Открывая мученическую святость

Зимний вечер, тишина – стены Александро-Невской лавры заглушают шум большого города. Виталий Капралов, чтец храма во имя образа Спаса Нерукотворного в Парголово и студент Санкт-Петербургской духовной академии, держит в руках увесистый фолиант. Это материалы к прославлению протоиерея Стефана Черняева, расстрелянного в 1937 году. Они предназначены для Синодальной комиссии по канонизации святых: тексты, фотографии, копии документов. Некоторое время назад Виталий, ухватившись за крупицы информации и поработав в архивах, открыл имя человека, достойного прославления в лике святых новомучеников. Об этом он сегодня и хочет рассказать мне.

Виталий Капралов

– С чего началась работа по поиску сведений об отце Стефане? – спрашиваю я своего собеседника.

– Одно из заданий в академии было связано с чисто технической работой – найти имена святых, прославленных Русской Зарубежной Церковью, с которой у нас сейчас каноническое общение, чтобы потом на основании этого списка ходатайствовать перед Священным Синодом об их прославлении Московским Патриархатом. Мой духовник отец Роман Ковальский, настоятель Спасо-Парголовского храма, прихожанином которого я являюсь, попросил меня попутно найти какую-нибудь информацию о расстрелянном в 1937 году бывшем настоятеле нашего храма отце Стефане Черняеве. Сведения о нём были очень скудны: лишь дата и место рождения, место служения, дата расстрела. Ни о какой канонизации даже речи не было – мы просто захотели побольше узнать о человеке, связанном с нашим приходом. Потихонечку я начал собирать сведения. Около двух лет продолжалась работа, и постепенно, когда удалось добраться до архивных документов, стала раскрываться личность отца Стефана.

Из крестьян

– Хочу сразу заметить, что, когда я составлял жизнеописание, следовал словам Димитрия Ростовского о том, что при составлении жизнеописания всё должно быть честно, без преувеличений. Всё, что на сегодня известно, подтверждено документами.

Протоиерей Стефан Черняев

Родился Стефан Черняев в Пскове в крестьянской семье. В то время крестьянам было почти невозможно поступить в духовное учебное заведение, поэтому тот факт, что его с братом Сергием взяли в духовную семинарию, уже необычен. Сохранился аттестат с отличными оценками за учёбу и поведение. Потом Стефан продолжил обучение в Санкт-Петербургской духовной академии, параллельно учась в Археологическом институте. Талантливый человек, у него всё получалось. Тогда же в кандидатской диссертации он определил для себя главное, чем должен руководствоваться пастырь, – не щадить себя. И этим он руководствовался в своей дальнейшей жизни и служении.

Первым местом служения выпускника академии Стефана Черняева стала Успенская церковь, что стояла на Сенной площади. В это же время он женился на будущей матушке Антонине Фёдоровне. Дочь почётного гражданина Петербурга, она вышла замуж за чтеца, выходца из крестьян, – что-то же её привлекло! Вы не видели его фотографию? – Виталий открывает книгу и показывает фото. – Вот как выглядел Черняев, когда окончил Духовную академию. Глядя на лицо, разве можно сказать, что он из простонародья? Священник Георгий Митрофанов, когда впервые увидел эту фотографию, сказал: «С таким благородным лицом тяжело было выжить и не быть расстрелянным». Сложился брак, родилось у них четверо детей, но известно, что второй мальчик погиб.

В 1913 году чтеца Стефана Черняева рукоположили в диакона, через несколько месяцев его перевели в Спасо-Бочаринскую (Происхождения Честных Древ Креста Господня) церковь возле Финляндского вокзала. В конце 1914 года отцу Стефану дают ответственное послушание – участвовать в сооружении храма на Иоанно-Богословском кладбище. Сохранились отзывы о нём – начальство ценило отца диакона за отдачу и ответственность. Построенный храм был приписан к Спасо-Бочаринской церкви, в связи с чем возникла необходимость в ещё одном штатном священнике. И в 1916 году вот в этом самом соборе, – Виталий показывает на Троицкий собор Лавры, – митрополит Питирим рукополагает его в пресвитеры. Через некоторое время отец Стефан становится настоятелем церкви Петра и Павла на углу 2-го Муринского и Институтского проспектов, около Круглого пруда, – это было недалеко от дома Черняевых.

После прихода большевиков к власти началось притеснение духовенства, и отец Стефан не стал исключением. Черняевым стало очень тяжело жить, а все деньги, которые поступали от прихожан, были под надзором – их забирали. Прокормить семью стало попросту нечем. Но батюшка не растерялся и пошёл работать на железную дорогу, стал агентом по учёту приходивших в город вагонов с нефтью. В 1921 году, в первую волну гонений, духовенству ещё было возможно устроиться на государственную работу. Но он не оставлял святой престол, совмещая служение и работу, на которой его также ценили.

«Разменное» дело

Первый арест отца Стефана случился 25 августа 1930 года по так называемому делу о разменной монете. Власти выявили затруднения с оборотом серебряной монеты из-за того, что большая её часть осела на руках у населения. Новые советские деньги обесценивались, а старые, царские, продолжали пользоваться большим доверием у граждан, поэтому люди старались как-то придержать царскую монету у себя. Органы ОГПУ произвели обыски у нескольких десятков священнослужителей и обнаружили монеты царской чеканки. По итогам этой операции было арестовано 27 священников, одна монахиня и один член церковной двадцатки. У отца Стефана дома нашли 40 рублей серебром. Он провёл в заключении шесть месяцев. Буквально в последних документах из архива ФСБ, с которыми я работал, открылось, что деньги-то были не его! Вскоре в органы НКВД обратилась женщина с просьбой вернуть ей деньги, изъятые у священника Стефана Черняева. Батюшка тогда жил у неё на квартире, и сотрудники НКВД во время обыска нашли именно её деньги. Но отец Стефан не стал выдавать пожилую и болящую женщину и полгода отсидел в «Крестах» за другого человека. Удивительно! Такая личность…

В апреле 1932 года в семье Черняевых, вдобавок к притеснениям и гонениям, произошла потеря: от туберкулёза лёгких скончалась матушка Антонина. По рассказам очевидца, батюшка очень горевал, но всё случившееся принимал как из руки Божией. Антонину Фёдоровну он схоронил на том самом Иоанно-Богословском кладбище, где был построен храм при его участии.

В августе 1935 года церковь Петра и Павла закрыли и вскоре снесли. Протоиерея Стефана назначили настоятелем Спасо-Парголовского храма на место отправленного в ссылку протоиерея Алексея Грацианова.

«Никогда не искал чести»

Новый настоятель пользовался большим уважением и доверием среди людей. Вскоре должна была вступить в законную силу новая «Сталинская конституция», которая предусматривала свободные выборы депутатов из народа, и прихожане даже хотели выдвинуть батюшку на выборы в советы. В новой конституции говорилось о свободе вероисповедания, но по факту работа по уничтожению Церкви велась непрерывно… Отец Стефан не боялся открыто говорить об этой несправедливости, и органам это очень не нравилось.

– И всё подробно отражено в документах? Как же вам удалось их раздобыть? – перебиваю я Виталия.

– Тоже удивительно, как это удалось, ведь многие сведения засекречены. К тому же одно из условий для прославления человека в лике новомучеников – это наличие всех страниц последнего уголовного дела. Но прихожане молились, и с Божией помощью умягчались сердца людей, работающих в архивах ведомств. На сегодня все документы собраны. Почему важно наличие всех листов дела? Потому что арестованные содержались в страшных условиях, к ним применяли пытки, отчего многие не выдерживали, сдавали своих или каким-то другим образом ломались, что явилось бы препятствием к канонизации.

Время было такое, что из числа священников было завербовано много секретных агентов НКВД и госбезопасности. Летом 1936 года один церковнослужитель под прикрытием написал донос на отца Стефана, с которым сослужил ещё в Спасо-Сенной церкви. Агент спровоцировал батюшку на разговор о новой конституции и о политике, проводимой властями. Отец Стефан открыто не призывал никого свергать, верил в Промысел Божий и считал, по апостолу Павлу, что вся власть от Бога. Тем не менее он сказал собеседнику слова такого содержания: обещали свободу вероисповедания, а церкви закрывают и взрывают, и священников гонят, и их детям спокойно не дают жить. Конечно, эти слова дошли «до кого надо». На Черняева, и без того стоявшего на учёте по делу о монетах, стали собирать досье.

В 1937 году вышел печальной памяти Указ № 447 наркома внутренних дел Ежова, и начались массовые чистки. Настал большой террор. Всех, кто был на учёте, стали привлекать. Летом тот же агент УГБ, пользуясь доверием батюшки, побывал у него дома. Снова заговорил о власти, после чего написал ещё один донос. И в октябре отец Стефан был арестован. В той агентурной записке, кроме прочего, агент даёт характеристику Черняеву: «Человека этого я знаю давно… Скромный, миролюбивый, развитой, не умевший ловчить и пресмыкаться. Никогда не искал чести и высокого положения – тяготится настоятельством…» Удивительно здесь то, что, высмеивая батюшку, враг Церкви оставил нам бесценное свидетельство, каким отец Стефан был в жизни.

После этого доноса руководством УГБ был утверждён меморандум в отношении Стефана Ивановича Черняева. На документе от руки было написано: «II категория, церковник». Это означало, что судьба его была предрешена…

Предательство

– 9 октября 1937 года был выписан ордер на обыск и арест отца Стефана. Его снова доставили в «Кресты», начались допросы. Графологическая экспертиза подписей Стефана Ивановича, проведённая недавно, показала, что, скорее всего, к нему применялись пытки.

Ордер на арест

Протокол допроса. 14 октября 1937 г.

На допросе 16 октября следователь попросил отца Стефана дать показания о своих родственниках и знакомых. Боясь, что они могут пострадать, о. Стефан старался рассказать как можно меньше. Почти про всех названных отвечал: «Знаю, но связи не имею». Будучи в курсе, что его брат Сергий Черняев служит священником, батюшка сказал следователю: «Живёт в Великих Луках, где работает, не знаю». Следующий вопрос следователя звучал так: «Вы обвиняетесь в том, что вели антисоветскую агитацию, дайте показания». Ответ был вполне логичен и правдив: «Я антисоветской агитации не вёл и от предъявленного мне обвинения отказываюсь».

По итогам первых допросов следствию не удалось добиться признательных показаний. Тогда следователи пошли на откровенную подлость – был вызван и допрошен в качестве свидетеля ещё один священник, который являлся хорошим знакомым отца Стефана. Довольно известный на всю страну, но имени его называть пока нельзя. Вопрос к свидетелю: «Дайте политическую характеристику Черняеву». Ответ был таков: «Я знаю Черняева как антисоветски настроенного человека… Черняев заявлял: лучшая сила страны – духовенство – заинтересовано переменой власти. Пусть лучше дадут нашим детям (детям священников) учиться и работать спокойно». Эти показания, по большому счёту, являлись действительно правдивым пересказом слов отца Стефана и его отношения к действиям властей. Они стали решающими для вынесения смертного приговора. Хотя, если посмотреть по существу, дело рассматривала тройка НКВД и как таковое уголовное дело было формальностью, была лишь видимость следствия. Судьба человека, отнесённого к категории «церковников» и состоящего на учёте, была предрешена. Ведь был дан план по зачисткам: по Ленинградской области нужно было расстрелять четыре тысячи человек, а сослать – 10 тысяч. Это было сделано за четыре месяца, после чего выходили указы о дополнительных мерах – такой конвейер убийств. Представляете, какое количество людей нужно было обработать! В документах огромное количество ошибок – очевидно, что всё делалось в спешке.

Батюшка Стефан выстоял, никого не сдал, несмотря на пытки. Сказанного им самим и того, что добавил свидетель, было достаточно для признания его контрреволюционным элементом. 28 октября дело было передано на рассмотрение тройки УНКВД по Ленинградской области. Приговор – расстрелять. 12 ноября было убито 89 человек, протоиерей Стефан Черняев был 75-м в списке… Такая вот мученическая смерть. Спустя четыре года после расстрела одна из дочерей отца Стефана не побоялась обратиться в прокуратуру, пыталась обжаловать расстрельный приговор отца. Это было равносильно… не знаю чему. Это был риск. В то же время вот как отец Стефан воспитал детей. За отца пошла, не побоялась.

– Как нам относиться к тем священникам, которые сдали отца Стефана? Вообще к людям, которые пыток не выдержали и пошли на сделку со следствием?

– К ним должно быть особое отношение. Зачастую на одной стороне чаши весов находилась их семья, а на другой – такой поступок. Как поступить, какой сделать выбор? Вот и выбирали многие остаться с семьёй, сдав брата во Христе, зная, что он уже сидит в тюрьме и всё равно вскоре будет убит. Осуждать таких, я считаю, не надо. Если уж Господь апостола Петра простил и сделал первоверховным, неужели мы, немощные, будем осуждать других! Слёз их покаяния никто не видел – знает один Бог, Он и Судья всем. Многие ведь потом, несмотря ни на что, тоже потом были расстреляны.

 Труд памяти

– Известно, где место захоронения отца Стефана?

– Расстреливали на Нижегородской улице, а тела погрузили в грузовик и вывезли на территорию только что созданного тайного могильника НКВД в посёлке Левашово. В архиве ФСБ имеется схема, места захоронений на ней отмечены пятнами. Примерное место, где покоятся расстрелянные в тот день, в том числе и отец Стефан Черняев, – в братской могиле справа сразу у входа на кладбище. Там захоронено 3 700 человек. Общее количество убиенных с 1937 по 1952 год, покоящихся на Левашовском полигоне, по подсчётам историков, составляет более 45 000 человек.

Левашовское мемориальное кладбище (Левашовская пустошь)

Памятный каменьНа Левашовском мемориальном кладбище

Про Левашовский полигон знают очень немногие, хотя здесь погребено в два раза больше, чем на широко известном Бутовском полигоне в Москве. В Бутово водят экскурсии, проходят памятные мероприятия, а Левашовскую пустошь мало кто посещает. Сейчас здесь стоит храм, освящённый Святейшим Патриархом и построенный усилиями нашего настоятеля.

Храм Всех Святых, в земле Санкт-Петербургской просиявших

Красивый деревянный храм, в нём дышится легко и удивительная тишина во время молитвы. Надо, чтобы люди туда приезжали почтить память убиенных и помолиться о них, ведь первые христиане молились именно на могилах мучеников. Доехать можно автобусом № 75 от метро «Проспект Просвещения», либо от Финляндского вокзала на электричке до станции Левашово, далее автобусом № 75 или 84 до остановки «Горское шоссе, 143».

– Работу продолжите или завершили?

– Теперь уже не один я работаю в этом направлении. Я очень рад, что в наших людях проснулось вдохновение. Сегодня прихожане собирают сведения ещё по четырём людям. Епископы Тихон (Рождественский) и Венедикт (Плотников) погребены в Левашово, а служители нашего храма священники Алексей Грацианов и Николай Краснопевков погибли в лагерях. И наши прихожане колоссальное время тратят на то, чтобы в свободное от работы время сидеть в архивах. При работе иногда возникают технические препятствия, случаются недопонимания. Поэтому прошу у читателей «Веры» молитвенной помощи в поисках сведений об этих невинно убиенных людях.

А история Спасо-Парголовского храма удивительна тем, что с момента освящения он не закрывался ни на один день, все 135 лет. Двери его были открыты и всю блокаду, даже во время бомбёжки в нём непрестанно шла молитва.

Спасо-Парголовский храм

Сохранились старинные иконы, Господь дал храму благочестивых настоятелей. Нынешний настоятель отец Роман Ковальский много лет служил в Архангельске, а вступив в должность здесь, взялся за изучение истории храма. Ещё год назад ничего не было известно о наших небесных покровителях, а сейчас прихожане собираются на вечера памяти новомучеников. Записки идут нескончаемым потоком, занятия в воскресной школе начинаются с молитвы об упокоении отца Стефана. Многие молятся отцу Стефану, хотя он ещё и не канонизирован.

Последняя прославленная святая Санкт-Петербургской епархии – преподобномученица Мария Гатчинская, канонизация её состоялась в 2009 году. И вот спустя десять лет составлено жизнеописание отца Стефана, уже прошло первое чтение в комиссии по канонизации. Сейчас будем отправлять материалы в Синодальную комиссию. Я считаю, человек достоин прославления в лике священномученика.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска