Исторический рассказ

Папа Пий IX (в миру Джованни Мария Мастаи Ферретти), глава Католической Церкви, проводил ночью секретную аудиенцию со своими кардиналами и епископами в одной из приёмных, прилегающих к апостольской библиотеке. В этом кабинете он собирал высших духовных лиц только в особо важных случаях. Потирая виски, Папа обратился к собравшимся: «Я призвал вас в этот поздний час по очень важному делу. Пора обратить наш взгляд на святыни Палестины». «Ваше Святейшество, – обратился к Пию IX чрезвычайно преданный ему кардинал Гаэтано Балуффи, – возвращение Святой Церкви привилегий на Святые земли необходимо, но будет очень затруднительно исполнить это, ибо, без сомнения, права Иерусалимской Православной Церкви на них очень древние, они восходят к Восточной Римской империи».

Джованни Орси, портрет Папы Пия IX (1847 (wikimedia.org)

Боль в висках Пия IX всё нарастала. Это было предвестником эпилептического припадка, которым он страдал с детства. Папа закусил до крови губу, как всегда в таких случаях. Чуть слышно он шептал: «Дева Мария, только не сейчас, и я Тебя прославлю так, как никогда в истории Святого Престола».

Кардинал Гаэтано Балуффи (wikimedia.org)

Кардинал Гаэтано, прислушиваясь к его словам, спросил: «Вы что-то сказали, Ваше Святейшество?» «Нет, нет. Ничего. Кардинал, я благодарен вам за историческую справку, – прервал глава католиков своего прелата, – но это, я думаю, знают все присутствующие здесь. Меня больше беспокоит существование арабских и османских фирманов – указов султана, скреплённых его личной печатью, подтверждающих права ортодоксов на Святые места. С ними могут быть сложности. Наша задача – сделать османов нашими союзниками в этом деле. Думайте, ваши высокопреосвященства, думайте. И помните, эти земли достались нам кровью крестоносного воинства, завоевавшего Иерусалим в 1099 году. Только подумайте: 1099 год! Наши притязания освящены самой историей…»

Боль постепенно отступила, и Папа продолжил: «В те годы Патриарх Иерусалимский был согнан со своего престола, пребывая последующие годы в ссылке. Только в 1187 году египетский правитель Салах ад-Дина изгнал из Палестины истинное апостольское духовенство и обратил в рабство доблестных рыцарей. Услышьте это: в рабство! Этот нечестивый мусульманский правитель вернул православного Иерусалимского Патриарха. Теперь мы не будем столь тщедушны и сделаем мусульман нашими союзниками. Мы подготовим ноты к турецкому султану с требованием вернуть нам привилегии в Палестине от правительств Франции, Бельгии, Испании, Сардинии, Неаполитании, Португалии, Австрии, Великобритании. Это уже немало». «Франция нас поддержит, Ваше Святейшество, – произнёс Раффаэле Форнари, апостольский нунций во Франции, – к тому же это война с русскими. Готовы ли мы её начать?» «Пришла пора присмирить белого медведя и обратить эту обширную территорию в наши епархии, – ответил ему Папа. – Если вооружённый конфликт неизбежен, пусть он случится сейчас, когда мы имеем столько друзей. В этой игре мы в любом случае выйдем победителями. Главным действующим лицом в первом акте этой пьесы пусть будет Францисканский орден, столь тесно связанный со Святыми землями. С Богом начинаем это дело!»

* * *

Спустя несколько месяцев после исторической встречи в резиденции Папского престола Римской Католической Церкви, в октябре 1847 года, в Вифлееме греческий епископ Серафим шествовал с монастырским врачом к одному больному прихожанину, чтобы оказать ему медицинскую помощь и поддержать его духовно. Путь им преградили монахи Францисканского ордена, вооружённые камнями и палками, и отказались пропустить православных. Монахи-католики оскорбляли епископа не приставшими их званию словами и при первой же возможности пустили в ход своё оружие. На помощь православным поспешили их братья, и стремительно небольшое сражение превратилось в беспорядки, охватившие весь город. В дело вмешались турецкие власти, наведя порядок и инициировав расследование. Его результаты были честными, показав, что зачинщиками хаоса были католики.

Инцидент можно было бы считать исчерпанным, если бы не одно но – в конфликт на стороне латинян вмешался президент Французской республики Луи Наполеон, который нагнетал обстановку, словно нарочно раздувая большой пожар. В итоге глава Франции потребовал вернуть католикам все святыни Святой Земли. Российский император, покровительствовавший православным святым местам Палестины, выступил резко против этого. Турция первое время шаталась из стороны в сторону, поддерживая то Россию, то Францию. Но под давлением мировых держав в декабре 1852 года ключи от храма Гроба Господня в Иерусалиме турецкие власти всё же передали католикам. Государь Николай Первый воспринял этот жест турок как личное оскорбление и начал готовиться к военному противостоянию. Спустя несколько месяцев, осенью 1853 года, Турция начала военные действия против Российской империи. Вскоре османов поддержали Англия и Франция, имевшие свои расчёты в войне против России. Так началась Восточная война, которую русские вынесли на своих плечах, сражаясь против объединённых сил Европы и Турции в одиночку.

* * *

В разгар войны Папа вновь собрал высших лиц Католической Церкви в той же приёмной на аудиенцию. Шёл декабрь 1855 года. Ровно год назад Пий IX выполнил своё обещание – ещё более прославить Деву Марию, провозгласив доктрину непорочного зачатия, говорившую о том, что Богородица свободна от первородного греха с момента Своего зачатия. Глава католиков придал этому учению официальный статус догмы для всей Церкви, приняв специальную буллу – открытое папское послание, скреплённое свинцовой печатью, получившей название Ineffabilis Deus. Папа вновь обратился к собравшимся прелатам, среди которых в этот раз был верховный генерал Общества Иисуса Питер Ян Беккс:

– Ваши высокопреосвященства, завтра нас ждёт торжественное празднование в Риме, посвящённое провозглашению догмата о непорочном зачатии Пресвятой Девы. Сегодня же я хотел поговорить с вами о нашей Миссии в пределах России. Весь этот обширный пирог нам, конечно, пока не удастся откусить. Но часть его мы обязательно, заступничеством Девы Марии, получим. Это будет север этой необъятной и дикой страны. Там сильны позиции раскольников и много диких племён, которых можно обратить на истинный путь.

Чёрный Папа, как часто называют за цвет облачения и силу влияния генерала Ордена Иисуса (иезуитов), заметил:

– Действовать необходимо исподволь, в абсолютной секретности, беспокоя белого медведя из-за рубежа. Лучше всего подойдёт север Норвегии, у которого налажены тесные торговые связи с примыкающими пределами империи. К тому же, если нас ждёт разочарование в России, мы получим хотя бы эти земли.

– Я согласен с вами, – задумчиво проговорил Папа. – Назовём наше святое дело Миссией на Северном полюсе. Только нужен подходящий человек для этого.

– У меня есть нужная кандидатура, – сказал Чёрный Папа. – Он из России, хорошо знает нравы русских. Ему будет легче исполнить это дело. Кроме того, он чрезвычайно предан Святому Престолу апостола Петра и Ордену Иисуса. Вы не прогадаете, Ваше Святейшество, отправив его в Норвегию.

– Да будет так, дорогой генерал, – резюмировал Пий IX. – Сам Господь поддерживает наше доброе намерение. Ваш человек истинно должен быть предназначен к этому великому апостольскому служению. Пусть Пресвятая Дева Мария укрепит вас на этом пути, генерал. Я жду от вас положительного отчёта.

Так 8 декабря 1855 года была учреждена Миссия на Северном полюсе. Это событие совпало с празднованием первой годовщины провозглашения догмата о непорочном зачатии. Миссия была передана под юрисдикцию священной конгрегации Propaganda Fidei в Риме, занимавшейся распространением католичества среди язычников и уничтожением еретиков. Небесными покровителями Миссии торжественно были объявлены Святое сердце Иисуса и непорочное зачатие Пресвятой Девы Марии. Для её практической реализации была образована апостольская префектура – одна из территориальных единиц Католической Церкви, устанавливающаяся на подвергнутых Миссии землях, где покуда не может быть создана полноценная епархия. Так, префектура на севере была временной структурой, которая, по мысли Папы Пия IX, должна была быть преобразована в огромную епархию, объединяющую под власть Святого Престола север России, Норвегию, арктическую часть Северной Америки, Исландию, Фарерские, Оркнейские и Шетландские острова, а также Северную Шотландию.

Первым апостольским префектом был назначен Этьен Джунковский. Это был тот самый надёжный и преданный человек, о котором говорил Папе генерал иезуитов, славившихся в делах образования и миссионерской деятельности. И это было не настоящее его имя – свой псевдоним он взял в честь французского поэта и драматурга Этьена Жоделя, известного рядом полемических сочинений против гугенотов. Падре Этьен был родом из России – он родился 22 февраля 1821 года в Санкт-Петербурге. Учился там же в университете, но в двадцать один год вынужден был бежать из России вследствие совершённых преступлений. За границей он перешёл в католическую веру, после чего стал членом Ордена иезуитов. В 1847 году его рукоположили в священники, изначально готовя к распространению латинства на территории России.

Официальное назначение его апостольским префектом Миссии на Северном полюсе произошло 3 декабря 1855 года. Тем же вечером молодого падре в Риме принял в небольшом угрюмом особняке на Виа Сан-Никола да Толентино сам генерал Общества Иисуса Питер Ян Беккс. Чёрный Папа долго всматривался в невысокого священника. Он пытался понять этого человека и представить, как этот, отталкивающий по внешним данным, пастырь справится со столь сложным делом. Наконец глава иезуитов произнёс, изобразив на лице своём подобие улыбки:

– Сын мой, ты знаешь, что привело тебя в город его апостольского величества. Прочти это секретное письмо Папы. Потом мы уничтожим его в камине.

Этьен прочёл его.

– Итак, – продолжил генерал, – ты теперь знаешь великую миссию, стоящую перед тобой. Оправдай возложенное на тебя доверие. Отныне твой путь будет направлять рука Господа, посредством нашего святого Ордена Иисуса. Сын мой, мы поручаем тебе эту высокую и благочестивую задачу, но предупреждаем тебя, что в тот день, когда ты уклонишься от предписанного апостольской властью пути, ты будешь выдан российским властям как обыкновенный вор и мошенник и обретёшь только заслуженную тобой казнь.

Некрасивое лицо Джунковского ещё более исказилось, приняв выражение ужаса: губы его, почти исчезнув, сжались, а глаза округлились. Он вспомнил, какую жизнь вёл в России и из-за чего вынужден был бежать за пределы империи. Собравшись с силами, он проговорил сквозь зубы:

– Да, святой отец, я буду помнить. И всё исполню.

Глаза Чёрного Папы загорелись – он предпочитал иметь дело с преступниками и вообще людьми, переступившими пределы морали. Такой человек боится и может стать настоящим фанатиком в деле служения Святому Престолу. По его мнению, не было ничего хуже человека честного и от этого уверенного в себе. Он спокоен и не нуждается в направляющей руке. А значит, бесполезен Святой Матери-Церкви.

– Будем считать наш разговор состоявшимся, – зевая, продолжил Питер Ян Беккс. – Именем Святейшего Папы, главы всех католиков, я, генерал Ордена Иисуса, раб рабов Господних, предписываю тебе, Этьен, неуклонно и неусыпно вести дело нашей Миссии в северных странах. В твоём подчинении будут шесть священников и целый канцелярский аппарат. Теперь тебе предстоит управлять огромными суммами, понимаешь ли ты это? И не вспомнятся ли тебе былые навыки?

– Только не это, отец мой, вы можете быть спокойны, – промолвил Этьен.

– Ты уверен в этом, пока мы говорим в нашем святом городе, а там, в диких северных просторах, ум твой может затемниться. Поэтому помни, что руки Ордена Иисуса простираются по всему миру, – сказал заметно уставший от беседы глава иезуитов.

– Мне всё ясно, отец мой, – сказал Джунковский.

– Теперь прощай. Или нет. Вскоре мы увидимся. И я надеюсь услышать от тебя добрые известия. Да, по поводу денег. Епископы Бельгии и преданные Церкви добрые люди Франции поддержат нашу Миссию финансово, образовав к тому же ассоциацию верующих, готовых молиться за успех дела. Они взяли на десять лет обязательство перечислять Миссии на Северном полюсе немаленькие средства. Это кроме тех серьёзных сумм, уже выделенных конгрегацией Propaganda Fidei в Риме. Будь благоразумен в тратах. Пусть у тебя не вскружится голова от столь больших денег. Пресвятая Дева Мария да поможет тебе, сын мой. До встречи!

* * *

Этьен Джунковский отправился в Северную Норвегию, центрами торговли с Россией в которой были города Тромсё, Вадсё, Вардё и Хаммерфест. В этих населённых пунктах апостольский префект Миссии на Северном полюсе и организовал свои резиденции с домовыми храмами. Из Норвегии в Архангельск шли кофе, сушёная и солёная рыба, машины, музыкальные и научные инструменты, краски, изделия из стекла и фарфора, медь, косы и серпы и другие товары. Русские везли свежую рыбу, ржаную муку, коровье масло, варенье, конфеты. В Архангельске мореходы строили без чертежей лодки и карбасы либо покупали в Норвегии шняки. На крупных парусных судах – лодьях – ходили в море с товарами зажиточные купцы, перевозившие большую часть муки и рыбы. В первую очередь на экипажи этих кораблей и распространил падре Этьен свои миссионерские усилия. Беседы он любил вести в тавернах, щедро угощая гостей спиртным, считая, что так проще будет вести свои дела, но постепенно сам увлёкся, за что местные жители прозвали его Епископ-Коньяк. Падре Этьен обычно встречал пришедшие из России суда на пирсе и приглашал их экипажи в кабак, обещая широкое застолье за свой счёт. Мало находилось негоциантов, готовых отказаться от такого соблазна. Там апостольский префект вёл однообразные беседы с купцами и моряками:

– Добрый день, мои старые хорошие друзья! Сколько дней вы шли из Архангельска?

– Три недели, святой отец.

– О, прошу вас, не называйте меня так. Для вас я батюшка Степан или просто отец Степан.

– Как вам угодно, святой отец.

– Ну вот, опять святой отец… Труден ли был ваш путь, господа негоцианты? Как я смотрю, ваш император совсем не думает о торговом люде. Нет никаких привилегий в поборах. Торговля не так прибыльна, как могла бы быть. Только подумайте…

– Но уж этого мы никак знать не можем, святой отец. Мы всем премного довольны.

– И Православная Церковь совсем не благословляет торговое дело. Вот Папа Римский весьма покровительствует негоциантам, бороздящим моря по всему миру. Ваши церковные власти не понимают и не проповедуют благо, идущее от богатства. Нужно всячески поддерживать торговый люд и промышленников. Пусть богатство будет ещё одной добродетелью, поймите это. Сказано – блаженны нищие духом, а не сумой. У вас всё перепуталось в головах, господа негоцианты. Встаньте под покров Святого Престола, и вы увидите, как дела ваши пойдут в гору: богатства не изживёте ни вы, ни дети, ни внуки ваши.

– На-ко, вы, святой отец, человек многоучёный. Это видно. Но мы не знаем того, только ходим в море по молитвам святого Николы.

– О, Николай – это ведь святой Католической Церкви. И тут у вас нет ничего своего!

– Однако дородно. Весьма благодарствуем за щедрое угощение. Только пора нам по делам торговым.

– Простите, если что-то не так сказал, господа негоцианты! Такой хороший стол и такая добрая беседа с такими достойными людьми. Останьтесь же, прошу вас. Что же вас обидело?

– Неведомо то нам про святого Николу, а только и отцы, и деды наши хранили веру истинную. Пошто обижаешь нас? Неужели мы отступимся? Не бывать тому вовеки!

– Будет вам. Я ведь много веду и торговых дел. Могу помочь распродать вам товары с большой выгодой.

– Купишь, што ли, рыбу? За какую цену?

– За один вог муки сторгуемся на два вога вашей рыбы? Пойдёт вам такая торговля?

– Нет, святой отец, нейдёт, этого мало.

– Ну ладно. Сегодня ваша удача. Давайте один к одному. Такую цену вам по всему побережью никто не даст.

– Быват, сойдёмся на том. Ждём вас, святой отец, завтра поутру на нашем судне. Сейчас же благодарим покорнейше за угощение, только надобно нам идти ужо. Дела неотложные ждут.

– Не прощаюсь, друзья. Завтра свидимся. Возьмите только по десятку этих книжиц. Прочтёте сами или передадите ближникам. В этих книгах вся разумность веры христианской пребывает. Понявший и усвоивший её великую пользу для ума своего иметь будет. Ещё раз говорю, что не прощаюсь, ибо уверен, что ждёт нас не одна встреча. Сердца ваши, добрые и открытые, приведут вас сюда ещё не единожды. Приглашаю вас завтра после сделки в мой молитвенный дом, где мы вознесём вместе слова благодарности Господу и Пречистой Деве.

Обычно никто из русских, будь они православные или старообрядцы, не приходил на богослужения, совершаемые падре Этьеном. Таким крахом Миссии заканчивалась каждая встреча в таверне. Православные матросы хоть и худо знали свою веру, но и в другой не нуждались. Купцы же, будучи почти все старообрядцами, твёрдо хранили веру своих предков и если уж не уступили «никонианскому» православию, то тем более не склонили голову и перед латинством, ещё более далёким от их традиций.

Тем временем у самого падре Этьена всё более возрастало пристрастие к дорогому алкоголю и роскошной еде. Благо, что выделяемых средств на Миссию на Северном полюсе с избытком хватало на всё это. Проще говоря, Джунковский спивался. И от неудач в деле Миссии он даже решился сменить тактику – вместо застолий стал возводить больницы для русских негоциантов, в которых вёл всё те же беседы, справедливо считая, что на фоне дел милосердия проще будет рекрутировать в латинство занедуживших русских купцов и моряков. Но и этот путь не принёс должного успеха: получив лечение, торговцы возвращались домой, оставшись при своих религиозных убеждениях.

* * *

Через пять лет после начала Миссии на Северном полюсе слухи об активности католиков в регионе дошли до государственных властей в Архангельске. Первым в набат стал бить священник села Кереть Кемского уезда Феодор Ануфриев, многие из родни которого ходили по торговым делам в Норвегию. Батюшка написал епископу Архангельскому Александру (Павловичу) письмо такого содержания: «Проживающий в городе норвежском Тромсё, куда весьма многие поморские жители ходят на судах для торговли, папский миссионер Джунковский привлекает торгующих русских подданных к латинству. Он имеет огромные средства от папского правительства и обещает совратившимся верным разные привилегии в торговле с Норвегией и значительную денежную помощь».

Преемник Преосвященного Александра, епископ Нафанаил (Савченко), будучи не в силах сам справиться с папским миссионером, направил прошение губернскому начальству. Губернатор же направил на русско-норвежскую границу опытного и деятельного следователя – уголовных дел стряпчего Ивана Павловича Знаменского. Тот расспросил священника Феодора и, не получив новых сведений, направил начальству такую докладную записку: «Благочинный священник Ануфриев поторопился возбудить заботливость начальства о предотвращении зла, существование которого и самому ему положительно не было известно».

Несмотря на отписку, Знаменскому всё равно пришлось собирать материалы о Джунковском и его Миссии. Для этого он провёл допросы судовых команд и купцов. Но никто из них не мог или не хотел рассказать что-либо о папском префекте в Норвегии. Следствие так бы и осталось в тупике, если бы ещё один священник – Гавриил Лысков – не согласился на исповеди опросить своих прихожан о Джунковском. Собранное досье, не называя имён источников информации и таким образом не нарушая тайну покаяния, батюшка отправил Ивану Павловичу. В этом документе была почти вся биография папского миссионера и среди прочего говорилось: «В подкрепление своего проповедничества посредством живого слова Джунковский каждому из своих посетителей дарит или, скорее, навязывает книжки под заглавием “Сокровище христианина” с присовокуплением некоторых нужных молитв, отпечатанных на чистом современном русском языке в 1855 году в парижской типографии. Книжки эти, на мой взгляд, не что иное, как краткий катехизис Римской Церкви, составленный весьма просто и весьма понятно для всякого».

Чтобы привести доказательство своих слов, отец Гавриил приложил к посланию несколько экземпляров этой книги. Батюшка утверждал, что у его прихожан находится несколько сот экземпляров этого издания. Далее он рассказал о том, что «этот миссионер желает привлечь в католичество и раскольников, для чего изучает их традиции, стараясь выманивать у них уважаемые ими книги, и вместе заботится о том, чтобы как-нибудь запастись и теми книгами, кои Православною Церковью изданы в обличение русского раскола. Один из моих прихожан уже видел в руках Джунковского одну раскольническую книгу, именно: “Об отцах и страдальцах Св. Соловецкой обители”. Чтобы запастись этими книгами, Джунковский, как слышно, входит для того в сношения со здешними богатыми поморцами и просит их о приобретении для него этих книг, давая им на этот предмет довольно значительное количество денег». В конце письма священник благословил Знаменского на ведение дела Джунковского: «Дай Бог вам, Иван Павлович, столь важное дело, порученное вам благопопечительным правительством нашим, по предмету коего и я пишу вам сии слабые строки, окончить сколько можно успешнее, и при том так, чтобы это дело принесло сколько возможно более пользы для православия; да и для нас, грешных, недостойных и униженных пастырей здешнего Христова стада, облегчило бы по крайней мере хотя несколько тяжкую ответственность за состояние оного, уже со всех сторон колеблемое».

Уголовных дел стряпчий Знаменский, закончив следствие, направил все материалы губернатору, а тот направил их в архив с грифом: «Совершенно секретно». Таким образом, дело Джунковского в России было прекращено, затерявшись в бюрократических перипетиях.

* * *

Тем временем наступил 1861 год. В Ордене Иисуса и в священной конгрегации Propaganda Fidei всё более были недовольны неудачами Миссии на Северном полюсе. Всё чаще в папских документах Джунковского называли жуликом и мошенником за непонятные и чудовищные траты. До Рима доходили слухи о его непомерном пьянстве. В том же году падре Этьен в нарушение обета безбрачия – целибата, даваемого всеми католическими священниками, – попытался жениться на английской девушке. Брак просуществовал всего две недели, но после этого обратного пути у Джунковского не было – он принуждён был бежать. Бывший апостольский префект пять лет скрывался в неизвестном месте. В 1866 году он появился в России с новым именем, где влюбился в русскую глубоко верующую православную женщину, под влиянием которой покаялся во всех прошлых грехах, перейдя в православие. 25 марта 1870 года он умер в мире, будучи православным.

Годом ранее всем стало ясно, что дело с привлечением в латинство жителей севера России провалилось. Папа Римский возложил неуспех Миссии на Северном полюсе на Этьена Джунковского, назвав его «эксцентричным русским попом с больной фантазией», ибо купцы и мореходы с удовольствием участвовали в обширных застольях, устроенных Епископом-Коньяком, и брали у него деньги и книжки, которые использовали в хозяйственных нуждах, но в результате никто из них не приходил на совершаемые им на русском языке службы. Единственной живой памятью о папском миссионере остались несколько католических приходов, сохранившихся действующими до наших дней. И ещё обширная коллекция в закромах Ватикана старообрядческих книг, культурных артефактов, предметов быта севера России и других научно-этнографических материалов, накопленных Джунковским. Так бесславно в 1869 году прекратила своё существование католическая полярная префектура, а вместе с ней стёрлась из памяти людей и личность её префекта.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска