Вышняя Родина

Короткие встречи

Бывает так, что знаешь человека очень долго, считаешь своим другом, а по-нормальному встретиться и поговорить удаётся только в дни каких-нибудь юбилеев. А тут сразу три юбилея на носу. (Материал был написан в декабре 2017 года – Ред.) 1 февраля давнему другу нашей редакции священнику Анатолию Першину исполнится 60 лет. В наступившем году будет ещё одна круглая дата – десять лет его священнической хиротонии. А в прошедшем декабре исполнилось пять лет его «Творческой мастерской», чему был посвящён вечер в Петербургском доме-музее Ф. М. Достоевского. Вот там и удалось встретиться с батюшкой, хотя и тут времени для разговора оказалось в обрез.

Отец Анатолий Першин (youtube.com)

«Батюшку задержали съёмки на телеканале “Союз”, он там ведёт свою передачу», – объяснили мне его помощницы, готовившие зал для вечера. Делать нечего, включился в подготовку и, пока таскал столы и аппаратуру, дивился, с каким теперь размахом проходят творческие встречи с отцом Анатолием. А ведь когда-то он вообще отказался сочинять песни и петь – гитара его, казалось, навечно стала мёртвым экспонатом в Нью-Йорском музее рок-н-ролла.

Первая большая публикация об Анатолии Першине у нас вышла десять лет назад («Где твоя одежда белая», в № 566 «Веры»). Тогда, в 2008-м, он готовился принять священнический сан и разговор получился исповедальный. Ещё перед армией Анатолий занялся авторской песней, в 1985-м поехал из глубинки «покорять» Ленинград, считавшийся столицей русского рок-н-ролла. Работал дворником, организовал рок-группу, которая получила известность в стране и была даже финалистом «Музыкального ринга». Затем случилась трагедия – защищая девушку, получил одиннадцать ножевых ран. Чудом выжил, пройдя через клиническую смерть. То, что он увидел «на том свете», заставило бросить музыку и пойти в Церковь. Никого из священников он не знал, и его друг Юрий Шевчук (группа «ДДТ») посоветовал поехать к отцу Трифону в Антониево-Сийский монастырь. Вернувшись оттуда, стал в Петербурге строить монастырское подворье с Михайло-Архангельским храмом. Много лет длилась борьба с чиновниками за участок земли, и храм всё-таки был построен, там он и начал своё служение. Затем следующее испытание – в Архангельской епархии сменился архиерей, на подворье в Петербург назначили другого настоятеля. Оставлять созданное с таким трудом было очень больно. Но выдержал. И перешёл служить на самую окраину города, за кольцевую автодорогу. Место это называется Осиновая Роща. Там в кирпичной коробке трансформаторной будки он построил новый храм. Сейчас это большой приход, и церковка – на загляденье!

Тогда же батюшку уговорили вернуться к песенному творчеству. Пригласили выступить в православном театре «Странник», который по благословению отца Иоанна Миронова действует на заводе АТИ, и так его выступление понравилось, что сразу же назначили дату следующего. Пришёл он не один, а со знакомыми исполнителями – так и родилась «Творческая мастерская о. Анатолия Першина», которая теперь объединяет сотни талантливых православных людей.

Постоянной площадки у мастерской нет, собираются они в разных местах, и символично, что пятилетний юбилей выпало провести в стенах дома, где жил Достоевский. Ведь к настоящей вере в Бога писатель также пришёл через мучительные испытания. За такими вот мыслями-воспоминаниями и застал меня приезд о. Анатолия. Приехал он на микроавтобусе, под завязку набитом концертным оборудованием. Снова пришлось таскать…

– Извини, времени мало, – вздохнул он, когда мы наконец уселись в сторонке. – Ну, с чего начнём?

«Он за небо держался»

– Помню вашу песню ранней поры в стиле блюз: «Это где-то между, это где-то между Петербургом и Москвой – Бологое!» Бываете там?

– Близ города Бологое, в деревне Выползово, я родился. К сожалению, бываю там редко. Последний раз летом был.

– Что для вас родина?

– С каждым годом у меня к этому меняется отношение…

– Как может меняться отношение к родине?

– Время не стоит на месте. Там живут сестра, племянник – их жизнь продолжалась, менялась без меня, и если я вернусь на родину, домой, то, мне кажется, буду просто мешать людям. У них же сложилось своё. Так что я пришёл к тому, что нужно создать себе новую родину.

Заметив моё недоумение, отец Анатолий пояснил:

– Конечно, где родился, там и родина. Но ведь и вся наша Россия – родина, в которой можно найти ещё такое место, которое тебе очень придётся по душе, и где ты почувствуешь себя дома. И сейчас я нашёл такое местечко – под Сланцами, на границе Ленинградской и Псковской областей. Увидел там храм Архангела Михаила на высоком берегу озера Долгое и сразу влюбился в это место.

– А деревня как называется? – спрашиваю.

– Зажупанье. Чего улыбаешься? Нормальное название, историческое. В тех местах постоянно с захватчиками воевали, Псковщина ведь проходным двором была. А жупан – это сюртук у польских шляхтичей, которых там тоже бивали.

– И большая деревня?

– Постоянно только одна пожилая женщина живёт.

– Да это какая-то добровольная ссылка! Зачем вам туда?

– Это ты точно сказал, – рассмеялся отец Анатолий, – там раньше ссылка и была. В тринадцати километрах от Зажупанья находился Покровский Козьегорский монастырь, куда отправляли провинившихся священников. И в Санкт-Петербурге среди батюшек присловье было: «Сошлют тебя на Козью гору!» А я туда сам стремлюсь. Ведь дальше уже не сошлют.

Батюшка смеётся, а я продолжаю возмущаться, мол, если храм на Антониево-Сийском подворье другому священнику передали, это же не значит, что и в Осиновой Роще храм отберут.

– Все мы под Богом ходим, – философски ответил батюшка. – Но дело-то не в этом. Я же говорю, что почувствовал там родину. Это и такая проникновенная природа, и храм, который мы потихоньку восстанавливаем. Знаешь, деревня Выползово мне родная, я о ней стихи пишу, песни пою. Но дом, в котором родился, не мной построен, а отцом. Когда что-то своими руками делаешь, то это становится особенно близким. И вот там, в Зажупанье, я строю, как бы создаю свою родину… Это трудно объяснить.

Главное, что меня тронуло, – храм носит имя Архангела Михаила. А я очень хотел служить в храме, посвящённом ему. На подворье не удалось, так хотя бы здесь.

– Архангел Михаил с вашей жизнью как-то связан?

– Рукополагали меня в Архангельской епархии. И во время клинической смерти… Я разве тебе не рассказывал?

– У меня всё записано! – отвечаю. – Вы говорили, что видели, как удаляется земля и всех тех, кого обидели, но ничего изменить уже не могли. И это был ад, непрестанная боль. Вы пытались за что-то уцепиться, чтобы вернуться назад, но кругом – пустота. И тогда явилось светящееся существо с мечом, которое выдернуло из ада.

– Так это Архангел Михаил и был.

– А как поняли, по мечу в руке?

– Нет, там просто понимаешь, и всё. Это в нашем мире смыслы вербально воспринимаются, через логику. А там что есть, то и есть, всё конкретно и понятно. Иногда мы и здесь такое чувствуем. Вот когда я увидел у озера Долгое этот храм, то сразу понял, что должен его восстановить. Это как очевидный факт, не требующий никаких объяснений.

– Он очень разрушен?

– Храм был построен в 1908 году и закрыт при Хрущёве. Ещё немного, и была бы точка невозврата, мы вовремя успели. В алтарную часть я стараюсь пока не заходить. Когда вижу такое, то плакать начинаю. Служим в помещении трапезной, под колокольней. Отгородились от разрухи полиэтиленовой плёнкой, поставили престол, и всё. Иконостаса ещё нет. Но уже не капает на голову и окна вставлены, это уже хорошо. Холодно только, зимой невозможно служить, всё примерзает.

Храм Архангела Михаила был построен в Зажупанье в 1908 году и закрыт при Хрущёве

Сегодня храм восстанавливается

– А для кого вы служите? Для той бабушки, которая одна в Зажупанье живёт?

– Мы уже общину там создали. Ведь на лето люди приезжают, раскупоривают свои родовые дома и живут с апреля до конца октября. С окрестных сёл собираются на службы до двадцати человек. Для деревни это нормально. А я ещё из Петербурга людей вожу. Однажды со мной приехали 80 человек. Сделали там субботник, потом службу отслужили, причастились. Накрыли стол во дворе. Мои прихожане были с детьми, всем очень понравилось там.

Ещё в чём дело… Много заброшенных храмов у нас на Руси, очень много. И я думаю, каждый приход должен взять себе ещё храм разрушающийся. Польза же обоюдная! Там можно построить недорогие летние гостиницы и отдыхать прихожанам, ведь не у всех есть дачи, многим вообще некуда выехать. А там и молитва, и природа, и детям хорошо. И храм не погибнет.

Божественная литургия в храме Архангела Михаила. 8 июня 2017 года

Вот в Питере собор – возьми ты парочку храмов, восстанови их. Наступит время, когда люди начнут возвращаться в глубинку. А там уже церковь стоит на берегу речки, на холме, понимаешь? Ну так законсервируй её, не дай ей упасть. Недавно написал я стихотворение:

Храм держался, держался, сколько мог.
Он за небо держался, весь промок.
Разрушаться и падать храм не желал,
Помня прежнюю радость, к Богу слёзно взывал:
«Помоги Ты мне, Боже, и людей призови.
Может, кто-то поможет от щедрот и любви
Излечить мои стены, исцелить купола,
Чтобы в русской деревне вера вновь ожила.

Такой образ: он падает и цепляется за небо, и надо помочь ему не упасть.

На лесной тропе

– Батюшка, а аналой куда ставить? – прервала беседу помощница священника. Только сейчас обращаю внимание, что бурная деятельность вокруг нас достигла своего пика, время поджимает – скоро уже начнётся творческий вечер.

– Вы думаете, в такие брошенные деревни, как Зажупанье, и вправду станут возвращаться люди? – сомневаюсь я.

– Почему же нет?

– Ну если только чудо… Как было с Осиновой Рощей. Когда вы приехали туда и стали из будки храм делать, брошенный военный посёлок еле выживал. И тут вдруг приказ министра обороны о строительстве в депрессивном посёлке жилья для военных – пришли большие деньги, население резко выросло. Но это же частный случай.

– С Зажупаньем тоже непростая история. Вот что мне там надо, почему я туда езжу каждую неделю – 500 километров туда и обратно? Знать, Богу так угодно. И вот Он как устроил… Когда мы начали храм восстанавливать, познакомился я с бабушкой Людмилой Николаевной, которая там зимой одна живёт, занесённая снегом. Поговорил с ней, и оказалось, что она бывшая прихожанка Антониево-Сийского подворья.

– Да?! Чудное совпаденье.

– Жила она на улице Ольги Форш, рядом с нашим храмом Архангела Михаила. Но лет десять назад вышла на пенсию и приняла решение уехать на родину в Зажупанье, в родительский дом. И у неё есть два сына. Они довольно богатые и сделали ей в деревянном доме городские условия – душ, отопление и так далее. После того разговора подходит ко мне один из её сыновей, Анатолий, у которого очень крупный бизнес. Говорит мне: «Я хочу помочь храму, только мне нужна уверенность, что вы здесь останетесь. Вы можете здесь всё набаламутить, а потом скрыться, и будет то же самое – поруганная святыня. Опять всё растащат. Так что я вложу средства, если буду уверен, что в реальное дело». В общем, попросил меня доказать, что я всерьёз берусь.

И вот я ездил-ездил, а свет-то в храме нужен. Он выделил деньги на замену электропроводки. Прислал рабочих, они всё там проштробили, повесили провода. Затем он вставил новые окна вместо целлофановой плёнки. Стал помогать. Получается как: мы делаем шаг – и он один шаг. А сейчас мы готовим документы на храм, скоро у нас там будет приход.

В том, что со временем люди вернутся туда, я более чем уверен. Понимаешь, это же не просто кусок территории, а намоленная земля. Вот представь прямоугольник длиной в 50 и шириной в 20 километров. В центре его красивейшие озёра Долгое и Самро, а вокруг них селения с ещё сохранившимися церквями – Вознесенской, Никольской, Георгия Победоносца, двумя – Рождества Пресвятой Богородицы, Покровской, Александра Невского, у которых свои удивительные истории. Некоторые из них уже действующие. И всё это при желании можно обойти пешком, везде помолиться!

Озеро Долгое

В начале озера Долгое, вытянутого в длину на десять километров, стоит наше Зажупанье с Михаилом Архангелом, а в конце озера – Заручье с действующим храмом Успенья. Там было такое чудо. В 1750 году в день Успения двум пастухам явилась Богородица. Она шла по лесной тропе – «Женщина в длинных одеждах, Которая не была похожа ни на одну из земных». Позже Она несколько раз являлась и другим местным людям. Происходило это близ Должской пещеры, в которой жил тогда старец-отшельник. Как понимаю, Она его и посещала. Внутри пещеры до сих пор бьёт источник, возникший после Её явления, а рядом в речке есть большой круглый камень с отпечатком стопы Пречистой Матери.

– И всё это сохранилось?

– В том-то и дело! Раньше над пещерой был храм и скит Козьегорского монастыря. Скит сожгли немцы при отступлении, а храм взорвали в 1955 году, чтобы, как объясняли, получить камни для строительства свинарника, из которых так ничего и не построили. Попытались завалить и пещеру, но не получилось. Она, кстати, вторая по величине в Ленинградской области и входит в список святых пещер России. Туда проводятся крестные ходы, люди молятся в пещере, пьют из святого источника и получают исцеления. Говорят, что у одного ребёнка исчезла раковая опухоль, а другой – хромой – получил облегчение, выйдя оттуда без костылей.

Успенский храм и Должская пещера

Святой источник в пещере. Сюда приходят молиться, получают исцеления

– А что сталось с Козьегорским монастырём?

– В 1925 году власти объявили, что собираются его закрыть. Со всех окрестных деревень сбежались крестьяне, вооружённые дрекольем, и на какое-то время отстояли его. Игуменью при этом арестовали. Обитель действовала ещё четыре года под видом трудовой сельхозартели, но всё же её закрыли. Монахини разошлись по деревням, последняя из них, Серафима, умерла в 1984 году. От монастыря остался только Покровский храм, который десятилетиями стоял в сохранности. Только в 1989–1990-х годах оттуда вынесли цветные лампады, затем украли иконы.

– Да, места святые, – соглашаюсь с батюшкой. – Только уж очень далеко от города, глухомань.

– Что значит «глухомань»? Туда даже святой праведный Иоанн Кронштадтский приезжал. Рядом с Козьей горой есть деревня Пенино, и вот он там освящал храм Рождества Пресвятой Богородицы. Интересно, что в доме Федосеевых, где он жил, специально для него была устроена молельня – комната, обитая голубым шёлком с белой кисеёй. При советской власти в доме открыли школу, а в молельню поселили комсомолок-учительниц. Говорят, что жить они там не смогли – «ночью являлись двое мужчин и сбрасывали на пол». Никто там потом не жил.

– Когда, думаете, придут времена, когда те места вновь станут многолюдными?

– Это зависит в том числе от нас. Мы сейчас там земли покупаем и собираемся строить целую деревню. Кадастр уже делаем.

– Ваши духовные чада согласны там селиться?

– Да, люди за мной пошли, и будет у нас, надеюсь, православная сельская община.

Ангелы и «музы»

Пора заканчивать разговор, батюшке нужно готовиться к выступлению. Спрашиваю, как он собирается свой 60-летний юбилей отмечать.

– С пользой. Соберу вместе творческих людей, с которыми жизнь меня сталкивала. Их, конечно, не поместить ни в один зал. Больше 200 передач я сделал на телеканале «Союз», пятый год уже там, а это всё новые встречи, новые люди.

Ещё что важно для меня. Это будет не просто день рождения, а я открою… Знаешь, у меня есть давняя идея построить в Петербурге храм в честь пророка Давида Псалмопевца. Он сам гусляр, на псалтири играл, полководец, государственный деятель, царь-помазанник, пророк, поэт. И оказывается, в России нет храма его имени. На его боговдохновенных произведениях держится всё наше православие, церковная служба из них состоит. А в его честь в стране нет храма.

– Так у нас вообще в честь пророков нет храмов, – соглашаюсь и удивляюсь одновременно. – Если не считать пророка Ильи и Иоанна Предтечи.

– Почему это важно для нашего города? Царь Давид – покровитель творческих людей, а Петербург – культурная столица нашей родины, и здесь должен быть храм, куда бы пришёл творческий человек и стал ещё ближе к Богу. В нём он мог бы поставить свечку за Чайковского, Мусоргского, других деятелей культуры. Там будет висеть помянник. И хотелось бы, чтоб рядом был хотя бы небольшой концертный зал, но с хорошей акустикой, где могли бы благотворительно выступать и оперные певцы, и барды, знаменитые и не очень.

– Такое место воцерковления искусства?..

– Можно и так сказать. Дело в том, что сейчас ко мне потянулось множество людей из искусства. У них много нерешённых проблем, с которыми в обыкновенном приходском храме не могут разобраться. Большинству из батюшек сложно понять этих «странных» людей, да и не вникают многие в их творческие «капризы» – молись, и всё. Некоторых даже выгоняют из храмов в таком их состоянии, которое внешне выглядит как страсть или, упаси Господи, одержимость. Но это совсем другое. Я вижу это постоянно и понимаю, поскольку сам пришёл в храм от искусства.

– В чём-то те батюшки, наверное, правы, – предполагаю я. – Человек, который целиком отдаётся творчеству, может не ангельским вдохновляться, а некими музами, которые не пойми что.

– Лукавый никогда не дремлет. Бывает, человек не понимает, что у него дар Божий, и он растрачивает его куда ни попадя и попадает в тупик, в ловушки. Творческим людям ведь свойственна гордыня: «Я великий, а меня никто не понимает!» От этого у них уныние, депрессия. Сколько самоубийств было… Александр Башлачёв, например, которого я хорошо знал. В Ленинград из Череповца он приехал одновременно со мной, также подрабатывал, только в котельной. Первый его концерт, который он записал с Юрой Шевчуком, так и назывался – «Кочерга». Очень талантливый парень, но не смог обрести смысл и понять свою внутреннюю тоску. Я не видел, но говорят, что он сам шагнул в окно квартиры на восьмом этаже. Если бы тогда рядом оказался священник или просто человек, который смог бы понять его состояние, то он бы не стал так кончать свою жизнь. А сколько у нас поэтов, которые вольно или невольно пришли к такому концу! Сколько спивающихся музыкантов, актёров, писателей. Почему они пьют? С этим же надо кому-то разбираться. Вот я и надеюсь, что мой юбилейный вечер станет в том числе организационным мероприятием – подумаем, как нам построить такой храм. Вечер так и назвали: «Мы будем строить Божий храм».

– А где он будет проходить?

– Всех неравнодушных приглашаю 4 февраля в ДК имени Дзержинского на Староневском. Это центр города, рядом с метро «Площадь восстания». В зале около 900 мест. Сейчас там работает команда молодых людей, загодя готовимся.

– Кроме вас, там ещё кто-то будет выступать?

– Конечно! Из старых друзей по 80-м годам обещают приехать Ольга Кормухина, Алексей Белов («Парк Горького»), Марина Капуро, ансамбль «Поющие гитары»… Будут священники, в том числе Александр Старостенков, протодиакон Николай Червон из Перми. Со всех сторон съедутся люди – и простые барды, и народные артисты, такие как Евгения Смолянинова.

На момент размещения материала на сайте концерт «Мы будем стоить Божий храм» уже состоялся

…Нас вновь прерывают, спрашивают у батюшки, куда ставить икону Господа Вседержителя. «Нет, при входе не надо, – распоряжается он, – там будет много людей, заслонят, лучше установите на видное место».

– Так о чём я? – продолжил он. – Этот юбилей для меня как бы столбовая отметка, а что после этого буду делать, не совсем знаю. Потому что пора уже сбавить обороты, ведь с каждым годом жизнь становится интенсивней, столько разных дел, новых людей. Может, в этом я как рыба в воде, но Господь уже даёт сигналы мне через здоровье. Надо будет сосредоточиться на самом важном. Это богослужение и два храма – Архангела Михаила и пророка Давида Псалмопевца. Если даст Бог…

Разговор закончить нам так и не удалось – батюшку увлекли другими вопросами. Но это, наверное, и к лучшему. Жизнь продолжается, точку ставить рано.

 ← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий