Свеча с Благодатным огнём

Мария САРАДЖИШВИЛИ

Авдо

Это рассказ о реальном человеке, которого знают многие в Тбилиси. Он работает свечником в соборе Пресвятой Троицы, и среди других православных праздников день Троицы для него главный. Не считая, конечно, Пасхи. Тем более что на Пасху он и пришёл к вере… Имя человека в рассказе изменено.

* * *

Авдо ехал в метро и бережно держал перед собой пластмассовую бутылку без дна. В ней горела зажжённая свеча с Благодатным огнём. На выходе из вагона встречная электричка создала воздушную волну, и свеча потухла.

Авдо расстроился, но не очень. Не всё выходит как нам хочется. Главное – Огонь сошёл и Христос воскрес! Несмотря ни на что.

Вспомнилась схожая ситуация десятилетней давности.

В тот день тоже была Пасха, о которой Авдо имел очень смутное представление. Грузины с «пасками» бегают туда-сюда. А ему, курду, что до этого? Ровным счётом ничего.

Напротив него сидела девушка в чёрной юбке до пят. Ничего из себя, симпатичная. Но это опять не для него. Есть неписаные законы в этом мире, где курды делятся на три касты: шейхи, пиры и мриты. Соответственно каждый из этих групп должен жениться на своих. По нисходящей можно, а по восходящей никак нельзя. Потому и ни к чему зря на прохожих грузинок или армянок пялиться. Родня не поймёт, если приведёшь в дом чужую. Могут всю жизнь не разговаривать. Вот недавно был Авдо на свадьбе у родственников. А там всё сделали по правилам – загляденье вышло! Перед глазами встала картина, как брат невесты обвязывает её красной лентой и завязывает трижды узел. Это означает продолжение рода. Дождь из конфет обещает молодым сладкую жизнь. А в конце в голову невесты кидают яблоко – в память грехопадения Евы и в знак её смирения перед мужем. Ни у кого такого нет, только у курдов.

Тем не менее Авдо задержал на соседке взгляд. И вот из-за чего. В руках у неё была несуразная пластмасска с зажжённой свечой. Они вышли на одной остановке и почти одновременно встали на эскалатор. Поднялись к выходу. А там сильный ветер из открытых дверей задул свечу. Девушка чуть не заплакала.

Авдо не вытерпел, спросил в лоб:

– А что случилось?

Спутница стала путанно рассказывать про какой-то огонь с небес, мол, хотела домой донести. Даже желание загадала, и вот… негодный ветер всё испортил.

– Давай снова сходим, возьмём! – предложил Авдо с азартом.

Девушка согласилась. Они развернулись и пошли назад. Ну и познакомились, конечно. Потом зашли в церковь, взяли искомое и поехали с перестраховками домой. По ходу Мака рассказала насчёт огня главное: откуда он и зачем. Авдо задавал по дороге возникающие вопросы.

Ветер снова задул свечу на выходе из метро. Пошли снова.

Пока ходили туда-обратно, уже из голого интереса: потухнет или нет, Авдо узнал кучу нового. Оно пока трудно умещалось в его голове, не привыкшей к интеллектуальным напрягам. Нужно было время, чтоб всё переварить.

Потом Авдо стал заглядывать в церковь из интереса. Потихоньку дорос до крещения. Вопрос о выборе имени слегка его взбудоражил.

Имя у курдов – это очень серьёзно. Его выбирают основательно. Ведь оно будет влиять на всю жизнь. Часто дают имена того народа, среди которого живут, чтобы обмануть смерть.

– Ты будешь Виктор, – предложил священник. – По латыни значит «победитель». Чем плохо? Как раз его день сегодня.

Потом, после крещения, всё пошло как само собой разумеющееся. Новые друзья, новые книги, новые впечатления. Одним словом, другой мир открылся.

Предложили ему как-то ребята поехать по святым местам. А что, милое дело. Сам бы не раскачался. А тут всё как по заказу: и ребята свои, и машина у одного под рукой. Сели и поехали чисто мужской компанией в Ломиси. По дороге Каха, как самый продвинутый в книгах, рассказывал

предысторию:

– Церковь Святого Георгия. История создания монастыря такая. В тринадцатом веке Дженлал-эд-Дин захватил Грузию и угнал в плен 7000 грузин, в Иран. Пленники взяли с собой икону святого Георгия. Тут в Иране началась засуха. Когда султан спросил своих волхвов о причине бедствия, те ему объяснили, что виной всему икона из Гурджистана. Её попытались уничтожить, но не смогли. Икона поднялась в воздух и опустилась на рога белого быка по имени Лома. Султану пришлось освободить всех 7000 пленников, и они пешком двинулись в Грузию вместе с быком и иконой, привязанной к его рогам. Там, где бык ложился отдыхать, люди отмечали эти места, чтобы потом построить церкви. Все благополучно вернулись на родину. Бык взошёл на вершину одной из гор и там испустил дух. Икона святого Георгия осталась стоять в вертикальном положении. На этом месте обосновался монастырь, носящий имя быка Ломиса, во главе которого стоит икона святого Георгия. Одна из святынь – цепь тяжеленная, килограммов 35. Люди на себя цепь надевают и вокруг столба на коленях обходят. Говорят, что вес у той цепи меняется пропорционально грехам человека. Одним её нести легче, другим она кажется неподъёмной. Место такое благодатное, что святой Георгий их просьбы в первую очередь слышит.

Про цепь Авдо понравилось. Сам он не ботаник какой-нибудь хлипкой комплекции, вид имеет. И насчёт грехов, которые вес увеличивают, тоже занятно. И что бы такое для проверки выдумать – сработает или нет? Думал-думал и придумал невыполнимое.

Пока добрались пешком до верха, одурели. Два с половиной часа иди-карабкайся по крутизне.

На хребте каменная церквушка и скит, где монахи живут. Вокруг посмотрел – красота неописуемая! По одну сторону Грузия, по другую – Самачабло ( Район Южной Осетии)

Надо же, место какое выбрал тот белый бычара. Это, как его, сакральное.

Надели цепь на Авдо. Стал он на колени и пополз вокруг колонны. А сам просит сосредоточенно:

 – Помоги мне, святой Георгий, по святым местам поездить. Покажи мне всю красоту православия.

Сделал круг и вышел на воздух, растирая натруженную шею.

Именно с Ломиси пошли у Авдо чудеса за чудесами. Явные, не из пальца высосанные. Но об этом отдельно рассказывать надо. Только об одном скажу: ровно через месяц Авдо на Святую Землю попал. И не куда-нибудь, а прямо в сердце трёх религий – Иерусалим. Священник вдруг предложил с делегацией поехать. В последний момент кто-то отказался, а билет уже был оплачен. А в Иерусалиме, известное дело, слова бессильны. Только эмоции зашкаливают…

…Авдо шёл в предрассветной тишине до дома пешком. Уже дворники-курды взялись за мётлы – всех их он знал по именам. Тут двоюродный брат, вон там родственник по отцу, а чуть дальше его тётя Анжела работает.

Авдо задумался. Где он только не был за эти 10 лет! Афон, Турция, Египет, Россия, Украина – и не один раз причём. А людей сколько повидал! Удивительных, солнечных – целая галерея.

На Афоне, помнится, встретился Авдо грузин, вор в законе. Разговорились, у кого какой путь был. Криминал расчувствовался и одарил Авдо деньгами. Просто. От души. Так и сказал: «Это тебе ещё на одну ездку. Тебе нужнее».

Другой, азербайджанец, тоже уверовавший, сделал так же. Но это уже в Оптиной было.

Их было много, этих совсем разных людей. С одним желанием помочь, когда не просят.

На подходе к дому у Авдо созрело и оформилось решение:

– Надо написать о них всех книгу. Обо всём, что видел. На курдском, для своих. Так понятнее. Чтоб и им радость. И обязательно про отца Паисия Святогорца, что он предсказал о будущем Курдистана.

Это будет его личная Мзгини**. Его Благая весть.

Авдо подошёл к тёмному подъезду своего дома и, за секунды преодолев несколько десятков ступеней, очутился перед знакомой обшарпанной дверью. Уже светало. Этот момент показался Авдо до боли знакомым. Он остановился и прислушался к стуку своего сердца. Ход его мыслей унёс его снова на 10 лет назад, когда всё только начиналось. Все важные события пронеслись в его мозгу в одно мгновение: та поездка в метро, пластмассовая бутылка без дна и в ней свеча… В отличном настроении он наконец открыл дверь своим ключом. Всё-таки пасхальная ночь – это особое время года.

г. Тбилиси, апрель 2015 г., Святой день Пасхи


← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

2 комментариев

  1. Сергей Калашников:

    Хороший рассказ, солнечный, светлый, добрый…

  2. manana tuaeva:

    masha, vi – chudo!

Добавить комментарий