В 2012 году меня, помню, очень порадовало решение муниципальных властей на родине Всероссийского батюшки назвать улицу села Сура в его честь – именем праведного Иоанна Кронштадтского. А больше то, что переименовали не какую-нибудь, а главную улицу – Кирова, на которой находится администрация и где самое большое количество домов: не стали прибегать к лукавым отговоркам о необходимости замены документов и т.п. Перед этим провели опрос жителей – большинство высказалось «за».

Это был всё-таки шаг вперёд по сравнению с тем, как в Архангельске переименовывали улицу в честь Иоанна Кронштадтского, на что ушло почти десять лет. Ещё в середине 90-х, помнится, мы, участники Иоанновских чтений в столице Поморья, приняли обращение к властям, но только в 2005-м улица появилась на карте города. Иоанн Кронштадтский – всемирно известный святой, величина, а сколько пришлось бороться за увековечивание в городской топонимике его памяти!

А тут вдруг недавно узнаю, что ещё 9 ноября позапрошлого года Маргарита Полунина, на тот момент глава Череповца, подписала постановление о присвоении одной из городских улиц имени протоиерея Георгия Трубицына…

Кто ж из православных в Череповце не знал отца Георгия! Старейший и уважаемый священник, очень достойный человек, но не святой, не великий – наш современник, во всех отношениях. Он скончался 10 декабря 2016 года. Не прошло и двух лет, как в городе появляется названная в честь него улица – немыслимое дело!

Отца Георгия Трубицына знали все православные Череповца

Оказавшись в Череповце, я, конечно, расспросил и о подробностях этого события, ну и о самом отце Георгии, о котором «Вера», увы, не успела рассказать при его жизни.

* * *

Если хотите узнать что-то об истории и церковной жизни Череповца, то вам – к Михаилу Геннадьевичу Мальцеву, местному краеведу, древлехранителю Череповецкой епархии.

Михаил Геннадьевич Мальцев

– Михаил, насколько мне известно, подобных переименований в российских городах не было ещё. Знаю только, что в Северной Осетии, в станице Архонской, родной для нашего современника архимандрита Матфея (Мормыля), была названа улица в честь него…

– Да, похоже, городская улица в честь священника, да ещё с титулом протоиерея, – это впервые в России, – говорит Михаил.

История вкратце такова. На вечере памяти отца Георгия его преемник на приходе, отец Дмитрий Зверев, предложил назвать одну из улиц города именем батюшки – желательно рядом с храмом Рождества Христова, где служил протоиерей. Адрес храма – Парковая, дом 1. Улица длинная, на ней полно многоэтажек, так что молодой священник усомнился, что удастся убедить муниципальные власти. И тогда сидевший рядом Михаил Мальцев вспомнил про кривоколенную улочку возле храма, спускающуюся к реке Шексне, – она называлась Лесопильной. Жилых домов на ней не было. Шанс!

– Наш владыка Флавиан идею поддержал, – продолжает Михаил, – и обратился к властям Череповца. Городская дума приняла решение единогласно. Примечательно, что теперь на улице Протоиерея Георгия Трубицына стоит здание духовного центра «Преображение», история которого тоже напрямую связана с отцом Георгием. В своё время у нас при храме Рождества Христова была самая большая воскресная школа Вологодской епархии. Помещений не хватало, и отец Георгий благословил подготовить проект новой школы. Это было ещё в нулевые годы. Проект сделали, но денег на строительство не хватало. «Ничего, – успокоил отец Георгий, – далеко не убирайте документацию, она ещё понадобится». А потом федеральное правительство приняло решение о строительстве духовных центров при новообразованных епархиях. Но только, как это у нас бывает, коль деньги выделены, нужно, чтобы проект был готов если не вчера, то завтра. Тут-то мы достали свой проект с полки, глянули: а сумма на его реализацию нужна именно та, что предлагается правительством!

– Как долго вы знали отца Георгия? – спрашиваю Михаила.

– Помню его с доперестроечных времён. К 1000-летию Крещения Руси в Череповце был лишь один действующий храм – Воскресенский собор, и отец Георгий там служил, ещё не будучи настоятелем. Настоятелем он стал в 1990-м и одновременно начал восстанавливать второй храм в городе – Рождества Христова, находившийся в руинах. Тогда же взялся и за восстановление Филиппо-Ирапской пустыни. Стал в начале 90-х первым настоятелем Новолеушинского прихода, из которого впоследствии вырос женский монастырь. Да и само решение о создании Новолеушинского монастыря было принято при участии отца Георгия. В общем, ни один храм череповецкого края не обошёл он своим вниманием или участием – физическим или молитвенным. Но не только храмы. Вот около нашей церкви монумент ликвидаторам-чернобыльцам стоит – он не случайно там появился, а при участии отца Георгия. Он же благословил почитание Анны Степановны Демидовой, слуги Царской Семьи, мученически погибшей в доме Ипатьева вместе с Государем. Она ведь наша земляка.

– Если попытаться соединить все ваши впечатления об отце Георгии в одно – главное…

– Бывает такое: живёт человек и вся его жизнь – это служение. В середине восьмидесятых я побывал в Псково-Печерском монастыре – со старцем Иоанном (Крестьянкиным) мне повидаться не удалось, но взял его адрес. С ним стали переписываться моя мама и знакомые. И вот эти знакомые как-то попросили отца Иоанна дать им совет. А он ответил: «Зачем вы обращаетесь ко мне, когда у вас в Череповце есть свой старец?» Меня поражало, как отец Георгий «вычищал» людей: исповедь принимал очень обстоятельно, сам задавал вопросы, если видел, что что-то не то. Вот подходит к нему причащаться человек, вроде обычный, а он прямо у Чаши его останавливает, начинает о чём-то спрашивать – и выясняется, что у того либо крестика нет, либо не исповедался вообще, либо какой-то грех не открыл…

– Всё-таки один вопрос у меня остался, после того как я ознакомился со священнической биографией отца Георгия: отчего его убрали из настоятелей Воскресенского собора в 1992-м. Ведь к тому времени он был одним из самых маститых священников епархии, да и возраст для священника самый лучший – 54 года…

– Вот история, которую он рассказал мне. Когда началась перестройка, власти решили показать свою открытость, стремление к духовности. Из Запада наприглашали разных религиозных деятелей – они получали разрешения на строительство своих молитвенных зданий, им предоставлялись стадионы, на которых те проводили свои конгрессы. А православных привлекали больше как консультантов…

– Да, многие позабыли уже, какой шабаш творился в те годы. Как раз в 1992 году американский проповедник Билли Грэм решил «использовать для благовестия грандиозную возможность, предоставленную Богом впервые за долгие годы». Он встретился с Горбачёвым и Ельциным, потом организовал в московском спорткомплексе «Олимпийский» что-то вроде богослужений, на которых побывало 150 тысяч человек. Плюс возле стадиона огромная толпа наблюдала это действо на мониторах. А мэр Собчак в июне 1992 года подписал распоряжение о проведении на стадионе имени Кирова в Санкт-Петербурге конгресса ныне запрещённых «Свидетелей Иеговы», на который собралось 60 тысяч человек.

– В то время у нас был архиереем Михаил (Мудьюгин), который был, как известно, экуменистом. Ему пришло указание на один из таких форумов в Санкт-Петербурге отправить самого авторитетного священника епархии. В Вологодской епархии авторитетнее отца Георгия не было. Владыка знал, что он строгий канонист, знал его отношение к инославным проповедникам, поэтому перед отъездом дал наказ присутствовать, но помалкивать. Как потом рассказывал отец Георгий, слушал он, слушал этих сектантов, рассказывавших, какие они молодцы, а потом не выдержал, вышел на сцену и сказал: «Зачем нам искать духовность на Западе? У нас у самих богатые традиции, есть Православная Церковь, да и сама Россия стала государством благодаря ей». Несколько священников подписали тогда петицию. Кстати, она сохранилась у дочери батюшки, Марии Юрьевны, которая по сей день работает библиотекарем при храме Рождества Христова. Ну а отец Георгий, приехав домой, узнал, что отстранён от настоятельства в Воскресенском соборе. Ему оставили храм Рождества Христова, у которого существовал только фундамент. Но он воспринял это как волю Божию, спокойно. Сказал своим духовным чадам, что это всё временно. Так и оказалось: в 1993 году в епархии сменился владыка и со следующего года отец Георгий был восстановлен настоятелем Воскресенского собора.

Такие истории, увы, не редкость в церковной жизни, что тогда, что сейчас. Замечу только, что именно владыка Михаил в 1969 году благословил Владимирской иконой новобрачных Георгия Трубицына и Ларису Яблонскую. Но в советские годы архиереи часто действовали под влиянием властей светских, причём не всегда это было давление. В 1989 году во время епархиального собрания архиепископ Михаил разрыдался перед собравшимися из-за финансовых проблем – на епархии грузом повисли чудовищные долги. Собравшиеся были поражены, но приходы, которые они представляли, помочь всерьёз не могли. Зато помог облисполком, погасивший долг. Как после этого не пойдёшь навстречу властям…

* * *

Отец Георгий родом из вятских. Его деревня, Большие Трубицы Кировской области, находилась в одном из самых глухих районов области – Богородском. Отец Юрия погиб, защищая Ленинград, в 1944-м, когда сыну было всего шесть лет. Воспитание его с младшим братом Валентином легло на плечи мамы, работавшей скотницей на ферме, и бабушки. Именно им дети обязаны любовью к церкви, к богослужению – оба брата стали священниками.

Вятские крестьянки – мама Ирина Афанасьевна и бабушка Евдокия Ивановна – были горячо верующими христианками

Плотничал, пас скотину, пахал в поле, катал валенки – всё как и положено деревенскому парню. В 1960 году демобилизованный из армии солдат Юрий Трубицын, возвращаясь из Владивостока домой, заехал в Свердловск к тётке. Как был, в военной форме, пошёл на Пасхальную службу в единственный городской храм на Ивановском кладбище. Народу было много, он вышел подышать и присел на ступенях храма – тут его и «застукал» патруль. До утра просидел в комендатуре, и в это же пасхальное утро в доме тёти впервые увидел «Журнал Московской Патриархии». Из него узнал, что в природе существуют духовные учебные заведения, куда можно поступить, и их адреса.

В 1968 году выпускник Ленинградских духовных школ, кандидат богословия Юрий Трубицын был определён чтецом в Вологодский кафедральный собор. А став священником в 1969-м, направлен в Воскресенский собор Череповца, где и прослужил более 20 лет.

Надо сказать, в Череповце из 16 церквей, если брать черту современного города, сохранились только четыре, от прочих даже следа не осталось. В 1976 году городские власти задумали уничтожить единственный действующий храм – Воскресенский собор. Решили, что лучшего места для строительства театра, чем то, где находится храм, не найти. Протоиерей Георгий рассказывал, как с епископом Дамаскином приезжал уполномоченный Николаев, как они осматривали руины церкви Рождества Христова на предмет того, чтобы отдать их верующим вместо старинного собора, но специалисты решили, что восстановлению она не подлежит. Вопрос на какое-то время завис, а в это время прихожане слали в Москву председателю Совмина СССР Косыгину просительные телеграммы: «Дорогой Алексей Николаевич очень и очень просим вас оставить наш храм хотят ломать будто бы он мешает постройке театра храм древний весь в живописи стоит до основания города как поднимутся руки сломать последнюю церковь с населением 250 тысяч все верующие в слезах очень просим не лишайте нас последней радости не отравляйте нашу жизнь…»

Лишь спустя три года вопрос о сносе собора был снят.

В 1997 году, когда наконец был восстановлен храм Рождества Христова, отец Георгий был назначен его настоятелем. В 2014 году митрофорный протоиерей Георгий стал почётным настоятелем храма, каковым и оставался до кончины.

Вот такая, в общем-то, незамысловатая биография приходского священника. Он не был героем, не совершил каких-то громких подвигов, просто служил. Последние годы нёс послушание епархиального духовника. У него был весь набор церковных наград, вплоть до служения литургии с отверстыми вратами по «Отче наш». Но мало ли священников до таких наград дослуживаются? Однако заслужить эти регалии и заслужить любовь и уважение горожан в виде имени улицы не одно и то же. Это напоминает мне прекрасную, но забытую советскую традицию – воздавать память простым честным труженикам, присваивая имена передовиков-трактористов, шахтёров, учителей улицам, школам, музеям.

Михаил называет смерть отца Георгия «кончиной праведника», безболезненной, непостыдной и мирной, как об этом мы просим в ектенье. Хотя, конечно, точно мы не знаем, ведь рядом с ним близких в тот момент не было. 9 декабря 2016-го в Воскресенском соборе Череповца отец Георгий сослужил двум архиереям – епископам Флавиану и Матфею, Скопинскому и Шацкому. Потом поехал к себе в дом под Череповцом отдохнуть. Там и умер на следующий день, хотя ничто не предвещало этого даже для его родных.

* * *

Протоиерей Александр Краев служил вместе с отцом Георгием Трубицыным, и потому я попросил его рассказать о почившем батюшке: кем он был для череповчан, каким был…

Протоиерей Александр Краев и протоиерей Георгий Трубицын

– Осенью 2011 года меня назначили в Череповец, но я его, конечно, знал и раньше. И до этого у меня уже был опыт служения со священниками старшего поколения. Часто бывает такая ошибка у нас, молодых священнослужителей, что мы не умеем правильно оценить то драгоценное время, когда служим рядом с опытными отцами. Всё-таки для молодого духовенства нередко свойственны активность, увлечение какими-то внешними трудами – яркими такими, наглядными. На самом деле служение священника подразумевает под собой не столько общественное какое-то действие – это ведь осуществляют и многие организации, и мирские люди, – сколько молитвенное предстояние. Священник должен молиться за паству пред Богом. Именно за этим приходят люди. И понимания этого явно больше у священников старшего поколения.

С чем это связано? С одной стороны, эпоха, которую они пережили, с другой – опыт, который показывает, что не всегда внешние и очевидные, как нам кажется, успехи, оказываются действительно значимы. Мне довелось служить в Устюге с отцом Стефаном Сурначёвым и протоиереем Иоанном Хвощом, ныне покойными. Поэтому я уже научился ценить возможность служения рядом с опытным духовником. В отце Георгии меня привлекали сразу несколько черт. Во-первых, он был настоящим священником по всему образу своей жизни, человеком Церкви. Он бесконечно любил богослужение, хорошо чувствовал красоту и глубину его.

Второе – его необыкновенная чуткость к людям. Он никогда, по крайней мере внешне, не уставал от людей. На самом деле это очень тяжёлая задача для священника, потому что нужно вживаться в проблемы того человека, который к нему обращается, пропускать всё через сердце. Как священник, знаю, сколь тяжело это даётся – любовь к людям, искренняя, а не чтоб просто поулыбаться. Недаром мы читаем, например, в житиях тех же оптинских старцев, что они под конец дня просто пластом лежали, вымотанные абсолютно. У отца Георгия всегда на людей находилось время, хотя служил он в крупном городе и имел много духовных чад. И он всегда разговаривал с человеком столько, сколько было необходимо. Такого, чтобы отмахнуться, уйти – я ни разу не видел. Конечно, у него был особый дар духовничества. Иногда Божий дар даётся как испытание, а не как подарок. Таким он являлся для отца Георгия – не наградой, а тяжёлым крестом.

У отца Георгия всегда на людей находилось время

Ещё меня в отце Георгии удивляла его неутомимость. Он выходил на службы, частенько подменяя молодых священнослужителей, которые ездили на приписные приходы или ещё по каким-то вопросам. Знаете, всё-таки иногда священник в возрасте поменьше старается служить, приходит лишь на праздничные службы. Отец Георгий в строю был стопроцентно! Череды нёс полностью, без упущений. Это был, наверное, самый старательный священник в Череповецкой епархии. Явно Господь его укреплял, давал вот эти поразительные силы. Неутомимость эта тоже результат постоянного преодоления, когда заставляешь себя, а не идёшь на поводу немощи, каких-то хотелок-нехотелок.

Ещё мне хотелось бы отметить в служении отца Георгия его удивительную современность. Часто так бывает, что человек, достигший солидного возраста, уже живёт во многом прошлым – временем, в котором он сформировался, опытом, который он приобрёл когда-то. Суждения такого человека могут показаться неактуальными, устаревшими – люди есть люди. Но в отце Георгии я всегда подмечал очень свежее мышление. Он разумно относился к техническому прогрессу, был в курсе жизненных настроений общества. Все его рекомендации были исполнимы.

– Вот сейчас отца Георгия нет. Смогло ли духовенство восполнить его отсутствие? Как перенесли его уход миряне?

– Довольно часто бывает, что вот человек живёт, трудится и на нём очень многое держится. То есть это время, когда за кем-то идёшь: как на буксире тебя тянут, ты чувствуешь себя как за каменной стеной – и жить легко. Но наступает момент – а он всегда наступает неожиданно, – когда этот человек-стена уходит. И люди остаются в растерянности: как теперь быть? Без этого болезненного кризиса растерянности – а как дальше? – будущего не бывает. Обязательно этот момент надо пережить.

Смерть отца Георгия не какая-то трагическая случайность. Господь призвал его тогда, когда он завершил своё служение на земле: воспитал духовных чад, передал опыт молодому поколению священников, оставил свой образ пастыря, на который мы ориентируемся. Теперь наше дело – брать ответственность на себя и продолжать.

– То есть если представить, что жизнь – это как бы такое полотно, которое человек пишет, то последние мазки отец Георгий всё же успел нанести?

 – Да, он не оставил после себя ощущение какой-то незавершённости. Его уход, конечно, был болезненным для нас, но, несмотря на горечь, мы чувствовали особую промыслительность как во всей жизни отца Георгия, так и в его блаженной кончине. Царство ему Небесное.

На могиле отца Георгия

* * *

Готовя этот материал, я открыл две самые популярные системы карт в России: в Яндексе и Гугле. На картах Гугла обнаружил, что улица Протоиерея Георгия Трубицына до сих пор не обозначена – там просто улица без названия, частично указана как Лесозаводская, в которую переходит Лесопильная. А ведь со времени переименования прошло уже больше года. В Яндекс-картах дело обстоит лучше, но и тут не без вопросов. Почему-то улица обозначена как «ул. им. протоиерея Трубицына». Ну это как если бы в той же Суре обозначили «ул. прот. Кронштадтского» или «прот. Сергиева». Нелепо. Администраторы карт вряд ли понимают, что для христианина имя значимее фамилии. Но можно же написать точно, как это обозначено в постановлении Череповецкой мэрии?

Кстати, в той же Суре улица на картах поименована также с ошибкой – «улица Иоанна Кронштадтского». Имя сохранили, а вот написать «праведного» – ну, это уж свыше сил!

Однако ответ на мой запрос от той и другой картографических служб пришёл быстро – и в Гугле, и в Яндексе обещали проверить мои обращения и исправить в ближайшее время содержание карт. Что ж, посмотрим.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска