Меж двух столиц уездный городок
«Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева разделено на главы по названиям почтовых станций на пути из новой столицы в старую. Помню, что в школе эта книга меня совсем не впечатлила, а вот название одной из станций, Вышний Волочёк, в памяти отпечаталось. Уже потом узнал, что такое волочёк, волок. Это путь, по которому тащили корабли из реки Тверцы, текущей на юг, в Цну, несущую свои воды на север, к Новгороду.
После основания Петербурга по распоряжению Петра I в Вышнем Волочке был построен вместо волока Тверецкий канал – первый в России, переданный в содержание новгородскому купцу М. И. Сердюкову. В 1719–1722 годах под его управлением были построены Цнинский канал и водохранилище, а всё это составило первую искусственную водную систему в России. Через Вышний Волочёк курсировали грузовые и торговые суда из Москвы в Петербург и обратно, а вскоре стремительно развивающееся поселение получило статус города. Но в начале XIX века, когда была построена Николаевская железная дорога, водный путь стал особо не нужен, а с ним утратил своё былое значение и Волочёк.
Сегодня в нём живёт сорок тысяч человек – городок небольшой, но и не сказать, что маленький. Вышний Волочёк, в отличие от многих других старинных городов, практически полностью сохранил свой исторический облик. Но вот в чём ему не повезло – много храмов было порушено. Всего до революции в городе было 28 храмов и часовен, сегодня же, не считая монастырских, осталось лишь три. Зато гражданская старина – площади, дома, планировка улиц, особняки – сохранилась хорошо, хоть фильмы из старинной русской жизни снимай.
Вышний Волочёк во многом сохранил свой исторический облик
На старом кладбище
Почти сразу по приезде я познакомился с Денисом Ивлевым, председателем Вышневолоцкого историко-краеведческого общества, – человеком, который знает историю каждого уголка своего города, бьётся за каждый значимый исторический объект. Денис и взялся показать мне городок.
Начали мы наш путь там, где известные ныне волочане его закончили – на старом кладбище. Здесь уже не хоронят, поэтому кладбище это – неофициальный мемориальный комплекс. Мы подошли к воротам кладбища, где среди других волочан погребены новомученики, пострадавшие в годы гонений на Церковь. Тех из них, кто окончил земной путь в тюрьме, привозили в правую часть кладбища – тюремный сектор. Это место ещё не очищено от зарослей кустарников. По словам Дениса, лишь несколько лет назад кладбище начали приводить в порядок.
Дорожка ведёт к величественному, но потрёпанному временем храму Преображения Господня, первому в Волочке. В XVIII столетии храм был перестроен.
Денис рассказывает о временах гонений:
– В 1939 году здесь состоялось последнее богослужение, хотя официальной датой закрытия значится 1941 год. В 45-м службы возобновились, но вскоре они стали проходить в Богоявленском соборе, что в центре города. А действующим власти разрешали быть только одному храму, поэтому Преображенский забросили. С него были сорваны кресты и купола, случилось два пожара, обвалилась крыша. Даже после начала возрождения церковной жизни о храме не вспомнили. Здесь обитали бездомные, а вокруг стен раскинулась огромная свалка… Смотреть спокойно на это было невозможно. Я собрал группу заинтересованных горожан, с которыми мы взялись восстанавливать храм и приводить в порядок кладбище. Всё началось с субботников, на которые, бывало, приходило по сто с лишним человек. Крупного благотворителя не нашлось, так что рассчитываем только на возможности участников нашего движения: кто-то помогает деньгами, кто-то своим трудом, кто-то присылает рабочих. За исключением профессиональных специалистов, кровельщиков и каменщиков, все работают во славу Божию. Изначально мы планировали восстановить только колокольню и построить часовню новомучеников, к храму даже прикоснуться боялись – настолько всё было запущено. Нам говорили, что мы и за семь лет его не восстановим. Но храм ожил за два с половиной года: стоит под крышей, застеклён, внутри отштукатурен, скоро установим главку. Службы проходят пока в маленькой часовенке, оборудованной под колокольней. Сама же колокольня, как видите, ещё не доделана. Человек предполагал одно, Господь расположил по-другому…
Обходим храм вокруг. Нижние окна зашиты щитами с дореволюционными фотографиями всех вышневолоцких храмов.
– Так выглядел Преображенский храм, – показывает Денис. – А вот другой храм, Петропавловский, он стоял на Дворцовой площади. Троицкая церковь стояла на Затверецкой площади. Главным храмом Вышнего Волочка был Казанский собор, возведённый в XVIII веке. Чуть поодаль возвышался Богоявленский, он не был разрушен. Успенский тоже сохранился и действует. А это уже ансамбль Казанского монастыря, что на восточной окраине города. После закрытия обители его церкви пустили под склады, но хоть не разрушили. Сегодня он восстановлен…
Вообще, образ Казанской иконы Божией Матери на протяжении трёх столетий – особо чтимая святыня бывшего Вышневолоцкого уезда. На месте явления чудотворного списка Казанской иконы установлен Поклонный крест.
У алтарной стены храма, под фотографией Богоявленского собора, могила первого священника вновь открытой в 1945 году церкви – отца Фёдора Емельянова. С могилы волонтёры также выгребли горы мусора, крест пришлось делать новый – сатанисты вырвали старый крест и сожгли.
– Дело наше движется, но я сразу готовил людей к тому, что будет нелегко и единого порыва за возрождение не будет. Не всем наши задумки пришлись по вкусу, много у нас врагов и клеветников – враг рода человеческого тоже не дремлет. Однако ж на примере того, что дело наше живёт, мы видим реальный Промысл Божий. За нас – сильные молитвенники, лежащие в этой земле. Здесь, в тюремном секторе, покоятся священномученики Владимир Мощанский и Виктор Воронов, преподобномученики Стефан (Кусков), Феодосий (Болдырев) и Павел (Евдокимов).
Некоторое время назад была предпринята попытка найти мощи отца Владимира – место его захоронения примерно известно. Но когда стали копать, нашли лишь женский скелет. Видно, не было на то благословения Божия. Вспомнили и пророчество, о котором рассказывали старожилы: что мощи откроются, только когда будет восстановлен храм на кладбище.
Среди почти полностью засыпанных снегом крестов выделяются старые, но крепкие большие памятники, все они – купеческие. Дворянских и священнических не сохранилось, говорит Денис, и объясняет почему:
– Дело в том, что тридцатые годы власть приказала сровнять с землёй захоронения всех священников и дворян – идеологически чуждых слоёв общества. Ограды с могил пошли на металлолом, а памятниками мостили Ленинский проспект.
Успехи и неудачи
Садимся в машину, едем. На улице Екатерининской Денис указал на дом, где располагалась типография. Там печатал свои книги Михаил Александрович Новосёлов, выдающийся религиозный мыслитель начала XX века. Он – уроженец Вышневолоцкого уезда. Как рассказал мой собеседник, все предки Новосёлова были священниками, лишь отец стал учителем. Говорили, что дед, крестя Михаила, сказал: «Пошёл твой тятька не по родительским стопам, но ничего, мы тебя направим», – намекая на то, что Михаил должен стать священником. В молодости Новосёлов увлёкся идеями Толстого, даже основал в Вышневолоцком уезде толстовские общины. Но в итоге разочаровался в этом учении и вернулся в лоно Русской Церкви.
Переехав в Москву, Михаил Александрович общался с философами русского религиозного возрождения – отцами Сергием Булгаковым и Павлом Флоренским. В 1917 году участвовал в подготовке Поместного Собора. В послереволюционное время дважды сидел, был расстрелян в 1938 году. Прославлен Новосёлов в лике новомучеников и исповедников под именем Михаил, хотя есть сведения, что он принял монашество и даже был рукоположён во епископа Катакомбной Церкви с именем Марк, организовав один из этапов «Кочующего Собора» 1928 года.
– В тех условиях споры, что велись тогда, по большому счёту, были политическими. Да, иосифляне и сергиане ругали друг друга, а Новосёлов был иосифлянином, но, в общем-то, от истины в вере Христовой не отступали, – рассуждает Денис.
– А вон за тот дом, – показывает Денис, – мы, историко-краеведческое общество, долго боролись: новые владельцы уже начали было разрушать фасад, сбивать лепнину. У нас ведь как? – каждый мало-мальский предприниматель, владелец недвижимости, полагает, что имеет право делать со своей собственностью всё, что хочет. Если наш первый градозащитный опыт не удался, то здесь мы своего добились: здание было признано памятником архитектуры. Теперь хозяева обязаны будут сохранять его исторический облик.
Едем по Казанскому проспекту: что ни дом, то красота, воплощённая в камне. Только реклама и вывески портят вид. Кстати, Казанский – бывший Ленинский проспект. Многим улицам в городе возвращено историческое название. Но улицы, названной именем председателя Петроградской ЧК Урицкого, это переименование почему-то пока не коснулось. На этой же улице стоял дом, где жил священномученик Владимир Мощанский, буквально через дом – отец Фёдор Емельянов.
Мы остановились у дома № 67, известного как «дом Малышевых». Немного невзрачный от старости и неухоженности, двухэтажный, типичный для Вышнего Волочка купеческий дом сыграл огромную роль в духовной жизни города. В 1939 году, после запрета богослужений, когда храмы были закрыты, в верхней части этого дома, в светёлке, стали проходить тайные службы. Престолом служил маленький столик, который уже не использовался ни для каких хозяйственных нужд. То есть дом купеческой семьи Малышевых стал на два года единственным местом, где бился пульс церковной жизни Вышнего Волочка. Но и он прервался: арестовали и хозяев, и участников богослужений. Сколько из них мученически погибло в лагерях и тюрьмах! Но об истории семьи Малышевых и их дома я решил подготовить отдельную публикацию, поэтому это пока опустим.
– Мы подали заявление о постановке дома Малышевых на охрану – как памятника архитектуры, потому что только таким образом его можно спасти от сноса, – рассказывает Денис. – Но, к сожалению, нам отказали, участок передан в чью-то собственность с требованием сноса здания. Вы же видите: само здание крепкое, к тому же оно ценно и тем, что это последний купеческий особняк периода НЭПа. Таких домов в Вышнем Волочке нет, да и по Тверской области раз-два и обчёлся. Причём мы же не просим поставить на охрану какую-то гнилую халупу – просим поставить крепкий дом. Там только крышу поменять, а стены простоят и сто лет. Сейчас мы направили губернатору письмо с просьбой пересмотреть решение о статусе здания.
Однако краеведам отказали в постановке дома на учёт. Видимо, потому, что на здании нет лепнины и резных наличников – а раз так, стало быть, не памятник. Спустя месяц после моего посещения Вышнего Волочка пришли другие неприятные вести. В сообществе «Православный Вышний Волочёк» Денис сделал запись: «Не сохранили… Начало конца. В доме с уникальной историей вынули оконные рамы, а это значит, что или скоро будет руина, или пожарище… Прости нас, Господи, ибо не ведаем, что творим!»
Исторические жернова
Несмотря на неудачи, защитники городской старины духом не падают.
– Мой отец священник, – говорит Денис, – служит в Спировском районе, в 50 км от Волочка. Там тоже есть свои святые новомученики – прославлено шесть человек. Одну из икон решено было написать в память о них. Задача не из простых: всё-таки это не на принтере напечатать, нужно заказать у московского иконописца. Предложили собрать деньги, и тут многие воспротивились: зачем это надо? – давайте мы на эти деньги лучше накормим кого-то, раздадим малоимущим и прочее. Не поддерживал идею и один из священников. Так знаете, какое чудо произошло? Чудо перерождения мнения. Через год после написания иконы я услышал проповедь того священника. Там были такие слова: «Мы порой спешим к святыням куда-то далеко, уезжаем на Афон и в Иерусалим, это понятно, но забываем о тех святых, которые ходили по нашей с вами земле, жили в нашем городе. Новомученики эти – наши с вами святые, и кому, как не к ним, надо идти с просьбой о молитве». Икона написана и теперь поочерёдно пребывает то в одном, то в другом приходе благочиния. Услышав эту историю, я ещё раз убедился, что не спорами, не войнами правота доказывается, а только делом.
Едем в центр города. Исторические здания синематографа, театра, музея. Показались купола Богоявленского собора, расположенного на острове между двух проток реки Цны. Купеческие особняки, бывшая торговая площадь, памятник художнику Венецианову.
Денис делает экскурс в промышленную историю города:
– Недалеко отсюда Тверецкий канал, построенный голландцами. Построить-то они его построили, но он начал пересыхать. Голландия же внизу лежит, у них воды всегда достаточно, а у нас потому и Вышний Волочёк, что выше других волоков. Тогда по проекту Сердюкова система каналов и шлюзов была доработана, а для поддержания уровня воды было создано искусственное водохранилище – в итоге пропускная способность каналов выросла в два раза.
У бывшей Соборной площади проходим между двумя зданиями торговых рядов, тоже старинных, к зданию городского суда. Именно здесь стоял главный храм города, Казанский. Дороги, которые тянулись от него к Казанскому монастырю, назывались улицами, перпендикулярно им располагались переулки. На здании городского суда висит памятная доска, а перед входом установлена маленькая часовня. На гранитных плитах у её основания выгравированы имена городских архитекторов и указ Екатерины Второй о присвоении Вышнему Волочку статуса города.
– Часовня эта старинная, – рассказывает Денис. – В XIX веке она стояла в Выдропужске, потом где-то хранилась, пока местные пьяницы не сдали её в металлолом. Приёмщики дали объявление, сообщили: что-то церковное нашли. Мы выкупили эту часовенку, восстановили кресты, покрасили и поставили здесь, на месте паперти бывшего собора. Постаментом послужили жернова от мельниц Сердюкова. В 1723 году Пётр Великий посещал мельницы и прочие строения Михаила Ивановича.
Отсюда открывается красивый вид на город, правда немного мешают деревья и пасмурная погода. За Богоявленским собором виден путевой императорский дворец, в котором дважды останавливалась Екатерина Великая. Сейчас там школа и детские сады.
Последним местом, что мне успел показать Денис, стала вышневолоцкая тюрьма. В построенных в XIX веке корпусах сегодня также расположена исправительная колония. За высокой стеной с колючей проволокой едва просматриваются купола храма. Здесь сидели перед отправкой в лагеря хозяева дома-храма, купец Борис Малышев и его супруга Мария, священник тайного храма о. Симеон Платонов и его сестра Анастасия – первый биограф св. Иоанна Кронштадтского. Здесь же были расстреляны новомученики Вышнего Волочка, отсюда их тела увозили на кладбище. Сделав пару фотокадров, возвращаюсь к машине, но меня окликают, подбегают сотрудники колонии – съёмка режимного объекта без специального разрешения запрещена, потребовали удалить снимки.
Немного напряжённая ситуация, тяжёлые думы об узниках-мучениках. Мой собеседник перевёл тему, что пришлось как нельзя кстати:
– А ведь именно здесь художник Левитан написал «Над вечным покоем», «Золотую осень» и «Март» – знаменитые свои работы. Этого никто почти и не знает. Больше говорят про Плёс, хотя там он написал только церквушку, ещё одна картина написана на озере Удомля. В усадьбе Горка в Островно у нас находилась знаменитая дача художников, где в своё время жили и писали Репин, Куинджи, Рерих.
* * *
Думается, сколько ни напиши про Вышний Волочёк, всё будет какая-то недосказанность. Здесь тысячелетняя история и тысячи историй. Всё-таки город меж двух столиц.
← Предыдущая публикация Следующая публикация →
Оглавление выпуска
Добавить комментарий