Иерей Игорь Сальников

У Анастасии был пророческий дар. Однажды, будучи в больнице, она поглядела на серый унылый пустырь под окнами и сказала навестившей её дочери: «Какой здесь замечательный храм будет в честь мучеников».

Никаких перспектив строительства тогда не было. Но через три месяца в городе побывали проездом в Японию Патриарх Алексий и председатель Отдела внешних связей митрополит Кирилл, а с ними директор РЖД Якунин. Заключили договор, торжественно заложили камень в основание. Через пять лет здесь уже стояла белоснежная церковь в честь великой княгини Елизаветы Фёдоровны.

И много чего ещё Анастасия предсказала. Тогда её ещё Евдокией звали. Это она в великой схиме стала Анастасией.

* * *

В миру у Анастасии были муж и шесть дочерей, дом с большим участком. В конце жизни она оставила всё имущество взрослым детям и стала странницей. Жила с теми, кого Бог пошлёт. А Господь посылал. Дочери её помнили и, где бы она ни была, всегда навещали. Но домой Анастасия не вернулась. Так и осталась странницей до конца жизни.

Несколько лет она прожила с Марией, с которой познакомилась в храме Рождества Христова. Вместе помогали его строить. Когда Мария призналась, что врачи выявили у неё запущенный рак и надо готовиться к смерти, Анастасия посмотрела на неё и сказала: «Рано тебе умирать. Ходи вокруг храма и сто раз читай молитву “Отче наш”». Она очень любила эту молитву. Впрочем, как и всё, что связано с Евангелием. Мария послушалась и не умерла. Но от другого несчастья молитвы Анастасии её всё же не уберегли. Однажды утром Мария узнала, что при взрыве газа погибла её дочь с мужем и детьми. Так таинственно переплетаются молитва, жизнь и смерть. Старые исцеляются, а молодые, напротив, внезапно лишаются жизни.

* * *

Однажды, на праздник Крещения Господня, Анастасия и Мария не смогли попасть на службу. Дорогу к маленькому домику, где они жили, замело снегом. Вечером молились, читали акафист, но Мария сильно переживала, что не удастся набрать святой крещенской воды. За полночь Анастасия вышла в сени и сказала, что приходил священник в белом и большим крестом освятил воду в железной бочке. То, что вода освятилась, не удивительно, ведь, по церковному преданию, на Крещение освящается всё мировое водное естество. Но откуда взялся поздней ночью священник? Батюшек в те годы и в храмах-то не хватало. Не иначе как Бог послал ангела в утешение двум немолодым своим помощницам.

Анастасия обладала особой чуткостью восприятия мира невидимого. Например, ей было явлено, как на исповеди в храме рядом со священником стоял Сам Христос.

Когда слух о пророческих и целительских дарах Анастасии разнёсся по округе, в домик Марии стали приходить посетители. Говорят, владыка Варнава в эту избушку тоже приезжал, там и познакомился со старицей. А надо сказать, что владыка очень любил слушать рассказы про старцев, юродивых и блаженных, которые жили когда-то давно-давно и где-то далеко-далеко и которыми епархия, к сожалению, не была богата. А тут можно было самому увидеть, пообщаться.

* * * 

Владыка очень почитал Анастасию. В последние годы она проживала при храме Святителя Николая в одной из комнаток воскресной школы. Молилась там, акафисты по старинным книгам читала. С ней многие хотели поговорить и посоветоваться, но владыка, желая постричь её в великую схиму, велел вывесить на дверях объявление: «Вход строго только по благословению епископа…».

Правда, люди всё равно просачивались с разными житейскими вопросами: у кого-то семья распадается, у кого-то пьёт горькую сын, дочь или внук. И так далее. Да и сама Анастасия тайно выходила из затвора. Был у неё друг – пономарь Ваня Святоша, живший при Никольском храме. Анастасия чаёвничала у него в сторожке, рассказывала ему что-то своё, духовное. Иван слушал и на ус мотал. Говорил он мало из-за частого заикания. Но рассказывал, например, что происходит из того самого рода Святош, к которому принадлежал преподобный Николай Святоша, упомянутый в Киево-Печерском патерике. Анастасия Ване доверяла и рассказывала о многих духовных вещах, открывавшихся ей.

Узнав, что владыка хочет постричь Анастасию в великую схиму, Ваня проникся. «Я, – говорит, – тоже схиму хочу». Анастасия (тогда Евдокия ещё) подумала, помолилась и говорит: «Будет тебе схима, но после моей». И что вы думаете? Через месяц постриг владыка Ивана и дал ему имя Рафаил.

А у Анастасии вскоре после пострига случился инсульт, который привёл её в ту самую железнодорожную больницу, возле которой храм великомученицы стоит. Оттуда владыка забрал к себе.

Прошло около года её жизни в архиерейском доме. Снаружи всё это смотрелось вполне идиллически. Владыка служит и строит епархию, которая, когда он принял её, пребывала в очень запущенном состоянии. Советуется со схимонахиней и пророчицей, живущей у него в светлице. Анастасия в полузатворе молит Бога о том, чтобы не оставил владыку без помощи. Умиление просто.

Только разрушилось всё это в одночасье. Из-за собак.

Сторожа при архиерейском доме не было. Территория по периметру была ограждена высоким каменным забором и охранялась огромными собаками. Владыка Варнава на них уповал в плане безопасности, а Анастасия собак боялась. То ли её в детстве бродячие псы покусали, то ли одну из шести дочерей чуть не загрызли… Не нравились Анастасии собаки. Говорила владыке, чтобы убрал их, а он – ни в какую. Не нравилось ему, что она всё просит да просит, и хотя был сдержанным человеком, но незаметно и радикально менял своё отношение к Анастасии.

Поэтому однажды она собрала вещи и тайно уехала обратно в свой угол воскресной школы Свято-Никольского храма, где собак не держали, а только кошек да кур. Друг Анастасии, иеромонах Рафаил, служивший к тому времени священником в больничном Свято-Пантелеимоновом храме, как-то зашёл к ней. Стояла летняя духота, которую усугублял затянувший окрестности едкий дым лесных пожаров. Анастасия с дочерью Натальей, которая была на неё удивительным образом похожа, сидела за столом и читала акафист пророку Илье. Чувствовала себя нехорошо. Речь порою становилась отрывистой, невнятной, сильно болела голова. Отец Рафаил положил на неё епитрахиль и долго молча молился.

Дождя в то лето не принесло небо. Как будто действительно Бог его затворил. На раскалённый город с его каменными домами, рынками, театрами, площадями и златоглавыми храмами не упало ни одной капли воды.

Поздно осенью, когда уже местами ложился снег, Анастасия умерла. Отпевали её особым монашеским чином. Заупокойную службу вёл сам владыка. Пел многоголосый архиерейский хор. В небольшой Никольский храм набилось немало народу, знавшего старицу.Почта

Хоронили Анастасию не в стандартном гробу, а в деревянном ящике, похожем на те, в которых отправляют крупногабаритные посылки по железной дороге. Так она завещала. Могилу обложили красными кирпичами. Надвигались сумерки, было пасмурно. В воздухе висела пограничная тишина межсезонья. Бесформенные хрусталики то летели, то исчезали куда-то в небытие. Отцу Рафаилу показалось, что Анастасия в последний раз хотела выдохнуть и сказать, что она видит, но Некто Своей крепкой рукой прочно заградил уста.

Владыка Варнава распорядился о её имуществе. Всё, в том числе старинные книги с молитвами и иконы, велел раздать людям. Иеромонаху Рафаилу достался маленький картонный образок праздника Входа Господня в Иерусалим. На нём Христос на молодом ослике в окружении восторженного народа по пальмовым веткам и брошенным одеждам грядёт в Иерусалим, через вольную смерть к Своему Божественному Воскресению – Пасхе.

← Предыдущая публикация    Следующая публикация →
Оглавление выпуска