Рубрика: Память
Печали и утешения сибирского сказочника
ПЕЧАЛИ И УТЕШЕНИЯ СИБИРСКОГО СКАЗОЧНИКА
К 200-летию со дня рождения Петра Павловича Ершова
КРАСНАЯ ДОРОГА
8 февраля Церковь помянула всех усопших, пострадавших в годину гонений за веру Христову ВЫСТРЕЛЫ В ЛЕСУ «– Давайте я очки надену, посмотрю (встаёт, поворачивается к серванту), плохо вижу, плохо вижу. – Здесь указаны чёрным деревни существующие, а красным – те, которые утрачены. Вот и ваша деревня тоже здесь… Вернее, где Токсово. Вот, вот, все ваши деревни (финские названия), гора Киурумяки. А вот Койранкангас. – Ага, да. Эта дорога… – А дорога вот красным. – Это красная, да? Это мимо (финское название) туда, да? Поворачивает… Ну, правильно, правильно. Нет, такой я не видел, конечно, карты. Я как-то нашёл военные карты, но это давно было, довоенное ещё время…» Это выдержка из стенограммы 1998 года. Краевед расспрашивает местного жителя Х. М. Ахокаса о тайных расстрелах на Ржевском полигоне под Ленинградом. Сколько было таких расспросов. И до сих пор неведомо, кого тайно привозили по этой «красной» дороге и чьи братские могилы здесь остались. Рассказывает Алексей Викторович Крюков, петербургский краевед, который ещё в советское время, на рубеже 1980–1990-х годов, начал своё расследование: – Ржевский артиллерийский полигон находится рядом с Петербургом, всего в 15 километрах от его северо-восточной окраины – Ржевки. А в пяти километрах от Токсово на красивой высокой горе была некогда (до лета 1940
СЫНОВЬЯ МАРИИ
К семидесятилетию со дня восстания советских военнопленных в Маутхаузене В ОЖИДАНИИ ОТВЕТА Её звали Мария Лангталер. Она жила в центре Третьего Рейха. Четверо её сыновей один за другим ушли на войну, и Мария страшно боялась потерять их. Поэтому она поклялась каждый день ходить в церковь и молиться за возвращение своих детей. Но молиться можно не только словами. Однажды, на исходе зимы 1945-го, в её дом постучали. Истощённый до последней крайности человек на плохом немецком представился переводчиком и попросил поесть. В это время по всей округе шла страшная охота за тремя сотнями советских военнопленных, бежавших из лагеря Маутхаузен. Страшная, потому что все пойманные уничтожались, часто местными жителями – они получили на это разрешение. Жена одного фермера услышала вечером шорох в хлеву для коз. Она привела мужа, который вытащил пленного из укрытия и ударил ножом в шею. Когда из раны хлынула кровь, жена фермера прыгнула к умирающему и дала ему пощёчину. Она не могла упустить этого шанса – стать участницей безнаказанного убийства. В документах СС эта история получила название Muhlviertler Hasenjagd – «Мюльфиртельская охота на зайцев». Мария Лангталер знала, кто стоит перед ней. И человек знал, что она это знает. Но ему нечего было терять. Уходя, он, наверное, предупредил друга, прячущегося неподалёку:
Мирно и светло
Нина Морозова 19 января исполнилось 15 лет памяти иеромонаха Алексия (Тетерина), бывшего наместника Артемие-Веркольского монастыря. Он прожил всего полвека. Много это или мало? Одни постигают истину десятилетиями, а кто-то интенсивно живёт несколькими годами. Егор Павлович (мирское его имя) по нынешним меркам был успешен, работал проректором института и руководил небольшой фирмой. Но вдруг в 47 лет всё оставил и стал монахом. Это решение стало неожиданным для всех. Но оно зрело годами. В 1994 году верующим передали Троице-Стефано-Ульяновский монастырь. Среди добровольных помощников, трудившихся на его восстановлении, были слушатели православных катехизаторских курсов, в том числе и Егор Павлович. Он рассказывал: «Бог мне открыл православие. Я понял, что счастлив тем, что я русский человек, родился в православной стране, но я несчастен тем, что не знаю своей родной веры, не знаю своих корней. А когда начал изучать нашу христианскую православную веру, понял, что сильнее её нет ничего на земле, ничего лучше не придумали люди. Чем бы я ни занимался, душа болела. В миру я имел полное материальное обеспечение. Знаю, что православному человеку жить в нашем мире трудно – не хватает сил, нужна община, нужна поддержка друг друга…» И он принял здесь постриг в малую схиму с именем Алексий, в честь преподобного Алексия, человека Божия. Через
НАША НЕВЕЛЬСКАЯ ДИВИЗИЯ
В нынешнем году Великой Победы мы открываем рубрику, посвящённую этому значимому юбилею ПОИСКОВИКИ-ХРАМОСТРОИТЕЛИ На самой подробной карте деревня Габово, что на границе с Пермским краем, – маленькая точка на зелёном поле. Крохотный человеческий островок посреди таёжного моря. Но здесь ожидают, что именно к ним в дни празднования Победы приедет правящий архиерей, будет большой десант журналистов и других гостей. А почему же нет? Вся наша земля, каждый её уголок пережили ту войну. Из этой таёжной деревеньки на фронт ушли 24 человека, и только семеро вернулись обратно. В прошлом году здесь появилась часовня-памятник участникам Великой Отечественной войны, вот её на праздник и предстоит освятить. Пока в неё ещё не проведено электричество, но здесь уже можно молиться и поминать воинов. Строилась часовня руками ребят из сыктывкарского поискового отряда «Наследие», которые не только ищут и хоронят с почестями погибших солдат, но и помогают церковным общинам. Участвовали они в восстановлении Троицкого Ульяновского и Николо-Косинского монастырей, храмов Воскресения Христова в селе Усть-Кулом и Живоначальной Троицы в селе Ёртом, клали фундамент под Димитриевскую церковь в селе Помоздино. Руководитель отряда Сергей Таскаев рассказывает (наша беседа состоялась в конце 2014 года): – Что примечательно, в Габово о часовне порадела не приходская община, которой там нет, а светская организация –
Мч. 42-х во Амморее Константина, Аетия, Феофила, Феодора, Мелиссена, Каллиста, Васоя и прочих с ними (ок. 845)
