Андрей Расторгуев

Фрагменты из поэмы Андрея Расторгуева

1.

(Прощание епископа Герасима Коломенского и иеромонаха Стефана перед отъездом в языческую Пермь.)

Герасим:
– По вере
и обличию богов
мы узнаем друзей
или врагов –
вот главные отличия
и скрепы
земель и царств,
народов и веков.
В округе ближней
и в чужом дому
единоверцы сердцу
и уму
роднее –
к ним невидимые скрепы
притягивают нас.
И потому
ступай, о чадо,
посреди полков
языческих
овцою меж волков,
перепояшась истиною
крепко
и дьявольских
не устрашаясь ков.
Ступай,
как перед судьями ступал
тебе ровесный
мученик Стефан,
когда
по фарисейскому поклепу
он от каменьев иудейских
пал.
Ступай,
да сохранит тебя Господь
и силой укрепятся
дух и плоть,
чтоб челноком израненным
на щепы
тебя каменьям
не перемолоть.
Ступай
смиренным пастырем овец,
неся огонь
на пермский поставец,
и за труды,
что праведны и лепы,
подаст Господь
святительский венец.
И да вовек отныне
не покинь
тебя Святая Троица.
Аминь.

Стефан (один):
– Владыко Боже,
Вседержитель,
молитву
выслушай мою:
заступник будь
и покровитель
в глухом
полунощном краю,
среди заблудших и неверных
оборони меня
от скверны
и дай мне силы
на краю.
Своею
всемогущей дланью
даруй им
радость пониманья
и приобщенья
ко Святой
Соборной Церкви.
Образ Твой
позволь узнать
несокрушимый,
недостижимою вершиной
явись
над темною толпой,
охваченной
священной дрожью,
наставь
на верную тропу
и мне,
смиренному рабу,
дай послужить
во имя Божье,
что прославляет человек
и ныне,
присно
и вовек!

Икона Стефана Пермского

2.

(В глухом пермском лесу.)
Степан!

Стефан:
– Кто здесь?

Подросток:
– Не время говорить.
Сюда идут охотники
убить
тебя
и войпелевы губы
дымящеюся кровью
окропить!

Стефан:
– Идут? Что ж,
переправы сожжены…

Подросток:
– И тетивы
уже напряжены.
Спасайся!
Промедление погубит:
собачий лай
и выкрики слышны…

Стефан:
– И все же –
кто ты?

Подросток:
– Просто сирота,
отмеченный
заклятием креста
его слугою в Устюге
два лета
назад сему…

Стефан:
– Вот почему Христа
я вижу на груди
средь амулетов!

Подросток:
– Сей оберег
вовеки не снимать
мне наказала
плачущая мать,
когда отец
разгневанным медведем
был искалечен…

Стефан:
– Боже, это знак!
Ты снова подвигаешь
сделать шаг,
одолевая колдунов
и ведьм…
Как наречен ты
во Христе?

Подросток:
– Матвей…

Стефан:
– И вправду Божий дар
в душе твоей!

Матвей:
– Не медли! Стань на лыжи
и спасайся,
на ловкость и проворство
положись.
Да наградят тебя
ногами зайца
все боги,
охраняющие жизнь!

(Поляна заполняется вооруженными людьми.)

Матвей:
– Все прахом
устремленью вопреки!

Стефан:
– Всевышний, помоги
и укрепи!

(Окружив обоих, охотники с криками набегают на них и отходят.)

Стефан:
– О, коми!
Даже власа не лишусь
без воли Божьей,
не израню палец.
И потому от ваших стрел
и палиц
погибели
нисколько не страшусь.
Что эта гибель?
Миг – и бездыхан,
и недоступен ярости
и мести,
и надо мною
в запредельном месте
не властен
даже сам ордынский хан.
Которое мученье
не верши
над членами
податливого тела –
все малогодно,
ибо нет предела
мученью
умирающей души.
О, братие!
Поклонимся кресту,
душою обращаясь
ко Христу!

Первый охотник:
– Неясный холодок
ползет по коже,
все переворотилось
в голове…

Второй охотник:
– Стрела дрожит
на тонкой тетиве,
но полететь в противника
не может…
Ну, хитрый ворон –
хоть один замах!

Стефан:
– Как будто
помрачение в умах…
К чему,
творя кружение такое,
они кричат,
не начиная боя?

Матвей:
– Нельзя ударить первому –
закон
для коми
с незапамятных времен,
и, злое огорчение
терпя,
они хотят удара
от тебя…

Стефан:
– Всемилостивый,
дай им устоять
и преступленья на душу
не взять…

Пам:
– О, коми,
не клоните головы
и яростью великой
не слабейте!
Я повелел:
идите и убейте
незваного
пришельца от Москвы!
В нем вижу зелье
страшных перемен…

Первый охотник:
– Но Пам! Он безоружен
и смирен…

Второй охотник:
– Испытанная
многими трудами
рука
держать устала тетиву.
Впервые в жизни
вижу наяву
бестрепетного
перед остриями!

Первый охотник:
– Недоуменье
стискивает вздох:
осквернена
священная обитель,
но дышит полной грудью
оскорбитель…
Великосилен
христианский Бог!

3.

(Епископ Стефан на смертном одре, к нему из потустороннего мира является Пам и возобновляет старый спор. Епископ отвечает…)

Стефан:
– Соединяются народа
во окоём,
когда встречаются,
как воды,
в пути своем,
и, породнясь
в единой вере,
находят ключ
к широкой двери
в единый дом…

Семнадцать лет,
а надо тыщи.
Дух – не трава.
Ростки пробились
на огнище
едва-едва.
Издали первые созвуки,
свой благовест
новорожденные «аз-буки»
неся окрест,
чтоб окрещенные постигли
слова веков,
переплавляемые в тиглях
всех языков –
слова,
что вопреки завету,
где кровь за кровь
огня прибавили рассвету:
«Бог есть любовь!»

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска