Недавно в газете «Вера» была опубликована подборка стихов иеромонаха Романа (Матюшина-Правдина), посвящённых празднику Рождества. (“Вера” № 771, первый выпуск 2017 г.) За прошедшее время у отца Романа вышли три сборника стихотворений – «Надмiрный Путь», «Единственная Радость» и «Лазурь святая», готовится к изданию книга его прозы и книга для детей «Святорусье». Наш давний автор Ольга НАДПОРОЖСКАЯ, с благословения отца Романа на публикацию в газете «Вера», передала его новые произведения.

Недавно в газете «Вера» была опубликована подборка стихов иеромонаха Романа (Матюшина-Правдина), посвящённых празднику Рождества. (“Вера” № 771, первый выпуск 2017 г.) За прошедшее время у отца Романа вышли три сборника стихотворений – «Надмiрный Путь», «Единственная Радость» и «Лазурь святая», готовится к изданию книга его прозы и книга для детей «Святорусье». Наш давний автор Ольга НАДПОРОЖСКАЯ, с благословения отца Романа на публикацию в газете «Вера», передала его новые произведения.

«Однажды я показала иеромонаху Роману свою книгу “Три святителя”, написанную для детей, – вспоминает она. – Отец Роман, перелистывая её, остановился на одной из страниц и спросил:

– Кто это? Неужели Иоанн Златоуст?

– Нет, это святитель Григорий Богослов.

– Больше похож на Степана Разина… Очень уж телесные святители в этой книге. Слишком много плоти… А это ещё кто такие?

На картинке был изображён мальчик в светлой тунике, а возле него – две девушки в белых одеяниях, с лицами, полузакрытыми покрывалами.

– Это эпизод из жития святителя Григория, помните? Когда он ещё был отроком, ему явились во сне две девы – Чистота и Целомудрие. Они пообещали, что унесут его высоко-высоко и поставят перед престолом бессмертной Троицы.

– Мне ведь тоже однажды приснились три девы, – сказал отец Роман, помолчав. – Куда-то далеко в луга повели меня, водили со мной хороводы… Проснулся таким счастливым!»

* * *

О своём творчестве отец Роман говорит:

«После ночной службы кладу на стол Библию и церковнославянский словарь, призываю Духа Святаго, молюсь: “Господи, дай мне сказать то, что полезно людям. То, что не повредит ни им, ни мне в первую очередь”. Потом крещу келью на все четыре стороны, чтобы никакая муза ко мне не слетела, никакой пегас не прискакал… Пегас и муза не одного за собой увели – и пропал, заблудился человек…

Тот, кто рвётся к славе и привык к аплодисментам, рушит себя как личность. Помните, священник возглашает на литургии: “Яко Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение, Отцу и Сыну и Святому Духу”. Всякая слава, честь и поклонение только Богу!

Роберт Рождественский незадолго до смерти написал:

Из того, что довелось мне сделать,
Выдохнуть случайно довелось,
может, наберётся строчек десять…
Хорошо бы,если б набралось.

И за эти строчки ему многое можно простить!

…Слово просто так не пропадает. Есть такие слова: “Всё исходящее от нас на нас вернётся”. Если мы помним об этом, мы просто обязаны себя пожалеть и постараться, чтобы от нашего сердца шло высокое, чистое».

Иеромонах Роман (Матюшин-Правдин)

Ныне покойный митрополит Псковский и Порховский Иоанн, несмотря на преклонные годы и болезнь ног, всегда вставал, когда к нему входил кто-то из священников, и всегда благословлял только стоя. Он был милостивым отцом для нас. Его почитал старец Николай. Однажды я оказался свидетелем их встречи. Был я тогда ещё иноком. Стоял и внимал словам митрополита-старца. И вдруг раздался стук, открылась дверь – зашёл отец Николай. Митрополит встал. Не глядя на него, старец прошёл мимо, положил два земных поклона иконе Богородицы, приложился.

– Это прозорливый старец, – сказал митрополит, – подойди к нему под благословение.

Я подошёл. Старец благословил.

– Вот скоро буду рукополагать, – продолжил митрополит.

– Бог благословит, Бог благословит! – отец Николай перекрестил меня, подошёл к митрополиту и положил ему земной поклон. И я залюбовался обоими. Оба показали высоту своей жизни. Митрополит стоянием на больных ногах оказывал уважение старенькому протоиерею. Старец, пройдя мимо архиерея, показал, что Небесное превыше всего, с поклонами приложился к иконе Богородицы и только потом земно, в ноги, поклонился митрополиту.

«Вот как надо!» – подумал инок, ранее довольствовавшийся поясным поклоном перед митрополитом. С той поры, уже став иеромонахом, так же и я входил к митрополиту. Правда, сострадая стоящему на больных ногах и дабы не показаться дерзким (и в то же время избегая показного благоговения), быстро делал два земных поклона иконе Богородицы и третий – митрополиту.

– Лёгок на поклоны, – улыбкой одобрял он мои кувыркания, – мне уж так не сделать.

Упокой, Господи, покоившего и прости прощавшего!

* * *

Как только Киево-Печерскую лавру вернули Церкви, я приехал туда. До сих пор очень тепло вспоминаю прихожан и братию. Но не всё душа приняла. Помню приезд Киевского, не преклонных лет митрополита в Лавру. Все забегали-засуетились, промчались туда-сюда иподиаконы. Наконец явился святитель. Приложился к престолу, сел в кресло. Опустив головы, братия поплыла брать благословение. Благословлял он сидя, как открещивался, выставляя для поцелуев руку. (Сразу вспомнился стоящий на больных ногах престарелый иерарх Церкви митрополит Иоанн.) Благословились – и рассыпались партизанами кто куда. Иногда святитель подзывал к себе одного или другого игумена. Те подходили, становились на колени и внимали.

Хорошо, если внешние знаки продиктованы любовью и уважением, но… впрочем, опущу свои невесёлые размышления. И вот мановением святительского пальца был позван к креслу и аз. Подошёл, склонил голову.

– Вы очень гордый! – недовольно заметил митрополит всея Украины.

– Да, Ваше Высокопреосвященство, я знаю об этом. Прошу ваших святых молитв.

– Идите! – так же недовольно молвил архипастырь.

Иеромонах поклонился и, думая про себя, что лучше ходить в гордецах, чем в холуях, отправился восвояси. А нелюбимая в других гордыня привела обличителя иеромонаха в свои бездны – раскол и лжепатриаршество.

Будущее

Не только в нашей стороне –
Повсюду было изначально:
И прошлое всегда в огне,
И настоящее печально.

Что впереди? Цветущий сад
Иль пепелище вместо дома?
Да был ли зрелым виноград,
Когда во рту одна оскома?

Чего от будущего ждать,
Коль имя попрано Христово?
И всадников не удержать,
И ангелы трубить готовы.

5 января 2017 г.,
скит Ветрово

* * *

Стоим возле старца. Вразумляя, батюшка легонько хлопнул по лбу приезжую.

– Батюшка! Меня ударьте! – выдвинулась вперёд её подруга.

– Да? – оживился отец Николай. Собрал старческие силы и… как ахнул желающую! Голова её дёрнулась, на глазах выступили невольные слёзы.

– Больно? – посочувствовал батюшка. И разочарованно: – Так вы ж сами просили!

(Не выпрашивай то, что потом не сможешь понести.)

* * *

Пошли с матушками по грибы. Разбрелись. Почему-то вспомнилось, как один старец, собирая с чадами эти дары леса, помолился: «Господи, пошли тринадцать боровичков, в честь Тебя и апостолов, ради чад, утешь их малым». И вот смотрят: на поляне двенадцать боровиков, а над ними – тринадцатый.

Нет, думаю, то старец, а ты… Отогнал тщеславный помысл, спустился в лощинку – и семья боровиков! Один другого краше! Дерзнул пересчитать – девять. И неудивительно: знай своё место. Позвал матушек. Подошли – радуются как дети. И вдруг: «Батюшка, ещё четыре!»

Всё правильно: не ради нас подаётся.

В бору

Среди дерев – не средь людей,
Заходишь в лес, как в Божий дом.
Ни разговоров, ни вестей
И думы только о святом.

Во всём высокая волна,
Дух от земного отрешён.
Шумит о вечности сосна,
Душа поёт: ей хорошо.

Приют молитвы вековой…
Плывут в лазури облака.
Водой небесною, живой
Кропит погода грибника.

И никого на свете нет –
Одна душа да горний Свет.

12 ноября 2017 г.,
скит Ветрово

Храм, где служит отец Роман

* * *

Будучи иноком, не уклонялся от общения. Говорил со всеми, пытаясь обратить к вере всех и вся.

– Что ты! – возмутился знакомый иеромонах. – Пока за тобой не пробегут два километра, пока не покажут, что это им в самом деле нужно, нечего «благовествовать»!

Трудно было согласиться, но жизнь показала его правоту.

Уже иеромонахом еду из Печор. Сидящая рядом женщина что-то спросила. Ответил. Снова спросила. Снова ответил. Завязалась живая беседа о вере, о назначении человека – о едином на потребу.

– Прошу прощения, – обратился к ней в Пскове при выходе, – много говорил, не подумайте, что все монахи такие.

– Что вы! – улыбаясь, ответила благодарная слушательница. – Мы так хорошо убили время!

А я-то – о вечности! А я-то – о Боге!

* * *

Еду на дальний приход. Молоденькая попутчица спросила о крещении. Ответил.

– А правда, что есть вечность, что будет Страшный Суд?

– Вы читали воспоминания тех, кто пережил клиническую смерть?

Отрицательно качнула головой. Пришлось что-то рассказывать. Первое время девушка очень внимательно слушала, кивала и вдруг… раскрыла сумочку и начала подкрашивать ресницы и губы. Кто её знает, может, и на Страшном Суде хочет быть неотразимой? Взял чётки и замолчал: не человеку воскрешать из мёртвых.

* * *

И вот уже, учёный-переучёный, еду в поезде.

– Святой отец, можно задать один вопрос?

– Один? Хорошо, давайте один, – ответил скучавшему мужчине.

– Сколько вам лет?..

Давно как-то в монастыре задал и я такой вопрос благоговейному иеродиакону. «Прости, брат, это не монашеский вопрос», – ласково, но твёрдо вразумил иеродиакон инока. До сих пор благодарен о. N за то, что он не проявил человекоугодия. Но вернёмся в поезд.

– Вы могли задать один вопрос. Ну что изменится для вас, если узнаете мой возраст? Мы же больше никогда не увидимся. Неужели больше не о чём спросить?

– А почему вы не хотите мне ответить?

– А это уже второй вопрос, – ответил учёный-переучёный.

Загрустил попутчик, потерял развлекателя: с духовным говори о духовном, с внешним – о житейском.

Два пути

Что избираем, то и воздаёт.
К чему винить превратности судьбы,
Коль путник обязательно придёт
Туда, куда направлены стопы?

Идущим в пропасть оправданья нет,
Закон извечный разумеет всяк:
Свет просвещает возлюбивших Свет,
Мрак поглощает возлюбивших мрак.

4 мая 2017 г.,
скит Ветрово

* * *

Известный поэт написал много жизнеутверждающих песен. Время было безбожное, посещал ли он храмы – не знаю. Вряд ли он прожил без скорбей, но они не отражались на его творчестве. Но вот скончалась жена – и земля начала уходить из-под ног, жизнь потеряла смысл. И самое дорогое, что у него осталось на этой холодной земле, – посаженное ею дерево. И никто не ждёт его:

Только клён, только клён, да и тот,
Между прочим, уже осыпается.

До чего щемящие строки! Как же одиноко и обречённо он жил! Какая безысходная тоска у живущего прошлым и ничего не ожидающего от будущего!

Сирота человек без Бога!

* * *

Суды людские топят без вины,
Как малыши игрушечный кораблик.
Хоть яблоня и не стройней сосны,
Но кто желает шишек, а не яблок?

Природа учит здраво рассуждать.
Взгляни вокруг – премудростью повеет.
Что согревает, не должно питать,
И что питает, не всегда нас греет.

Мы все пришли на землю в первый раз.
Затем ли, чтоб блуждать по бездорожью?
Коль всё не так – причина только в нас:
Кто виноват, что мы слепы? на Божье?

22–25 сентября 2017 г.,
Брянск – Петриков

Страна берёз

Не миновать войны и гроз,
Пока живём единым хлебом.
Мне по душе страна берёз:
Вон как берёзы рвутся к небу!

Земная ширь им ни к чему,
Растут одной семьёю дружной,
Избрали свет, и потому
Им воевать совсем не нужно.

Ненастье не всегда в былом,
От лиха никуда не деться,
Но самый страшный бурелом
Не обломал вершины в детстве.

Вовсю стремятся к высоте,
Являя истину простую:
Что никогда не тесно тем,
Кто возлюбил лазурь святую.

Но почему лазурь свята?
И шлёт земле благословенье?
Где высота – там чистота,
Где чистота – там освященье.

15–16 января 2017 г.,
скит Ветрово

Роза

Безмолвно роза говорит:
Не всё добро, что око просит.
И запах мил, и нежен вид,
Одна беда – не плодоносит.

Что? красота живых цветов,
Когда приходит лихолетье?
Не зря цветенье без плодов
Зовут в народе пустоцветьем.

На красоту ль идём войной?
Безумен тот, кто Божье хает.
Что обличает род людской,
Цветы совсем не обличает.

Им оправдание – Господь!
А человек не оправдится:
Не может тем, что ищет плоть,
Душа небесная живиться.

Как часто походя грешим,
До края полня чашу гнева,
Когда желания души
Идут от похотенья чрева.

23–29 мая 2017 г.,
скит Ветрово

* * *

Страсть и любовь – подруги-близнецы,
Нам говорят мiрские мудрецы.
В безумном мiре Правды Божьей нет:
Свет от кумиров – люциферов свет.

Расстроены и мера, и весы,
Пути уводят, речи помрачают.
И каплю лужи с каплею росы
Всё те же музы испокон венчают.

Страсть и любовь не отличить на вид,
Но как себя по-разному являют!
Страсть сеет рознь, любовь миротворит,
Страсть полонит, любовь освобождает.

Палач и жертва, раб и господин…
Не много ли в себя душа вмещает?
И разве может быть в одной груди
То, что мертвит, и то, что воскрешает?

2 ноября 2017 г.,
Минск

Пред Рождеством

На земле такая тишь –
Божья благодать!
А в селе один малыш,
Не с кем поиграть.

Не побегаешь с отцом:
Он отец, не друг.
Вот и вышел на крыльцо
Поглядеть вокруг.

Намело так намело,
Видимо, не зря:
В огоньках стоит село,
В искрах января.

Словно в сказке иль во сне –
Так легко дышать!
Чистый воздух, чистый снег,
Чистая душа!

2 января 2017 г.,
скит Ветрово

Изображение с сайта solomko.ru

 ← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска