Возвращаясь к напечатанному

Рубрика • Почта•

В 185-186-м номере вашей газеты был опубликован фрагмент рукописи бывшего вятского священнослужителя архимандрита Трифона «В степени позора и унижения». Публикация посвящена положению христиан в условиях господства норм мусульманского законодательства (шариата), что особенно актуально при нынешней сложной ситуации в Чечне. В небольшом поясняющем предисловии, к сожалению, об авторе практически ничего не сказано, кроме того что архимандрит умер несколько лет тому назад в Лальске.

Однако это не так. Согласно поданного прошения, клирик Благовещенской церкви г. Лальска Лузского района Кировской обл. архимандрит Трифон по состоянию здоровья и с учетом преклонного возраста в октябре 1992 года был выведен архиепископом Вятским и Слободским Хрисанфом за штат. Жить он уехал на свою родину Чувашию – в г. Канаш. Там и скончался.

Из документов, хранящихся в Вятском епархиальном управлении, явствует, что будущий архимандрит Трифон (в миру Иван Парамонович Парамонов) родился в 1915 году в чувашской семье. Со степенью кандидата богословия окончил в 1954 году Московскую духовную академию. С 1964 года начал служить в Вятской (тогда еще Кировской) епархии, где и стал сначала митрофорным протоиереем, затем – игуменом, а в 1983 году – архимандритом.

Архимандрит Трифон (в миру Иван Парамонович Парамонов)

Участник советско-финской и Великой Отечественной войн, архимандрит Трифон ревностным служением Богу и людям оставил по себе на Вятской земле самую добрую память. Им было немало сделано по увековечению памяти преподобного Леонида Устьнедумского. При его непосредственном участии были составлены и отпечатаны в епархиальной типографии житие чудотворца и акафист ему. Статью о преподобном Леониде архимандрит Трифон опубликовал также в «Журнале Московской Патриархии».

О широте интересов вятского священника свидетельствует и недавняя публикация в «Вере». Будем надеяться, что обращение к его имени – не последнее.

Что же относительно архимандрита Модеста, о котором газета писала в №№ 191-192, то увы, особенно порадовать здесь нечем. Отдельного дела на него в архиве епархии почему-то нет, и единственное, чем мы располагаем, – документами в деле усть-недумской церкви.

Это, в частности, письмо архимандрита Модеста на имя архиепископа Вятского и Слободского Хрисанфа, написанное 8 марта 1989 г. из Великого Устюга. Из него явствует, что в феврале автор письма был в Кирове, откуда 26 числа вернулся в Великий Устюг, причем «заболел от переутомления в дороге». Архимандрит Модест благодарит владыку Хрисанфа за предложение быть духовником Кировской епархии, но отказывается от него «по слабости здоровья», выражающейся в стенокардии и повышенном артериальном давлении. Однако о. Модест просит назначить его «первым настоятелем усть-недумской церкви Лузского района близ деревни Озера», поскольку «там трудился с малолетства три раза, а в последний раз в 1935 году, исполняя обязанности псаломщика, и в малолетстве, держась с мамой за руку, посещали это благодатное место. А теперь цель моя – начать первичный ремонт внутри церкви, в правой сторожке сделать русскую печь для печения просфор, приготовить алтарь для служения литургии… и начать Богослужение… Как я сам, так и обслуга обещаемся работать бесплатно, так как я сам и обслуга – просфорня, алтарник, чтец и певцы – и работники по настилке пола, остеклению окон, устройству иконостаса, смывке стен – все получаем пенсию и на своем содержании будем служить и работать…”

Несмотря на препоны, чинимые уполномоченным по делам религий Кировского облисполкома А. Шалагиновым, в мае 1989 г. религиозная община д. Озерской была зарегистрирована в Москве, в Совете по делам религий. Здание усть-недумской церкви верующие получили «для восстановления и дальнейшего использования по назначению». 27 июня 1989 г. архимандрит Модест (в миру – Андрей Александрович Мелентьев) получил из Кировского епархиального управления удостоверение о том, что по просьбе прихожан Введенской церкви он может совершать все виды треб.

В деле усть-недумской церкви есть также описание крестного хода на реку Недуму и освящения воды в ней, произведенного 30 июня архимандритами Трифоном и Модестом. На докладной последнего о ходе восстановления храма и намерении «в Покров сего, 1989 г., освятить престол и совершить первую литургию» рукой архиепископа Хрисанфа начертано: «о. Модеста за труды благодарить».

Но состояние здоровья архимандрита Модеста все ухудшалось, и 27 декабря 1989 г. он был вынужден обратиться к управляющему епархией с прошением об освобождении его от исполняемых им обязанностей. Последний из документов дела, связанный с о. Модестом, помечен 27 апреля 1990 года.

С уважением, Владимир Семибратов

г. Вятка

***

Здравствуй, дорогая газета «Вера».

Я не выписала тебя в этом полугодии и очень жалею об этом. Когда «Вера» приходила нам, то как будто в дом входил добрый гость. Мне одна добрая женщина прислала вашу подшивку за прошлые годы, и я перечитала все газеты.

Газета ваша нужна всем, кто нуждается в поддержке. Мне вы помогли найти добрых друзей. Да и выжить в трудные для моей семьи времена мы смогли благодаря добрым людям, которые откликнулись на мое письмо в «Вере».

Напишу немного о нас, ведь я уже давно никому не писала писем. А все потому, что мои помощники, прибираясь, выкинули в печь книжку со всеми адресами. Так что не обижайтесь все, кому я не ответила на письма.

Летом я с Юриком (он инвалид-астматик) собиралась в Москву, в Институт педиатрии, да не смогли собрать денег. Так и пропал наш вызов, но зато от райсобеса дали бесплатную путевку в архангельский профилакторий. Я с Юрой да с младшим Женей отдыхала там почти месяц. Юрику продлили инвалидность. Мы там отъелись за весь прошлый голодный год, да и вперед еще на год.

А самое главное событие – это то, что мы окрестили Женечку. Я ведь, как он родился, все собиралась это сделать, и два года не получалось. Но и когда его крестили (это продолжалось около 4-х часов), он все время кричал. Меня отправил батюшка вниз, а его держала крестная. Мне велели взять в крестные постороннюю женщину. Окрестили ребенка бесплатно, ведь мы нищие. Правда, я не смогла его причастить. Мы пришли на второй день, а я его уже покормила, и батюшка сказал, что нельзя. Но главное, что мои дети теперь крещеные все.

Мы читаем потихоньку Библию, молимся. Но вот церкви у нас в районе нет. А в Архангельск ехать теперь до лета не придется. Вообще-то мы сейчас живем лучше. Пенсии прибавили, пособия тоже, только вот не выдают вовремя. И на душе у меня, слава Богу, спокойнее. Но только вот вчера, 25 октября, был день рождения, а ящик почтовый – пустой. Конечно, почта теперь дорогая, но если у кого-то есть лишний конверт да время свободное, пишите мне. А я, если кому-то тяжело, тоже смогу теперь помочь добрым словом, советом. А если кому надо, то смогу прислать детскую одежду (после Жени, ему 2,5 года), смогу связать рукавички, носочки детям. Посылку от нас отсылать дорого. До нас ведь «только самолетом можно долететь», а бандеролью я смогу послать. Я тоже хочу кому-нибудь помочь. Да, если нужны лекарства астматикам, можем поделиться.

Спасибо вам всем. Спасибо тебе, дорогая газета «Вера», обязательно выпишу тебя в новом году, нам тебя не хватает.

164652, Архангельская обл., Мезенский район, п. Каменка, ул. Морозова, 31. КУЗНЕЦОВЫМ Елене Юрьевне, Толику, Юрику и Женечке.

***

Благовещенский собор Сольвычегодск

Прочитал я в №№ 187-188 рассказ «Соль Вычегодская», и мне вспомнился один случай, связанный с городом Сольвычегодском. Много лет назад, в погожее летнее утро, нам с женой случилось оказаться в Сольвычегодске. И вот, когда вышли к площади у церкви, жена сказала: «Идет богослужение, давай зайдем, посмотрим?» Сам я в то время был неверующим человеком, но знал, что бабушка у жены была православной верующей, и я согласился зайти. Жена, подходя к храму, сказала: «А перед входом в храм положено перекреститься и поклониться», но я, конечно же, ответил: «Я-то неверующий, зачем я буду креститься и кланяться?» – и продолжал шагать ко входу в храм. И тут случилось неожиданное: словно кто-то невидимый мгновенно развязал мне шнурок на моем полуботинке и я вынужден был наклониться и завязать его. Но, не успев сделать несколько шагов, я с удивлением увидел, что и второй шнурок (на другом полуботинке) развязался! В растерянности я остановился, окликнув жену, и стал завязывать второй шнурок, а жена сказала мне: «Ну вот видишь, Бог все равно заставил тебя поклониться!» Мы зашли в храм, посмотрели, послушали немного богослужение и вышли на улицу. Вскоре этот случай забылся, а вот теперь, уже будучи верующим, я вспомнил совершенно по-иному этот случай: ну разве не вразумлял меня уже тогда Господь Бог?!

В. ЕЛИСЕЕВ

г. Сыктывкар

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий