Данилу играют трое ребят: малыш, подросток и юноша. «Все поколения у нас», – вспомнились слова отца Иоанна.

Детям спектакль явно понравился. И я тоже наслаждение получил, особенно от хоровых песен, когда пели о родине: «Это всё моё, Богом даренное». Такие народные, настоящие мотивы.

– Что Господь от нас хочет? – по завершении представления обратился отец Иоанн к детям. – Чтобы мы были не ледышками, не зверями, а людьми и научились вместе жить. А то как бывает: кошка и собака. Один за другим бегает. Или ещё как два барана, уступать никто не хочет. А могут быть просто каменными, вообще ничего не чувствовать. Но так не надо, потому что Господь нас создал с чувствами. Нас, конечно, Церковь предостерегает, чтобы мы чувствами не увлекались, но в жизни-то должны быть чувства! Что бывает? Любовь. Ненависть. Что ещё?

– Жизнь, – вставила девочка.

– Ну да, ещё просто жизнь бывает. Надо жить с чувствами. Но не терять голову. И вместе всем нам жить.

– Лучше! – добавила девочка.

– Да, лучше жить. Как в раю. А рай – это там, где вместе живут и друг друга любят. Вы это поняли?

– Да-а!

После общей трапезы отец Иоанн и его ребята быстро собрались и пошли к автобусу – им ещё надо успеть в посёлок-хутор 1-е Мая. Пора и мне. Зашёл в раздевалку за своей курткой – а там весёлое столпотворение, родители детишек одевают. В толпе вижу и отца Сергия Вележанина – он застёгивает пальтишко своей дочки, спрашивает её: «Это твоя шапка?» Умиляюсь – как это по-мужски! У меня бывало, что в раздевалке садика фотографировал на телефон и жене фото в мессенджере посылал: «Это наши варежки?» Подхожу к батюшке:

– Не успел у вас спросить. Вы ведь крестились в Сусанино, когда там уже был иерей Николай Кабанов? Недавно встречался я с ним…

– Да, отец Николай в 2000-м как раз там служить начал и сразу после крещения меня алтарником взял. Так что мы одновременно…

– Пап, а почему мальчик на коляске? – прерывает дочка священника, глядя на одного из учеников воскресной школы. Он явно из той группы, что занимается в особом сенсорном классе, о котором мне Екатерина Николаевна рассказывала.

– Его Ваня зовут, я потом тебе объясню. Так вот…

– А почему на коляске?

– Ножки болят, инвалид… Так вот, сразу после Таинства крещения отец Николай ввёл меня в алтарь – и я увидел, что престол сияет. Можно объяснить тем, что солнце светило. Но престол солнечный свет не отражал, он сам по себе светился. Тем более покрыт был тканью, там никакого стекла не было… Это чудо реальное. И знаете, оно больше не повторилось. Я уже священником стал, сам в алтаре начал служить, а престол не сиял. Рассказал тогда отцу Николаю, он: «Такое, брат, редко бывает. Живи так, чтобы опять это увидеть». Вот живу…

Батюшка закончил одевать дочку, рядом и мама мальчика-инвалида управилась с одёжками. Лица детишек светятся. И на улице день солнечный. Хорошо!

Детская молитва

Надо сказать, к Рождеству в Буйском православном центре готовятся загодя. Это и новая театральная постановка «Подарок Иисусу», которая победила на общегородском конкурсе и была показана в Костроме на областном фестивале «Вифлеемская звезда», и художественные работы ребят.

– У нас в городе очень сильные Детская художественная школа имени Якушева и Буйский областной колледж искусств, – то ли радуется, то ли сетует Екатерина Николаевна. – И вот они всегда перебивают наши работы на конкурсах. Но одна девочка у нас всё же заняла третье место на областном фестивале – с картиной, посвящённой преподобному Сергию Радонежскому, как он кормит медведя на пороге своей кельи.

Иерей Сергий Вележанин между разговором и одеванием дочки

– А девочку как зовут? – спрашиваю.

– София Кукова.

– Ваша и отца Андрея Кукова дочь? Поздравляю!

– Только это был другой конкурс – «Красота Божьего мира». А на «Вифлеемской звезде» в Костроме первые места заняли как раз ребята из художественной школы и колледжа. Ну, нам за ними не угнаться – мы же любители.

Посмотрел я эти работы «профессионалов» на тему Рождества: живопись, графику, скульптуру, предметы декоративно-прикладного искусства, – слов нет, замечательно сделано. Первоначально, на этапе городского конкурса, было 73 участника в возрасте от 7 лет, с прекрасными работами – и это в городке с 20-тысячным населением. Посочувствовал я жюри: как из такой красоты выбрать лучшее? В итоге там присудили 14 первых мест, 10 вторых и 8 третьих. Поделился я своим восхищением с одним из организаторов «Вифлеемской звезды», протоиереем Аркадием, благочинным Буйского и Сусанинского районов. И он сказал:

– Профессионализм – это, конечно, хорошо. Но мы оценивали не только художественные навыки. Вот когда я смотрел на эти детские картины, то пытался увидеть в них икону. Что такое икона? Это молитва, выраженная в линиях и красках. Когда маленький художник изображает Рождество Христово, он ведь обязательно сопереживает этому великому событию. Просто так, не думая ни о чём, рисовать маленький человек не умеет, обязательно ребёнок помолится, хоть как-то, по-своему – и Господь это видит. Молитва детская бывает ближе к Богу, чем у людей взрослых, поскольку нет ещё той глухой греховной преграды, которая отделяет душу от Бога. Вот так я оцениваю. Пусть картина написана по-детски, не в академическом духе, но академизм и не нужен в Церкви. Если посмотрите на образы, созданные нашими признанными иконописцами, то и там увидите детское начало.

Протоиерей Аркадий Климов, один из организаторов фестиваля «Вифлеемская звезда»

– Не все из этих маленьких художников, как понимаю, имеют верующих родителей, не все бывают в церкви, тем более не все учатся в воскресных школах… И у них тоже молитва? – выражаю сомнение я.

– Так они же дети, чистые души! А вы же знаете, каждая душа христианка. И хорошо, что в «Вифлеемской звезде» участвует весь город, независимо от того, кто церковный, а кто нет. В официальной программе о целях конкурса говорится: «Приобщение детей и молодёжи к духовным традициям Русской Православной Церкви, воспитание нравственности и семейных ценностей». В том-то и смысл, что возле рождшегося Богомладенца собираются самые разные люди, как когда-то в холодной вифлеемской пещере – разве это неправильно? И то, что Рождество стало у нас церковно-государственным праздником, имеет глубокий смысл: это событие касается всех. Так что в 2023 году желаю всем, и читателям «Веры», конечно, Божьего благоволения и радости о Христе Рождшемся.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска