Живая мозаика

Большая семья

– Сколько у вас детей?

– Четверо. И восемь внуков.

– А в студийной, художественной вашей, семье?

– О, детишек двести-триста! Я уж потерял счёт, – смеётся диакон Димитрий Котов. Смех его добрый и заразительный. И сам он кажется невесомым – такое бывает, когда человек излучает доброту, и видишь в нём духовное, а физическое отступает в тень. Так и представляю, как он «летает» по художественной студии и радостно возвещает: «А сейчас, дети, мы будем рисовать цветы. Огро-омные цветы! И без листьев, только бутоны размером… с Луну!»

С отцом Димитрием познакомился я в московском храме Святителя Николая на Трёх Горах, точнее, в крипте под ним, где на площадке клуба «Арт’Эриа» уже не первый месяц выставлены мозаичные работы детей, его учеников.

Отец Димирий Котов: «В каждого человека Господь вложил таланты»

– Детям не трудно со смальтой работать? – спрашиваю диакона.

– Бывает, что и взрослые поначалу молотком по пальцам попадают. Это же надо отколоть от камешка такой кусочек, который точно в мозаику ляжет. Но мозаика чем хороша? Она двумерна только на фотографиях, а если смотреть на неё вживую, то она объёмная и… настоящая.

Тут надо сказать, что сам отец Димитрий – профессиональный художник, выпускник Санкт-Петербургской академии художеств. Отец Зенон, известный иконописец, «сосватал» его в Киево-Печерскую лавру. Там у художника была студия, в которой он делал иконостас для первого монашеского храма на Руси – Благовещенского, что в Дальних пещерах. Поскольку в пещере влажно, все иконы пришлось создавать в технике мозаики. Затем переехал в Сергиев Посад, стал клириком храма Покрова Пресвятой Богородицы в городе Долгопрудном Московской области. Его работами в технике византийской мозаики украшены Николо-Сольбинский и Александровский монастыри, храмы в Борисполе и Долгопрудном. В 1998 году в том же Долгопрудном, при воскресной школе храма Спаса Нерукотворного, основал детскую художественную школу. В начале 2000-х школа неожиданно расширилась: отца Димитрия пригласили освящать коррекционную школу в городе Лобня, он пообщался с «отстающими» детьми и решил учить их Закону Божию, а также умению художественно отобразить мир Божий – это стало органичным продолжением уроков духовности.

Понятно, что дети в коррекционной школе необычные – четверть из них социальные сироты, у которых родители алкоголики или наркоманы, есть дети с ДЦП и ментальными нарушениями. Отец Димитрий как-то вспоминал: «Спешу после занятий на электричку – я ведь в Сергиевом Посаде живу, а в Лобню на трёх транспортах езжу. Догоняет девочка, пятиклассница. Чувствую, хочется ей выговориться. Оказалось, у неё семеро братьев и сестёр, отца нет – умер, мамка не работает и её постоянно бьёт старшая сестра, но вступиться девочка боится, чтобы не получить на орехи. А догнала она меня с таким вопросом: как окрестить её племянника, младенца, если в семье денег нет».

Голубая земля

Начав заниматься с этими детьми, отец Димитрий обнаружил: чистые, светлые души! Принёс рисунки своему знакомому, маститому художнику, и тот был в восторге: какая непосредственность и выразительность! Взрослый человек так бы не смог. Тем временем директор школы выделил под мастерскую пустой гараж, и дети смогли заняться монументальным действом – складывать большие мозаичные полотна.

– Сорок восемь лет я занимаюсь с детворой, – рассказывает отец Димитрий, – так что у меня сложились свои представления об их творчестве. В каждого человека Господь вложил таланты, которые мы используем на 3-4 процента. Чем взрослее, тем труднее вскрывать эту шкатулку с Божественным даром. А детям проще. И тут главное – дать им свободу, не зажимать их. Не надо их «учить», они сами вас научат видению мира. Мне говорят: «Отец Димитрий, ну вы немножко там подмазывайте, чтобы получше было». И что же? Я попробовал «подмазывать». И у меня получалось хуже, чем у детей. Даёшь им один и тот же контур, и по нему двадцать человек пишут каждый по-своему – это потрясающе! Свой нажим, своя толщина линии и цвет тоже. Скажем, девочка нарисовала землю голубой – и получилось, что земля течёт, как река. А что, думаете, она изобразила? Богоматерь! Всматриваешься в рисунок: Господи, а ведь в этом что-то есть!

Другая девочка, когда клали мозаику, захотела изобразить котят. Анатомию мы, понятное дело, не изучаем. Да и для профессионального художника важно, анатомию эту изучив, сразу же её забыть, чтобы не «по скелетам» рисовать, а по жизни. И вот ребёнок кладёт камешки, а я вижу: она же чувствует этих котят! Тут важно, чтобы ребёнок не боялся творить – какой цвет выпадет, тот и годится. И у каждого ребёнка своя кладка, свои цветовые гаммы. На взрослых выставках ходят знатоки и сразу определяют: этот художник ученик того-то, а этот учился у такого-то мастера. А на наших выставках каждая картина – отдельная вселенная! В них нет никаких заимствований.

– И даже авторства не определить! Картины-то на выставке без табличек, – показываю на мозаику агнцев, резвящихся в голубом поле, словно бы в небе.

– Эту мозаичную картину делал шестилетний ребёнок в течение года. Целый год терпения! И каждый камешек с молитвой положил. Представляете, сколько ребёнок получил при этом?! На всю жизнь!

Эту мозаичную картину делал шестилетний ребёнок в течение года

А почему без подписей? Был такой случай на Украине. Дал задание своему юному ученику Вите написать икону Спаса Нерукотворного. Сделал он это хорошо, хотя, конечно, под моим руководством, но руками я детям никогда не помогаю, только словесной подсказкой – такой у меня метод. И решили мы эту работу архиерею подарить. Большой праздник, на площади в Покровском Красногорском монастыре, что в Черкасской области, собралось десять тысяч человек. Владыка при всём народе крестится на подаренную икону и говорит добрые слова о том, что этот святой образ написан ребёнком, что детскому взору открыт Сам Господь и так далее. При этом называет имя и фамилию мальчика. Обратно мы ехали, и Витя был такой торжественный, проникся своей значимостью. Проще говоря, нос задрал. После этого случая я стараюсь никогда не выпячивать авторство.

Так что не нужно детей искушать. Если ребёнок осознает себя «художником», то начнёт художествовать из ума, и пересохнет чистый родник. Дети черпают интуитивные знания из кладовых своей души, не сознавая этого. Их убедительность и мощь живы до тех пор, пока не загордятся. Надо оттянуть время, чтобы ребёнок устоялся и успел получить духовную прививку – понял, что это творит не он, а Господь через него.

Однажды на нашей выставке мальчик Даниил подошёл к маме заплаканный: «Мама, у всех детей картины есть, а у меня ни одной!» На самом-то деле у него было восемь работ на выставке, но ему об этом не сказали. Мама ко мне: «Что делать? Ребёнок обижается». Говорю: «Подведите к одной, а другие не показывайте». Мама взяла его за ручку: «Давай посмотрим, может, найдём твою работу… Вот эта разве не твоя?» – «Ой, моя!» И ребёнок расцвёл. А если бы ему всё показали, он бы хвастался: у меня целых восемь здесь, а у тебя одна, а у тебя вообще ни одной!.. Исключение мы делаем только для некоторых ребят из коррекционной школы – им иногда стоит поднять самооценку, чтобы не чувствовали себя ущербными. Такое отношение навязывают им извне, а в реальности детство никогда не бывает ущербным.

Чистые души

– Настоятель моего храма говорит, что самые лучшие проповеди получаются, когда они отражаются через личные проблемы, – продолжает отец Димитрий. – Скажу откровенно: я всю жизнь, с тех пор как вошёл в Церковь, пытался бороться со своей гордыней и тщеславием. Вообще творческие люди – художники, артисты – это самый тяжёлый контингент для священников. Боролся-боролся я, но вот нежданно Господь помог. Я увидел, что дети благодаря своим дарам, накопленным в генетической памяти, способны на великие открытия. Им только нужно создать почву, на которой может расцвести их бесценный дар, заложенный Господом. И что мой взращённый талант художника по сравнению с этим?

И ещё я благодарен своему духовнику. Он, кстати, человек весьма просвещённый, искусство глубоко понимает – сам Мухинское училище окончил. Долгие годы был любимым чадом отца Иоанна (Крестьянкина). Так вот, представьте, почти двадцать лет он запрещал нам делать выставки, мол, сидите тихо в своей норке, чтобы никто о вас не знал. Держал в ежовых рукавицах. А несколько лет назад начал потихоньку разрешать. Первый раз крупно выставлялись в Славянском центре, потом – в Российской государственной детской библиотеке. И международные выставки были: первая в Италии, в Равенне, известной своими мозаиками, а вторая в Москве – там мозаика со всего мира была показана, более 150 работ и мы привезли. Одна из них весила 700 килограммов, её 12 человек еле дотащили и погрузили. Только в этом году у нас уже четвёртая выставка прошла. И духовник снова запретил выставляться. Чтоб не впасть в гордыню и тщеславие. Говорю ему: «Батюшка, дорогой, да какое ж тщеславие?! Вот мы сделали мозаику огромную сейчас, где-то в девять метров. Я смотрел и удивлялся: не я учу их, как надо кусочки смальты класть, не учу их, какой цвет им брать, не учу композиции – это всё у детей само рождается. Откуда ж быть гордыне?» Но духовнику виднее.

Дети рассказывают

– Вы издали много книг. Как они появились? – спрашиваю отца диакона.

– А было так. Дети писали картины, клали мозаику, и болело у меня сердце, что такая красота пропадает втуне. Однажды я читал рассказы-притчи Льва Толстого для детей. Подумал: «А ведь наши ребята напишут не хуже!»

Стал записывать за своими детьми из воскресной школы, возраст которых от трёх-четырёх лет и выше. Собралось сто рассказиков, от самых простых до притчевых.

Например, четырёхлетний Миша рассказал: «Мне нравится, что создал Господь. Какой же Он хороший!»

Или вот шестилетняя Аня рассказала: «Удода спросили: “Почему тебя зовут удод?” – “Потому что я всему радуюсь – травке, козявке, деревьям. И получаю всегда от этого удо-до-вольствие. Поэтому меня зовут удод”».

Были рассказики и посложнее. Например, про птицу, которая поселилась в дупле, где жили муравьи. Одних муравьёв она съела, других распугала. Вдруг слышит: кто-то стучит. Вылезла из дупла, а вокруг никого. Это сердце у неё стучало. Потому что сама была злая, а сердце у неё – доброе. Оно стучало и говорило: «Отпусти муравьёв, отпусти муравьёв…» Ну разве не гениально? Снабдили мы эти рассказики детскими рисунками и издали книжку «Истории с ладошку».

Продолжение было неожиданным.

Писатель Дмитрий Шеваров поместил несколько рассказиков из книги в газету, и тут со всех концов нам стали присылать произведения детского творчества. Мешок писем набрался. Стали мы разбирать и пришли в ужас: две трети рассказиков написано по мотивам книги «Гарри Поттер»! Остальная часть оказалась нормальная, причём это было творчество детей из глубинки в основном. И вот среди них Дмитрий Геннадьевич открыл настоящего русского писателя, которого можно сравнить с Пришвиным, как если бы тот ребёнком писал. Вадиму Гырнец было тогда 11 лет, жил он в лесном посёлке Смородинка Бабаевского района Вологодчины.

Я познакомился с его родителями. Очень чистые люди душой! Хотя не сказал бы, что они церковные. Папа Вадима, Михаил Константинович, работает в леспромхозе, а мама, Любовь Иннокентьевна, преподаёт русский язык в местной неполной школе. А вот их сына, Никиту, в посёлке стали звать «молитвенником». Пожар случился, огонь по траве к посёлку подобрался, и пока взрослые заливали водой горящие заборы и сараи, он всё время молился: «Господи, помоги!» Посёлок удалось отстоять. А Вадим же в детстве сильно заболел, полгода мама с ним в областной больнице провела, затем забрала домой «помирать». Но мальчик вдруг выздоровел. Правда, в школе отстал, так что оказался в одном классе со своим младшим братишкой. Когда болел, один оставался дома – рисовал, начал писать разные истории. Мальчик сызмальства рос в лесу и природу тонко чувствовал. Вот, например, рассказик «Зимний ручей», который я очень люблю:

«Однажды я пошёл в лес один. Там было много разных следов. Я ходил по следам и хотел найти хоть одного животного. Но это было бесполезно. К вечеру, когда стало смеркаться, я наткнулся на шалаш и провёл там ночь. Наутро я встал и пошёл дальше, и увидел впереди лося, он пил воду из ручья. Я удивился, что он пьёт такую холодную воду. Лось ушёл, а я вышел из-за кустов, подошёл к ручью и увидел столько следов, что просто растерялся. Я решил остаться и посмотреть, кто придёт ещё… Первый пришёл кабан, затем заяц, а потом никто не шёл. Уже собравшись идти к шалашу, я вдруг увидел, что пришла группа лосей с вожаком. Они увидели меня и повернули обратно в лес. А мне пришлось вернуться домой. Дома меня немного поругали, но я привык. Летом я ходил туда ещё, но больше никого не встречал. Потом я ходил к ручью ещё раз, но больше никого не видел».

Или рассказик про летящих на юг двух журавлей, которых мальчик увидел в небе, – молодого и старенького: «Говорят, что журавли помогают своим слабым сородичам и могут на себе донести их к тому месту, куда все они летят».

В общем, рассказы этого маленького писателя нам так понравились, что попросили его: присылай ещё. И вторая наша книга, «Наше родное», на треть состояла из его текстов.

«Наше родное», страницы книги»

Ещё бы я отметил сказку «Иван да мыши», написанную третьеклассником Николаем Шпикиным, воспитанником детдома из Устюжны. Что интересно: он несколько раз из детдома убегал, но его ловили. Там ему попала в руки наша книжка «Истории с ладошку», и он так сильно проникся, что сам засел писать. И получилась притча, какую и взрослому трудно придумать:

«Жил-был старик. У старика был сын Ванюшка – такой ленивый! Только и знал, что спал, ел, с мышами играл и кормил их. Однажды старик заболел и умер. А Ванюшке хоть с голоду помирай – работать не хочется. Вот и пришлось мышам друга из беды выручать: по соседям бегать, еду добывать. Мыши ему хлеба принесут, одежду притащат. А однажды даже денег принесли…»

В книжке этот момент наши дети здорово проиллюстрировали, нарисовали вереницу мышей, которые тащат всё подряд. А дальше:

«На следующий день Иван на рынок пошёл. Ходит-ходит по рынку – не знает, что и купить, ведь всё ему мыши приносят. И видит: котов продают. Взял да и купил одного. Веселее жить будет: Васька песенки будет мурлыкать, а мыши – еду носить. Вот пришёл, дурень, домой, мыши его встречают. Он достал из-за пазухи кота. Кот увидел мышей и давай их ловить. Мыши разбежались в разные стороны. С тех пор мыши с Иваном перестали дружить и стали ему вредить. Ивану пришлось работать идти, чтоб себя накормить и про котика не забыть».

Сотворение мира

– А как называется третья ваша книга?

– «Сотворение мира». Она выросла из наших занятий по Закону Божьему. Показал рисунки духовнику, он благословил. Часть денег на книгу через друзей я нашёл, а другой не хватало. Обратился за помощью к настоятельнице Николо-Сольбинского женского монастыря матушке Еротииде – может, найдёт нам ещё жертвователя. В монастыре есть целый музей наших работ, как бы для образования девочек из монастырского приюта. Там же, при обители, действуют средняя общеобразовательная школа «Добрая школа на Сольбе» и профессиональный колледж под тем же названием. И вот матушка мне отвечает: «Найду при условии, что мои дети будут участвовать в книге».

Приезжаю, значит, я в монастырь. Собираем всех девочек в спортивном зале. Смотрю, возраст до 15 лет, а есть совсем маленькие. И никто кисти в руке не держал. Что делать? Раскатываю привезённые рулоны обоев, склеиваем из них большие полотна, крепим на стены. Говорю: «Будем спортзал превращать в райский сад. Кто умеет рисовать пальмы?» Объясняю, как их рисовать, изобразив пальмы руками в воздухе. И пошла работа. Краски матушка купила простые, всего 12 цветов, да и то хорошо. Нарисованные пальмы девочки вырезали, прикрепили к стенам, и образовался у нас райский лес. После этого я уехал: пусть свыкаются с обстановкой. Потом ещё два дня с ними занимался, уже смешав краски, чтобы с полутонами получилось. Они рисовали упоённо и так свободно, будто всю жизнь стенки расписывали. Умудрились даже между лесенками гимнастической стенки рыбок нарисовать, а наверху – райских птичек.

Матушка слово сдержала, и книжка вышла. В ней через рисунки и мозаику показаны все шесть дней творения. Тексты дети тоже сочиняли. Пятилетний Никон написал: «Бог всегда сотворяет мир, чтобы людям было весело».

Семилетний Ваня: «Представляю второй день, как облака-барашки красиво светят разными цветами. Красивое-красивое голубое небо. Жалко, не было людей и меня. Посмотреть бы на эту красоту. Эти цвета такие яркие! Красный, и оранжевый, и все цвета радуги! Вода, камушки… Так красиво тоже! Не знаю, как сказать».

«Сотворение мира»

 

А вот 10-летний Сергей: «Пятый день. Ни единого звука. И вдруг появляются тёмные силуэты в воде и в воздухе. Вдруг вода меняет цвет. Голубого, серебряного неба не видно из-за множества птиц. Вся земля наполняется мелодией звука. Под водой слышны звуки китов, глухие, мощные и тонкие. В небесах слышны первые крики орлов, трели соловьёв. Шестой день. Везде птицы. Они отдыхают от долгого пения. И вдруг страшный грохот. Из облаков появляется гигантская ладонь. Облако пыли. Тишина. И тут разносится трубный зов тысяч слонов. С ладони, как с горы, спускается тьма животных. Вот уже по пещере ходит царь зверей – лев. Бегемоты пасутся в камышах. Тушканчик несётся по барханам, а орангутаны лакомятся растениями, например молодым бамбуком».

И снова Ваня: «Деревья доставали до облаков. Ёлки, когда были маленькие, были с жирафа. Змеи не кусали животных… Трава была высокая, аж скрывала льва. Но зебры быстро съедали её. Трава быстро росла. Лев не ел зебру. Улитки были такие маленькие, что их не находил вообще никто, кроме Бога. Внизу было полно одуванчиков. Облака были высоко, иногда выше солнца. Из деревьев Бог сделал узоры, Бог сплёл из виноградной лозы крест, Он записывал всех добрых животных. Трава не жалела себя. Трава радовалась, что она в раю, и не замечала, что её едят».

«Сотворение мира»

А это шестилетняя Соня: «Кролики кушали траву и солому. Потом заметил Бог, что кроликов очень мало, и создал ещё кроликов разноцветных».

В книге есть фотография мозаики «Да будет свет», но она, к сожалению, не передаёт, как в игре цветных камешков смальты этот свет зарождается. Книга получилась замечательная, очень живая и монументальная.

Потом были другие. И каждая – это свой глубочайший мир.

Камни как облака

Позже я нашёл эти книги, и они меня, признаться, потрясли! Наверное, это выше, чем Кандинский и другие художники, пытавшиеся уловить первозданность мира. Вневременность, архаичность детского рисунка с удивительной органичностью вписалась в псалмы в книге «Псалтирь для детей». Но больше порадовала меня книга «Святой князь Владимир – Креститель Руси», кстати удостоенная специального приза на конкурсе «Просвещение через книгу». Словно вижу миниатюры из древней летописи, но написанные сегодня.

«Святой князь Владимир – Креститель Руси»

 

А какие там воины-богатыри! Давно уже я подметил, что у детей хорошо получаются рисунки богатырей. В генах это, что ли, записано? Сам в детстве постоянно их рисовал, и мой младший сын, которому четыре года, первого человечка на бумаге изобразил с мечом, щитом и в шеломе. А старший, уже армию прошедший, до сих пор в свободное от работы время исторической реконструкцией занимается, кольчугу плетёт да ристалища устраивает. Вот ведь, не танки, не ракеты, а воин с мечом близок нашему народу. Может, потому, что современная техника – миг в череде столетий, когда воины ездили на конях, и эта череда прочнее отпечаталась в памяти поколений?

– Вот мой любимый рисунок, – показывает отец диакон иллюстрацию в книжке «Святой Герасим Иорданский». – Старец в уединении, и к нему прилетают птицы. Он молится, а рядом камни как облака – он на земле и на небе одновременно. Вот вы бы смогли так увидеть и запечатлеть? А вот так лев несётся по пустыне, здорово, да? Смотрите, какой мазок сочный! Откуда они это знают? А вот перед вами изображение молитвы. Смотрите, какой молитвенный свет – густой, насыщенный. Это ощущение молитвы. И ребёнок это чувствует.

В конце встречи спросил я отца Димитрия, можно ли человеку сохранить в себе вот эту детскую непосредственность. Он посетовал, что педагоги часто убивают творческое начало, и привёл в пример одного именитого художника. Он говорил: «Я с отличием закончил художественные школы и училище, потом академию, а сейчас мне 65 лет, я хочу разучиться, и не получается». Это как радость жизни – этому не научишься. Но с Богом всё возможно.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий