Человек, которому интересно всё

Коля Тихонов

Недавно я побывала на одном необычном концерте – свои сочинения исполняли дети. Оказывается, музыку можно писать про всё на свете: про разных птиц и бабочек, про колокол, даже про обыкновенную швейную иголку. Под конец ребятам предложили выйти к роялю для импровизации: придумать музыкальную картинку на тему, которую назовут из зала. Это было страшновато – вдруг не получится вот так сразу, без домашних заготовок? Вызвались четверо смельчаков, все мальчики. По очереди они садились за рояль и изображали музыкой то, что выкрикивали зрители, их сверстники: «Паровоз!»», «Дождик!». Одному из них, Коле Тихонову, выпало «нарисовать» звуками… снеговика! Задача не из лёгких. Коля минуту подумал, сосредоточился и заиграл – и вот мы все «увидели» тихо падающий снег, как плавными движениями катают ребята снежные шары, как – тук! тук! – похлопывают они варежками, выравнивая снеговика. А может быть, это снеговик дождался ночи и – топ! топ! – бодро пошёл куда-то?.. Зал горячо зааплодировал.

А в другой раз я услышала выступление Николая Тихонова в совсем ином зале – на одной из городских научных юношеских конференций он с обстоятельностью учёного-энтомолога рассказал о своей коллекции насекомых, собранной в окрестностях родного города. Коля – победитель и участник многих олимпиад и конкурсов, от школьных до республиканских. А играет он не только на фортепиано – посещает секции по шахматам и бадминтону. Как же такие разнообразные интересы умещаются в одном 13-летнем человеке? Как он всё успевает? Чтобы расспросить Колю об этом, мы пригласили его на чашку чая к нам в редакцию. Кстати, в этом здании когда-то давно располагался Совет Министров, где работал Колин прадед, Елькин Андрей Павлович. Он погиб на Великой Отечественной войне. В семье чтят память его и его братьев-фронтовиков, а на 9 Мая Коля с их портретами прошёл в Бессмертном полку.

– Может быть, Николай, твой прадедушка в этом кабинете бывал по делам службы, – предполагает мой коллега Евгений Суворов, когда наш гость усаживается на диванчик и, отпивая чай, начинает разглядывать высокий потолок с лепниной. – А ты знаешь, как сложилась его фронтовая судьба?

– Андрей Павлович служил на Волховском фронте, – c готовностью отозвался мальчик. – Но провоевал он всего несколько месяцев. Ушёл добровольцем в начале войны, а в марте 42-го уже пришла похоронка…

Мы помолчали.

– Коля, а всё-таки как у тебя получилось так здорово «слепить» музыкального снеговика? – возвращаюсь я снова к тому концерту.

– Знаете, я когда подошёл к роялю, мне нужно было изобразить и падающий снег, и как ребята лепят снеговика, и как в конце концов он получается. Не знаю, конечно, насколько хорошо у меня вышло. Хорошо – то есть благозвучно, правильно построено. Но бывает разная музыка. Однажды я наблюдал, как рождалось авангардное сочинение у одного мальчика по имени Лукас. Музыка показалась мне негармоничной, но потом Лукас объяснил, что он хотел передать внутренние размышления человека, а вслед за ними – Божественное просветление. И тогда я понял, что негармоничная музыка пишется для того, чтобы передать несовершенство мира, борьбу добра со злом.

– Так ведь я хорошо знаю этого мальчика! – осенило меня. – И его тоже назвали Николаем, Лукас – это Николай по-литовски (папа Лукаса литовец). Он родился как раз на Николин день, 19 декабря.

– А мой день рожденья 22 мая, в день Николы Вешнего, – сказал Коля, и мы все удивились такому совпадению. И стали смотреть Колин гербарий, который он взял с собой.

– Это я собрал за железной дорогой, на лесной просеке. Там и земляника есть, и иван-чай, и черника, и много чего ещё.

Гербарий оформлен со знанием дела: каждое растение тянется из левого нижнего угла картонного листа в правый верхний и прикреплено тоненькими бумажными полосочками, а справа внизу – имя растения по-латыни, детским ещё почерком. Тётя Коли, Анна Андреевна, по образованию биолог, она и подсказала, что как называется.

Я смотрела на сухие листики и соцветия и думала: как красивы растения! Бог сотворил каждую былинку и непохожей на другую, и в то же время родственной ей. Так же и мы, люди. И ещё я поняла, что занятия наукой только на первый взгляд кажутся «сухими», на самом же деле они – дверь в открытый для нас мир Божий.

Он обычный современный мальчик: «дружит» с Интернетом, может поиграть в компьютерные игры. Но недолго, потому что жаль отводить на них больше времени, чем они заслуживают. В Божьем мире так много интересного, а время жизни – драгоценно. Хорошо, когда это понимаешь уже в детстве!

Мир вокруг нас

Не страшны мне дождь и гром – я гуляю под зонтом!

…Но на самом деле, друзья, первый  зонт был придуман для защиты вовсе не от дождя, а от палящего солнца. И прошли многие века, прежде чем… Но не будем забегать вперёд, а послушаем рассказ одного нашего знакомого зонтика.

– Позвольте представиться, я – первый складной зонтик. Изобретён в Париже 300 лет тому назад. Но мой возраст – младенческий по сравнению с возрастом самого первого в  истории зонта. Говорят, в X веке до нашей эры один заботливый китайский плотник соорудил для своей жены этакую переносную крышу – чтобы не страдала бедняжка под палящими лучами солнца, отправляясь утром за покупками. Это был плоский круг из прочной рисовой бумаги на деревянной рукоятке. Правда, недолго пришлось гулять жене плотника под зонтиком – императору так понравился новый предмет, что он забрал его себе и объявил, что зонтами имеют право пользоваться лишь избранные, высочайшие особы.

Примерно в то же время зонты из пальмовых веток и папируса появились и в Древнем Египте, а затем – в Африке и Индии. И везде зонт становился признаком высшей власти, как, к примеру, скипетр и держава. Чем важнее была персона, тем огромнее был и её зонт. Правитель Сиама появлялся на людях с зонтом в семь ярусов, а король Бирмы и вовсе с 24-ярусным. Причём каждый ярус был расшит золотыми нитями и украшен драгоценными камнями. Понятно, что короли не сами несли такую тяжесть – за них это делали слуги. Придворным тоже дозволялось иметь зонт, но скромный такой, всего в один ярус.

Западная Европа познакомилась с этим полезным предметом только в XVII веке. Из Франции, законодательницы моды, «разлетелись» по Европе дамские кружевные зонты. Там-то, в Париже, появился на свет и я – первый складной зонтик.

На зонтике можно уместить целый город

Как ни странно, но прошли многие столетия, прежде чем человек догадался укрываться под зонтом от дождя. Этим человеком стал английский путешественник Джон Ханвэй. Он заменил кружевную ткань солнечного зонтика более практичной и плотной и стал прогуливаться под лондонским дождём. Из проезжающих экипажей и окон домов показывали на Джона пальцами и хохотали: что за чудак выдумал под зонтом в сырую погоду  гулять! Но вскоре выяснилось, что изобретение Ханвэя – просто спасение для тех, кто не  любил мокнуть под дождём. Кстати, долгое время англичане называли зонты «робинзонами» – после выхода в свет книги Даниэля Дефо, чей герой Робинзон Крузо смастерил себе защиту от солнца и дождя из козлиных шкур.

За последние два века изобретатели изрядно поработали над зонтом, пока он не стал удобным и не принял привычный для нас вид. Но необычные модели продолжают появляться. Есть зонты-колпаки для дачников, зонты-палатки для туристов, придуманы даже зонтики для собак. А один австрийский  дизайнер удивил всех зонтом без спиц, который распускается подобно цветку лотоса. До чего же всё-таки неугомонна человеческая мысль, если даже такой простой предмет, как зонтик, не даёт ей покоя!

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска