Позитивная весть на фоне коронавирусных рассказов: отца Димитрия Смирнова выписали из больницы. Теперь он собирается восстанавливаться – всё лето, до Успения, провести в затворе. Во всех смыслах для нашей Церкви это событие знаковое.

Фото: cdn.iz.ru

Когда 69-летнего протоиерея в начале мая госпитализировали с диагнозом «пневмония» и с положительным результатом на COVID-19, грешным делом мелькнула мысль: «Ну, сейчас пропоют ему здравицу, всё припомнят». У батюшки ведь много недоброжелателей из-за того, что он часто в вызывающе резкой форме говорит правду, как её сам понимает. За отцом Дмитрием – консервативное крыло нашей Церкви: те, кто отстаивает традиционные ценности в условиях, когда на них идёт беспрецедентный натиск. И некоторые не преминули оттоптаться, чего только стоит заголовок «Московского комсомольца»: «Скандальный протоиерей Дмитрий Смирнов, посчитавший болезнь “даром бесценным”, слёг с коронавирусом». И в подзаголовке злопыхательская ирония: «Теперь у него есть возможность на больничной койке подискутировать о жизни и смерти с многочисленными заражёнными коллегами». Насколько «многочисленными» – к этому ещё вернёмся, пока же хочется отметить главное.

Что у нас получается? Стоит заговорить священнику о духовной пользе болезней – и для кого-то он уже мракобес, запрещающий лечиться. Даже православные часто не понимают, в сколь жёсткую моральную «вилку» попали церковнослужители. Как ни повернись, кругом виноват. Скажешь: не идите в храмы, – отступник. Скажешь: идите в храмы, несмотря на режим, – преступник. Причём если разрешить мирянам посещать храм, то одни обвинят в непослушании церковноначалию (конечно, там, где правящий архиерей запретил), светские же недоброжелатели непременно скажут, что ради «заработка» он обрекает людей на смертельную опасность.

Хотя с «заработком» действительно проблемы: нет прихожан – нет и пожертвований. Если бюджетники всё же получают зарплату, предпринимателям государство худо-бедно помогает (или обещает помочь) всякими налоговыми послаблениями, то русское духовенство должно выживать как умеет. Десятины ведь у нас, как у протестантов, нет и государство зарплату иереям, как в Греции, не выдаёт.

В Патриархии составляют списки для материальной помощи: нуждающимся священникам Москвы, вдовам священнослужителей, церковным больницам, епархиальным гуманитарным центрам и кризисным центрам поддержки беременных в 44 епархиях. Стало известно, что анонимные спонсоры перечислили средства на зарплату многодетным московским священникам за два месяца эпидемии. Увы, только московским. А было бы хорошо, если бы кто-то помог и другим служителям Церкви – певчим, миссионерам, преподавателям… Госдума одобрила поправку, освобождающую религиозные организации от уплаты налогов в период самоизоляции. Решит ли это проблемы? Вряд ли.

Несмотря на запреты для мирян, священники продолжают служить. И принимают исповеди – отказать в этом они не имеют права. То есть заразиться могут, как и все. Но, видно, Бог их хранит. Одесский священник Георгий Городенцев сделал подсчёты и опубликовал их на «Русской народной линии»: в России с короновирусом умерло 0,085 процента от общего числа в почти 40000 священнослужителей; в Белоруссии – 0,1 процента от двух тысяч; на Украине – 0,055 процента от 12500-13000 священнослужителей. То есть в процентном отношении даже меньше, чем среди обычных граждан. При этом на Украине литургии служились, хоть и во дворах храмов, но в обычном порядке, а в Белоруссии вообще карантина не было. «Тут действуют другие, не санитарные, а духовные законы», – заключает он. И в чём же был не прав о. Дмитрий Смирнов, когда говорил о духовных смыслах болезни?

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска