Воспоминание о самих себе

Заметки с молебна на Введенском кладбище Вологды

Середина декабря в Вологде выдалась очень снежной. Автомобили на улицах быстро перемалывают снег в грязную кашу, в парках же – зимняя благодать. Белым-бело и на Введенском кладбище. По расчищенной кладбищенской дорожке я подхожу к полуразрушенным кирпичным стенам – это сохранившийся Никольский придел некогда стоявшего здесь Введенского храма.

Никольский придел – всё, что сохранилось от храма Введения Пресвятой Богородицы в Вологде

Ещё год назад это было одно из мрачнейших мест города, а сейчас здесь регулярно по четвергам звучит молитва и полно людей. До молебна ещё полчаса, но священник Тимофей Левчук и несколько прихожан уже пришли. Условия таковы, что короткий молебен требует некоторой подготовки. Никаких коммуникаций ещё не подведено, поэтому в углу топится большая железная печь, а на улице стоит переносной бензиновый электрогенератор: батюшка выносит провода, подключает к станции, заводит – и в храме появляется свет.

– На этом месте стоял большой храм Введения Пресвятой Богородицы, построенный в 1818 году, а это всё, что от него сохранилось, – показывает отец Тимофей на остатки двух бетонных столбов. – Это часть ворот церковной ограды. А храм Николая Чудотворца был северной пристройкой к Введенскому, его тёплым приделом.

Храм Введения во храм Пресвятой Богородицы, построенный в 1818 году

Введенское кладбище возникло в конце XVIII века на окраине заречной части Вологды. Тогда решением властей прекратили без учёта хоронить возле городских храмов и была выделена земля под новый погост. Там летний храм в стиле ампир и построил купец Витушечников. Позднее купец первой гильдии Скулябин пристроил с северной стороны маленькую тёплую Никольскую церковку.

План и фасад Введенской церкви с приделом Святителя Николая

В 1924 году храм отдали обновленцам, а в 1930-м – религиозной группе григорианского направления (сторонникам Временного высшего церковного совета). Тогда же кладбищенский храм был отнесён к церквям, которые предполагалось снести и использовать стройматериал повторно. В 1937 году это случилось – Введенский храм снесли. А Никольский придел, хоть и закрытый для прихожан, уцелел.

Рядом с ним стоит ухоженный каменный памятник – могила Тихона Шаламова, вологодского священника, перешедшего в обновленчество, отца писателя Варлама Шаламова. На стене, примыкавшей к Введенскому собору, размашистая нецензурная надпись – скоро и её уберут, но это не самое страшное, что испытали храмовые стены.

Заходим внутрь. Отец Тимофей продолжает:

– В 1970-х в Никольском приделе располагалась гробовая мастерская, а затем здание стояло бесхозным. Над храмом издевались как могли. Всё в копоти – местные жители рассказывали, как, будучи неразумными подростками, потехи ради складывали гору покрышек и поджигали. Видите, дыра в потолке – это от взрыва газового баллона. Вот тут на стене сатанистами была нарисована пентаграмма, осыпалась.

Отец Тимофей Левчук рассказывает об испытаниях, выпавших на долю храма

С этой осени, как дачные и огородные работы закончились, мы стали здесь активно работать. Земли внутри храма было по самые подоконники, а то и выше. Как вынесли всю, показались родные каменные плиты пола. Но они оказались расколоты, да и грязные, не отмыть, и холодные. Поэтому мы над ними пока постелили фанерный пол, а чтобы было приятнее, прихожане сюда приносят ковровые дорожки. Так, с миру по нитке собираем необходимое: кто-то стол принёс, кто-то дверь привёз, кто-то печку.

Работа по расчистке храма началась осенью 2018-го

– Литургии здесь ещё не служите? – спрашиваю батюшку.

– Пока рано. Для этого нужна хорошая реставрация изнутри и снаружи. Но на праздничных молебнах здесь даже довольно тесно бывает. К каким-то более масштабным работам приступим в следующем году. Попробуем заново отстроить разрушенную апсиду, тем самым восстановить крестообразную форму храма. Пойдёмте, покажу кое-что… – отец Тимофей ведёт меня к одному из углов храма и из темноты достаёт приличного размера деревянную чурку, сантиметров двадцать в диаметре.

– Это часть от дерева, которое росло на крыше, – говорит батюшка. – Всех дров с крыши нам хватило на два раза подтопиться, а на память вот оставили такой сувенир.

О больших планах рано что-либо говорить, ведь участок ещё даже не передан епархии. На кадастровых картах здание как объект вообще отсутствует. Сейчас подали запрос в Росреестр…

Тем временем в уже натопленном храме собираются прихожане – видно, что многие давно знакомы.

 

В завершение молебна отец Тимофей произносит слово:

– Как говорится, свято место пусто не бывает. Отрадно видеть, что место наше не пустует и в нём звучит молитва. А там, где есть молитва, – там есть Бог. Именно сейчас мы становимся свидетелями особого чуда – забытое место и, казалось, утраченный храм стали восставать из руин, несмотря на то, что долгое время храм находился в поругании – молодёжь проводила бесчинства, жили и бездомные, собирались сатанисты. Мы знаем, что не место красит человека, а человек место… Не так важно, что стены не штукатурены, именно наша совместная молитва украшает этот обгорелый кирпич.

 

 

Отец Тимофей – молодой священник, назначенный настоятелем кладбищенского храма, и штатный клирик храма Святителя Николая во Владычной слободе. Большинство прихожан сегодня именно из того прихода. Это их руками был наведён здесь порядок.

Большинство прихожан сегодня – из прихода храма Святителя Николая во Владычной слободе. Это их руками был наведён здесь порядок.

После молебна – традиционное чаепитие. Пока в чайниках греется вода, батюшка показывает новую дорожку, пожертвованную кем-то из прихожанок. Пришедшие принесли много вкусностей к чаю – блины, выпечку, конфеты – и за чашечкой, а то и не одной, обсуждают свою и приходскую жизнь.

Сам отец Тимофей, в миру Тимур, родом из Курска. Ещё в школе, к недоумению родителей, он был алтарником в храме, а ко времени окончания школы уже знал, куда пойдёт учиться – в духовную семинарию. Три года назад о. Тимофей переехал в Вологду – на родину супруги. Несмотря на молодость, он преподаёт в Вологодской семинарии, параллельно учась в Санкт-Петербургской духовной академии.

Батюшка рекомендует поговорить с одной из прихожанок.

Нелли Николаевна Миронова – преподаватель воскресной школы Никольского храма во Владычной слободе. Вместе со своим мужем Вячеславом и дочерью Софией она теперь посещает оба Никольских храма, на все богослужения они ходят вместе.

О кладбище, скрытом от глаз горожан рядами гаражей, и затерянном здесь среди зарослей храме моя собеседница узнала раньше настоятеля:

Отец Тимофей Левчук и Нелли Николаевна Миронова

– В нашем приходе больше десяти лет существует православный семейный туристический клуб «Ковчег» – в летние дни и в течение года на выходных мы посещаем святые места Вологодчины, а то и просто ходим в походы – пешие, лыжные, на катамаранах сплавлялись не раз. В клубе у меня послушание историка-краеведа – перед походом людей надо познакомить с тем местом, куда они пойдут.

На май у нас был запланирован велосипедный поход в Заоникивскую пустынь, но здания бывшего интерната, в которых она размещалась, в этот день передавали епархии, и настоятель вновь открытой обители не благословил наш приезд. И нам пришла мысль проехаться по местам поближе. После молитв праведному Александру Баданину (местночтимый святой Вологодской епархии, 1846–1913. – К.М.) дорожка привела нас на Введенское кладбище. Мы впервые увидели здесь захоронение Христофора Леденцова, которого ещё называют «русским Нобелем» за то, что он, подобно шведскому меценату, отдал всё своё состояние на пользу науки, а также могилу Николая Скулябина, городского головы.

Христофор Семёнович Леденцов, «русский Нобель»

 

Могила Х.С. Леденцова у храма св. Николая

Искали и находили материалы про других захороненных здесь известных вологжанах.

Видя мерзость запустения, мы стали совмещать наши поездки с трудом во славу Божию – проводили здесь субботники. Территория вокруг храма представляла из себя просто отхожее место. Начали с могилы Леденцова и ближайших к храму могил, потом дальше прошли по кладбищу, где лежат участники Первой мировой – кавалеры георгиевских крестов. Много здесь и могил священников, все в очень плохом состоянии. К нам стали подходить жители окрестных домов, помогали, рассказывали, что здесь происходило.

Анна Меньшикова из нашего «Ковчега» кружным путём, через знакомых, сообщила об этом митрополиту, и вскоре он уже был здесь, осмотрел место, храм, сделал звонок настоятелю нашего храма отцу Андрею Исаеву и назначил сюда настоятелем отца Тимофея.

Анна Меньшикова теперь староста нового прихода. Она поёт литию, выписывает «кирпичики» (сертификаты с именем жертвователя, которое потом будет написано на новых кирпичах во время ремонта), организовывает стол, обсуждает дела с о. Тимофеем.

– Оказавшись тогда, во время велосипедной прогулки, здесь, по ощущениям мы попали в другую реальность, – вспоминает она, оторвавших на минуту от забот. – Старинное кладбище, надгробия XVIII, XIX веков, огромные деревья и пение соловьёв. Одни надгробия – это целая проповедь! Читаешь эпитафии вроде «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоём…» – и как будто не было этих безбожных лет советской власти… Полуразрушенный храм – ни окон, ни дверей, но я прижалась к этим стенам и уходить не хотелось. Слова молитвы сами родились.

В те дни ко мне в гости приезжал мой знакомый из Иерусалима. И это место, этот храм, молитвы – они оставили самый глубокий след в воспоминаниях моего гостя. Он потом принял своё первое причастие и стал нашим первым благотворителем – перевёл средства на установку решёток, очень прося закрыть храм от поруганий.

Нелли Николаевна продолжает:

– Тогда-то мне и вспомнился совет бывшего владыки Максимилиана нашему клубу «Ковчег»: «Походы – это, конечно, хорошо, но было бы здорово, если бы вы нашли какой-то старый храм и восстановили его от начала до конца».

Помню, как проходил первый молебен. Едва зазвучали первые слова молитвы, как со стены рухнула плашка с нарисованной пентаграммой – след сатанинских сборищ.

Спрашиваю Нелли Николаевну и отца Тимофея:

– Мне не ясно: кладбище в черте города – и никто не знал о храме и могилах почётных людей?

– Удивительно, что это место совсем забыли! Все знают только о мемориале воинам Великой Отечественной, что за территорией этого кладбища, со стороны улицы Добролюбова. Каждый год в День Победы там проходят торжества, а это место так и стояло неухоженное.

Отец Тимофей добавляет:

– Многие вологжане не знают даже о наличии этого кладбища. А некрополь очень значимый – здесь хоронили губернаторов, известных купцов-меценатов, героев Первой мировой войны. Это сейчас, зимой, сюда легко попасть, летом же значительная часть кладбища в воде – вокруг болота, камыши, рогоз. Кладбище оказалось затоплено, скорее всего, оттого, что при строительстве жилых кварталов рядом был нарушен водный горизонт.

* * *

Об одном из видных вологжан, покоящихся на этом кладбище, всё же скажу пару слов. Николай Иванович Скулябин, построивший здесь храм, был потомственным купцом. Он был удачлив в делах, значительно вкладывался в общественные нужды и благотворительность.

Николай Иванович Скулябин

Скулябин в 26-летнем возрасте занял должность бургомистра городового магистрата, а затем трижды вологжане избирали его на пост городского головы.

В августе 1826 года Николай Иванович принимал участие в торжествах по случаю коронования на царство Николая I в Москве. Писали, что он, «удостоенный монаршей милости», преподнёс императору хлеб-соль на серебряном подносе, предусмотрительно захваченном из Вологды.

В начале 50-х годов XIX века подрядчики некачественно выполнили работы по ремонту моста через реку Золотуху, и городской голова вложил личные средства в исправление недоделок.

Тогда же городские власти решили отремонтировать наиболее почитаемую в Вологде Спасо-Всеградскую церковь (ныне на её месте на площади Революции возвышается Поклонный крест). Скулябин лично занимался поисками талантливых мастеров, закупкой необходимых строительных материалов. В то же время из уст в уста среди вологжан передавалась легенда, что под фундаментом каменного храма покоится деревянная церковь, воздвигнутая в 1654 году за один день ради прекращения эпидемии чумы.

Николай Иванович загорелся грандиозной идеей восстановить из небытия старинное здание. Скулябина поддержали другие энтузиасты, однако при вскрытии пола действующего храма обнаружили лишь несколько брёвен, чудом сохранившихся от первоначальной постройки. Благой мечте не суждено было сбыться.

Наиболее же значимым благотворительным проектом славного представителя вологодского купечества по праву считается Дом призрения бедных граждан Вологды купеческого, мещанского и ремесленного сословий, известный среди населения как Скулябинская богадельня. У супругов Скулябиных умерли все дети, и только вера и труд помогали удручённому отцу справиться с горем.

* * *

Моя собеседница Нелли Николаевна родом из города Кириллова, в 1988-м в Ленинградском политехе получила две специальности – инженера-программиста и инженера-энергетика. По распределению она 15 лет проработала в казахстанском городе Экибастуз. Её судьба похожа на судьбы тысяч русских людей, брошенных властью новой России после развала СССР.

– В Экибастузе находится большое месторождение угля, рядом с которым силами заключённых (среди них был и известный писатель Солженицын. – К.М.) отстроили ТЭЦ. С конца 70-х там шло строительство нескольких ГРЭС огромной мощности. В научно-исследовательском институте постоянного тока меня отобрали в числе других выпускников и направили работать над строительством высокотехнологических линий передач электроэнергии на огромные расстояния – в Европу. Но в 1991 году с развалом Союза строительство остановилось. Мы остались работать на Экибастузской ГРЭС, которая перешла в управление недостаточно образованным местным специалистам. В 1990-е зарплаты там не выплачивались месяцами, делопроизводство и школа перешли на казахский язык. Народ стал разъезжаться. В 2001 году и мы приняли решение переехать на мою родину. Мне дали российское гражданство, а вот муж и дети долго его не могли получить. Но возникшие здесь сложности просто ничего не значили по сравнению с теми, от которых мы уехали.

В Вологде нас очень порадовало, что рядом храм, да ещё и Николая Чудотворца. Ведь благословение на переезд мы брали у отца Николая (Гурьянова) с о. Залит, в экибастузском храме тоже был батюшка Николай, а теперь у меня, кроме отца, ещё и зять Николай.

Хорошо помню день своего крещения. 1990 год. Мы приехали в отпуск в Петербург. Храм Святой Екатерины только восстанавливался. Мы прошли в него по неубранной территории – кругом доски, лужи, грязь. Заходим в храм, а там человек сто, и все пришли креститься. Батюшка подходит к каждому и просит назвать своё имя. «Батюшка, меня Нелей зовут, а как по-христиански, даже не знаю», – говорю я. «Будешь Неонилой», – сказал он мне. Так и крестилась. По выходе из храма у меня было совершенно другое ощущение: те же самые доски, лужи и грязь, но в них как-то по-особому отражалось солнце, вокруг всё сияло, было столько тепла и мира в душе. И ещё один момент запомнила. Перед крещением я читала Закон Божий и ничего не поняла, ни одного слова, а при чтении молитвы с мужем и его крёстным думала про себя: когда же они закончатся, эти молитвы. А после крещения вновь открыла Закон Божий и всё было важным и интересным – я не могла оторваться от чтения. Настолько меня это поразило и потрясло! Тогда я и поняла, что такое Таинство в действии.

Очень люблю Петербург. Старшая дочь наша сейчас там живёт. А наша вторая девочка, София, здесь, в Вологде. При переезде сюда потеряла слух, три года ей тогда было. Она слышит через сверхмощные аппараты, но только в низких частотах. Смотрит на рот собеседника и догадывается, о чём говорят. Но дочка учится в обычной школе, 9-й класс закончила на отлично. Сейчас избрана даже руководителем турклуба «Ковчег», активная девочка…

* * *

Фотографирую семью Мироновых – в кадр всё норовит влезть очень энергичный парнишка. Димка, младшеклассник, ещё до молебна подносил дрова к печи, затем расстилал новую дорожку и всё спрашивал батюшку, чем ещё помочь. Он сам приходит из ближайших домов, батюшка говорит, что его родителей он здесь не видел.

Школьник Дима, помощник во всех делах

Спрашиваю Диму:

– Почему после школы с детворой не бегаешь?

– Не хочу, лучше здесь буду, помогу чем-нибудь.

– Боженьке-то молишься?

– Да! – громко и бойко отвечает парнишка.

– Молодец! – потрепал я его по плечу.

Фото автора и со страницы Введенского прихода в ВК

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий