На днях завершился второй раунд переговоров между нашей и украинской делегациями в Стамбуле. Президент Турции, ставший посредником на переговорах, назвал их «великолепными». И вроде бы он прав – любой шажок к миру есть хорошо. Но каким должен быть этот «мир»? Ответ зависит от того, как мы понимаем нынешнюю «войну».

То, что конфликт на Украине не является обычной межгосударственной войной, очевидно уже всем. Также очевидно, что это не война между нациями – на обеих сторонах есть русские и украинцы. Вполне бы можно назвать происходящее гражданской войной, на чём и успокоиться: ну, бывает, мы уже это проходили. Эх, если бы только этим всё и ограничилось…

За день до нынешних переговоров, 1 июня, христиане отмечали 1700-летие Первого Вселенского Никейского Собора. На нём был принят Символ веры, установлена единая дата празднования Пасхи – то есть то, что нас, христиан, должно объединять. Но католики и православные отмечали юбилей врозь – Ватикан вообще начал праздничные мероприятия с 20 мая, хотя в их церковном календаре, как и у нас, память отцов Первого Вселенского Никейского Собора установлена на 1 июня. Папа Римский Франциск собирался встретиться с Патриархом Константинопольским Варфоломеем 26 мая в турецком городе Изник (бывшей Никее), чтобы не только вместе отпраздновать юбилей, но и объявить, что католики станут праздновать Пасху вместе с православными. Но из-за смерти Франциска эта экуменическая встреча не состоялась.

Не собирались соборно в память о Никейском Соборе и православные патриархи. Почему? Да потому что часть православных церквей оказалась вне литургического единства друг с другом, в частности РПЦ пришлось прекратить евхаристическое общение с Константинопольской, Александрийской, Элладской и Кипрской церквями. Как такое произошло? И вот здесь взор обращается к Украине, куда внешние силы внесли церковный раскол, образовав фейковую ПЦУ. Именно здесь, на дорогой нам малой Руси, враг устроил ристалище. На любой войне бьют в самую больную точку. Скажут, не надо увязывать политику и религию. Но неслучайно же среди требований, заявленных российской стороной на переговорах, значится: «Снятие ограничений в отношении УПЦ». Да и вообще, если окинуть взором всю нашу историю…

На днях мы с Игорем Ивановым вернулись из редакционной командировки. Маршрут проложили произвольно – как Бог направит – и в зависимости от адресов наших верных читателей. Начали со Старой Руссы, с Ильменской земли, откуда пошла Русь изначальная. Побывали в Порхове, на станции Дно, во Пскове, в Святогорском монастыре, где похоронен Пушкин. И на всём пути не оставляло меня ощущение, что вся история нашего государства пронизана светом православия.

По дороге посетили мы место Шелонской битвы, где войска Ивана III чудесным образом, всего за два часа, разбили новгородское ополчение, в результате чего объединилась Владимиро-Суздальская и Новгородская Русь. И помог в этом новгородский митрополит, который выступил против своих же земляков, надумавших русские земли увести в орбиту западного влияния, где уже находилась южная Русь с поруганным Киевом. В том же году польский король отозвал из Киева своего наместника и ликвидировал само название «Киевское княжество», превратив его в провинциальную окраину – Украину. А потом была Брестская уния, когда большая часть украинских епископов во главе с Михаилом Рогозой – митрополитом «Киевским, Галицким и всея Руси» (в составе Константинопольского Патриархата) – признала своим главой Римского Папу и образовала Греко-Католическую Церковь. Уже тогда шла ожесточённая война – против православного мира.

Совершенно случайно (хотя случайностей не бывает) путешествие своё мы закончили в Спасо-Елеазаровском монастыре. Заехав туда по пути, мы не знали, что на следующий день будет юбилей – 25-летие возрождения этой обители. И что в нынешнем году ей исполнилось 600 лет. А кто об этом знает и помнит? Между тем насельник именно этой обители, старец Филофей, сформулировал знаменитое: «Два Рима убо падоша, третий стоит, а четвёртому не быти». В этой формуле самым явным образом сошлись вместе политика и религия. Начиная с Ивана III, взявшего в жёны племянницу последнего императора Византии, русские цари переняли на себя власть удерживающих мир от зла. Иных независимых православных государств, кроме Русского царства, уже и не было. Да и ныне кто, кроме России, может защитить православие?

Игуменья Татиана рассказала нам о своей предшественнице, Елисавете (Беляевой), которая в 2000 году взялась за возрождение монастыря. Матушка горячо верила, что когда восстанет обитель, в стенах которой прозвучало «Москва – третий Рим», то восстанет из разрухи и вся Россия. Эту веру она передавала и другим людям. И к нынешнему дню монастырь восстановлен. Глазам там услада, всё идеально: белоснежные здания, храмы, сады, цветники – словно в раю. Сестра Евгения, первая помощница игуменьи, прям так и светится – и как хорошо на душе от общения с ней! Кстати сказать, она коми-ижемка, уроженка Республики Коми. Вот в монастырском дворе она берётся за тяжёлое било, оно ударяется об огромную чугунную плиту с отлитыми на ней словами о Москве – третьем Риме. Пользуясь моментом, снимаю это на видео. Проходит минута, другая, я уже выключил камеру – а плита продолжает гудеть, возглашая отлитое в металле пророчество… Третий Рим не должен закончиться. Потому что четвёртым станет царство сатаны.

…Пройдут годы, и будущие поколения сформулируют, чем была нынешняя спецоперация. И думаю, обратят внимание на то, что переговоры велись не где-нибудь, а в Стамбуле – бывшем Константинополе, павшем втором Риме. Отметят роль первого Рима в развязывании войны и даже объяснят, почему делегацию Третьего Рима на этих переговорах возглавил не военачальник, не штатный дипломат, а бывший министр культуры, известный своими лекциями по истории. Ведь большое видится на расстоянии.