Беседа с сотрудником Социального отдела Вологодской митрополии Валентиной Маргаритовой

Тактильная икона Богородицы

– С чего началась ваша работа с незрячими?

– С проекта «Свет веры на кончиках пальцев», под который мы получили грант. Заказываем тактильные, вырезанные на дереве, иконы и дарим их слепым. Четыре самые большие хранятся в нашем храме Андрея Первозванного, где настоятелем служит руководитель Социального отдела епархии отец Алексий Рожнов. К ним можно приложиться. А маленькие образа раздаём незрячим.

– Какие именно иконы вы заказываете?

– Спасителя, Богородицы и святого Николая Чудотворца. Практически все инвалиды ведь нуждаются в духовной поддержке. Она и здоровым необходима, а здесь люди склонны к депрессии, отчаянию, низкой самооценке. Так родилась идея попытаться им помочь. Поддержка проекта заканчивается в ближайшие дни, но я всё равно продолжу работу со слабовидящими людьми, особенно с теми, с кем мы сдружились, кто в этом очень нуждается.

Участники проекта «Свет веры на кончиках пальцев»

– А кто делает образа?

– В основном Сергей Фёдоров из фирмы «Фасад». Вырезает их из бука, покрывает воском – всё как положено.

– Прежде вы ухаживали за незрячими?

– Нет, но начало работы над проектом совпало с тем, что в наш храм пришёл Михаил Дубовиков, ему 64 года. Гулял недалеко от Андреевской церкви со своей знакомой по имени Светлана, которая ему помогает. И сказал ей: «Зайдём в храм. Почему-то хочется», – хотя до этого в церквах не бывал. Зашли, встретили там нашего батюшку, отца Алексия.

Нам в то время как раз привезли иконы для невидящих. Мы вынесли их. Михаил пощупал и ничего не понял. Я очень расстроилась, потому что так болела этими тактильными образами, а Дубовиков был первым, кому мы предложили их потрогать. «Неужели, – думаю, – всё насмарку, люди их не чувствуют, не “видят”. Как же быть?» Впоследствии оказалось, что взрослые люди, которые очень далеки от Церкви, просто не понимают, что такое икона. Видящие ведь тоже не понимают, и у незрячих так же. Когда Михаил стал немного воцерковляться, я второй раз дала ему тактильную икону – и он всё «увидел», прочувствовал. Сказал, что здесь нимб, здесь глаза… А дети, как это ни удивительно, понимают сразу.

– И что было дальше?

– Первая исповедь была на дому. Мы приехали с батюшкой. Отец Алексей освятил квартиру. Михаил был очень счастлив, обнимал нас. С тех пор он стал прихожанином нашей церкви. Иногда его приводит Светлана, иногда я или ещё кто-то, кого попрошу. Один из верующих подарил ему аудиопроигрыватель, на котором можно слушать утреннее и вечернее правило, Евангелие, поучения святых отцов.

Но представляете, человек шестьдесят четыре года не ходил в храм, а тут пришёл! Конечно, на пути возникало много препятствий, искушений. Ведь как бывает: сначала даётся благодать, когда человек летает, как на крыльях, а потом приходит время, когда нужно прикладывать усилия. Приходится заставлять себя что-то делать. Так и с Михаилом. На исповеди он задерживается дольше всех, пытается разрешить какие-то противоречия. Иногда случаются кризисы. Однажды я привела его причащаться. Было много людей, которые оказались впереди него на пути к Чаше, и Михаил сорвался: начал возмущаться, осуждать, мол, что за люди такие дикие – шумят, толкаются. Он был очень разгневан, стало ясно, что причаститься не получится. Всю дорогу говорил какие-то тяжёлые вещи, но у него слишком накипело. Я даже расплакалась и попросила нашего катехизатора о помощи – чтобы мы вместе поговорили. Побеседовали, и Михаил успокоился, несколько раз попросил у меня прощения.

Иногда я ему что-то читаю из Писания.

– Шрифтом Брайля он владеет?

– Нет, он даже в Обществе слепых не состоит, потому что ослеп несколько лет назад. Работал в Нижнем Новгороде руководителем на каком-то предприятии, потом занялся частным бизнесом. А зрение потерял после неудачной операции на глазах. У него была тяжёлая глаукома, и произошла врачебная ошибка. Судиться Михаил не стал. Сначала были депрессия, отчаяние, но потом он стал думать, как жить дальше. Тогда и пришёл в храм. К иконам каждый день прикладывается, ищет у Бога поддержки.

– А как вы работаете с другими незрячими людьми?

– Обзваниваем, предлагаем встретиться. Проводим встречи, концерты, в которых участвуют взрослые и дети из нашего прихода. Первая встреча была в Вологде. Сначала раздали иконки Спасителя. Люди очень благодарили – это было внове, не все могут добраться до храма, иметь дома икону для них важно.

Отец Алексей Рожнов помогает ”увидеть” иконы

– Сколько человек приходит обычно на встречи?

– В Вологде около двадцати, в Соколе побольше, в Грязовецком интернате – поменьше. Там, в интернате, дети незрячие и слабовидящие. Я им рассказала сказку «Два пути: широкий и узкий». Разговорились о ней и о том, что сказано о путях широких и узких в Евангелии. Спросила ребят, что они думают по этому поводу. Дети отвечали, что нужно быть добрыми, нежадными, помогать друг другу. Побеседовали о заповедях. Рассказала им о святителе Николае. Вопросы задавали очень простые. Знаете, с ними легче общаться, чем со здоровыми. Они спокойные, вдумчивые. С другой стороны, незрячие дети более пассивные, малоподвижные, и это довольно грустно.

Концерт в школе-интернате для слабовидящих, г. Грязовец

Вопросы обычно задают серьёзные. Скажем, одна девочка спросила, можно ли ей молиться, ведь она ещё некрещёная. Крещение зависит от родителей: кто-то согласен крестить ребёнка, кто-то нет. Но есть и те, кто причащается. Рядом с интернатом – храм, где отец Николай Пименов беседует с ребятами постарше.

Бывают трогательные моменты. Ты видишь эти маленькие детские пальчики, которые ощупывают образ, потом слышишь восторженное: «Я вижу глазки, носик!..» Главное для меня – донести до них, что Господь всегда рядом, что Он их любит и они в любой момент могут к Нему обратиться.

Со взрослыми всё немного по-другому: им важно тебя почувствовать, прикоснуться, приобнять, особенно для пожилых. Любят, когда ты сидишь рядом и держишь их за руку. Икону они изучают долго, вдумчиво, в отличие от детей, которые часто вспыхнут, обрадуются и отнимают ручку.

– Валентина, что больше всего запомнилось из вашего общения?

– Запоминаются не слова, а состояние. Хочется согреть, обрадовать, подарить любовь. Часто испытываешь жалость, но выражать её нельзя. Особенно жалко одиноких. Хорошо, когда есть семья, но много тех, которые всю жизнь одни.

– Когда истекает срок вашего проекта? Что будет после этого?

– Конечно же, мы не перестанем встречаться, помогать. Наоборот, мы в самом начале. Сейчас я потихонечку готовлю второй проект помощи незрячим. Хотим сделать изображения наших вологодских церквей и местночтимых святых Дионисия Глушицкого и Александра Баданина. Планируется и заказ Евангелия от Луки, написанного шрифтом Брайля. В вологодской библиотеке Общества слепых на Чернышевской есть только молитвословы; в Грязовце, Соколе, куда мы ездим, нет и того. В основном там классическая литература, поэзия. Хотелось бы создать православные уголки, где были бы жития святых и другие книги.

– А какие книги просят люди?

– Они больше просят не книги, а аудиопроигрыватели и православные записи, а ещё говорящие часы.

– Многие ли владеют шрифтом Брайля?

– Взрослые по-разному. Дети – все. В Грязовце хорошая библиотека, там много книг. Есть принтер, который печатает выпуклые буквы на плотной бумаге. Там специальная программа: задаёшь обычный текст, а принтер выводит его шрифтом Брайля. Я распечатываю на нём православные тексты.

– Дети много читают?

– Обо всех не знаю. Разговорилась как-то с одним юношей. Ему восемнадцать лет, и он очень любит фантастику, приключения.

– А то, что вы им читаете, распечатываете, – это интересно?

– Реагируют живо, но знаете, для них важны, наверное, пока не столько православные тексты, сколько то, что пришёл новый человек, которому они интересны. Любое общение для них важно.

– Воцерковлённые люди среди незрячих есть?

– Да, к ним батюшки ездят, они ходят в храм. Воцерковлённых не так уж мало. Но благодаря тактильным иконам некоторые из них впервые в жизни поняли, что это такое – святой образ. Кстати, специалисты по тактильному восприятию говорят, что иконы, подобные нашим, благотворно влияют не только на душевное здоровье, но и на физическое. Но главное, это утешение. Люди постоянно трогают образа, разговаривают с ними. Я думаю, они сейчас молятся намного чаще.

– А вы сама как давно воцерковились, Валентина?

– Тоже недавно. Года два назад начала причащаться, а с прошлой осени, когда переехала в Вологду из Череповца, регулярно ходить в храм. До этого бывала нечасто, потому что трудилась на трёх работах, одна из которых была в Центре детского творчества. Я сама не понимаю, почему пришла в храм. Это чудо. В семье у нас верующих нет, слово «храм» просто не употреблялось. И я не понимала, зачем живу. Потихоньку начала искать ответ на этот вопрос. Первый раз в храме минут пять постояла, следующий раз – час. И однажды поняла, где истина. На вопрос, кто меня привёл в Церковь, ответ один – Господь.

– Они видят мир Божий хотя бы во снах?

– У Михаила сны очень яркие. В них он видит природу, летает над горами. Там очень красиво, и кажется, что всё это происходит в реальности. Один раз я ему приснилась. Когда просыпается, надеется, что зрение вернулось. Открывает глаза – огорчается и снова ждёт ночи, чтобы видеть.

 ← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска