Нелли БАТАКОВА

преподаватель Великоустюгского медицинского колледжа

Историей устюжских эвакогоспиталей я интересовалась давно, но уже не надеялась найти через 70 лет после войны человека, которого спасали и выхаживали наши врачи и медсёстры. Но тут познакомилась с Алексеем Михайловичем Клепиковским. Тогда, в 2017-м, я решила не только поздравить ветерана, но и разузнать о его фронтовой жизни, особенно об эпизоде лечения в эвакогоспитале № 5391 Великого Устюга.

Воспоминания ветерана и его дочери, работа с их семейным архивом постепенно помогали увидеть общую картину. В суровой жизни этого человека случались порой уникальные, а иногда необъяснимые события. От смерти Алексея Михайловича, как он сам говорил, спасала сила молитвы. Это Богом хранимый солдат!

* * *

Алексей Клепиковский после лечения в госпитале, 1944 г.

В свои 93 года Алексей Михайлович Клепиковский был ещё статен. Чувствовался в нём и духовный стержень. Его уважали все, кто хоть немного был с ним знаком, – немногословного, скромного, трудолюбивого.

Алексей родился 22 ноября 1924 года в деревне Петровской Великоустюгского района, в дружной и трудолюбивой православной семье. Все были прихожанами собора Праведного Прокопия. Отец – Михаил Алексеевич – ходил лоцманом на пароходах. Самоучка, но в профессионализме ему не было равных – несколько раз Министерством речного флота СССР присваивалось звание «Лучший лоцман». Сам глава государства, Михаил Иванович Калинин, вручил ему орден Ленина в Москве. Мама – Александра Алексеевна – с утра и до позднего вечера находилась на полевых работах в колхозе.

Алексей вместе со старшей сестрой Тамарой с раннего детства помогал по хозяйству. Он окончил семь классов школы – и учиться бы ему дальше, получать профессию, но… дальше начинаются искушения и чудеса. С четырнадцати лет Алексей, чтобы помочь семье, пошёл работать в сплавную контору катальщиком брёвен для формирования плотов. Работа не из лёгких даже для взрослого мужчины, а тут – мальчишка.

Алексей с родителями и сестрой Тамарой

Шёл страшный 1937 год. Трудодни платили – смех обречённых сквозь горькие слёзы, так что люди умирали от голода. Всё стало «народным» и чужим – государственным. Сена не накосить, дров не заготовить…

В свободное от работы время Алексей с другом ходили на берег протоки Рязанихи и рубили ветки ивняка. Вязанки на спине носили домой. Много ли тепла могли давать эти ветки?! Но в хозяйстве и это было подспорьем. Однажды кто-то на берегу распилил на дрова машину леса и увёз в неизвестном направлении – проще говоря, украл. Обвинили ребят, которых часто видели в ивняке. Дров этих во дворах друзей не нашли, свидетелей тоже не было. Но сказали: «Всё равно виноваты!»

Так оказался Алексей в колонии для малолетних преступников в городе Горьком. Дали ему четыре года. Маме и родне оставалось только молиться за парня. От голодной смерти в колонии спасла, как ни странно, Великая Отечественная война. Здания учреждения потребовались для других нужд, и малолеток распустили по домам. Добирался на случайных попутках, на пустой желудок дорога показалась ему бесконечной.

Видимо, неслучайно Бог дал друзьям такое искушение – быть невинно осуждёнными. Из всей деревенской молодёжи, ушедшей на войну, выжили только двое – Алексей с другом. Возможно, о таких Господь печётся особенно.

Доктор Н.В. Сибирцев

В родном доме жизнь готовила новое испытание: в июне умерла мама. Шёл октябрь 1942 года. Ещё и 18 лет нет, а уже вызвали в военкомат. Известный и уважаемый доктор Николай Васильевич Сибирцев, врач военной комиссии, хирург, видя перед собой щупленького юношу маленького росточка, предложил: «Малолетка ещё, надо оставить до следующего призыва». На что последовал не терпящий возражений ответ военкома: «На фронте повзрослеет!» Молитвенниками за Алексея стали его отец и дядя.

Парню собрали вещмешок. Отец положил в правый нагрудный карман листочек с написанным от руки 90-м псалмом: «Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него…»

Потом отец сказал: «Благословление Господне и благословление родительское рабу Божию Алексею». А дядя вынес из дома икону Богоматери и благословил племянника ею. Оказалось, что благословения даны не только на время войны, но и на всю жизнь – не раз они спасали Алексея от верной смерти.

 * * *

Оказался молоденький солдатик в 33-м запасном полку 29-й стрелковой бригады. Штаб её находился в Вологде, а полк дислоцировался в посёлке Сульфатстрой Архангельской области. Основная задача запасного полка – обучение прибывших солдат, формирование и отправка маршевых пополнений для действующей армии.

В 1941 году прибывали призывники старших возрастов, служившие в армии, и их обучение продолжалось 2-3 недели, а то и меньше. В 1942 году стала поступать в основном молодёжь. Программа военной подготовки была рассчитана на 6 месяцев, но её сокращали – обстановка на фронтах требовала срочного пополнения.

Алексей попал в снайперскую роту и около 4 месяцев осваивал различные виды стрелкового оружия, оттачивая технику меткой стрельбы. В военном учебном лагере солдатский паёк не давал голодать, как дома. Главное – был хлеб! Режим, физические нагрузки и особенно еда позволили парню поправиться, окрепнуть и даже подрасти. Алексей успешно освоил теорию солдатской военной науки.

А с февраля 1943 года Алексей Клепиковский уже в действующей армии – разведчик 43-й отдельной лыжной бригады на Северо-Западном фронте. Здесь он и узнал, что такое фашизм, каковы они – страх смерти и чудодейственная сила молитвы.

Лыжные бригады, как правило, придавались стрелковым подразделениям, вместе с ними решали боевые задачи. Лыжнику Клепиковскому приходилось вести разведку, совершать диверсии в тылу врага, быть эстафетчиком, обеспечивая связь, участвовать в наступательных и оборонительных операциях.

Ещё в декабре 1942-го войска Северо-Западного фронта начали операцию с тем, чтобы повторно взять в окружение Демянскую группировку противника. Весной враг смог пробить себе «Рамушевский коридор», соединявший с основными силами, требовалось снова его перерезать. У 43-й лыжной бригады стояла задача – взять районный центр Залучье. Испытывали трудности со снабжением снарядами, артиллерией. Приходилось ходить в атаку три или четыре раза в день. И каждый раз залегали под сильным огнём противника или отходили с большими потерями. Продвигаться вперёд не давали сплошные минные поля, лесные завалы, речки и болота. Как вспоминает Алексей Михайлович, машины с ранеными уходили в тыл колоннами. Увы, выполнить задачу Ставки не удалось.

Псалом – родительское благословение

В марте 1943 года готовится новая операция по ликвидации «Демянского котла», с которым мучились уже больше года. «Демянский котёл» был огромен по площади, примерно 100 на 45 км, с относительно небольшим количеством населённых пунктов. Именно там погибли несколько тысяч наших десантников – это была самая крупная воздушно-десантная операция Красной Армии за время войны, но слишком крепко держались фашисты за свой выступ.

Территория эта была плохо проходима даже пешком в сухое время года, а весной и вовсе непроходима. Резко потеплело, под ногами была сплошная снежная каша. Бои шли тяжёлые. Наши подразделения медленно, но упорно преодолевали по два-три километра за три дня. Алексей Михайлович вспоминал бои на реке Ловать: «Под миномётным огнём противника косило батальоны. Были ситуации, когда в бой уходил лыжный батальон и ни один боец не возвращался. Стоял трупный запах. Чтобы мы не могли перейти реку, фашисты взорвали лёд, поэтому пришлось под огнём, в ледяной воде форсировать Ловать. Слава Богу, выжил!»

После ликвидации «Демянского котла» и освобождения Старой Руссы 22 марта 53-я армия выводится в резерв Ставки. Готовилось летнее наступление Красной Армии. Алексея переводят в состав 924-го стрелкового полка, отличившегося под Сталинградом. С этой частью он принял участие в Курской битве, освобождал Харьков, Полтаву, прошёл с боями до Днепра. Вот один эпизод из жизни разведчика Клепиковского в те дни:

«Получили задание взять языка. Группой из четырёх человек поздно вечером пробирались к деревне. У встретившегося старика спросили: “Много ли в деревне немцев?” Тот заверил, что их нет. Когда шли через кукурузное поле, вдруг раздались автоматные очереди, и трое моих друзей были убиты. Ещё долго слышалась немецкая речь то совсем рядом, то подальше. Видимо, прочёсывали местность. Сжал в руке гранату, приготовился живым не сдаваться. В левом кармане гимнастёрки, у сердца, лежал отцовский листочек с молитвой. “Господи! Спаси раба Божьего Алексея!” Всё стихло. Пролежал, не двигаясь, в кукурузе всю ночь, а когда вернулся в часть, от командира взвода получил самую луч-шую награду – двое суток отдыха».

Сложно представить, что испытывал человек в такие минуты. Чтобы 53-я армия могла форсировать Днепр, нужно было освободить Кременчуг. Сделали это после двух дней боёв 28 и 29 сентября. Передовые отряды, где воевал Алексей Михайлович, уже 30 сентября вышли к реке юго-восточнее города. Высокие берега Днепра были сильно укреплены гитлеровцами. Долина Днепра от Чикаловки до Дерневки названа в истории войны «Долиной смерти». Никаких плавучих средств не было. Как и раньше, недостаточную подготовку и организацию управления войсками вынуждены были компенсировать самоотверженность и мужество бойцов, их воинская выучка, изобретательность и инициатива. Всё шло в ход: пустые бочки, брёвна, плотики из досок, деревянные двери домов. На рыбацких лодках перевозили только миномёты и боеприпасы. Отделение Клепиковского получило задание переправиться через реку, занять плацдарм на правом берегу и закрепиться, обеспечив форсирование реки основными силами дивизии и армии. Под адским огнём немцев удалось переплыть немногим.

На двух скреплённых брёвнышках разведчику, захлёбывающемуся водой от волн, удалось, преодолевая бешеное течение реки, добраться до берега. И сразу – в бой. Захватили небольшой плацдарм в районе юго-восточнее Чикаловки и несколько дней вели бой за этот населённый пункт. Непрерывные контратаки немцев силами танковых дивизий «Мёртвая голова» и «Великая Германия» при поддержке бомбардировочной авиации приводили к ощущению, что нет ни неба, ни земли и ничего живого вокруг. Как в этих условиях выжить? А недостаток боеприпасов нашей армии не позволял провести мощную артиллерийскую подготовку.

Чудом солдат остался жив! За мужество и героизм Клепиковский был представлен к награде медалью «За боевые заслуги». Но получил он её только 72 года спустя, в 2015-м! Почему?

На самом деле Алексей Михайлович был ранен не 30 сентября, как указано в документе, а через неделю, 5 октября, и при других обстоятельствах.

Вот его рассказ:

«Ожидается очередная атака. Прохладно. Сплю в окопе. Вижу тревожный сон: меня кусает огромная чёрная собака. Вдруг будят и дают приказ перетащить провод связи на позицию другого взвода. Знают все: местность открытая, пристрелянная немецким снайпером. Это верная смерть! Но приказ есть приказ! Перекрестившись, прочитал Псалом 90-й: “Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него…” Достал фотографию нравившейся мне девочки-одноклассницы, поцеловал и выпрыгнул из окопа. Дальше только чувство сумасшедшей опоясывающей боли. И всё… Потерял сознание. Товарищи поняли, что убит».

Но когда атака – не до мёртвых… Разведчика с тяжелейшим ранением, истекавшего кровью, подобрали санитары другого подразделения и доставили сразу во фронтовой госпиталь. В своём полку он числился убитым аж с 18 октября. Это зафиксировано в журнале учёта военного состава. Вот почему он не получил своевременно награду – считался убитым.

 * * *

Алексей получил сквозное пулевое ранение грудной клетки: пробито лёгкое, раздроблена лопатка, огромная открытая рана… Медики фронтового госпиталя вывели из состояния шока и прооперировали. Выжить помогла донорская кровь. Две-три недели лечения позволили поверить: «Буду жить!» Фронтовой госпиталь вынужден был двигаться вперёд за наступающими войсками на Киев, раненых эвакуировали в тыл на долечивание.

Вот ещё одно чудо фронтовой жизни солдата. Санитарный поезд, стуча колёсами, к счастью Клепиковского, двигался на северо-восток, в город Киров. А Кировский местный эвакопункт и госпитали города подчинялись одному из крупнейших в Красной Армии Вологодскому распределительному эвакопункту № 95. Видимо, ситуация с ранеными на Днепре была критической и требовала дополнительных санитарных поездов. Между Вологдой и Кировом систематически курсировали санитарные поезда с ранеными, а обратно, на фронты Ленинградского направления, везли команды подлеченных бойцов.

Как оказался Алексей Михайлович в Великом Устюге, да ещё без документов, он не помнит. В сортировочном госпитале узнал, что находится в Кирове и готовится к загрузке в поезд, идущий на Вологду. Узнал также, что в Устюге есть эвакогоспиталь хирургического профиля. Попросил направить его домой. И вот он в очередном направляющемся на Вологду через Котлас санитарном поезде. Выскочив из вагона в Котласе, на радостях забыл взять документы у руководства. Через Северную Двину его перевезли на лодке, затем пешком по лесным тропам до большой дороги, а потом и до родной деревни Петровской. 60 километров – не расстояние для бойца, хоть и раненого. Слава Богу, дома!

Только утром понял, что остался без документов. А сестра Тамара, фельдшер городской поликлиники, с ужасом увидела зияющую и нагноившуюся на спине рану (в Кирове её не успели даже перевязать). Побежала в эвакогоспиталь, встала на колени, умоляла взять на лечение. Опасно было принимать: может, боец дезертир? По законам военного времени солдата ждал военный трибунал.

И тут происходит ещё одно чудо. В госпитале № 5391 Алексей Михайлович снова встречается с доктором Николаем Владимировичем Сибирцевым. Теперь тот, оказывается, стал ведущим хирургом эвакогоспиталя. Вспомнил ситуацию с щуплым пацаном в военкомате в 1942 году. Взял Алексея на свой страх и риск. А вскоре пришли запрошенные документы на раненого красноармейца.

Лечился Клепиковский пять с половиной месяцев. Хирург от Бога, как называли Сибирцева, не просто поставил на ноги Алексея – выписал без инвалидности. Безусловно, дома и стены помогали! Иногда врач отпускал скромного солдатика сбегать до родного дома в деревню, помочь родным по хозяйству. Однажды, в одну из отлучек из госпиталя, друг познакомил его с девушкой Аней. И запала она в душу солдату. Впоследствии Аня писала ему письма и верно ждала с войны.

После выписки из госпиталя – снова армия. Сначала в 34-м запасном полку, в посёлке Прилуки под Вологдой. Там Алексей Михайлович получил специальность шофёра. Потом почти год, до середины февраля 1945-го, служил в городе Иваново, в автороте запасного авиационного полка. Задача полка – наладить производство и сборку иностранных самолётов, а также переобучение техников и лётчиков. Комплектующие части поступали по договору ленд-лиза. Известно, что на базе этого полка формировались легендарная французская авиаэскадрилья «Нормандия» и 1-й Чехословацкий отдельный истребительный авиационный полк, ставший потом дивизией с тем же названием. Когда полк перебросили на фронт, в Моравию, с ним в Чехии оказался и Клепиковский – очень скромный, ответственный, надёжный солдат. И хотя теперь он был вдали от передовой, риск оставался, так как в результате нового поворота судьбы Алексей Михайлович оказался в особых частях, боровшихся с немцами-окруженцами. Можно рассказать среди других его приключений и о том, как на время он стал личным шофёром легендарного генерала Людвига Свободы – первого руководителя освобождённой страны. Тот хвалил русского солдата и говорил: «Харашо водышь мащину!» Алексея наградили медалями «За отвагу» и «За освобождение Чехословакии». После Победы служба продолжалась до мая 1948 года в Чехословакии, потом Венгрии и Румынии.

За безупречную службу в феврале 1946 года получил солдат долгожданный недельный отпуск. Он никак не мог забыть милую девушку Аню. Она писала и ждала его уже два года. Пять дней в дороге и два дома. Влюблённые встретились, решили пожениться. Жениха одевали всем миром: принесли брюки, пиджак, а вместо белой рубашки подошла женская блузка. Их счастливый брак был зарегистрирован 14 февраля. Два дня вместе. А потом ещё два года разлуки. До Москвы солдат доехал благополучно, а вот дальше – билетов нет. Опаздывать в часть нельзя. Безвыходное положение! И на этот раз спасла его молитва. В военной комендатуре придумали, как ему помочь: сняли с него погоны как с дезертира, под конвоем привели к вагону поезда и посадили. Проводник не мог возразить. Слава Богу, не опоздал!

Алексей Михайлович Клепиковский, 9 мая 2017 г.

Возвратился домой к любимой жене в мае 1948 года. Война позади. Построили свой дом, воспитали двух дочерей. Работал водителем. Прожили с Анной Николаевной 60 счастливых лет.

 * * *

Псалом 90-й спасал его всегда. Спас и летом 2016 года, когда, как рассказывает дочь Людмила Алексеевна, ветеран стал таять на глазах, резко похудел и побледнел. Повезли в больницу областного центра. Там, едва взглянув, поставили диагноз: онкология. Естественно, отправили домой умирать.

Прошло восемь дней – не умер. А дочь словно кто-то направлял. Заметила в выделениях кровь – значит, где-то открытая рана. Анализ крови подтвердил кровопотерю – анемия. Вспомнила о листочке отцовской молитвы, написанной 74 года назад, положила ему в левый карман рубашки и снова повезла в больницу. Там удивились, что жив. Приняли. Проведённая диагностика отменила онкологический диагноз. Поправился бывший солдат!

«Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его, и прославлю его, долготою дней исполню его, и явлю ему спасение Мое…»

Отошёл к Господу раб Божий Алексей в 2018 году, не дожив три месяца до 94 лет.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска