Священник Дионисий Каменщиков

Учебный год остался, наконец, позади. В первый же день каникул Серёжа Кириллов поехал к бабушке в деревню. Автобус переваливался на ухабах. За окном сочно зеленели деревья. В дорожной сумке Серёжа вёз подарки: бабушке – новую книгу, а деду – набор крючков для рыбалки.

– Чувствуешь, какой воздух? – первым делом сказал дед, встречая Серёжу на остановке. – Лучше любого курорта.

Отдохнув с дороги, мальчик решил сходить в гости к своим давним знакомым – отцу Николаю, настоятелю местной церкви, и его дочери Ане. Отец Николай вёл занятия воскресной школы под открытым небом возле храма, где в тени деревьев стоял большой деревянный стол. За столом на скамейке, внимательно слушая батюшку, сидели ученики – четыре благообразные старушки. Батюшка, увидев Серёжу, широко улыбнулся и позвал к себе на чай.

Аня была дома. При встрече с Серёжей она пыталась казаться очень серьёзной.

– Ты что-то совсем не загорел, – первым делом заявила она. – В погребе, наверное, сидел.

Мальчик хотел обидеться, но их позвали к столу, а после чая, когда взрослые ушли, Аня сказала:

– Папу храм в Мироновке благословили восстанавливать. А там привидения водятся.

– Привидений не существует, – сказал Серёжа.

– Ещё как существуют, – возразила девочка. – Я тебе их могу показать. У тебя велик есть?

– Конечно, есть.

– Тогда сегодня будь готов ехать в Мироновку. Если, конечно, не забоишься.

– Не забоюсь. Не из пугливых.

– Хорошо, я за тобой вечером заеду.

* * *

…Они неслись на велосипедах по спящей деревне. Вскоре деревня растворилась в темноте где-то за спиной. Серёжа с Аней проехали по подвесному мосту через реку, грохоча шинами по доскам, и оказались на грунтовой дороге, которая вела в лес. Из леса пахнуло ночной прохладой. Чёрные деревья нависали над дорогой. У Серёжи сердце от страха ушло в пятки. Выход был один – налегать на педали. Наконец впереди завиднелись огни Мироновки. Вскоре рядом с дорогой показался старинный храм, который стоял несколько поодаль от самой деревни. Лунный свет серебрил обветшалые выщербленные стены. Оконные проёмы зияли темнотой. С одной стороны от церкви был пустырь, с другой – лес подступал почти к самим стенам.

– Ну и где твои привидения? – почему-то шёпотом спросил Серёжа.

– Привидения будут, – заверила девочка. – Ещё рано.

Они немного отъехали от храма и расположились на опушке леса. Аня из своей сумки достала большой кусок хлеба, бумажный кулёк с солью и несколько редисок. Редиска была сочная и горькая, часто приходилось, дыша ртом, подолгу переводить дух. Зато сон снимало как рукой.

Висела звенящая тишина. Храм возвышался тёмной громадой. Становилось прохладно. Вдруг Аня толкнула Серёжу в бок.

– Гляди! – шепнула она и показала пальцем на окно церкви.

Серёжа опешил. Через оконный проём пробивался пляшущий луч света. Начали раздаваться глухие мерные звуки. Ясно, что в храме кто-то находился.

– А я тебе что говорила? – сказала Аня. – А ты не верил.

– А я и сейчас не верю. Надо подойти поближе посмотреть на твоё привидение.

– Я боюсь и не пойду, – отрезала Аня.

Серёжа, стараясь ступать как можно тише, вдоль опушки леса двинулся к храму. Никогда в жизни ему ещё не было так страшно. Бешено колотилось сердце, ноги сделались ватными.

У входа в церковь стояла лошадь, запряжённая в телегу. На телеге была навалена груда кирпича. Мальчик, подкравшись, заглянул в окно. В храме, поставив около себя фонарик, возился человек. В руках у него были молоток и зубило. Человек не спеша разбирал стену храма на кирпичи.

Нужно было что-то предпринять, крикнуть, чтобы вор убирался прочь. Но мальчик не мог выдавить из себя ни слова. Стояла ночь, Серёжа оказался один на один с преступником и струсил.

Наконец, вор погрузил на телегу оставшиеся кирпичи, погасил фонарик и, взяв лошадь под уздцы, ушёл восвояси.

Серёжа вернулся к Ане.

– Ну что, видел привидение? – спросила девочка.

– Нет. Это светлячки. Там полно светлячков. Они светятся.

* * *

Ребята вернулись домой, когда начало светать. На следующий день Серёжа решил поехать в Мироновку один и разыскать вора. Мысль о том, что он на поверку оказался обыкновенным трусом, не давала мальчику покоя. «Хорошо было читать жития мучеников, сидя дома в уютном кресле, – размышлял он. – Легко было мечтать о подвигах. А вот на деле я всего лишь трус».

В Мироновке он быстро отыскал во дворе одного дома груду кирпичей. Старинный кирпич трудно было не узнать. Человек строил себе баню. Серёжа решил этим же вечером поехать к заброшенному храму и, если вор заявится снова, прогнать того прочь. От этого решения стало немного легче. Когда стемнело, мальчик снова отправился в Мироновку и сел около храма в засаду. Однако вор не заявился ни тогда, ни на следующую ночь, ни через неделю. Видно, церковного кирпича ему хватило на баню.

* * *

Прошёл месяц. Однажды в воскресенье после литургии отец Николай сказал Серёже:

– Меня вызывают в Мироновку причастить умирающего. Поедешь со мной?

Мальчик кивнул. В Мироновке они остановились возле того двора, где стояла построенная из храмового кирпича баня. На крыльце батюшку встречала заплаканная женщина.

– Он вечером в баню ходил париться, а ночью у него приступ случился, – сбивчиво объясняла она.

В зале на кровати лежал тот человек, которого Серёжа видел ночью в заброшенном храме. Он был неестественно бледен. Отец Николай попросил мальчика выйти, оставив их наедине для исповеди.

– Да у меня и грехов-то нет, – уходя, услышал краем уха Серёжа. – Хотя нет, один, может быть, есть…

Исповедовал батюшка долго. Наконец он вышел из зала, задумчиво качая головой.

На обратном пути Серёжа рассказал отцу Николаю про свои ночные злоключения, умолчав лишь про Аню.

– Если бы я не оказался трусом и прогнал бы вора, – размышлял вслух мальчик, – человек этот, может быть, баню не достроил и всё бы обошлось.

– Думаю, и так всё обойдётся, – сказал отец Николай. – А если говорить про твой поступок… Сам апостол Пётр однажды испугался, не то что ты.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска