Лучший подарок

Памяти иллюстратора детской книги Николая Устинова (1937–2023)

Николай Александрович Устинов (1937–2023). Фото: rgdb.ru

Когда художник Николай Устинов был маленьким, мир вокруг казался ему огромным и невероятно прекрасным, хотя и ограничивался всего несколькими местами в Рязани, куда дедушка водил его на прогулку. Это городской парк и железнодорожный вокзал. Деревья в парке верхушками касались облаков, дорожки аллей убегали далеко-далеко. А поезда! Они отправлялись от перрона с дымом и свистом, скрывались в неведомой дали. Пройдут годы, и Николай Устинов научится передавать на небольшом бумажном листе поразившую его в детстве огромность мира – уходящие в дымку за горизонт холмы, высокие горы… А на переднем плане непременно тончайшей кистью изобразит каждую былинку, мелкие монетки осенних берёз… Он сумел сохранить в себе того младенца, которому открыл Господь и ширь небес, и красоту любого из Своих творений.

У Николая Устинова детство было исполнено счастья. Но не того, о котором пионеры в 30-е годы пели: «За детство счастливое наше спасибо, родная страна!» Этим счастьем бытия Коля был обязан своим родителям и «старорежимным» дедушке с бабушкой, простым и добрым сельским учителям, которые до революции работали в церковно-приходской школе. С юмором вспоминал художник о том, как ужаснул его «епархиальную бабулю» запас новой лексики, который он привёз из деревни Летники, куда был с началом войны отправлен из Рязани, подальше от бомбёжек. В той деревне проживал его прадедушка Иван Мефодьевич. Он тоже внёс известный вклад в воспитание у внука и трудолюбия, и жизнерадостности. В одном из интервью убелённый сединами художник, по-детски заливаясь озорным смехом, вспоминал, как они с прадедом отправились на рыбалку и Иван Мефодьевич поймал двух здоровенных сомов. Как их доставить домой? Недолго думая, находчивый дедушка скидывает порты, в каждую из штанин засовывает по сому и взваливает их себе на плечи. Когда они входили в село под восхищёнными взглядами мальчишек, душа Коли до того ликовала, что ему казалось, будто звонят колокола! Часть дедушкиной славы перепала и ему.

На самом деле колокола в Летниках молчали – в храме давно хранили зерно. В 20-е годы вместо колокольного звона в наши города и веси пришла другая музыка – бравурные марши и весёлые песни из громкоговорителей. Пасхальные крестные ходы заменили многолюдными шествиями. Всю эту красоту маленький Коля страшно любил и очень радовался, когда город к 7 Ноября украшали кумачовыми полотнищами и вывешивали портреты видных деятелей партии и правительства. «Бабуся, вождей повесили!» – с восторогом кричал он, врываясь в дом с улицы. Когда в декабре 41-го уезжал в деревню, надеялся, что и там будут демонстрации. Но шествий в селе Летники не устраивали даже на 7 Ноября. И пятилетний Коля нашёл для себя отраду в том, что стал рисовать вождей сам, перенося их при этом в сельские реалии. Например, на одном из рисунков Сталин из подпола достаёт свёклу, чтобы сварить к Новому году патоку.

В деревне Коля нашёл нечто гораздо большее, чем любимые им демонстрации: просторы и раздолья полей и перелесков, переливы красок осеннего леса, ромашковые поля… Все эти картины будут потом всю жизнь питать его творчество. Однажды он загадал: пусть на его день рождения мама будет дома, они вдвоём пойдут в лес и он заберётся на дерево! И всё сбылось: маме удалось отпроситься с работы, стоял чудный июльский день, а в лесу нашлось дерево, у которого сучья росли низко. Счастливый Коля сидел на ветке, и его лицо было вровень с маминым.

Это был лучший подарок.

В первых числах февраля исполнится полгода с тех пор, как нет с нами Николая Александровича Устинова, чьи рисунки мы любим с детства. Светлая память мастеру и Царство Небесное.

ГАЛЕРЕЯ РАБОТ Н.А. УСТИНОВА, книжные иллюстрации

К повести Юрия Коваля «Полынные сказки»

Люди на рисунках Устинова похожи, как родные братья и сёстры. Пример этому – иллюстрация к повести Юрия Коваля «Полынные сказки». Конечно, мастер мог бы сделать их лица более отличными друг от друга, но нет. Духовный смысл этой похожести читается без труда: хорошо бы всем нам быть друг другу родными.

К рассказу Бориса Шергина «Миша Ласкин»

На рисунке к рассказу Бориса Шергина «Миша Ласкин» из окна виден порт старого Архангельска. На фоне неба нежнейших оттенков тонкой кистью вырисованы стройные мачты судов. И как внимателен художник к деталям! Портреты родных на стене, ветка цветущего шиповника, столь любимого Шергиным…

К книге Якова Акима «Пишу тебе письмо»

Николай Устинов почти никогда не рисовал город. Разве что городок, где дома не превышали двух этажей. Эта иллюстрация к книге стихов Якова Акима «Пишу тебе письмо» – одно из немногих исключений.

К книге Михаила Пришвина «Золотой луг»

Писатель Юрий Коваль сказал об Устинове: «За кажущейся лёгкостью, летучестью его кисти стоит кропотливый труд и многие сотни километров, которые прошёл художник по родной земле… Мастерство же его вполне волшебно. Мне кажется, что и одуванчики радуются, что среди людей есть у них такой друг, как художник Николай Устинов». (К книге Михаила Пришвина «Золотой луг».)

К повести Юрия Казакова «Арктур – гончий пёс»

Ярко-синее небо, отражённое в реке, «рифмующиеся» со льдинами облака, храм на горе… Но центром композиции служат собачьи глаза. Гончий пёс Арктур из одноимённой повести Юрия Казакова слеп, однако взгляд его устремлён прямо на зрителя, вызывая в нём ответное сочувствие. Очевидно, художник тем самым говорит, что сострадание живому существу – центр духовной жизни. Выше этого – только Божий храм на холме.

К книге Семёна Устинова «Как живёшь, медвежонок?»

Нам не разгадать тайны света Николая Устинова, который тихо льётся со всех его работ. Солнце и месяц на работах Николая Устинова светят, будто они настоящие, а не нарисованные. Вот и на иллюстрации к книжке своего однофамильца Семёна Устинова «Как живёшь, медвежонок?» солнце пробивается сквозь крону ели так нетерпеливо и жарко, что слепит глаза…

К рассказу Льва Толстого «Холстомер»

В юности Устинов без устали зарисовывал с натуры животных. Оттого-то на его работах звери и птицы так реалистичны и по-библейски прекрасны – так же, как на рисунке к рассказу Льва Толстого «Холстомер».

К рассказу Константина Ушинского «Проказы старухи-зимы»

Рассказ Константина Ушинского называется «Проказы старухи-зимы», но в исполнении Устинова не видно «старухи» – видно уютную, женственную зимушку. Чтобы не пересахарить картинку, Устинов сажает в снег своё «фирменное» угловатое, угольно-чёрное дерево. А как достоверно изображён лёд! Один из мальчишек присел – видно, поправляет слетевший с валенка ремешок конька…

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий