Управление Роскомнадзора по Республике Коми прислало нам предупреждение. Читаю: «По результатам планового систематического наблюдения… выявлено нарушение: на странице 12 выпуска № 4 опубликована статья “Новороссийский дневник” (автор Михаил Сизов), которая содержит информацию об экстремистской украинской организации “Правый сектор”… отсутствует указание на то, что деятельность данной организации запрещена».

Я посмотрел, что это за кусок: прямая речь писателя Глеба Боброва. На Луганщине он, наверно, один из самых ярых борцов с украинскими экстремистами. Во всяком случае, его имя на печально знаменитом сайте «Миротворец» есть. А тут, выходит, чиновники нам предлагают пострадать по статье о «злоупотреблении свободой массовой информации» – за «Правый сектор». Даже обидно. Если меня, как руководителя, могут оштрафовать через суд на сумму до 5 тысяч рублей, то редакцию – до 50 тысяч. А у нас сейчас, после обязательных выплат, на всю редакцию в месяц остаётся 80 тысяч…

Мы уже имели дело с Роскомнадзором. Пару лет назад оттуда нам выкатили претензию, что мы не отправляем обязательные экземпляры газеты в Книжную палату. Дело передали в суд. Но мы-то отправляем регулярно! Может, почта теряет? Звоню в Книжную палату. Всё нормально, газету нашу получают. Выясняется, что работник здешнего управления вписал в запрос неправильные цифры нашего регистрационного удостоверения. Попросил я в Палате официальное подтверждение. Прислали. С ним явился в суд. Судья развела руками и в иске чиновникам отказала. Масса убитых мною нервов и времени, труд работников Палаты, два судебных заседания. И хоть бы намёк на извинения со стороны чиновников.

Говорить о здравом смысле, о том, что «Правый сектор» (запрещённая в РФ организация) мы отнюдь не рекламируем – дело бесперспективное. Все слова о духе и букве закона – не к нашей государственной машине. Хорошо, но ведь должны же они знать собственные «буквы» – ведомственные документы вышестоящей организации! Больше года назад было разъяснение пресс-службы Роскомнадзора о том, что на одну публикацию достаточно одного упоминания про то, что организация запрещённая. «Новороссийский дневник» – это одна продолжающаяся публикация. В январской части «Дневника» мы уже сообщали, что «Правый сектор» запрещён. Но если протокол-таки составят, то впереди у нас снова суд – время, нервы, а потом, глядишь, и штраф. Потому что далеко не все судьи стремятся вникать в суть, а действуют по принципу: если государственный орган нашёл вину, значит, так то и есть.

В 1980-е годы, работая в молодёжной газете, в качестве дежурного по номеру я частенько носил оттиски на подпись в цензуру. Там был начальник по фамилии Цыпанов, въедливый цензор. В иные дни его замещала довольно обаятельная дама. У них за спиной стояли толстые тома всяких запретительных инструкций. Но, как мне казалось, оба они знали истинную цену этим «государственным секретам» и нас, молодых журналистов, настроенных на правдивую волну, не прессовали. Даже сочувственно относились, иногда хвалили за публикации, хотя было им это не по должности. Воздух свободы тогда проникал и в этот цензорский закуток на 4-м этаже Дома печати.

Ныне – другой воздух. Несколько лет назад, когда нам собирались выписать какое-то очень странное предупреждение в Роскомнадзоре, я решил посмотреть на чиновника – автора этой бумаги. Каково же было моё удивление, когда оказалось, что с этой женщиной я не раз встречался в храме на богослужениях! Она, несомненно, узнала меня и поняла, что я её узнал. Но вида не подала, и это совершенно ни на что не повлияло…

Чиновничье пальто, оно такое: застёгнутое на все пуговицы, толстое, тёплое – поверх всех прочих одёжек. Под ним может быть свитер компанейского души-парня, может быть православная рубашка, а ещё ниже – нежная кожа тонкой души. Но всё это надёжно скрыто. Таков дресс-код госслужащего.

Почти три десятилетия я наблюдаю эволюцию регионального чиновничества и вижу: всё больше государство воспринимает своего служащего как безликую функцию, всё меньше задействуется в его работе человеческое начало. Власть видит в нём потенциального коррупционера; даже лучшие из них запуганы и уже не готовы брать на себя инициативу, работать на развитие; загнанные, они едва успевают справляться с девятым валом инструкций. Оставаясь солдатами власти, они начинают тихо ненавидеть эту саму власть. Вместе с «затвердеванием» чиновничьего сословия растёт и неприятие его народом. В сущности, именно чиновничество взращивает современную оппозицию, превращая людей, настроенных на пользу Отечеству, в оппозицию государству. Не власти, а именно – государству Российскому как таковому. И вот мы получаем разделённое общество, в котором нет диалога. Тут бы нужно третье начало и слово примирения – и его могла бы сказать Церковь, православное сообщество, но…

Об истории с фильмом режиссёра Алексея Учителя «Матильда», который должен выйти на широкий экран в октябре, мы упоминали в связи с Натальей Поклонской, решительно выступившей против. Реагируя на обращения избирателей, она заказала официальную экспертизу сценария и трейлеров фильма. Для тех, кто смог продраться через сухой частокол терминов экспертов, очевидно, что этот фильм предвзято и сознательно дискредитирует Царскую Семью.

Однако под давлением нашей интеллигенции, как грибком, насквозь разъеденной беспочвенным либерализмом, премьер Дмитрий Медведев уже успел высказаться на форуме «Единой России»: «Вместо принципов, убеждений, уважения к чужому мнению и творчеству появляется агрессия и нетерпимость… Эта агрессия иногда воплощается в преступные деяния, а иногда, по сути, сводится к преследованию автора, произведения которого ещё никто не видел». Ясно, что речь тут как раз о фильме Учителя. Тут же под козырёк взял министр-«патриот» Мединский, заявивший, что данные экспертизы при выдаче прокатной лицензии фильму учитывать не будут.

А вот Глава ОВЦС МП митрополит Иларион фильм видел. У либералов он считается прозападным интеллектуалом-либералом, почти «своим». Ему в своё время предлагали даже написать музыку к фильму. И вот он-то, посмотрев картину, назвал её «апофеозом пошлости». Буквально в эти же дни на телеканале «Немецкая волна» замглавы Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и СМИ Вахтангу Кипшидзе приходится опровергать слова о «карманной Церкви правительства». Церковь поддерживает государство как общественный институт, говорит он, «как механизм, который лучше хаоса».

Но любой механизм существует не сам по себе, а для какой-то цели. Правительство вот уже много лет не может сформулировать эту цель. Зато у либералов она очевидна: ослабление, а по возможности, и распад этого самого «слишком большого» государства. Поразительно, как стремительно объединились против православных чиновники и их вчерашние заклятые враги. Сотрудничество с Церковью – по нужде, зато с «продвинутой интеллигенцией» – по любви. А ведь именно такие «танцы» власти и либералов привели нас к революции сто лет назад. Ничему-то нас история не учит.

Оглавление выпуска     Следующая публикация →