Константин МЫШКИН

В начале восьмого вечера мы со спутником Никитой отправились по незнакомой ближней верхней дороге в Рождественскую келью Климеев. Именно там была написана Монреальская Иверская чудотворная икона Божией Матери. Нас там заждался с утра отец Салафиил. Но как бы не заблудиться в приближающихся сумерках на незнакомых горных тропах! Пройдя несколько метров от указателя на Катунаки, увидели стоящего мула. Подхожу ближе, читаю на корзинном креплении хозяйскую надпись красной краской – от Климеев. Дождавшись и встретив нас, он уверенно поцокал к своему дому, выбирая нужную из разветвляющихся дорожек.

Пройдя метров двадцать за «мулашкой», захотелось ещё и воспользоваться его гужевой тягловой силой, благо корзина и крепительные верёвки были на его спине. Но мои попытки догнать и поставить на его спину тяжелеющий с каждым метром рюкзак с посланными книгами, вареньем, моей запасной одеждой и обувью ни к чему не привели. Как только я ускорял шаг, примериваясь, мул тоже прибавлял шаг, соображая, что к чему.

Тут уж я взмолился: «Дорогое животное, имей совесть, помоги!»

Через несколько шагов мул останавливается. Догоняю его, взваливаю свой рюкзак в его корзину, привязываю, а мул пропускает меня вперёд, мол, раз так, иди проводником, как владелец поклажи.

Двигаюсь налегке и, вспоминая указания знающих эту дорогу монахов из скита Агиа Анна догадываюсь, что мы совсем близко к цели. Но тут незадача – очередная развилка: одна тропинка, менее натоптанная, ведёт вверх, другая – вниз, по ней ходят чаще. Изучаю верхнюю, которая ведёт к месту каких-то строительных работ. Кучи неразбросанного песка, гравия. Сбегал вперёд на разведку, но ничего не разведал, однако решил – нам туда. Возвращаюсь к ждущему меня мулу. Стоит. Он, похоже, пришёл, куда хотел, дальше ему неинтересно. А может, пощиплет травку и пойдёт?

Мул наклонил голову, взял что-то в рот и выплюнул. Что он этим хотел сказать? Мало ли какие заскоки могут быть у родственника ослов? Ждать нет времени, скоро стемнеет. Глажу, упрашиваю его двигаться дальше – ни с места. Тогда беру свой рюкзак, а то загуляет где-нибудь с моими вещами, документами, посылками. «Стой сколько хочешь, – говорю, – у нас нет времени изучать особенности твоего характера. Сами найдём Климеи!»

Пролезаем по узким, плохо протоптанным тропинкам дальше, видим поблизости похожие на келью Климеев домики и ограждения. Но словно пелена затуманила глаза и память. Пытаемся найти кого-нибудь живого, чтобы спросить дорогу, но безуспешно. Вдруг выходит монах. Спрашиваем его. Говорит, что Климеи, в принципе, недалеко, но нужно вернуться и повернуть в другую сторону. Возвращаемся с Никитой назад к перекрёстку, на котором нашего мула уже нет. Поворачиваем и буквально через несколько шагов оказываемся перед ущельем. На другой его стороне – кельи, как ласточкины гнёзда прикрепившиеся к скалам.

Через пять минут мы уже входим в Рождественскую келью Климеев. Внизу у загона для мулов стоит, помахивая хвостом, наш «проводник и помощник», давно уже пришедший коротким путём. Видно, когда мы сняли с него рюкзак, он снова ощутил себя впереди идущим и направился к дому. Верный своим правилам, идти неправильной дорогой за нами он не захотел. А мы его не поняли.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска